Эквилибристический этюд
Помнишь ли скамеечку ту кособокую, витражи те замызганные и неуместные, вечер тот до трупного прохладный? И вино (красное, нелюбимое), что ты пила из ледяных бокалов? Память парадная выцветает потихоньку. Память трущобная ухмыляется. Воспоминания тают снеговиком, оставляя лишь горку мусора да лужицу глаз твоих бездонных, внимательных. Выживаем мгновениями, эпизодами. Фотографиями, которых нет. Соцветием синего и жёлтого раскрашиваю комнату твою, которой не помню. Очерчиваю контуры ясно и чётко, чтобы не оступиться, не отступиться. А перед глазами так и стоит город маленький с вечными сумерками и колоколами вечными. И гостиница та маленькая деревенская, где мы никогда не были. И тонкий звон часов остановившихся и вмиг постаревших. Помнишь ли пепел, что застыл на самом краешке сигареты? Наслаждаясь агонией, не видим, забываем. Любуемся словами оцепенелыми. И фантазируем одиночество - разное, непохожее. Каждому - своё, личное, почти интимное. Со старательностью имбецила склеиваем когда-то разорванные трафареты. Застываем в едких реверансах. "Добрый день" на полусогнутых с наспех натянутой улыбкой. С точностью аптекаря отвешиваю комплименты. И доказываю вину свою опечатками губ на твоей шее. Пытаюсь вписаться в нагромождение прямых углов, неизбежно исчезая меж инь и ян.