Восхитительно циничный товарищ Берия, Оранжевый волшебник
Относительно дурацкая книжка - это "Противостояние" Шидловского, четвёртая часть его русофобской трилогии ("Орден", "Мастер", "Враги"). Четвёртая часть трилогии, хм... ну да ладно.
Ох. Это, в принципе, такая (псевдо)альтернативка. Александр Невский рано умер, в 13 веке Тевтонский орден оттяпал себе кусок русского Севера (Новгород, Псков и т.д.) и основал там Ингерманландию, столицей которой стал построенный немцами город Петра на Неве. Таким образом, в этом мире Петербург - древний орденский город и вообще Европа ("Орден"). Да, это про питерский сепаратизм.
Понятно, шли года, немецкое население было ассимилировано русскими, Ингерманландия стала королевством, где правила династия Стюартов ("Мастер"). В остальной России всё было, как у нас, на престол Московской Руси взошли Романовы, пошли династические браки и возникла уния с Ингерманландией. При Петре Северная Русь окончательно вошла в состав Российской Империи, и две реальности, наша и Шидловского, практически перестали отличаться.
Да. Не забываем, что всё это перемежается рассуждениями о рабской натуре русского народа и утончённой европейской природе петербуржцев.
Действие книги "Враги" происходит уже в двадцатом веке. Два студента и их учитель из нашего времени и нашего мира проваливаются в 1914 год мира Шидловского. Один молодой человек умный, второй дурак, коммунист и "советский патриот". Ну такой Дурик, только чуть круче. Умного зовут Татищев, глупого Сергеев. Изначально они лучшие друзья (несмотря на диаметрально противоположные взгляды), но потом в их отношения вмешалась Политика. Дальше понятно. Умный и благородный Татищев отправляется на фронт, коммунист Сергеев - к своим идейным друзьям, в Сибирь. Татищев клянётся задушить гидру революции в колыбели, Сергеев, наоборот, мечтает о мировом пожаре. И ещё о Сталине.
1917 год наступает, как по расписанию, но затем опять идёт развилка. Татищеву удаётся отстоять историческую Ингерманландию - она отсоединяется от России и становится независимвой Республикой Северороссией (Европа!). Большевикам приходится перенести свою столицу в Москву. Более того, в 1920 удаётся отстоять белый Крым, тот самый "остров Крым" - Красная Россия получает свой Тайвань. Белым помогла Северороссия, несмотря на то, что они были козлы и за "единную и неделимую", то есть против независимости северной республики. Естественно, в Крыму никакой демократии нет, там крайне-правая диктатура. Ну и вообще... те же русские, имперцы и шовинисты. Но всё равно они лучше, чем коммунисты.
Бывший друг, фанатичный большевик Сергеев, играет в сюжете роль мальчика для битья, его регулярно опускают. Ибо Дурик.
Дальше начинается действие романа "Противостояние", который я прочёл благодаря slavamakarov'у, предоставившему мне книгу.
Вообще, конечно, когда читаешь Шидловского, испытываешь лёгкое чувство стыда, будто порнографию какую. (Не касаясь политической позиции автора, arishai назвала "Противостояние" женским романом для мальчиков.) Но при этом, определённый талант у Шидловского есть, "это-то самое печальное" makarovslava (с). Именно благодаря Шидловскому я смог отрефлексировать Путь мастерства. Кстати, это забавно, потому что в "Противостоянии" боевых искусств как раз и нет.
Итак. Всё идёт почти как у нас. Зимняя война у СССР с Северороссией, а не с Финляндией, но с тем же результатом. Аналогично, в годы Второй мировой Северороссия - союзник фашистской Германии, удачно успевший соскочить с поезда в 44 году. В итоге, Северороссия делится на две части, Западную, со столицей в Петербурге, и Восточную, где социалистическая республика со столицей в Новгороде. При этом, президентом послевоенной демократической Северороссии становится возмужавший Татищев, а марионеточное правительство Новгородской Республики возглавляет ставленник Москвы Сергеев, заклятый враг Татищева.
