13. Последний фрагмент первой части. Довыкладываю уж...
…ранее
Тормозили мы после разгона только за счет земного притяжения. Перегревшийся Димкин двигатель с грехом пополам мог выдавать чуть больше половины «же», но нам это было уже не важно. Вдали замерцали точечки - сперва неотличимые от звезд, но увеличивающиеся с каждой секундой.
Флот. НАШ флот. Две сотни разнообразных аппаратов - на самом деле, куча космического мусора, но какое впечатление они производили отсюда! Сверкающие, отражающие падающие на них лучи взошедшего Солнца.
Наше временное пристанище не выглядело оживленным, люди еще отдыхали после почти суток непрерывного напряжения. База пока представляла собой выстроенное в некое подобие порядка скопление дрейфующих в пространстве челноков, между некоторыми из которых уже протянулись соединительные балки, поднятые на орбиту в недрах грузовиков. К концам внешних балок были прикреплены дополнительные двигатели для поддержания высоты орбиты, а четыре особо толстых трубы со всех сторон облепили пристыкованые истребители. Вокруг центральной переплетенной конструкции на расстоянии около километра друг от друга почти неподвижно висели остальные челноки. Лишь кое-где между ними вертелись самые новые и самые маленькие из наших аппаратов, «Муравьи», - сделанные без особых изысков пятиметровые пилотируемые монтажные машины, состоящие лишь из небольшого двигателя, крохотной защищенной от излучения кабинки и четырех манипуляторов. Как раз пара таких устремилась к нам, видимо, заметив, что «восьмерка» еще немного - и начнет падать обратно. Приблизившись, ремонтники взяли своими «руками» наши истребители за заднюю кромку оперения - и тут же послушные автопилоту двигатели стихли окончательно, а мы «на буксире» потащились к одной из сложных балочных конструкций.
По прибытии мне пришлось представлять Димку командованию и службе безопасности, выслушивать нагоняи за авантюризм и поздравления с успешно проведенной эвакуацией. Самовольность вручения управления сверхсекретным истребителем неподготовленному человеку решили проигнорировать, а досье на Димку у «секретчиков», похоже, и так было - да иначе бы его никто и на поле не пустил. В итоге, нашей команде даже объявили благодарность за сбитого американца, оставили спасенные истребители с указанием подтянуть летные навыки, то есть просто выучиться почти с нуля, - приемлемо подготовленных пилотов все равно катастрофически не хватало, а мы с Димкой теперь хоть имели успешный опыт боевого столкновения с противником.
Попутно нам поведали и подробности битвы у Нордкапа. Основной ущерб противнику нанесли даже не надводные и воздушные силы Северного флота, а подлодки, часть которых была развернута заранее. В итоге, кроме «Теодора Рузвельта» американцы потеряли флагманский корабль управления «Маунт Уитни», вертолетоносец «Уосп», два ракетных крейсера, два больших эскадренных танкера, один десантный транспорт, минимум одну подлодку и еще много мелочи, которую пока не удалось сосчитать. Однотипный с «Рузвельтом» «Дуайт Эйзенхауэр» получил настолько тяжелые повреждения, что полностью потерял боеспособность и под конвоем нескольких поврежденных эсминцев и фрегатов заковылял куда-то в сторону Шотландии. Но вот третий авианосец, «Гарри Трумэн», практически не пострадал и, приняв на борт остатки авиагрупп, продолжил операцию. Видимо, его «птенчика» и завалил Митя. Большими потерями в авиации и объяснялось, скорее всего, то, что американец, которого мы, поразмыслив, сочли разведчиком, был один.
А исход великого морского сражения действительно решили тактические ядерные заряды, которыми были начинены торпеды или низколетящие ракеты с американских субмарин. После серии подводных и надводных ядерных взрывов в непосредственной близости от кораблей Северного флота, там не осталось никого и ничего, кроме изуродованных ударной волной и дотла выжженных корпусов. Наверняка в океане еще оставалось немало российских подводных лодок, но пока установить с ними связь не было возможности.
