забытый жанр лытдыбра: майские праздники, стерилизация собаки, КМБЛ, забор и дача.
В этом году я пошла на Страшное Коварство и взяла 4 дня отпуска между майскими праздниками. Благодаря этому бессовестному маневру у меня случилось аж 11 дней выходных! Событие это в моей жизни настолько эксклюзивное, что даже захотелось написать о нем в заброшенный журнал.
Провести все это время я решила на даче, так как внезапно ощутила легкую симпатию к ковырянию в земле и перекладыванию барахла с одного конца участка на другой. Без фанатизма, конечно.
А еще я решила, что долгие выходные - оптимальный момент для стерилизации Герки. И не ошиблась, как потом оказалось.
Товарищи по собаководству в один голос уверяли, что кастрация кобелей происходит легко и непринужденно, а послеоперационный период вообще усыпан розовыми лепестками. Презренная котовладелица КМБЛ тоже уверяла, что ее кот-мордоворот вообще и не понял, что с ним сделали - только воротнику удивлялся. Но Юлька-то врала стопудово, да и что мне ее кот, когда у меня пёс?
Короче говоря, 2 мая мы отвезли Геращку в клинику, где его ждала целая бригада из двух хирургов, анестезиолога и медсестры. Наша доктор Таня решила не рисковать и провести операцию под полноценным наркозом с мониторингом всех показателей, так как собака из разряда "проблемных", а хозяйка и вовсе временами не в себе. Сознание я начала терять еще когда Герке поставили браунюлю в лапку, а когда принесли интубационную трубочку, прикинуть, подойдет ли такой диаметр, меня пришлось под мышки выносить из клиники. Такой вот парадокс, граждане.
Час я металась по окрестностям, причитая и заламывая руки, потом на ватных ногах пошла за собакой, готовая к самому плохому.
Все обошлось. Трясущегося и с разъехавшимися в разные стороны глазами Герку мне отдали, снабдив ценными указаниями и конусом на шею, чтобы не лизал швы. Швов, к слову, оказалось всего 2, так что это громко сказано.
Всю дорогу до дачи собака пыталась вырываться, пускала слюни и плакала. А уже по приезду я обнаружила, что в зоне операции надуло страшенную подкожную гематому. Цвета спелого баклажана.
Следующие 3 дня были кошмаром. Гера страдал ужасно. Он либо плакал и пытался лизать швы сквозь попонку, либо, утомившись, лежал тряпочкой, вывалив язык, что меня жутко страшило. В зоне операции все отекло и пугало новыми оттенками фиолетового. Естесственно, я была все время при нем, отпуск проходил довольно бездарно.
На 4ый день стало понятно, что помирать мохнатый не собирается. А утром 9 мая я с огромным удивлением не обнаружила никакой гематомы на животе и в честь этого сняла швы. Герка к тому времени сделался бодр, весел и начал нормально есть.
9 мая я была у мемориала воинам-сибирякам, защищавшим Москву. Людей было какое-то невообразимое количество, выступали творческие коллективы, люди пели, танцевали, проводились выставки детских рисунков, посвященных Великой Отечественной войне. К празднику готовились задолго. Лично у меня остались самые приятные впечатления и от организации, и от людей, которых я там встретила.
На следующий день наступила пора принести хотя бы немного пользы приусадебному хозяйству.
Раненько с утра я вооружилась граблями и лопатой и принялась валтузить участок, где планировалось засеять газон. Все дело в том, что ни мама, ни инструкция на пакете с семенами не могли четко сформулировать, надо ли землю вскопать и разрыхлить, либо же утоптать. Поэтому пришлось на всякий случай проделать и то, и другое. А уже потом рассыпать семена "перпендикулярными движениями". После этого я села на пенек и... натурально начала ждать эффекта. Мне казалось, что минут через 10 из земли полезут тонкие зеленые травинки, а через 30 по газону уже можно будет ходить без обуви. Ожиданиям этим, конечно, не суждено было сбыться, что я расценила как подлость со стороны природы. А ведь еще предстояло покрасить забор.
Пришлось идти звонить камбале.