(Отдельно отожёг Крым. Злобный Сталин перед войной натравил на них Турцию, но крутые и в конец отмороженные белогвардейцы - за двадцать-то лет! - подняли флаг бога войны, раскатали турок, захватили проливы с Константинополем, образовали вассальный независимый Курдистан, а к концу Великой отечественной успели впрыгнуть в Болгарию и сохранить там монархию.)
Это всё была присказка.
После смерти Сталина, Сергеев, будучи классическим Дуриком, помогает Берии придти к власти. Чтобы, значит, "проклятый кукурузник" и его преемники всё не развалили.
И вот тут он пролетает просто космически, потому что всё идёт по Елисееву. И по Максиму Калашникову - он, кажется, как-то назвал Берию "человеком эпохи Возрождения", а у Калашникова рука лёгкая. Вот Шидловский и нарисовал этакого Медичи.
В темринах Спиральной Динамики, Сталин был Красным волшебником ( добрым Красным волшебником, ага).
Берия оказался Оранжевым. И ни капельки не добрым.
- Что же, господин Татищев, - проговорил Берия, - значит, мы с вами достигли полного взаимопонимания по вопросам торгового сотрудничества.
Они неспешно прогуливались по парку, окружавшему бывшую дальнюю дачу Сталина. Молодая трава уже целиком покрывала газоны. На деревьях с распустившимися листочками весело щебетали птицы. Алексей, идущий рядом с советским лидером, небрежно закинув за спину пиджак, неторопливо произнес:
- Безусловно. Но как вы намерены подписывать с нами торговое соглашение, если в качестве законного правительства Северороссии признаете новгородскую шайку?
- О да! - вскинул руки Берия. - Этот раздел Северороссии печалит нас более всего. Вы знаете, с моей точки зрения, для Советского Союза было бы куда лучше иметь у себя под боком абсолютно нейтральную единую Северороссию.
Алексей насторожился.
- Извините, - произнес он, - я так понимаю, что вы не возражаете против объединения Северороссии, даже при условии, что в ней будут действовать законы, существующие сейчас в западной части страны?
- Если эта Северороссия покинет недружественные нам союзы, - тут же проговорил Берия.
- Из ЕЭС и Балтийского содружества мы не выйдем, - отрубил Алексей.
- Не выходите, - махнул рукой Берия. - Меня интересует только НАТО. Что касается ЕЭС, я даже допускаю, что оно в какой-то момент объединится с СЭВ, в далекой перспективе.
От неожиданности Алексей споткнулся.
- То есть вы хотите сказать, что в случае, если Северороссия выйдет из НАТО, вы не будете возражать против единых президентских и парламентских выборов по всей стране?
- Я смотрю на эту ситуацию по-другому, - хмыкнул Берия. - Есть страна Северороссия, в части которой какие-то самозванцы установили свои порядки и морочат людям голову. Если Северороссия - страна НАТО, мы, конечно, будем возражать против продвижения ее войск к нашим границам. Но если это нейтральная страна, мы не вмешаемся в ее внутренние дела. Тем более если США и Британия выведут свои войска с ее территории. Тогда, кстати, советские войска тоже уйдут. Такой договор я готов подписать хоть завтра.
- Договор со мной? - изумился Алексей. - Вы готовы призвать меня законным президентом? А Сергеев? Он же подписывал документы по вступлению в Варшавский договор и СЭВ.
- Это он думает, - как ни в чем не бывало произнес Берия.
Они прошли еще пару сотен метров молча, после чего Алексей произнес:
- Давайте начистоту, Лаврентий Павлович. Я понимаю, что у вас разногласия с Сергеевым и вы хотите его убрать моими руками. Но ведь вы вполне могли бы устроить там небольшой переворот и поставить человека, послушного вам. Почему вы решились отдать страну-сателлит?
- Потому что мы здесь тоже умеем считать, - проворчал Берия. - Средств, которые нужны, чтобы поддерживать социалистический Новгород, хватит, чтобы оплатить транзит товаров к портам нейтральной Северороссии. И еще на внутренние дела останется. Что касается вашего раздела... Конечно, если бы в ваших странах жили разные народы, они могли бы существовать очень долго по отдельности. Но нация, разрезанная по живому, всегда стремится объединиться. Это касается даже нас с Крымом. Сколько крови было пролито на полях сражений, сколько чернил - в редакциях газет, а вот уже сейчас многие крымчане мечтают воссоединиться с СССР. Неизбежно и ваше объединение, и воссоединение Германий.