Мы же тем временем узнали, что во время эвакуации наша маленькая стычка с «Томкэтом» была далеко не единственной. Арьергардная группа, уходящая с базы-полигона «Джамбул» на Северной Камчатке была обнаружена разведчиками со старого авианосца «Китти Хоук», направлявшегося с ударной группой для высадки десанта в Петропавловске. Американцы не поскупились на перехватчики, подняв в воздух все, что смогли, не оголяя ордер. Схватка была тяжелой, части наших истребителей первой волны пришлось возвращаться и принимать бой в невыгодных условиях, чтобы сделать хоть что-то. В результате американцы лишились лишь четырех F/A-18 и трех F-14, а мы потеряли почти весь арьергард - три легких грузовых челнока, один пассажирский и шесть истребителей. Только одной из «Пчел» удалось прорваться.
Еще в Казахстане две пары F-15 и пара казахских МиГов попробовали повторить атаку на базу «Джанкой», но опоздали, застав лишь последнее уходящее эскортное звено «Беркутов», которые отстрелили по каждому американцу по ракете, завалили одного и умчались в небо. Так что нам с Димкой еще повезло. Окажись против нас такие силы - и обломки наших машин догорали бы сейчас в лесах Вологодчины.
Но все-таки, наша затея удалась. Почти все наши корабли сумели благополучно покинуть Землю.
В последующие после эвакуации недели наша команда летала брать под контроль МКС, эскортировала транспорты, отправляющиеся на обратную сторону Луны с грузами для строительства базы. Мы проводили ежедневные тренировки, а потом спускались на Землю, забирали наших товарищей, знакомых и просто беженцев, присоединяющихся к нам, - многие из них впоследствии пополнили нашу команду. Мы приспосабливались жить в условиях невесомости внутри маленькой «Пчелки» и своих истребителей, где иногда и повернуться было трудно, и ждали, пока другие группы построят новые герметичные орбитальные модули из корпусов грузовиков. Мы добывали топливо из атмосферы и продовольствие и материалы с Земли. Мы разворачивали на дальних орбитах заводы по производству и ремонту оборудования и вооружения. Мы прикрывали с воздуха диверсионные группы, добывавшие секретную информацию прямо из-под носа американцев и спасавшие - как правило, все же удачно - деятелей культуры и науки от расправы. Мы устанавливали связь с партизанским движением. А в свободное от всего этого время помогали ученым создавать схемы и проекты наших будущих, уже межпланетных кораблей.
Нам еще предстояло освоить Луну, начать разработку ее полезных ископаемых, построить города и верфи, исследовать и научиться применять технологии ускорительного поля и открыть новые принципы перемещения и освоения Солнечной Системы. Нам предстояло использовать эти верфи и технологии, чтобы построить свой будущий флот, в том числе и тот корабль, что станет впоследствии нашим домом на годы. Нам предстояло создать культуру и силу, способную бросить вызов новоявленному Альянсу и вернуть себе свой дом.
Борьба только начиналась.
* * *
В дальнейшем выяснилось, что и сражение на Земле было далеко от завершения. Информацию о нем и его последствиях мы еще долго получали как непосредственным наблюдением и прослушиванием, так и от эвакуируемых нами людей или агентуры Бирюка.
После схватки с основными силами русского флота перед адмиралом Джеральдом Эмереттом, командующим Вторым флотом США, встал вопрос о дальнейших действиях. Первоначальным планом операции предписывалось полное взятие под контроль либо нейтрализация российского Северного флота и его баз. Несмотря на понесенные потери, оставшихся сил для этой задачи было вполне достаточно, но все портил полузатонувший «Эйзенхауэр», который надо было куда-то девать. Весь диапазон решений проблемы сводился к трем вариантам: либо эскортировать его в доки всем флотом, что означало отказ от операции и фактическое признание поражения, либо тащить его с собой, что при его состоянии и нынешней скорости было бы бессмысленной и очень обременительной ношей, либо отсылать его на ремонт с небольшим эскортом. Был выбран, естественно, третий вариант.
Так как потери были тяжелыми, то, чтобы не оголять флот, в сопровождение выделили только поврежденные, хотя и вполне боеспособные корабли - два эсминца и фрегат. Это казалось достаточным - ведь уже более полувека американский флот в открытом океане считал себя почти в полной безопасности, а оставшиеся наличные силы были необходимы, если у русских еще сохранилось что-то про запас. Одновременно от Портсмута навстречу «Эйзенхауэру» полным ходом двинулась группа ВМС Великобритании во главе с авианосцем «Инвинсибл», которая должна была сперва прикрывать американскую группу, а потом соединиться с основными силами Эмеретта, перенесшего флаг с потопленного «Маунт Уитни» на «Трумэна».
