ОТЕЦ 39: на полях 1
Закончилась тетрадка - если можно так ее назвать: пачка листков желтоватых, откуда-то вырванных... Этап вроде бы, тянет остановиться, суммировать впечатления, подумать.
Почти не отбирал, помещал сюда и наблюдения, и мысли, и даже цитаты - как в моем собственном журнале.
Я ведь и сам читаю параллельно, мне интересно - как будто жизнь отца проживаю. И еще много жить осталось, до 1978 года...
Тут вот странный был обмен репликами с одним читателем. Он написал у себя в жж, что я "записываю воспоминания отца" и, когда я заметил ему, что это не воспоминания, а дневник, ответил, что не видит разницы. Ну, не видит и не видит, его дело. А я-то задумался: в чем принципиальная разница? И понял, что, читая дневник, я, правда, погружаюсь в то время - никакие мемуары этого дать не могут, они всегда переработка, современный взгляд... Конечно, я читающий записи 1940-го года остаюсь человеком нашего времени, но... Словом, мне разница очевидна.
И еще один вопрос у меня всё вертелся в голове в эти дни, когда я читал эти отцовские заметки: что я унаследовал от отца? Мне трудно судить, но, по-моему, я не похож на него характером, точно не похож внешне (голос по телефону, говорили, похож), я о многом думаю иначе. Но вот читаю я это и вижу, что то, на что он обратил внимание, интересно и мне, и я бы это, вероятно, заметил, отметил... Это и унаследовал - не целиком, что-то не перенял, наверно, но мало к чему приобрел восприимчивость сверх отцовского. (А где приобрел, надо искать, от кого).
Я бы даже обобщение такое сделал: от отцов, предков мы наследуем именно вот это - избирательную восприимчивость к тому, а не иному.
Почти не отбирал, помещал сюда и наблюдения, и мысли, и даже цитаты - как в моем собственном журнале.
Я ведь и сам читаю параллельно, мне интересно - как будто жизнь отца проживаю. И еще много жить осталось, до 1978 года...
Тут вот странный был обмен репликами с одним читателем. Он написал у себя в жж, что я "записываю воспоминания отца" и, когда я заметил ему, что это не воспоминания, а дневник, ответил, что не видит разницы. Ну, не видит и не видит, его дело. А я-то задумался: в чем принципиальная разница? И понял, что, читая дневник, я, правда, погружаюсь в то время - никакие мемуары этого дать не могут, они всегда переработка, современный взгляд... Конечно, я читающий записи 1940-го года остаюсь человеком нашего времени, но... Словом, мне разница очевидна.
И еще один вопрос у меня всё вертелся в голове в эти дни, когда я читал эти отцовские заметки: что я унаследовал от отца? Мне трудно судить, но, по-моему, я не похож на него характером, точно не похож внешне (голос по телефону, говорили, похож), я о многом думаю иначе. Но вот читаю я это и вижу, что то, на что он обратил внимание, интересно и мне, и я бы это, вероятно, заметил, отметил... Это и унаследовал - не целиком, что-то не перенял, наверно, но мало к чему приобрел восприимчивость сверх отцовского. (А где приобрел, надо искать, от кого).
Я бы даже обобщение такое сделал: от отцов, предков мы наследуем именно вот это - избирательную восприимчивость к тому, а не иному.