- Насколько я понимаю, Сталин планировал присоединить Запад к Востоку, но не наоборот, - уточнил Алексей.
- Конечно, - ухмыльнулся Берия, - великий был человек. Он бы мог. Никто из нас на такое не способен, потому и пытаться не стоит.
Алексей снова чуть не споткнулся на ровном месте. Откашлявшись, он произнес:
- Я вас правильно понял: СССР решил отказаться от борьбы за мировое господство?
- Держи карман шире, - скривился Берия. - Государство, которое не борется за мировое господство, становится чужой провинцией со временем. Мы отказались от его получения военным путем. Разве сам не видишь?
- Я вижу, - согласился Алексей, - что вы допустили рыночные элементы в социалистическую экономику. Конечно, армию вы сокращаете, но политический режим остается тем же...
- Слушай, - взмахнул руками Берия, - ты же спецслужбами командовал. Неужели не знаешь? Когда стране надо воевать, всю экономику надо в кулак собрать. Когда предстоит мир, свобода необходима.
- Простите, - опешил Алексей, - но коммунистическая теория...
- Ты теорий меньше слушай, - хмыкнул Берия. - Они не для умных людей, они для тех баранов, что на пленумах голосуют. Для Суслова, для такого, как этот Сергеев. Умные люди - прагматики. Когда надо - коммунист, когда надо - демократ. Главное - власть. Это тебе не теория, это очень конкретная вещь. А уж какого цвета флаг, Марксу поклоняться народ будет или распятому, дело десятое. Чтобы власть удержать и усилить, нужно, чтобы страна богатая была. Социализм - хорошая система... для войны. Видишь, как мы быстрее Англии и США мобилизовались. Гитлер в сороковых почти Госплан у себя ввел. Но это - для войны! Долго так экономика существовать не может. Сбои будут, отставание. Недавно я еще одно подтверждение получил... Да ладно. Лучше рынка еще никто ничего не придумал, чтобы страну богатой сделать.
- А Сталин это понимал? - неожиданно спросил Алексей.
- Я говорю, мудрый был человек, - ответил Берия. - Все он понимал.
- Значит, уже с конца двадцатых он готовил страну к войне, - произнес Алексей, - а с конца сороковых готовил новую войну, раз сохранил социалистическую экономику. Остановиться, как я понимаю, он был бы готов, только создав империю размером с весь земной шар. И вот тогда... Интересно, а когда должна была начаться новая война?
- Какая разница, - пожал плечами Берия. - Никто не знает, хозяин о своих планах не распространялся. Если тебе так интересно, я думаю, в пятьдесят седьмом. Но это не важно сейчас. Давай вернемся к практическим вещам. Я предложил тебе сделку и пока не услышал ни согласия, ни отказа.
- Для этого мне надо получить ответы еще на некоторые вопросы, - покачал головой Алексей. - Мы, как и другие страны Европы, вошли в НАТО, поскольку опасались советской военной угрозы. Чтобы объявить о своем нейтралитете, мы должны быть уверены, что она снята. Ваши заверения - это лишь слова. Если мы сейчас выйдем из НАТО... восстановим порядок в восточных областях, а вы обвините нас в агрессии и нападете, нас никто не защитит. Я готов на вывод войск союзников со своей территории, если вы отведете свои с востока. Тогда предстоящий конфликт может быть признан внутренним, и США не вмешаются, если СССР останется в стороне.
- Хорошо, - проговорил, подумав, Берия. - Я тебе поверю. Что еще?
- Я хочу понять вашу логику. Политика на доверии строится очень редко. И вряд ли мы с вами когда-либо сможем безоговорочно верить друг другу. Почему вы верите мне? Почему не опасаетесь, что, объединив страну, мы не вернемся в НАТО?
- Потому что я знаю тебя, знаю Путилова и знаю, чего хотят в вашей стране те, кто дергает за ниточки. Вы не желаете есть с руки Вашингтона, вы не хотите ему прислуживать. Вы хотите играть свою игру. А для этого вам нужны независимость и сила. На первом этапе - нейтралитет. В НАТО вам не дадут этого достичь. Объяснил?
