(no subject)
простите. под катом - очень много букв о сериале "карточный домик". я знаю, что смотрят не все, или посмотрели еще не все. но это я скорее сделала для себя и тех, кому интересно это обсуждать. если что, есть спойлеры.
Два сезона нам доказывали, что они - нелюди. Что вообще нет ничего человеческого. Беспросветно - нелюди. То, что Клэр один раз улизнула к художнику, а Френк дал ревнивца, так это была проверка на вшивость: каково нам будет, если мы вдруг станем людьми. Сообща выяснили, что фигово. И перестали даже пытаться.
С этого сезона я начала понимать Френка Андервуда и почти даже сочувствовать ему. Без пяти минут живой мужик, который, что удивительно, всегда прав. На мой взгляд, он не сделал в этом сезоне вообще ничего такого, за что его можно было бы ненавидеть. Он полностью преобразился. Во всем, что он говорит, в тех истериках (ага, пошли истерики), что устраивает - прав. Значит, человек. Не психопат, не изувер и даже, как бы нам не пытались внушить эту мысль с помощью одной особо рьяной журналистки, не диктатор. Заурядный такой. Обыкновенный. То есть может вызывать сочувствие.
Клэр, если забыть о ее невероятных внешности, женственности и умении особенным образом ходить, тоже совершенно заурядная тетка. Стареющая, жалеющая о том, чего не сделала (и это не политическая карьера). Остатки былых качеств еще иногда проявляются (фантастически мощная сортирная сцена с послом Моряковым, сцена у постели Дага и деловитый секс с рыдающим Френсисом - три коротеньких эпизода на тринадцать длинных серий), но даже не то чтобы редко. Примерно с той же частотой, с какой раньше в Клэр проявлялась живая и теплая женщина, в третьем сезоне в ней проявляется хладнокровная акула. То есть почти никогда. Все, что она делает весь сезон - это превозмогает себя - с гримасой боли, как принято говорить. И начинаешь подозревать, что больше всего в жизни ей хочется сидеть в родном Техасе, варить варенье и иногда устраивать с подружками девичник на родео. Чисто чтоб вспомнить молодость.
Я про нее пишу больше, потому что она - центральная фигура. Страдающая женщина, отказавшаяся от себя ради подлеца и карьериста. История до такой степени знакомая, что временами сводит скулы. «Отчаянные домохозяйки», сто пятьдесят восьмой сезон. И даже в них веришь больше.
Женщин тут вообще слишком много. Нереально святая Данбар, неожиданно заглянувшая в бездну. Жадная дура когрессвумен (ненавижу это слово) Шарк, так же неожиданно обнаружившая, что ей хочется простого бабьего счастья. Куда-то подевались почти все мужики - как характерные, так и бесхарактерные. Внезапно «Карточный домик» стал девичьим сериалом про отношения в браке. Есть какие-то штрихи - сенатор Мендоза, судья с Альцгеймером (забыла фамилию), президент Петров (о нем отдельно). Но в целом, большинство, включая Френка, даже не пешки. Они этакий гарнир для женщин, которые прикрываются политикой, а на самом деле жадно ждут, когда уже найдется мужик, который трахнет их как надо. В прямом смысле трахнет. Непрямым они уже сыты по горло.
Собственно, уже в первой серии нам дают понять о том, что между Клэр и Френсисом есть некое напряжение. Она, пусть пока и не говорит об этом вслух, явно считает, что Андервуд-президент - целиком и полностью ее заслуга. Она долгое время отказывала себе в карьере, и тут пришел ее черед, но она не очень, очевидно, понимает, чего хочет. Сначала я думала, что она хочет быть президентом. Довольно быстро выяснилось, что нет. К концу стало понятно, что ей просто надо сменить обстановку. Она устала, ей все надоело. Возможно, она даже хочет платье, а не что-то там решать. Потому что сформулировать, что именно ей хотелось бы решать, она и сама не может. Сценаристы не написали.
