О разведчиках и супершпионах
...
/*посмотрел комменты*/ Ну вы прямо как дети! Ладно, ещё раз.
Герой советской книги, по общему мнению, плохой разведчик:
"А ведь мне уже ничто не поможет, подумал он с ужасом. Ведь я же их по-настоящему ненавижу и презираю... Не жалею, нет - ненавижу и презираю. Я могу сколько угодно оправдывать тупость и зверство этого парня, мимо которого я сейчас проскочил, социальные условия, жуткое воспитание, все, что угодно, но я теперь отчётливо вижу, что это мой враг, враг всего, что я люблю, враг моих друзей, враг того, что я считаю самым святым. И ненавижу я его не теоретически, не как "типичного представителя", а его самого, его как личность. (...) А чем лучше орел наш дон Рэба? Да, конечно, его психология запутанней и рефлексы сложней, но мысли его подобны вот этим пропахшим аммиаком и преступлениями лабиринтам дворца, и он совершенно уже невыносимо гнусен - страшный преступник и бессовестный паук".
Герой советской книги, по общему мнению, самый крутой и профессиональный разведчик, который только может быть:
"Штирлиц одно время сам боялся этой своей глухой, тяжелой ненависти к "коллегам". Среди них было немало наблюдательных и острых людей, которые умели смотреть в глаза и понимать молчание. Он благодарил бога, что вовремя "замотивировал" болезнь глаз, и поэтому почти все время ходил в дымчатых очках, хотя поначалу ломило в висках и раскалывалась голова - зрение-то у него было отменное".
Теперь про американского профессионального разведчика. Действительно, сам сюжет западному читателю не очень близок. Тот же Джеймс Бонд - это, прежде всего, боевик-ликвидатор.
Но и такое имеется, тем не менее. Есть такая гениальная вещь, роман "Атомск" Кордвайнера Смита, написанный в 47-48 годах. Убойная штука, жалею, что так про неё и не рассказал подробно. Главный герой - это классический "шпион с тысячью лиц" (как мне нравится такой типаж!). Американец, который провёл Вторую мировую войну в японском Имперском Генеральном Штабе, изображая японца. После войны его переключают на русское направление.
"She picked up the thread of the conversation again. Dugan was protesting, "You mustn't hate the Russians. If you do have to fight them, hating them is no use, medically or psychologically. It reduces your own efficiency."
"And you throw your trump away," said Swanson.
"You know it, too?" Dugan asked the question quickly, eagerly.
"You mean," said Swanson, "that liking people is the only way to win wars, or even better, to get out of them? Certainly. Any scientist will tell you that. America will get sick and weak if it hates. That's why I'm sorry I hate the Russians right now. I hope I'll get over it. I've got to. If we have humanness on our side, we can be muddled and mixed up and argumentative, and still come out right. If that's what you mean by knowing it, too, I know it. But the Army doesn't. Just try to tell them they ought to like their enemies." Swanson sounded defiant.
Dugan sighted Swanson over the top of his glass. "We can't change everything, doctor. I'm alive right now, because I liked the Japanese while I was doublecrossing them and making their plans go haywire, as far as I dared." A dry chuckle, very Irish, followed. "I really liked them. Defeating Japan was the best way I knew of helping the Japanese people. I had friends, and I sent some of them to die. But though my Japanese friends and I could not have agreed on the precise reason for it in each case, they and I would have agreed that dying for the sake of Japan was a good thing to do. If I go into Siberia, I'm going in the damndest pro-Russian you ever saw. Do you think I could stand it, otherwise?"
Мой более-менее кривой перевод:
"Она вновь прислушалась к разговору. Дуган возражал: "Вы не должны ненавидеть русских. Если вам всё-таки придётся с ними сражаться, ненависть к ним не поможет, ни с клинической, ни с психологической точки зрения. Она понизит вашу эффективность".
"И заставит отказаться от своего главного козыря", - сказал Свонсон.
"Вы ведь тоже это знаете, правда?" - быстро и бодро откликнулся Дуган.