- Да. Я хочу еще знать, как вы видите будущее СССР. Концессии, рынок - это хорошо. Но что дальше? В Советском Союзе существует тоталитарный режим, не признающий основные права человека...
- Что так волнуешься? - проворчал Берия. - Я же сказал, концессии дадим. Кооперативы будут, частные предприниматели будут. В пятьдесят девятом разрешим создавать акционерные общества. В шестьдесят третьем начнем денационализацию... за деньги, конечно. Старым хозяевам ничего не вернем. Не надо было терять. К семидесятому у нас будет нормальная экономика, и биржи и банки частные. Можете инвестировать спокойно. А насчет свобод... Каждому народу - своя система правления. У вас, в Северороссии, выбирать любят. Вон, Сергеев, сколько ни носится, сколько ни сажает, все никак полного подчинения добиться не может. А здесь царей любят, холопами любят быть. Барами быть привыкли перед нижними, перед высшими - дерьмом. Значит, это и получат. Я лишь даю народу то, чего он просит.
- Вы уверены, что он просит именно этого?
- Конечно. Видел, что здесь бывало, когда нм свободу давали? Бардак да резня. А потом нового царя просили… Получат.
- А вы уверены, что это свойство народов, проживающих в СССР? В Крыму в сорок седьмом Скрябин был вынужден передать власть Думе. Сейчас там очень демократический режим. И русские, и татары прекрасно в него вписались. Свободная экономика требует свободного человека.
- Вот сам и ответил, - усмехнулся Берия. - Врангель свободную экономику в двадцать втором ввел, а демократию они через четверть века запросили. Может, созрели, может, распустились, не знаю. Другое поколение выросло. Но рабу свободу давать нельзя. Плохо будет. Воровство будет, бойня будет. Я здесь вольностей не позволю. Стиляги были такие, слышал? В западные шмотки одевались, джаз слушали. Всех пересажал. Рано. Сейчас это власть подорвет. Лет через десять - укрепит. Будут джаз танцевать, сыты будут, довольны будут. Правителя восхвалять будут. Что еще человеку надо? В хорошем государстве рядовой человек должен быть сыт и глуп. А чтобы еще глупее был, надо всякие цацки дать, вроде шмоток, мотоциклов, прочего всякого, за чем гоняться надо. Мужики о бабах думать должны, бабы - о мужиках. Тогда ими можно править и без лагерей. Лагеря - это чтобы дисциплину ввести, к войне подготовить. Чтобы человек воевать хотел, он злой должен быть, голодный должен быть, бедный должен быть. А мне война не нужна. Мне править надо тем, что есть. Но раньше шестьдесят пятого в СССР джаза не будет и “кока-колы” не будет. А уж непартийной печати раньше семьдесят пятого не дам. Советский Союз больше Крыма. Здесь всё медленнее. Может, и Верховный Совет в Парламент превратится, но, слава богу, не при мне. Уж больно плохо править, когда крикуны всякие… Да что я тебе рассказываю, ты сам так живешь уже двенадцать лет. В общем, решай, Татищев. Ты переизбраться не сможешь. В пятьдесят восьмом твой последний срок истекает. А объединить страну - хорошее завершение политической карьеры. Популярным будешь. На руках до смерти носить будут. Памятник при жизни поставят. Войск моих не бойся. Ну, а если экономически вас давить будем, тут уж держись. Такова жизнь. Завоевать вас не получилось, попробуем скупить.
- А ГДР вы тоже отдадите Германии?
- Не отдадим, а продадим. Все равно не удержать. Но она стоит подороже твоего Новгорода, уж не обижайся.
- Спасибо на добром слове, - ухмыльнулся Алексей.
- Так что скажешь? - поднял брови Берия. - Поддержишь мое предложение США и Великобритании увести войска с запада Северороссии, если я уведу свои с востока? Вмешиваться в ваши дела не буду и Вашингтону не дам. Бери восток. Но если Сергеев возьмет тебя, не обессудь. Сменю его, и дело с концом. Мне даже лучше.
- Поддержу, - кивнул Алексей. - Выводите войска.
Несчастному Сергееву оставалось только рвать себе волосы на жопе с воплем: "Что я наделал?!" Советская власть в этом мире закончилась гораздо раньше, чем у нас.