Она открыто требует у Френка сделать ее послом ООН, вопреки мнению сената. Требует капризно, как девочка. «Я все равно этого хочу». Он соглашается (чего он при этом мялся, мне непонятно; для него вообще никогда не существовало препятствий такого рода - ни моральных, ни физических). И тут происходит невероятное: Клэр, обладающая нулевым опытом в дипломатии, начинает заказывать музыку, и делает это вполне профессионально. Настолько, что на фонее ее тонкой игры игра Френка начинает выглядеть совершенно топорной. Но ей самой эта игра быстро перестает нравится. Она правильно понимает расстановку приоритетов. Она понимает, что должность ее - вне зависимости от того, какая у Клэр фамилия, - декоративная, и что бить ее будут так же, как всех остальных. В какие-то моменты Френк ей, безусловно мстит и на ней отыгрывается. Но большую часть времени он искренен. Выпросила должность, села со взрослыми людьми за стол - работай. Но если что - всегда можно отказаться и пойти выбирать пасхальные яйца для Белого дома из коробки герлскаутов, раз своих собственных нет.
Сам Френк, став пусть не избранным, но президентом, превратился в какого-то рохлю, мямлю и почти что дусю. Мне временами его было даже жалко. Можно подумать, что он добился всего и карабкаться уже некуда (правда, сцена в церкви доказывает, что все же есть куда) - чего б не расслабиться. Но нифига подобного. Теперь перед Андервудом стоит новая цель: чтобы его избрали. Не сенат, не партия (которая, кстати, довольно энергично от него отбивается), а народ. При этом все его действия кажутся до ужаса слабыми и безвольными. Ему тотально не везет. Он даже натурально плачет от бессилия. Но больше никаких подкупов, убийств и шантажа. Как будто, перешагнув порог Овального кабинета, он мгновенно оставил в прошлом все свои былые привычки и методы. Не верю.
С каких пор Френсис Андервуд кому-то доверяет? С чего вдруг он решает, что конгрессвуман Шарк заслуживает доверия и сделает все ровно так, как он ей велел? Да, она жадная дура, но все же не настолько, чтобы стерпеть оскорбление. С каких пор Френсис Андервуд позволяет хоть кому-то учить себя работать с людьми? Питбуль Реми, ставший главой администрации, как-то очень быстро и неправдоподобно превращается в болонку, которую глубоко ранит хамство Андервуда в адрес подчиненных. Это, блин, новость дня. Раньше-то Андервуд никому не хамил никогда. Поэтому можно и нужно ему об этом сказать, сложить с себя все полномочия и уйти в никуда. Конечно, Реми в прошлом - лоббист и проститутка. Может позволить себе немного вольностей. Но все же для президентской рати существуют определенные протоколы. Просто взять и уйти, уволившись через пресс-секретаря президента, не получится. Тем более, с учетом того, что он слишком много знает. И Реми не может этого не понимать.
Дага Андервуд тоже отпускает в свободное плавание. Тот тоскует по Рейчел и поит себя бурбоном из шприца (загадка, которую мы так и не разгадали). Он - инвалид и развалина. Но это не отменяет того, что он слишком много знает. Знает, конечно, побольше Реми, но для Андервуда оба во многом равнозначны. И, по логике, их надо либо убить, либо держать поближе к себе как можно дольше. Но на Реми у Френка компромата нет, а Дагу до такой степени терять нечего, что никакая виселица его пугать не должна. Тк что вариант, по старой-то памяти, должен быть один. Но нет. Он спокойно отпускает обоих и даже дает одному из них второй шанс, выдав ему в 13-й серии неожиданный отпуск в разгар кампании. (Там есть чисто сценарный огрех - оскорбительный, на мой взгляд, для истории такого уровня.)
Вообще, мутация персонажей из холодных и расчетливых сволочей в людей кажется ужасно неестественной. Нормальной реакцией Дага на предательство Френка было бы слить все к херам, открыть гробы. Но он рефлексирует, плачет и остается страшно лояльным. Причем это именно что преданность, а не жажда власти и вера в то, что только Андервуд может ее утолить. Клэр, конечно, и раньше проявляла человеческие эмоции, но никогда в таком количестве и не так. Я не могу представить себе, что женщина с таким бэкграундом в политике устроит столь вопиющий демарш в Кремле. Сериал начинается с того, что она фактически берет Дага - растерянного, больного и несчастного - за яйца, почти прямым текстом угрожая ему, стерев перед этим с лица фальшивую улыбку. Опять же, сортирная сцена с Моряковым доказывает, что Клэр гораздо более Андервуд, чем сам Френсис. И тут такое. Не знаю, может, стены Кремля так на людей действуют. Но снова не верю.