"Вы о том, - ответил Свонсон, - что симпатизировать людям - это единственный способ выигрывать войны, или, что ещё лучше, прекращать их? Естественно. Любой учёный вам это подтвердит. Если Америка будет ненавидеть, она станет больной и слабой. Поэтому мне жаль, что сейчас я ненавижу русских. Я надеюсь, что я смогу себя перебороть, я обязан это сделать. Если на нашей стороне будет доброта, мы можем быть неорганизованными, спорящими, запутавшимися, но у нас всё равно всё получится. Если вы это имели в виду, то да, я это знаю. Но армейские - нет. Попробуйте сказать им, что они должны любить своих врагов!" - в голосе Свонсона звучал вызов.
Дуган разглядывал Свонсона поверх своего бокала. "Всё изменить мы не можем, доктор. Если я ещё жив, то это потому, что я любил японцев... когда обманывал их и срывал их планы, насколько мне хватало храбрости". Последовал сухой, очень ирландский смешок. "Они мне действительно нравились. Я знал, что поражение Японии - лучший способ помочь японскому народу. У меня были друзья, и некоторых из них я отправил на смерть. Но хотя я и мои японские друзья вряд ли смогли бы договориться по поводу того, почему они должны умереть в данном конкретном случае, мы бы сошлись на том, что умереть за Японию - это хорошо и правильно. Если я отправлюсь в Сибирь, я стану самым отчаянным русофилом, которого вы когда-либо знали. Вы ведь понимаете, что иначе я не справлюсь?"
[И вообще, "Атомск" - это одна сплошная иллюстрация к западной этике Крылова.]
Понимаете, да? В принципе, супершпиону Дугану на русских плевать. Он работал в Японии, и поэтому он любит Японию и японцев. Сам уже стал японцем, практически. (На вопрос "Кто вы?", Дуган отвечает гениальным: "В данный момент, американец".) Но если его переключают на работу в России, значит, он должен воспитать в себе любовь к русским. Это же очевидно!
/*посмотрел комменты*/ Ну вы прямо как дети! Ладно, ещё раз.
Герой советской книги, по общему мнению, плохой разведчик:
"А ведь мне уже ничто не поможет, подумал он с ужасом. Ведь я же их по-настоящему ненавижу и презираю... Не жалею, нет - ненавижу и презираю. Я могу сколько угодно оправдывать тупость и зверство этого парня, мимо которого я сейчас проскочил, социальные условия, жуткое воспитание, все, что угодно, но я теперь отчётливо вижу, что это мой враг, враг всего, что я люблю, враг моих друзей, враг того, что я считаю самым святым. И ненавижу я его не теоретически, не как "типичного представителя", а его самого, его как личность. (...) А чем лучше орел наш дон Рэба? Да, конечно, его психология запутанней и рефлексы сложней, но мысли его подобны вот этим пропахшим аммиаком и преступлениями лабиринтам дворца, и он совершенно уже невыносимо гнусен - страшный преступник и бессовестный паук".
Герой советской книги, по общему мнению, самый крутой и профессиональный разведчик, который только может быть:
"Штирлиц одно время сам боялся этой своей глухой, тяжелой ненависти к "коллегам". Среди них было немало наблюдательных и острых людей, которые умели смотреть в глаза и понимать молчание. Он благодарил бога, что вовремя "замотивировал" болезнь глаз, и поэтому почти все время ходил в дымчатых очках, хотя поначалу ломило в висках и раскалывалась голова - зрение-то у него было отменное".
Теперь про американского профессионального разведчика. Действительно, сам сюжет западному читателю не очень близок. Тот же Джеймс Бонд - это, прежде всего, боевик-ликвидатор.
Но и такое имеется, тем не менее. Есть такая гениальная вещь, роман "Атомск" Кордвайнера Смита, написанный в 47-48 годах. Убойная штука, жалею, что так про неё и не рассказал подробно. Главный герой - это классический "шпион с тысячью лиц" (как мне нравится такой типаж!). Американец, который провёл Вторую мировую войну в японском Имперском Генеральном Штабе, изображая японца. После войны его переключают на русское направление.