[Да, у Шидловского был ещё и пост-русофобский период, но это уже другая тема.]
Ох. Это, в принципе, такая (псевдо)альтернативка. Александр Невский рано умер, в 13 веке Тевтонский орден оттяпал себе кусок русского Севера (Новгород, Псков и т.д.) и основал там Ингерманландию, столицей которой стал построенный немцами город Петра на Неве. Таким образом, в этом мире Петербург - древний орденский город и вообще Европа ("Орден"). Да, это про питерский сепаратизм.
Понятно, шли года, немецкое население было ассимилировано русскими, Ингерманландия стала королевством, где правила династия Стюартов ("Мастер"). В остальной России всё было, как у нас, на престол Московской Руси взошли Романовы, пошли династические браки и возникла уния с Ингерманландией. При Петре Северная Русь окончательно вошла в состав Российской Империи, и две реальности, наша и Шидловского, практически перестали отличаться.
Да. Не забываем, что всё это перемежается рассуждениями о рабской натуре русского народа и утончённой европейской природе петербуржцев.
Действие книги "Враги" происходит уже в двадцатом веке. Два студента и их учитель из нашего времени и нашего мира проваливаются в 1914 год мира Шидловского. Один молодой человек умный, второй дурак, коммунист и "советский патриот". Ну такой Дурик, только чуть круче. Умного зовут Татищев, глупого Сергеев. Изначально они лучшие друзья (несмотря на диаметрально противоположные взгляды), но потом в их отношения вмешалась Политика. Дальше понятно. Умный и благородный Татищев отправляется на фронт, коммунист Сергеев - к своим идейным друзьям, в Сибирь. Татищев клянётся задушить гидру революции в колыбели, Сергеев, наоборот, мечтает о мировом пожаре. И ещё о Сталине.
1917 год наступает, как по расписанию, но затем опять идёт развилка. Татищеву удаётся отстоять историческую Ингерманландию - она отсоединяется от России и становится независимвой Республикой Северороссией (Европа!). Большевикам приходится перенести свою столицу в Москву. Более того, в 1920 удаётся отстоять белый Крым, тот самый "остров Крым" - Красная Россия получает свой Тайвань. Белым помогла Северороссия, несмотря на то, что они были козлы и за "единную и неделимую", то есть против независимости северной республики. Естественно, в Крыму никакой демократии нет, там крайне-правая диктатура. Ну и вообще... те же русские, имперцы и шовинисты. Но всё равно они лучше, чем коммунисты.
Бывший друг, фанатичный большевик Сергеев, играет в сюжете роль мальчика для битья, его регулярно опускают. Ибо Дурик.
Дальше начинается действие романа "Противостояние", который я прочёл благодаря slavamakarov'у, предоставившему мне книгу.
Вообще, конечно, когда читаешь Шидловского, испытываешь лёгкое чувство стыда, будто порнографию какую. (Не касаясь политической позиции автора, arishai назвала "Противостояние" женским романом для мальчиков.) Но при этом, определённый талант у Шидловского есть, "это-то самое печальное" makarovslava (с). Именно благодаря Шидловскому я смог отрефлексировать Путь мастерства. Кстати, это забавно, потому что в "Противостоянии" боевых искусств как раз и нет.
Итак. Всё идёт почти как у нас. Зимняя война у СССР с Северороссией, а не с Финляндией, но с тем же результатом. Аналогично, в годы Второй мировой Северороссия - союзник фашистской Германии, удачно успевший соскочить с поезда в 44 году. В итоге, Северороссия делится на две части, Западную, со столицей в Петербурге, и Восточную, где социалистическая республика со столицей в Новгороде. При этом, президентом послевоенной демократической Северороссии становится возмужавший Татищев, а марионеточное правительство Новгородской Республики возглавляет ставленник Москвы Сергеев, заклятый враг Татищева.
(Отдельно отожёг Крым. Злобный Сталин перед войной натравил на них Турцию, но крутые и в конец отмороженные белогвардейцы - за двадцать-то лет! - подняли флаг бога войны, раскатали турок, захватили проливы с Константинополем, образовали вассальный независимый Курдистан, а к концу Великой отечественной успели впрыгнуть в Болгарию и сохранить там монархию.)