Вообще, очень много шелухи и брошенных концов. Слишком много для сериала такого уровня. Слишком много персонажей, в чьи метания из одной стороны в другую можно было бы поверить, если б у всех них был диагноз «шизофрения». Но вроде нет таких. Ни одного. Линия с писателем брошена. Линия с журналисткой-драконихой - брошена (в сравнении с не помню, как ее там, из двух предыдущих сезонов, новая гроза Белого дома - девочка в розовом пальто). Линия с Гевином - мутная и тоже в результате брошена. Линия с Рейчел, слава тебе господи, доведена до конца, но вообще непонятно, зачем. Политика в тумане. AmWorks - какая-то идеалистическая фигня на постном масле, которую слили стремительно, но Френк, как последний романтик, бьется за нее до ужаса рьяно. История с русскими высосана из пальца. Историю про операцию в долине реки Иордан, пересказывают так часто и тщательно, что кажется, это сделано специально, чтоб мы лучше запомнили. Но смысла в ней нет. Все, что есть, приводит к отношениям между Клэр и Френком. Блин, сценаристы что, слишком много смотрели сериал Scandal?
Ну, и Петров. Это - вишенка на торте. На сей раз, в прямом смысле. Я читала людей, которые практически закрывали глаза, когда «включались» сцены с русскими. Клюква - да. Пусси райот, золотая водка, танцы со звездами. В общем, все как всегда.
Не могу сказать, что если б в моей стране был такой президент, как Петров, то я бы им гордилась и маршировала бы по проспектам под имперскими флагами. Да, он очень неприятен. Но неприятен гораздо меньше, чем Френк. Еще одна страдающая - но уже очень знакомо страдающая - душа. Мне в принципе очень нравится старший Миккельсен. Но тут он прям супер. Морды строит какие надо. Шутит. Целует женщин. Я читала у кого-то, что Миккельсен сыграл человека, которого Запад видит в Путине. Если Запад действительно видит в Путине такого такого вот Петрова, я не понимаю, почему у нас проблемы. Потому что он адекватнее Клэр Андервуд - ну, как минимум. Он последователен. Он - рядовой топ-менеджер при исполнении. Такое ощущение, что он придуман, чтобы на контрасте показать коварство Андервуда.
От «сцен с русскими» есть ощущение натянутости, но, как мне кажется, ровно потому, что они от начала и до конца придуманы и притянуты за уши. «Нам нужно сделать так, чтобы русские были плохими. Но как их сделать плохими, чтобы, не дай боже, не затронуть реалии? А пусть они будут главными гонителями геев? А пусть! Тем более, что эти реалии особо никого не волнуют». И вот Пусси Райот произносят заученный тост, президент Петров доверительно плачется своему американскому коллеге, что на самом деле ему все равно, кто, с кем и как, просто имидж надо поддерживать. И утомительная линия с Корриганом в идеально чистой российской тюрьме с евроремонтом. Вуаля. Есть сюжет.
Но так или иначе, Миккельсен (я ему глубоко сочувствую, потому что он явно вдумчиво изучал оригинал) дает всем просраться. Вот честно. Да, он умеет делать тот самый рыбий глаз. Но может запускать и злых чертей, когда поет эту сто лет назад всем приевшуюся «Коробочку». С одной стороны, его фигура тут очень схематична, но он сделал своего героя живым. И рабочие посиделки Андервуда и Петрова в Кремле на фоне ушедшей в вираж Клэр выглядит прямо-таки душераздирающе.
Короче. Я так дофига понаписала, потому что мне хотелось как-то сформулировать это все для себя. Давно покончив с написанием рецензий, я с радостью перестала анализировать то, почему мне что-то нравится, а что-то нет. И сейчас захотелось понять, что же все-таки не нравится.
Наверное, может показаться, что не понравилось все. По результату - да. Это провальнейший сезон. И он такой, потому что заявка-то была очень крутой. И некоторые серии прямо вот целиком шедевральны. Но в целом это очень хорошо сыгранный и снятый, но очень слабо написанный, пшик. Все рассыпалось, как, собственно, карточный домик. Но я что-то сомневаюсь, что планировалось именно это. Тем более, что будет четвертый сезон.
