(no subject)
Все нормальные люди что делают в именины? Правильно, нежатся на перинах и ждут, когда им принесут свечку с именинными тортами и подарки. Я же проснулась в 5.45, час мрачно таращилась в темноту и размышляла на темы взаимосвязи воспитания и этики. Чем окончательно спугнула Морфея. Когда поняла, что вернуться обратно в его объятия не удастся, прокралась на кухню. Функционировать надо было тихо, чтобы избежать репрессий со стороны мужского населения, дохрапывающего сладкие утренние видения. Так что выпила чаю. Дважды. Почистила ботинки. Чужие причем. Вытерла пыль на полочках в прихожей. Надраила ванну. На этом возможности тихой деятельности были исчерпаны.
Поклубилась по кухне и уселась читать про Володарского. Ну дура дурой. И не скажешь: "Замуж срочно!" - уже замужем.
Прочитав, изумилась прихотливости посмертной славы. Не то чтобы самой этой фигуре, но ее нелепости и случайности можно и должно ставить памятники. Родился в украинском местечке мальчик Моисей Гольдштейн. Русский выучил лет в двенадцать. Немного оперившись, эмигрировал в Америку. Три года шуршал там на швейной фабрике закройщиком. А когда в России бабахнула революция, примчался в Петроград в виде Володарского. И был моментально назначен главным комиссаром по делам печати, пропаганды и агитации. А через год его шлепнули эсеры, когда, едучи точить лясы на Обуховский завод, комиссар пропаганды вышел из авто пописать. И всё! Все его заслуги перед революционным движением. И теперь на том месте стоит памятник имени Володарского, мост имени Володарского, а по городу улицы, переулки, больницы, заводы и фабрики. В честь этой махрушки на теле революции. Вот бы все это переименовать. Столько приличных людей можно увековечить.
...А потом выплыла из своей комнаты бабушка и оказалось, что она навертела в качестве подарка на именины какие-то невероятные рулетики. А потом показался злой со сна Митька и тут же залез в ванну. И у меня начался синдром поварихи Дины:
"Время от времени на нее вдруг нападала такая любовь к чистоте, что она выворачивала содержимое всех ящиков и ларей прямо на пол, только усугубляя этим общий беспорядок, потом закуривала трубочку, не спеша обозревала свои владения и сажала мелюзгу за чистку оловянной посуды, отчего на кухне в продолжение нескольких часов творилось нечто невообразимое. Когда же посуда была вычищена, столы выскоблены, а мелочь рассована по углам и другим потайным местечкам, Дина надевала нарядное платье, накручивала на голову тюрбан, подвязывала чистый передник и выпроваживала своих подручных из кухни, чтобы они не нарушали ее благолепия.
Эти периодические припадки чистоплотности причиняли немало неудобств, ибо во время их Дина так тряслась над своими сверкающими кастрюлями, что не позволяла пользоваться ими, во всяком случае до тех пор, пока пыл ее не остывал".
- Только начистила ванну! - возмущалась я под дверью. Митька оттуда огрызался:
- Что мне теперь, не мыться?!
Тут я временно выпала из круговорота семейных отношений, а когда вернулась с фразой:
- Ты помыл ее за собой? - сын уже был добр и благостен, так что только благодушно развел руками:
- Мамуля! Я только что съел рулончик! Какая ванна?
Я ему рассказала, что произошло, когда моя покровительница святая Татьяна в храме Аполлона толкнула речь: "...Диавол, обитавший в идоле, с громким криком и рыданием бежал от того места, причём все слышали вопль его и видели тень, пронесшуюся по воздуху", но он уже жевал новый рулетик, так что только блаженно улыбался.
Поклубилась по кухне и уселась читать про Володарского. Ну дура дурой. И не скажешь: "Замуж срочно!" - уже замужем.
Прочитав, изумилась прихотливости посмертной славы. Не то чтобы самой этой фигуре, но ее нелепости и случайности можно и должно ставить памятники. Родился в украинском местечке мальчик Моисей Гольдштейн. Русский выучил лет в двенадцать. Немного оперившись, эмигрировал в Америку. Три года шуршал там на швейной фабрике закройщиком. А когда в России бабахнула революция, примчался в Петроград в виде Володарского. И был моментально назначен главным комиссаром по делам печати, пропаганды и агитации. А через год его шлепнули эсеры, когда, едучи точить лясы на Обуховский завод, комиссар пропаганды вышел из авто пописать. И всё! Все его заслуги перед революционным движением. И теперь на том месте стоит памятник имени Володарского, мост имени Володарского, а по городу улицы, переулки, больницы, заводы и фабрики. В честь этой махрушки на теле революции. Вот бы все это переименовать. Столько приличных людей можно увековечить.
...А потом выплыла из своей комнаты бабушка и оказалось, что она навертела в качестве подарка на именины какие-то невероятные рулетики. А потом показался злой со сна Митька и тут же залез в ванну. И у меня начался синдром поварихи Дины:
"Время от времени на нее вдруг нападала такая любовь к чистоте, что она выворачивала содержимое всех ящиков и ларей прямо на пол, только усугубляя этим общий беспорядок, потом закуривала трубочку, не спеша обозревала свои владения и сажала мелюзгу за чистку оловянной посуды, отчего на кухне в продолжение нескольких часов творилось нечто невообразимое. Когда же посуда была вычищена, столы выскоблены, а мелочь рассована по углам и другим потайным местечкам, Дина надевала нарядное платье, накручивала на голову тюрбан, подвязывала чистый передник и выпроваживала своих подручных из кухни, чтобы они не нарушали ее благолепия.
Эти периодические припадки чистоплотности причиняли немало неудобств, ибо во время их Дина так тряслась над своими сверкающими кастрюлями, что не позволяла пользоваться ими, во всяком случае до тех пор, пока пыл ее не остывал".
- Только начистила ванну! - возмущалась я под дверью. Митька оттуда огрызался:
- Что мне теперь, не мыться?!
Тут я временно выпала из круговорота семейных отношений, а когда вернулась с фразой:
- Ты помыл ее за собой? - сын уже был добр и благостен, так что только благодушно развел руками:
- Мамуля! Я только что съел рулончик! Какая ванна?
Я ему рассказала, что произошло, когда моя покровительница святая Татьяна в храме Аполлона толкнула речь: "...Диавол, обитавший в идоле, с громким криком и рыданием бежал от того места, причём все слышали вопль его и видели тень, пронесшуюся по воздуху", но он уже жевал новый рулетик, так что только блаженно улыбался.