Это всё была присказка.
После смерти Сталина, Сергеев, будучи классическим Дуриком, помогает Берии придти к власти. Чтобы, значит, "проклятый кукурузник" и его преемники всё не развалили.
И вот тут он пролетает просто космически, потому что всё идёт по Елисееву. И по Максиму Калашникову - он, кажется, как-то назвал Берию "человеком эпохи Возрождения", а у Калашникова рука лёгкая. Вот Шидловский и нарисовал этакого Медичи.
В темринах Спиральной Динамики, Сталин был Красным волшебником ( добрым Красным волшебником, ага).
Берия оказался Оранжевым. И ни капельки не добрым.
- Что же, господин Татищев, - проговорил Берия, - значит, мы с вами достигли полного взаимопонимания по вопросам торгового сотрудничества.
Они неспешно прогуливались по парку, окружавшему бывшую дальнюю дачу Сталина. Молодая трава уже целиком покрывала газоны. На деревьях с распустившимися листочками весело щебетали птицы. Алексей, идущий рядом с советским лидером, небрежно закинув за спину пиджак, неторопливо произнес:
- Безусловно. Но как вы намерены подписывать с нами торговое соглашение, если в качестве законного правительства Северороссии признаете новгородскую шайку?
- О да! - вскинул руки Берия. - Этот раздел Северороссии печалит нас более всего. Вы знаете, с моей точки зрения, для Советского Союза было бы куда лучше иметь у себя под боком абсолютно нейтральную единую Северороссию.
Алексей насторожился.
- Извините, - произнес он, - я так понимаю, что вы не возражаете против объединения Северороссии, даже при условии, что в ней будут действовать законы, существующие сейчас в западной части страны?
- Если эта Северороссия покинет недружественные нам союзы, - тут же проговорил Берия.
- Из ЕЭС и Балтийского содружества мы не выйдем, - отрубил Алексей.
- Не выходите, - махнул рукой Берия. - Меня интересует только НАТО. Что касается ЕЭС, я даже допускаю, что оно в какой-то момент объединится с СЭВ, в далекой перспективе.
От неожиданности Алексей споткнулся.
- То есть вы хотите сказать, что в случае, если Северороссия выйдет из НАТО, вы не будете возражать против единых президентских и парламентских выборов по всей стране?
- Я смотрю на эту ситуацию по-другому, - хмыкнул Берия. - Есть страна Северороссия, в части которой какие-то самозванцы установили свои порядки и морочат людям голову. Если Северороссия - страна НАТО, мы, конечно, будем возражать против продвижения ее войск к нашим границам. Но если это нейтральная страна, мы не вмешаемся в ее внутренние дела. Тем более если США и Британия выведут свои войска с ее территории. Тогда, кстати, советские войска тоже уйдут. Такой договор я готов подписать хоть завтра.
- Договор со мной? - изумился Алексей. - Вы готовы призвать меня законным президентом? А Сергеев? Он же подписывал документы по вступлению в Варшавский договор и СЭВ.
- Это он думает, - как ни в чем не бывало произнес Берия.
Они прошли еще пару сотен метров молча, после чего Алексей произнес:
- Давайте начистоту, Лаврентий Павлович. Я понимаю, что у вас разногласия с Сергеевым и вы хотите его убрать моими руками. Но ведь вы вполне могли бы устроить там небольшой переворот и поставить человека, послушного вам. Почему вы решились отдать страну-сателлит?
- Потому что мы здесь тоже умеем считать, - проворчал Берия. - Средств, которые нужны, чтобы поддерживать социалистический Новгород, хватит, чтобы оплатить транзит товаров к портам нейтральной Северороссии. И еще на внутренние дела останется. Что касается вашего раздела... Конечно, если бы в ваших странах жили разные народы, они могли бы существовать очень долго по отдельности. Но нация, разрезанная по живому, всегда стремится объединиться. Это касается даже нас с Крымом. Сколько крови было пролито на полях сражений, сколько чернил - в редакциях газет, а вот уже сейчас многие крымчане мечтают воссоединиться с СССР. Неизбежно и ваше объединение, и воссоединение Германий.