Впрочем, и после гибели надводного ядра Краснознаменный Северный флот продолжал яростно сопротивляться. Огибая полуостров Рыбачий, американское соединение несколько раз подвергалось атакам уцелевших подводных лодок. В результате одной из них от попаданий ракето-торпед разломился и за несколько минут ушел на дно эсминец «Портер». Еще через полчаса ракетный крейсер «Нормандия» получил пробоину в кормовой части и потерял ход. Борьба за живучесть корабля продолжалась до следующего утра, после чего экипаж его оставил. Противолодочный эскорт сбился с ног, выискивая обидчиков, но, судя по всему, без особых результатов. Под занавес, еще одна торпеда повредила ходовые механизмы последнего в эскадре универсального вертолетоносца «Кирсардж».
А после входа в Кольский залив одиночные, но регулярные удары посыпались с береговых ракетных баз, катеров и даже тральщиков, до поры до времени прикидывавшихся выполняющими указ правительства. Ближний бой был скоротечен, но очень жесток. Получив пару ракетных попаданий, «Трумэн» сел на мель напротив Полярного, ушли на дно еще два фрегата, после чего окончательно озверевшие от потерь «Томкэты», «Харриеры», вертолеты и оставшиеся ракетные корабли развернули охоту за любой целью крупнее рыбацкой лодки, потенциально способной на агрессивность. Когда таких не осталось - огонь был перенесен на все, до можно было дотянуться. Дальше флот Альянса не продвигался, ограничиваясь обстрелами и бомбардировками. К этому моменту подтянулась и сухопутная авиация с отремонтированных за ночь норвежских аэродромов и даже из Прибалтики и Белоруссии. Налеты американцев не прекращались до второй половины следующего дня, когда на кораблях начали иссякать боеприпасы, а Мурманск, близлежащие военные базы и городки были перепаханы вдоль и поперек …
Вечером того же дня «Эйзенхауэр» и его эскорт подвергся очередной атаке подводных лодок. Результат был катастрофический - медленное маломаневренное соединение дать отпор не смогло и было потоплено полностью. А ночью британский противолодочный самолет, сопровождающий оперативное соединение «Инвинсибла», засек две большие субмарины, не отвечающие на запросы. Но когда была объявлена тревога, и англичане открыли огонь, российские подводные крейсера ответили ракетными залпами. Их это уже не могло спасти, но одновременно с их гибелью в сердце авианосной группы вспухли грибы тактических ядерных зарядов - ответ американскому удару.
И неожиданно оказалось, что по результатам всего сражения в Баренцевом и Северном морях, несмотря на гибель почти всего российского флота и уничтожение городов Кольского полуострова, американцы никак не могли назвать себя победителями. Адмиралу Эмеретту было просто некого посылать не то, что на поиск и уничтожение атомных ракетоносцев, но даже на прикрытие нефтеналивных и вспомогательных судов в Северном море. Единственным авианесущим кораблем в его распоряжении, способным как-то двигаться, остался «Кирсардж», но после встречи с двумя подводными лодками он едва-едва давал шестнадцать узлов, да и на те не осталось топлива. Без танкеров же топливу было неоткуда появиться, - и без того небогатые запасы Северного флота были уничтожены американской же авиацией. Фактически, авианосцев во Втором флоте «Всемирного Альянса» больше не было - лишь сидящая на мели напротив руин Полярного туша флагмана. И пока они не появятся, чистым безумием было бы посылать в Мурманск корабли ремонта и снабжения, - они просто не смогут дойти. До вечера этого дня между Портсмутом и Нордкапом ушли на дно два танкера и один военный контейнеровоз. Некогда «внутреннее море НАТО» теперь полностью контролировалось подлодками.