Два сезона нам доказывали, что они - нелюди. Что вообще нет ничего человеческого. Беспросветно - нелюди. То, что Клэр один раз улизнула к художнику, а Френк дал ревнивца, так это была проверка на вшивость: каково нам будет, если мы вдруг станем людьми. Сообща выяснили, что фигово. И перестали даже пытаться.
С этого сезона я начала понимать Френка Андервуда и почти даже сочувствовать ему. Без пяти минут живой мужик, который, что удивительно, всегда прав. На мой взгляд, он не сделал в этом сезоне вообще ничего такого, за что его можно было бы ненавидеть. Он полностью преобразился. Во всем, что он говорит, в тех истериках (ага, пошли истерики), что устраивает - прав. Значит, человек. Не психопат, не изувер и даже, как бы нам не пытались внушить эту мысль с помощью одной особо рьяной журналистки, не диктатор. Заурядный такой. Обыкновенный. То есть может вызывать сочувствие.
Клэр, если забыть о ее невероятных внешности, женственности и умении особенным образом ходить, тоже совершенно заурядная тетка. Стареющая, жалеющая о том, чего не сделала (и это не политическая карьера). Остатки былых качеств еще иногда проявляются (фантастически мощная сортирная сцена с послом Моряковым, сцена у постели Дага и деловитый секс с рыдающим Френсисом - три коротеньких эпизода на тринадцать длинных серий), но даже не то чтобы редко. Примерно с той же частотой, с какой раньше в Клэр проявлялась живая и теплая женщина, в третьем сезоне в ней проявляется хладнокровная акула. То есть почти никогда. Все, что она делает весь сезон - это превозмогает себя - с гримасой боли, как принято говорить. И начинаешь подозревать, что больше всего в жизни ей хочется сидеть в родном Техасе, варить варенье и иногда устраивать с подружками девичник на родео. Чисто чтоб вспомнить молодость.
Я про нее пишу больше, потому что она - центральная фигура. Страдающая женщина, отказавшаяся от себя ради подлеца и карьериста. История до такой степени знакомая, что временами сводит скулы. «Отчаянные домохозяйки», сто пятьдесят восьмой сезон. И даже в них веришь больше.
Женщин тут вообще слишком много. Нереально святая Данбар, неожиданно заглянувшая в бездну. Жадная дура когрессвумен (ненавижу это слово) Шарк, так же неожиданно обнаружившая, что ей хочется простого бабьего счастья. Куда-то подевались почти все мужики - как характерные, так и бесхарактерные. Внезапно «Карточный домик» стал девичьим сериалом про отношения в браке. Есть какие-то штрихи - сенатор Мендоза, судья с Альцгеймером (забыла фамилию), президент Петров (о нем отдельно). Но в целом, большинство, включая Френка, даже не пешки. Они этакий гарнир для женщин, которые прикрываются политикой, а на самом деле жадно ждут, когда уже найдется мужик, который трахнет их как надо. В прямом смысле трахнет. Непрямым они уже сыты по горло.
Собственно, уже в первой серии нам дают понять о том, что между Клэр и Френсисом есть некое напряжение. Она, пусть пока и не говорит об этом вслух, явно считает, что Андервуд-президент - целиком и полностью ее заслуга. Она долгое время отказывала себе в карьере, и тут пришел ее черед, но она не очень, очевидно, понимает, чего хочет. Сначала я думала, что она хочет быть президентом. Довольно быстро выяснилось, что нет. К концу стало понятно, что ей просто надо сменить обстановку. Она устала, ей все надоело. Возможно, она даже хочет платье, а не что-то там решать. Потому что сформулировать, что именно ей хотелось бы решать, она и сама не может. Сценаристы не написали.