"She picked up the thread of the conversation again. Dugan was protesting, "You mustn't hate the Russians. If you do have to fight them, hating them is no use, medically or psychologically. It reduces your own efficiency."
"And you throw your trump away," said Swanson.
"You know it, too?" Dugan asked the question quickly, eagerly.
"You mean," said Swanson, "that liking people is the only way to win wars, or even better, to get out of them? Certainly. Any scientist will tell you that. America will get sick and weak if it hates. That's why I'm sorry I hate the Russians right now. I hope I'll get over it. I've got to. If we have humanness on our side, we can be muddled and mixed up and argumentative, and still come out right. If that's what you mean by knowing it, too, I know it. But the Army doesn't. Just try to tell them they ought to like their enemies." Swanson sounded defiant.
Dugan sighted Swanson over the top of his glass. "We can't change everything, doctor. I'm alive right now, because I liked the Japanese while I was doublecrossing them and making their plans go haywire, as far as I dared." A dry chuckle, very Irish, followed. "I really liked them. Defeating Japan was the best way I knew of helping the Japanese people. I had friends, and I sent some of them to die. But though my Japanese friends and I could not have agreed on the precise reason for it in each case, they and I would have agreed that dying for the sake of Japan was a good thing to do. If I go into Siberia, I'm going in the damndest pro-Russian you ever saw. Do you think I could stand it, otherwise?"
Мой более-менее кривой перевод:
"Она вновь прислушалась к разговору. Дуган возражал: "Вы не должны ненавидеть русских. Если вам всё-таки придётся с ними сражаться, ненависть к ним не поможет, ни с клинической, ни с психологической точки зрения. Она понизит вашу эффективность".
"И заставит отказаться от своего главного козыря", - сказал Свонсон.
"Вы ведь тоже это знаете, правда?" - быстро и бодро откликнулся Дуган.
"Вы о том, - ответил Свонсон, - что симпатизировать людям - это единственный способ выигрывать войны, или, что ещё лучше, прекращать их? Естественно. Любой учёный вам это подтвердит. Если Америка будет ненавидеть, она станет больной и слабой. Поэтому мне жаль, что сейчас я ненавижу русских. Я надеюсь, что я смогу себя перебороть, я обязан это сделать. Если на нашей стороне будет доброта, мы можем быть неорганизованными, спорящими, запутавшимися, но у нас всё равно всё получится. Если вы это имели в виду, то да, я это знаю. Но армейские - нет. Попробуйте сказать им, что они должны любить своих врагов!" - в голосе Свонсона звучал вызов.
Дуган разглядывал Свонсона поверх своего бокала. "Всё изменить мы не можем, доктор. Если я ещё жив, то это потому, что я любил японцев... когда обманывал их и срывал их планы, насколько мне хватало храбрости". Последовал сухой, очень ирландский смешок. "Они мне действительно нравились. Я знал, что поражение Японии - лучший способ помочь японскому народу. У меня были друзья, и некоторых из них я отправил на смерть. Но хотя я и мои японские друзья вряд ли смогли бы договориться по поводу того, почему они должны умереть в данном конкретном случае, мы бы сошлись на том, что умереть за Японию - это хорошо и правильно. Если я отправлюсь в Сибирь, я стану самым отчаянным русофилом, которого вы когда-либо знали. Вы ведь понимаете, что иначе я не справлюсь?"
[И вообще, "Атомск" - это одна сплошная иллюстрация к западной этике Крылова.]
Понимаете, да? В принципе, супершпиону Дугану на русских плевать. Он работал в Японии, и поэтому он любит Японию и японцев. Сам уже стал японцем, практически. (На вопрос "Кто вы?", Дуган отвечает гениальным: "В данный момент, американец".) Но если его переключают на работу в России, значит, он должен воспитать в себе любовь к русским. Это же очевидно!