Бравый солдат Швейк учится обращаться с диким огнем
Давно хотел написать, как это было на самом деле:
Вышло, как сказал его воробейшество:
- Швейк, мошенник ты этакий... Уж коли хочешь служить, так поработай с диким огнем. Это тебе полезно.
Стал бравый солдат Швейк работать в арсенале: учиться обращению с диким огнем, начинять им горшки. Все ждали, что Дейнерис атакует Королевскую гавань и готовились ее встретить, как самозванца Станниса - диким огнем.
На этой службе шутки плохи: того и гляди взлетишь на воздух - и крышка!
Но бравый солдат Швейк не робел. Вполне довольный, проводил он дни свои в подземелье Гильдии Алхимиков, в окружении бочек с диким огнем, начиняя горшки этим страшным веществом и оглашая подземелья пением:
Да кто ты такой, вопрошал гордый лорд,
Чтоб я шел к тебе на поклон?
Ты такой же кот, только шерстью желт
И гривой густой наделен.
Гоп, гоп, гоп!
Ты зовешься львом и с большой горы
Смотришь грозно на всех остальных,
Но если когти твои остры,
То мои не тупее твоих.
Гоп, гоп, гоп!
За этой прекрасной песней, делавшей бравого солдата Швейка львом, следовала другая волнующая песня - о кнедликах величиной с человеческую голову, которые бравый солдат Швейк проглатывал с неописуемым наслаждением.
Так и жил он - довольный своей судьбой, - один на один с диким огнем, в отдельном подвале. И вот однажды туда пришла инспекция, проверяющая, все ли в порядке в арсеналах.
Заглянув в подземелье, где бравый солдат Швейк учился обращаться с диким огнем, инспектора увидели по облакам табачного дыма, распространяемым Швейковой трубкой, что бравый солдат Швейк - бесстрашный воин.
При виде начальства Швейк встал, вынул, согласно уставу, трубку изо рта и отложил ее в сторонку, но недалеко, только руку протянуть, - как раз на край открытого дубового чана с диким огнем.
И, встав во фронт, отрапортовал:
- Честь имею доложить: происшествий не было, все в порядке.
В жизни человека бывают мгновения, когда все зависит от присутствия духа.
Быстрей всех нашелся Десница. Над чаном уже вились колечки табачного дыма, и он сказал:
- Продолжайте курить, Швейк!
Это было очень умно с его стороны, так как гораздо лучше, чтобы трубка находилась во рту, чем в бочке.
- Слушаю, Ваше Десничество. Есть курить! - ответил Швейк, снова встав навытяжку.
Он был очень дисциплинированный.
- А теперь - шагом марш на гауптвахту!
- Осмелюсь доложить, никак не могу. Потому, согласно предписанию, обязан быть здесь до шести, дожидаться смены. При диком огне всегда должен кто-нибудь быть, а то долго ли до беды!
Инспекция поспешно удалилась рысцой в караульное помещение и там Десница приказал послать за Швейком кого не жалко. Послали Ланселя Ланистера, который оказался совсем некстати для себя при Его Воробейшестве.
Его Воробейшество ждал на суд королеву-мать, она сильно запаздывала, но это к делу не относится.
Лансель отправился с энтузиазмом.
Подойдя к подвалу, где сидел среди дикого огня покуривая трубку, бравый солдат Швейк, он крикнул:
- Швейк, мерзарец, туши трубку и выходи наружу!
- Никак невозможно: господин Десница приказал мне курить. Так что буду курить, хоть режь на части.
- Выходи, скотина!
- Никак нет, не выйду. Сейчас только четыре, а смена в шесть. До шести я должен быть при диком огне, чтобы не случилось какой беды. Я насчет этого строго...
Он не договорил. Вы, может быть, слышали о страшной катастрофе в Великой Септе Бейлора. В какие-нибудь три четверти секунды полгорода вместе с септой взлетело на воздух.
Началось с подземелья под Септой Бейлора, где бравый солдат Швейк учился обращаться с диким огнем: над тем местом, где была септа, воздвигся целый курган из камней и обгоревших бревен, слетевшихся отовсюду, чтобы воздать последний долг бесстрашному Швейку, не боявшемуся дикого огня.
Трое суток раскапывала развалины подошедшая армия сира Джейме, сортируя обгоревшие головы, туловища, руки и ноги, чтобы Семерым или даже, наверное, Красному Богу, поскольку такое, скорее, по его части, на страшном суде легче было разобраться в чинах погибших и соответствующим образом распределить награды. Это была настоящая головоломка.
Трое суток разбирали они и курган, возвышавшийся над Швейком, а на третью ночь, проникнув в самую глубь этой горы из камня и головешек, вдруг услыхали приятное пение:
Ты зовешься львом и с большой горы
Смотришь грозно на всех остальных,
Но если когти твои остры,
То мои не тупее твоих.
Гоп, гоп, гоп!
При свете факелов они принялись разбирать обломки в том направлении, откуда слышалось пение:
О, как он был горд, этот знатный лорд,
Как могуч он был и богат,
Но те дни позади, и о нем лишь дожди
Средь руин его замка скорбят.
Гоп, гоп, гоп!
Вскоре при свете факелов перед ними открылась образованная обломками здания и нагроможденными бревнами небольшая пещера, и в уголочке сидел бравый солдат Швейк. Он вынул трубку изо рта, встал во фронт и отрапортовал:
- Честь имею доложить: происшествий никаких не было, все в порядке!
Его вытащили из этого дикого хаоса, и он, очутившись перед сиром Джейме, вторично рапортовал:
- Честь имею доложить: происшествий никаких не было, все в порядке. Покорно прошу прислать смену: шесть часов минуло. Прошу также выплатить мне суточные за то время, что я просидел под развалинами.