Она открыто требует у Френка сделать ее послом ООН, вопреки мнению сената. Требует капризно, как девочка. «Я все равно этого хочу». Он соглашается (чего он при этом мялся, мне непонятно; для него вообще никогда не существовало препятствий такого рода - ни моральных, ни физических). И тут происходит невероятное: Клэр, обладающая нулевым опытом в дипломатии, начинает заказывать музыку, и делает это вполне профессионально. Настолько, что на фонее ее тонкой игры игра Френка начинает выглядеть совершенно топорной. Но ей самой эта игра быстро перестает нравится. Она правильно понимает расстановку приоритетов. Она понимает, что должность ее - вне зависимости от того, какая у Клэр фамилия, - декоративная, и что бить ее будут так же, как всех остальных. В какие-то моменты Френк ей, безусловно мстит и на ней отыгрывается. Но большую часть времени он искренен. Выпросила должность, села со взрослыми людьми за стол - работай. Но если что - всегда можно отказаться и пойти выбирать пасхальные яйца для Белого дома из коробки герлскаутов, раз своих собственных нет.
Сам Френк, став пусть не избранным, но президентом, превратился в какого-то рохлю, мямлю и почти что дусю. Мне временами его было даже жалко. Можно подумать, что он добился всего и карабкаться уже некуда (правда, сцена в церкви доказывает, что все же есть куда) - чего б не расслабиться. Но нифига подобного. Теперь перед Андервудом стоит новая цель: чтобы его избрали. Не сенат, не партия (которая, кстати, довольно энергично от него отбивается), а народ. При этом все его действия кажутся до ужаса слабыми и безвольными. Ему тотально не везет. Он даже натурально плачет от бессилия. Но больше никаких подкупов, убийств и шантажа. Как будто, перешагнув порог Овального кабинета, он мгновенно оставил в прошлом все свои былые привычки и методы. Не верю.
С каких пор Френсис Андервуд кому-то доверяет? С чего вдруг он решает, что конгрессвуман Шарк заслуживает доверия и сделает все ровно так, как он ей велел? Да, она жадная дура, но все же не настолько, чтобы стерпеть оскорбление. С каких пор Френсис Андервуд позволяет хоть кому-то учить себя работать с людьми? Питбуль Реми, ставший главой администрации, как-то очень быстро и неправдоподобно превращается в болонку, которую глубоко ранит хамство Андервуда в адрес подчиненных. Это, блин, новость дня. Раньше-то Андервуд никому не хамил никогда. Поэтому можно и нужно ему об этом сказать, сложить с себя все полномочия и уйти в никуда. Конечно, Реми в прошлом - лоббист и проститутка. Может позволить себе немного вольностей. Но все же для президентской рати существуют определенные протоколы. Просто взять и уйти, уволившись через пресс-секретаря президента, не получится. Тем более, с учетом того, что он слишком много знает. И Реми не может этого не понимать.
Дага Андервуд тоже отпускает в свободное плавание. Тот тоскует по Рейчел и поит себя бурбоном из шприца (загадка, которую мы так и не разгадали). Он - инвалид и развалина. Но это не отменяет того, что он слишком много знает. Знает, конечно, побольше Реми, но для Андервуда оба во многом равнозначны. И, по логике, их надо либо убить, либо держать поближе к себе как можно дольше. Но на Реми у Френка компромата нет, а Дагу до такой степени терять нечего, что никакая виселица его пугать не должна. Тк что вариант, по старой-то памяти, должен быть один. Но нет. Он спокойно отпускает обоих и даже дает одному из них второй шанс, выдав ему в 13-й серии неожиданный отпуск в разгар кампании. (Там есть чисто сценарный огрех - оскорбительный, на мой взгляд, для истории такого уровня.)
Вообще, мутация персонажей из холодных и расчетливых сволочей в людей кажется ужасно неестественной. Нормальной реакцией Дага на предательство Френка было бы слить все к херам, открыть гробы. Но он рефлексирует, плачет и остается страшно лояльным. Причем это именно что преданность, а не жажда власти и вера в то, что только Андервуд может ее утолить. Клэр, конечно, и раньше проявляла человеческие эмоции, но никогда в таком количестве и не так. Я не могу представить себе, что женщина с таким бэкграундом в политике устроит столь вопиющий демарш в Кремле. Сериал начинается с того, что она фактически берет Дага - растерянного, больного и несчастного - за яйца, почти прямым текстом угрожая ему, стерев перед этим с лица фальшивую улыбку. Опять же, сортирная сцена с Моряковым доказывает, что Клэр гораздо более Андервуд, чем сам Френсис. И тут такое. Не знаю, может, стены Кремля так на людей действуют. Но снова не верю.