Перегруппировка сил Альянса по земному шару и охота за немногочисленными российскими атомными подводными крейсерами, постепенно исчерпывающими боезапас и бросавшимися в самоубийственные атаки на находящиеся в полной готовности соединения НАТО, продолжалась более месяца, хотя и по истечению этого срока уверенности в ее полной завершенности у американцев не было. А в устье Кольского залива среди наступающей полярной ночи сидел на мели некогда грозный «Гарри Трумэн». Авиационного топлива и ракет у его группировки осталось так мало, что было уже не до патрулирования территорий. И превращенное в безжизненную пустыню побережье постоянно огрызалось - то «Иглой» в вертолет, то очередью из пулемета с сопки по техникам на палубе. Один раз корабли даже были обстреляны «Градами» из глубины полуострова. Ответный удар, естественно, был нанесен и естественно, оказался бесполезен - «Грады» выпустили все, до последнего снаряда. А вот вернуть в строй полыхающий от носа до кормы ракетный крейсер «Анцио» - последний уцелевший в эскадре, было проблематично. Впрочем, крейсер к этому времени уже тоже исчерпал свой боезапас.
Несколько попыток обосноваться на бывших российских аэродромах не увенчались успехом, там партизанам было еще проще. Отчаянными рейдами американцы доставляли «с материка», то есть из взятой под контроль Центральной России или из Норвегии топливо и боеприпасы, но их едва хватало на текущие расходы. Выправилась ситуация лишь зимой, когда с русскими подлодками, ориентировочно, было покончено, и на помощь осажденным остаткам Второго флота были отправлены «Нимиц» и вновь введенный в строй «Констеллэйшн» с эскортом и спасательными судами.
По возвращению на родину адмирал Эмеретт и множество его подчиненных получили высокие правительственные награды - не столько за мастерство в управлении вверенным флотом, сколько за выдержку и решительность, проявленную во время трехмесячного пребывания на русском Крайнем Севере.
Весной в полутораста километрах севернее Бомбея индийские рыбаки наткнулись на лежащий на камнях огромный развороченный и обгорелый корпус подлодки. Срочно прибывшие специалисты флотской разведки ВАОН исползали его вдоль и поперек и пришли к выводу, что перед ними «Нижний Новгород», атомная подлодка класса «Сьерра». Никаких боеприпасов на ней не осталось, так же, как и следов экипажа, бесследно исчезнувшего в джунглях. И, несмотря на «компетентное мнение военных», окончательной уверенности в том, что где-нибудь по океанам не бродит другая такая лодка, ни у кого не было.
И хотя власть «нового порядка» неудержимо расползлась по всему миру, хотя жизнь в оккупированных странах перекраивалась по моделям американских колоний, но на разоренный Кольский полуостров, как и во многие другие глухие места на планете, американцы еще целый год опасались соваться.
конец первой части...
Часть II
Тормозили мы после разгона только за счет земного притяжения. Перегревшийся Димкин двигатель с грехом пополам мог выдавать чуть больше половины «же», но нам это было уже не важно. Вдали замерцали точечки - сперва неотличимые от звезд, но увеличивающиеся с каждой секундой.
Флот. НАШ флот. Две сотни разнообразных аппаратов - на самом деле, куча космического мусора, но какое впечатление они производили отсюда! Сверкающие, отражающие падающие на них лучи взошедшего Солнца.
Наше временное пристанище не выглядело оживленным, люди еще отдыхали после почти суток непрерывного напряжения. База пока представляла собой выстроенное в некое подобие порядка скопление дрейфующих в пространстве челноков, между некоторыми из которых уже протянулись соединительные балки, поднятые на орбиту в недрах грузовиков. К концам внешних балок были прикреплены дополнительные двигатели для поддержания высоты орбиты, а четыре особо толстых трубы со всех сторон облепили пристыкованые истребители. Вокруг центральной переплетенной конструкции на расстоянии около километра друг от друга почти неподвижно висели остальные челноки. Лишь кое-где между ними вертелись самые новые и самые маленькие из наших аппаратов, «Муравьи», - сделанные без особых изысков пятиметровые пилотируемые монтажные машины, состоящие лишь из небольшого двигателя, крохотной защищенной от излучения кабинки и четырех манипуляторов. Как раз пара таких устремилась к нам, видимо, заметив, что «восьмерка» еще немного - и начнет падать обратно. Приблизившись, ремонтники взяли своими «руками» наши истребители за заднюю кромку оперения - и тут же послушные автопилоту двигатели стихли окончательно, а мы «на буксире» потащились к одной из сложных балочных конструкций.
