письма - коннотация свободы
Сначала я хотела написать, что Paranoid Park - это экранизация Постороннего.
Этот мальчик - такой же посторонний, что и герой романа. Все события фильма: потеря девственности, развод родителей, смерть путевого обходчика - с ним случаются, он - их пассивный наблюдатель, но никак не участник. Внимательный настороженный взгляд из-под вихрастой челки бесстрастно фиксирует происходящее - и иногда кажется пустым. В свою очередь, камера так же пристально наблюдает за шестнадцатилетним подростком: в парке, дома, с доской под мышкой, в душе, в школе. Кто-то видит в этом намек на гомосексуальность; впрочем, что делать, если девушки в этом мире не вызывают симпатии: у барби с ярко обведенными карандашом серыми глазами в голове опилки, а у той, которая что-то слышала об Ираке и глобализации, прыщи и колыхающаяся при ходьбе задница.
И все-таки отличие принципиально.
L'Étranger Камю уникален в своем роде, для общества он чужак, изгой, выродок. Отстраненность Алекса обыденна и привычна. По сути, все герои - посторонние друг другу; даже секс тут безмолвен. Рассказать? Но кому? Как? Кому вообще нужны твои тинэйджерские драмы, если всем хватает своих собственных? Поэтому карандаш выводит на линованых листах блокнота еще по-детски неуклюжие буквы. Адресат письма - огонь.
И это тоже, наверное, коннотация свободы.
Этот мальчик - такой же посторонний, что и герой романа. Все события фильма: потеря девственности, развод родителей, смерть путевого обходчика - с ним случаются, он - их пассивный наблюдатель, но никак не участник. Внимательный настороженный взгляд из-под вихрастой челки бесстрастно фиксирует происходящее - и иногда кажется пустым. В свою очередь, камера так же пристально наблюдает за шестнадцатилетним подростком: в парке, дома, с доской под мышкой, в душе, в школе. Кто-то видит в этом намек на гомосексуальность; впрочем, что делать, если девушки в этом мире не вызывают симпатии: у барби с ярко обведенными карандашом серыми глазами в голове опилки, а у той, которая что-то слышала об Ираке и глобализации, прыщи и колыхающаяся при ходьбе задница.
И все-таки отличие принципиально.
L'Étranger Камю уникален в своем роде, для общества он чужак, изгой, выродок. Отстраненность Алекса обыденна и привычна. По сути, все герои - посторонние друг другу; даже секс тут безмолвен. Рассказать? Но кому? Как? Кому вообще нужны твои тинэйджерские драмы, если всем хватает своих собственных? Поэтому карандаш выводит на линованых листах блокнота еще по-детски неуклюжие буквы. Адресат письма - огонь.
И это тоже, наверное, коннотация свободы.