Вообще, очень много шелухи и брошенных концов. Слишком много для сериала такого уровня. Слишком много персонажей, в чьи метания из одной стороны в другую можно было бы поверить, если б у всех них был диагноз «шизофрения». Но вроде нет таких. Ни одного. Линия с писателем брошена. Линия с журналисткой-драконихой - брошена (в сравнении с не помню, как ее там, из двух предыдущих сезонов, новая гроза Белого дома - девочка в розовом пальто). Линия с Гевином - мутная и тоже в результате брошена. Линия с Рейчел, слава тебе господи, доведена до конца, но вообще непонятно, зачем. Политика в тумане. AmWorks - какая-то идеалистическая фигня на постном масле, которую слили стремительно, но Френк, как последний романтик, бьется за нее до ужаса рьяно. История с русскими высосана из пальца. Историю про операцию в долине реки Иордан, пересказывают так часто и тщательно, что кажется, это сделано специально, чтоб мы лучше запомнили. Но смысла в ней нет. Все, что есть, приводит к отношениям между Клэр и Френком. Блин, сценаристы что, слишком много смотрели сериал Scandal?
Ну, и Петров. Это - вишенка на торте. На сей раз, в прямом смысле. Я читала людей, которые практически закрывали глаза, когда «включались» сцены с русскими. Клюква - да. Пусси райот, золотая водка, танцы со звездами. В общем, все как всегда.
Не могу сказать, что если б в моей стране был такой президент, как Петров, то я бы им гордилась и маршировала бы по проспектам под имперскими флагами. Да, он очень неприятен. Но неприятен гораздо меньше, чем Френк. Еще одна страдающая - но уже очень знакомо страдающая - душа. Мне в принципе очень нравится старший Миккельсен. Но тут он прям супер. Морды строит какие надо. Шутит. Целует женщин. Я читала у кого-то, что Миккельсен сыграл человека, которого Запад видит в Путине. Если Запад действительно видит в Путине такого такого вот Петрова, я не понимаю, почему у нас проблемы. Потому что он адекватнее Клэр Андервуд - ну, как минимум. Он последователен. Он - рядовой топ-менеджер при исполнении. Такое ощущение, что он придуман, чтобы на контрасте показать коварство Андервуда.
От «сцен с русскими» есть ощущение натянутости, но, как мне кажется, ровно потому, что они от начала и до конца придуманы и притянуты за уши. «Нам нужно сделать так, чтобы русские были плохими. Но как их сделать плохими, чтобы, не дай боже, не затронуть реалии? А пусть они будут главными гонителями геев? А пусть! Тем более, что эти реалии особо никого не волнуют». И вот Пусси Райот произносят заученный тост, президент Петров доверительно плачется своему американскому коллеге, что на самом деле ему все равно, кто, с кем и как, просто имидж надо поддерживать. И утомительная линия с Корриганом в идеально чистой российской тюрьме с евроремонтом. Вуаля. Есть сюжет.
Но так или иначе, Миккельсен (я ему глубоко сочувствую, потому что он явно вдумчиво изучал оригинал) дает всем просраться. Вот честно. Да, он умеет делать тот самый рыбий глаз. Но может запускать и злых чертей, когда поет эту сто лет назад всем приевшуюся «Коробочку». С одной стороны, его фигура тут очень схематична, но он сделал своего героя живым. И рабочие посиделки Андервуда и Петрова в Кремле на фоне ушедшей в вираж Клэр выглядит прямо-таки душераздирающе.
Короче. Я так дофига понаписала, потому что мне хотелось как-то сформулировать это все для себя. Давно покончив с написанием рецензий, я с радостью перестала анализировать то, почему мне что-то нравится, а что-то нет. И сейчас захотелось понять, что же все-таки не нравится.
Наверное, может показаться, что не понравилось все. По результату - да. Это провальнейший сезон. И он такой, потому что заявка-то была очень крутой. И некоторые серии прямо вот целиком шедевральны. Но в целом это очень хорошо сыгранный и снятый, но очень слабо написанный, пшик. Все рассыпалось, как, собственно, карточный домик. Но я что-то сомневаюсь, что планировалось именно это. Тем более, что будет четвертый сезон.