- Насколько я понимаю, Сталин планировал присоединить Запад к Востоку, но не наоборот, - уточнил Алексей.
- Конечно, - ухмыльнулся Берия, - великий был человек. Он бы мог. Никто из нас на такое не способен, потому и пытаться не стоит.
Алексей снова чуть не споткнулся на ровном месте. Откашлявшись, он произнес:
- Я вас правильно понял: СССР решил отказаться от борьбы за мировое господство?
- Держи карман шире, - скривился Берия. - Государство, которое не борется за мировое господство, становится чужой провинцией со временем. Мы отказались от его получения военным путем. Разве сам не видишь?
- Я вижу, - согласился Алексей, - что вы допустили рыночные элементы в социалистическую экономику. Конечно, армию вы сокращаете, но политический режим остается тем же...
- Слушай, - взмахнул руками Берия, - ты же спецслужбами командовал. Неужели не знаешь? Когда стране надо воевать, всю экономику надо в кулак собрать. Когда предстоит мир, свобода необходима.
- Простите, - опешил Алексей, - но коммунистическая теория...
- Ты теорий меньше слушай, - хмыкнул Берия. - Они не для умных людей, они для тех баранов, что на пленумах голосуют. Для Суслова, для такого, как этот Сергеев. Умные люди - прагматики. Когда надо - коммунист, когда надо - демократ. Главное - власть. Это тебе не теория, это очень конкретная вещь. А уж какого цвета флаг, Марксу поклоняться народ будет или распятому, дело десятое. Чтобы власть удержать и усилить, нужно, чтобы страна богатая была. Социализм - хорошая система... для войны. Видишь, как мы быстрее Англии и США мобилизовались. Гитлер в сороковых почти Госплан у себя ввел. Но это - для войны! Долго так экономика существовать не может. Сбои будут, отставание. Недавно я еще одно подтверждение получил... Да ладно. Лучше рынка еще никто ничего не придумал, чтобы страну богатой сделать.
- А Сталин это понимал? - неожиданно спросил Алексей.
- Я говорю, мудрый был человек, - ответил Берия. - Все он понимал.
- Значит, уже с конца двадцатых он готовил страну к войне, - произнес Алексей, - а с конца сороковых готовил новую войну, раз сохранил социалистическую экономику. Остановиться, как я понимаю, он был бы готов, только создав империю размером с весь земной шар. И вот тогда... Интересно, а когда должна была начаться новая война?
- Какая разница, - пожал плечами Берия. - Никто не знает, хозяин о своих планах не распространялся. Если тебе так интересно, я думаю, в пятьдесят седьмом. Но это не важно сейчас. Давай вернемся к практическим вещам. Я предложил тебе сделку и пока не услышал ни согласия, ни отказа.
- Для этого мне надо получить ответы еще на некоторые вопросы, - покачал головой Алексей. - Мы, как и другие страны Европы, вошли в НАТО, поскольку опасались советской военной угрозы. Чтобы объявить о своем нейтралитете, мы должны быть уверены, что она снята. Ваши заверения - это лишь слова. Если мы сейчас выйдем из НАТО... восстановим порядок в восточных областях, а вы обвините нас в агрессии и нападете, нас никто не защитит. Я готов на вывод войск союзников со своей территории, если вы отведете свои с востока. Тогда предстоящий конфликт может быть признан внутренним, и США не вмешаются, если СССР останется в стороне.
- Хорошо, - проговорил, подумав, Берия. - Я тебе поверю. Что еще?
- Я хочу понять вашу логику. Политика на доверии строится очень редко. И вряд ли мы с вами когда-либо сможем безоговорочно верить друг другу. Почему вы верите мне? Почему не опасаетесь, что, объединив страну, мы не вернемся в НАТО?
- Потому что я знаю тебя, знаю Путилова и знаю, чего хотят в вашей стране те, кто дергает за ниточки. Вы не желаете есть с руки Вашингтона, вы не хотите ему прислуживать. Вы хотите играть свою игру. А для этого вам нужны независимость и сила. На первом этапе - нейтралитет. В НАТО вам не дадут этого достичь. Объяснил?
- Да. Я хочу еще знать, как вы видите будущее СССР. Концессии, рынок - это хорошо. Но что дальше? В Советском Союзе существует тоталитарный режим, не признающий основные права человека...