Вообще-то мы с ней видимся довольно редко. Она же живет принципиально в противофазе. Когда я работала сутками, эта холера трудилась в день. Меня ужасно бесили ее регулярные выходные по субботам и воскресеньям, а она ненавидела мои звонки за полночь, когда дежуранты, отоспавшись, восстают и хотят общаться. Теперь все диаметрально противоположно. Я живу в режиме белого человека, а крачка пашет сутки через сутки и иногда теряет навык членораздельной речи. Поэтому я задалась целью хотя бы на
Заманить КМБЛ ко мне на дачу было делом непростым. После суток в реанимации хочется лечь и немедленно без мук сдохнуть, а не переться в Подмосковье. Но я наобещала Юльке всякого прекрасного: сон на свежем лесном воздухе, шашлык и нефильтрованное пиво. Сложно сказать, зачем я все это придумала. Иногда вхожу в раж и не могу остановиться.
Камбала повелась на обещанное и приехала.
Спать на шезлонге оказалось холодно и неудобно. Пришлось положить ее на веранде, прикрыв всякой пыльной ветошью. Мы все время ходили мимо, задевая опухшую Юлькину башку и шаркая галошами. Шашлыка в магазине не оказалось.
И главное. Про покраску забора я ей не сказала же. Пока мозговед лежала на веранде, мы совместными усилиями нанесли два ведерка краски на всю длину забора. Предполагалось, что это сделает забор благородного цвета темного дерева. Ничего подобного, скажу я вам. Был забор серый, стал буровато-серый. Зато я стала похожа на негра, страдающего витилиго. А теплая безветренная погода погрузила все в радиусе километра в токсичное облако запаха краски.
Камбалу мучали цветные кошмары и легкий Сартр.
В итоге она удрала в ночную тьму, не дождавшись даже утра. От такого отдыха и врагов не надо, сказала Юлька. Ну и черт с ней!
В завершение хотелось бы заметить, что после операции у Герки совершенно изменились привычки. Он начал погавкивать, чего ранее не наблюдалось вовсе, стал без прелюдий и упрашиваний есть свой корм и даже весьма округлился. Удивительно еще и то, что собака вдруг стала жрать палки. Найдет на улице палочку и натурально жрет ее. Я не понимаю, что с этим делать и боюсь безоаров. Если кто-то из собачников дочитал этот текст до конца, поделитесь, пожалуйста, соображениями.
Провести все это время я решила на даче, так как внезапно ощутила легкую симпатию к ковырянию в земле и перекладыванию барахла с одного конца участка на другой. Без фанатизма, конечно.
А еще я решила, что долгие выходные - оптимальный момент для стерилизации Герки. И не ошиблась, как потом оказалось.
Товарищи по собаководству в один голос уверяли, что кастрация кобелей происходит легко и непринужденно, а послеоперационный период вообще усыпан розовыми лепестками. Презренная котовладелица КМБЛ тоже уверяла, что ее кот-мордоворот вообще и не понял, что с ним сделали - только воротнику удивлялся. Но Юлька-то врала стопудово, да и что мне ее кот, когда у меня пёс?
Короче говоря, 2 мая мы отвезли Геращку в клинику, где его ждала целая бригада из двух хирургов, анестезиолога и медсестры. Наша доктор Таня решила не рисковать и провести операцию под полноценным наркозом с мониторингом всех показателей, так как собака из разряда "проблемных", а хозяйка и вовсе временами не в себе. Сознание я начала терять еще когда Герке поставили браунюлю в лапку, а когда принесли интубационную трубочку, прикинуть, подойдет ли такой диаметр, меня пришлось под мышки выносить из клиники. Такой вот парадокс, граждане.
Час я металась по окрестностям, причитая и заламывая руки, потом на ватных ногах пошла за собакой, готовая к самому плохому.
Все обошлось. Трясущегося и с разъехавшимися в разные стороны глазами Герку мне отдали, снабдив ценными указаниями и конусом на шею, чтобы не лизал швы. Швов, к слову, оказалось всего 2, так что это громко сказано.
Всю дорогу до дачи собака пыталась вырываться, пускала слюни и плакала. А уже по приезду я обнаружила, что в зоне операции надуло страшенную подкожную гематому. Цвета спелого баклажана.