Храбрец был единственным, уцелевшим при катастрофе.
Вышло, как сказал его воробейшество:
- Швейк, мошенник ты этакий... Уж коли хочешь служить, так поработай с диким огнем. Это тебе полезно.
Стал бравый солдат Швейк работать в арсенале: учиться обращению с диким огнем, начинять им горшки. Все ждали, что Дейнерис атакует Королевскую гавань и готовились ее встретить, как самозванца Станниса - диким огнем.
На этой службе шутки плохи: того и гляди взлетишь на воздух - и крышка!
Но бравый солдат Швейк не робел. Вполне довольный, проводил он дни свои в подземелье Гильдии Алхимиков, в окружении бочек с диким огнем, начиняя горшки этим страшным веществом и оглашая подземелья пением:
Да кто ты такой, вопрошал гордый лорд,
Чтоб я шел к тебе на поклон?
Ты такой же кот, только шерстью желт
И гривой густой наделен.
Гоп, гоп, гоп!
Ты зовешься львом и с большой горы
Смотришь грозно на всех остальных,
Но если когти твои остры,
То мои не тупее твоих.
Гоп, гоп, гоп!
За этой прекрасной песней, делавшей бравого солдата Швейка львом, следовала другая волнующая песня - о кнедликах величиной с человеческую голову, которые бравый солдат Швейк проглатывал с неописуемым наслаждением.
Так и жил он - довольный своей судьбой, - один на один с диким огнем, в отдельном подвале. И вот однажды туда пришла инспекция, проверяющая, все ли в порядке в арсеналах.
Заглянув в подземелье, где бравый солдат Швейк учился обращаться с диким огнем, инспектора увидели по облакам табачного дыма, распространяемым Швейковой трубкой, что бравый солдат Швейк - бесстрашный воин.
При виде начальства Швейк встал, вынул, согласно уставу, трубку изо рта и отложил ее в сторонку, но недалеко, только руку протянуть, - как раз на край открытого дубового чана с диким огнем.
И, встав во фронт, отрапортовал:
- Честь имею доложить: происшествий не было, все в порядке.
В жизни человека бывают мгновения, когда все зависит от присутствия духа.
Быстрей всех нашелся Десница. Над чаном уже вились колечки табачного дыма, и он сказал:
- Продолжайте курить, Швейк!
Это было очень умно с его стороны, так как гораздо лучше, чтобы трубка находилась во рту, чем в бочке.
- Слушаю, Ваше Десничество. Есть курить! - ответил Швейк, снова встав навытяжку.
Он был очень дисциплинированный.
- А теперь - шагом марш на гауптвахту!
- Осмелюсь доложить, никак не могу. Потому, согласно предписанию, обязан быть здесь до шести, дожидаться смены. При диком огне всегда должен кто-нибудь быть, а то долго ли до беды!
Инспекция поспешно удалилась рысцой в караульное помещение и там Десница приказал послать за Швейком кого не жалко. Послали Ланселя Ланистера, который оказался совсем некстати для себя при Его Воробейшестве.
Его Воробейшество ждал на суд королеву-мать, она сильно запаздывала, но это к делу не относится.
Лансель отправился с энтузиазмом.
Подойдя к подвалу, где сидел среди дикого огня покуривая трубку, бравый солдат Швейк, он крикнул:
- Швейк, мерзарец, туши трубку и выходи наружу!
- Никак невозможно: господин Десница приказал мне курить. Так что буду курить, хоть режь на части.
- Выходи, скотина!
- Никак нет, не выйду. Сейчас только четыре, а смена в шесть. До шести я должен быть при диком огне, чтобы не случилось какой беды. Я насчет этого строго...
Он не договорил. Вы, может быть, слышали о страшной катастрофе в Великой Септе Бейлора. В какие-нибудь три четверти секунды полгорода вместе с септой взлетело на воздух.
Началось с подземелья под Септой Бейлора, где бравый солдат Швейк учился обращаться с диким огнем: над тем местом, где была септа, воздвигся целый курган из камней и обгоревших бревен, слетевшихся отовсюду, чтобы воздать последний долг бесстрашному Швейку, не боявшемуся дикого огня.
Трое суток раскапывала развалины подошедшая армия сира Джейме, сортируя обгоревшие головы, туловища, руки и ноги, чтобы Семерым или даже, наверное, Красному Богу, поскольку такое, скорее, по его части, на страшном суде легче было разобраться в чинах погибших и соответствующим образом распределить награды. Это была настоящая головоломка.
Трое суток разбирали они и курган, возвышавшийся над Швейком, а на третью ночь, проникнув в самую глубь этой горы из камня и головешек, вдруг услыхали приятное пение:
Ты зовешься львом и с большой горы
Смотришь грозно на всех остальных,
Но если когти твои остры,
То мои не тупее твоих.
Гоп, гоп, гоп!
При свете факелов они принялись разбирать обломки в том направлении, откуда слышалось пение:
О, как он был горд, этот знатный лорд,
Как могуч он был и богат,
Но те дни позади, и о нем лишь дожди
Средь руин его замка скорбят.
Гоп, гоп, гоп!
Вскоре при свете факелов перед ними открылась образованная обломками здания и нагроможденными бревнами небольшая пещера, и в уголочке сидел бравый солдат Швейк. Он вынул трубку изо рта, встал во фронт и отрапортовал:
- Честь имею доложить: происшествий никаких не было, все в порядке!
Его вытащили из этого дикого хаоса, и он, очутившись перед сиром Джейме, вторично рапортовал:
- Честь имею доложить: происшествий никаких не было, все в порядке. Покорно прошу прислать смену: шесть часов минуло. Прошу также выплатить мне суточные за то время, что я просидел под развалинами.
Храбрец был единственным, уцелевшим при катастрофе.