- Что так волнуешься? - проворчал Берия. - Я же сказал, концессии дадим. Кооперативы будут, частные предприниматели будут. В пятьдесят девятом разрешим создавать акционерные общества. В шестьдесят третьем начнем денационализацию... за деньги, конечно. Старым хозяевам ничего не вернем. Не надо было терять. К семидесятому у нас будет нормальная экономика, и биржи и банки частные. Можете инвестировать спокойно. А насчет свобод... Каждому народу - своя система правления. У вас, в Северороссии, выбирать любят. Вон, Сергеев, сколько ни носится, сколько ни сажает, все никак полного подчинения добиться не может. А здесь царей любят, холопами любят быть. Барами быть привыкли перед нижними, перед высшими - дерьмом. Значит, это и получат. Я лишь даю народу то, чего он просит.
- Вы уверены, что он просит именно этого?
- Конечно. Видел, что здесь бывало, когда нм свободу давали? Бардак да резня. А потом нового царя просили… Получат.
- А вы уверены, что это свойство народов, проживающих в СССР? В Крыму в сорок седьмом Скрябин был вынужден передать власть Думе. Сейчас там очень демократический режим. И русские, и татары прекрасно в него вписались. Свободная экономика требует свободного человека.
- Вот сам и ответил, - усмехнулся Берия. - Врангель свободную экономику в двадцать втором ввел, а демократию они через четверть века запросили. Может, созрели, может, распустились, не знаю. Другое поколение выросло. Но рабу свободу давать нельзя. Плохо будет. Воровство будет, бойня будет. Я здесь вольностей не позволю. Стиляги были такие, слышал? В западные шмотки одевались, джаз слушали. Всех пересажал. Рано. Сейчас это власть подорвет. Лет через десять - укрепит. Будут джаз танцевать, сыты будут, довольны будут. Правителя восхвалять будут. Что еще человеку надо? В хорошем государстве рядовой человек должен быть сыт и глуп. А чтобы еще глупее был, надо всякие цацки дать, вроде шмоток, мотоциклов, прочего всякого, за чем гоняться надо. Мужики о бабах думать должны, бабы - о мужиках. Тогда ими можно править и без лагерей. Лагеря - это чтобы дисциплину ввести, к войне подготовить. Чтобы человек воевать хотел, он злой должен быть, голодный должен быть, бедный должен быть. А мне война не нужна. Мне править надо тем, что есть. Но раньше шестьдесят пятого в СССР джаза не будет и “кока-колы” не будет. А уж непартийной печати раньше семьдесят пятого не дам. Советский Союз больше Крыма. Здесь всё медленнее. Может, и Верховный Совет в Парламент превратится, но, слава богу, не при мне. Уж больно плохо править, когда крикуны всякие… Да что я тебе рассказываю, ты сам так живешь уже двенадцать лет. В общем, решай, Татищев. Ты переизбраться не сможешь. В пятьдесят восьмом твой последний срок истекает. А объединить страну - хорошее завершение политической карьеры. Популярным будешь. На руках до смерти носить будут. Памятник при жизни поставят. Войск моих не бойся. Ну, а если экономически вас давить будем, тут уж держись. Такова жизнь. Завоевать вас не получилось, попробуем скупить.
- А ГДР вы тоже отдадите Германии?
- Не отдадим, а продадим. Все равно не удержать. Но она стоит подороже твоего Новгорода, уж не обижайся.
- Спасибо на добром слове, - ухмыльнулся Алексей.
- Так что скажешь? - поднял брови Берия. - Поддержишь мое предложение США и Великобритании увести войска с запада Северороссии, если я уведу свои с востока? Вмешиваться в ваши дела не буду и Вашингтону не дам. Бери восток. Но если Сергеев возьмет тебя, не обессудь. Сменю его, и дело с концом. Мне даже лучше.
- Поддержу, - кивнул Алексей. - Выводите войска.
Несчастному Сергееву оставалось только рвать себе волосы на жопе с воплем: "Что я наделал?!" Советская власть в этом мире закончилась гораздо раньше, чем у нас.
[Да, у Шидловского был ещё и пост-русофобский период, но это уже другая тема.]