Следующие 3 дня были кошмаром. Гера страдал ужасно. Он либо плакал и пытался лизать швы сквозь попонку, либо, утомившись, лежал тряпочкой, вывалив язык, что меня жутко страшило. В зоне операции все отекло и пугало новыми оттенками фиолетового. Естесственно, я была все время при нем, отпуск проходил довольно бездарно.
На 4ый день стало понятно, что помирать мохнатый не собирается. А утром 9 мая я с огромным удивлением не обнаружила никакой гематомы на животе и в честь этого сняла швы. Герка к тому времени сделался бодр, весел и начал нормально есть.
9 мая я была у мемориала воинам-сибирякам, защищавшим Москву. Людей было какое-то невообразимое количество, выступали творческие коллективы, люди пели, танцевали, проводились выставки детских рисунков, посвященных Великой Отечественной войне. К празднику готовились задолго. Лично у меня остались самые приятные впечатления и от организации, и от людей, которых я там встретила.
На следующий день наступила пора принести хотя бы немного пользы приусадебному хозяйству.
Раненько с утра я вооружилась граблями и лопатой и принялась валтузить участок, где планировалось засеять газон. Все дело в том, что ни мама, ни инструкция на пакете с семенами не могли четко сформулировать, надо ли землю вскопать и разрыхлить, либо же утоптать. Поэтому пришлось на всякий случай проделать и то, и другое. А уже потом рассыпать семена "перпендикулярными движениями". После этого я села на пенек и... натурально начала ждать эффекта. Мне казалось, что минут через 10 из земли полезут тонкие зеленые травинки, а через 30 по газону уже можно будет ходить без обуви. Ожиданиям этим, конечно, не суждено было сбыться, что я расценила как подлость со стороны природы. А ведь еще предстояло покрасить забор.
Пришлось идти звонить камбале.
Вообще-то мы с ней видимся довольно редко. Она же живет принципиально в противофазе. Когда я работала сутками, эта холера трудилась в день. Меня ужасно бесили ее регулярные выходные по субботам и воскресеньям, а она ненавидела мои звонки за полночь, когда дежуранты, отоспавшись, восстают и хотят общаться. Теперь все диаметрально противоположно. Я живу в режиме белого человека, а крачка пашет сутки через сутки и иногда теряет навык членораздельной речи. Поэтому я задалась целью хотя бы на
Заманить КМБЛ ко мне на дачу было делом непростым. После суток в реанимации хочется лечь и немедленно без мук сдохнуть, а не переться в Подмосковье. Но я наобещала Юльке всякого прекрасного: сон на свежем лесном воздухе, шашлык и нефильтрованное пиво. Сложно сказать, зачем я все это придумала. Иногда вхожу в раж и не могу остановиться.
Камбала повелась на обещанное и приехала.
Спать на шезлонге оказалось холодно и неудобно. Пришлось положить ее на веранде, прикрыв всякой пыльной ветошью. Мы все время ходили мимо, задевая опухшую Юлькину башку и шаркая галошами. Шашлыка в магазине не оказалось.
И главное. Про покраску забора я ей не сказала же. Пока мозговед лежала на веранде, мы совместными усилиями нанесли два ведерка краски на всю длину забора. Предполагалось, что это сделает забор благородного цвета темного дерева. Ничего подобного, скажу я вам. Был забор серый, стал буровато-серый. Зато я стала похожа на негра, страдающего витилиго. А теплая безветренная погода погрузила все в радиусе километра в токсичное облако запаха краски.
Камбалу мучали цветные кошмары и легкий Сартр.
В итоге она удрала в ночную тьму, не дождавшись даже утра. От такого отдыха и врагов не надо, сказала Юлька. Ну и черт с ней!
В завершение хотелось бы заметить, что после операции у Герки совершенно изменились привычки. Он начал погавкивать, чего ранее не наблюдалось вовсе, стал без прелюдий и упрашиваний есть свой корм и даже весьма округлился. Удивительно еще и то, что собака вдруг стала жрать палки. Найдет на улице палочку и натурально жрет ее. Я не понимаю, что с этим делать и боюсь безоаров. Если кто-то из собачников дочитал этот текст до конца, поделитесь, пожалуйста, соображениями.