По прибытии мне пришлось представлять Димку командованию и службе безопасности, выслушивать нагоняи за авантюризм и поздравления с успешно проведенной эвакуацией. Самовольность вручения управления сверхсекретным истребителем неподготовленному человеку решили проигнорировать, а досье на Димку у «секретчиков», похоже, и так было - да иначе бы его никто и на поле не пустил. В итоге, нашей команде даже объявили благодарность за сбитого американца, оставили спасенные истребители с указанием подтянуть летные навыки, то есть просто выучиться почти с нуля, - приемлемо подготовленных пилотов все равно катастрофически не хватало, а мы с Димкой теперь хоть имели успешный опыт боевого столкновения с противником.
Попутно нам поведали и подробности битвы у Нордкапа. Основной ущерб противнику нанесли даже не надводные и воздушные силы Северного флота, а подлодки, часть которых была развернута заранее. В итоге, кроме «Теодора Рузвельта» американцы потеряли флагманский корабль управления «Маунт Уитни», вертолетоносец «Уосп», два ракетных крейсера, два больших эскадренных танкера, один десантный транспорт, минимум одну подлодку и еще много мелочи, которую пока не удалось сосчитать. Однотипный с «Рузвельтом» «Дуайт Эйзенхауэр» получил настолько тяжелые повреждения, что полностью потерял боеспособность и под конвоем нескольких поврежденных эсминцев и фрегатов заковылял куда-то в сторону Шотландии. Но вот третий авианосец, «Гарри Трумэн», практически не пострадал и, приняв на борт остатки авиагрупп, продолжил операцию. Видимо, его «птенчика» и завалил Митя. Большими потерями в авиации и объяснялось, скорее всего, то, что американец, которого мы, поразмыслив, сочли разведчиком, был один.
А исход великого морского сражения действительно решили тактические ядерные заряды, которыми были начинены торпеды или низколетящие ракеты с американских субмарин. После серии подводных и надводных ядерных взрывов в непосредственной близости от кораблей Северного флота, там не осталось никого и ничего, кроме изуродованных ударной волной и дотла выжженных корпусов. Наверняка в океане еще оставалось немало российских подводных лодок, но пока установить с ними связь не было возможности.
Мы же тем временем узнали, что во время эвакуации наша маленькая стычка с «Томкэтом» была далеко не единственной. Арьергардная группа, уходящая с базы-полигона «Джамбул» на Северной Камчатке была обнаружена разведчиками со старого авианосца «Китти Хоук», направлявшегося с ударной группой для высадки десанта в Петропавловске. Американцы не поскупились на перехватчики, подняв в воздух все, что смогли, не оголяя ордер. Схватка была тяжелой, части наших истребителей первой волны пришлось возвращаться и принимать бой в невыгодных условиях, чтобы сделать хоть что-то. В результате американцы лишились лишь четырех F/A-18 и трех F-14, а мы потеряли почти весь арьергард - три легких грузовых челнока, один пассажирский и шесть истребителей. Только одной из «Пчел» удалось прорваться.
Еще в Казахстане две пары F-15 и пара казахских МиГов попробовали повторить атаку на базу «Джанкой», но опоздали, застав лишь последнее уходящее эскортное звено «Беркутов», которые отстрелили по каждому американцу по ракете, завалили одного и умчались в небо. Так что нам с Димкой еще повезло. Окажись против нас такие силы - и обломки наших машин догорали бы сейчас в лесах Вологодчины.
Но все-таки, наша затея удалась. Почти все наши корабли сумели благополучно покинуть Землю.
В последующие после эвакуации недели наша команда летала брать под контроль МКС, эскортировала транспорты, отправляющиеся на обратную сторону Луны с грузами для строительства базы. Мы проводили ежедневные тренировки, а потом спускались на Землю, забирали наших товарищей, знакомых и просто беженцев, присоединяющихся к нам, - многие из них впоследствии пополнили нашу команду. Мы приспосабливались жить в условиях невесомости внутри маленькой «Пчелки» и своих истребителей, где иногда и повернуться было трудно, и ждали, пока другие группы построят новые герметичные орбитальные модули из корпусов грузовиков. Мы добывали топливо из атмосферы и продовольствие и материалы с Земли. Мы разворачивали на дальних орбитах заводы по производству и ремонту оборудования и вооружения. Мы прикрывали с воздуха диверсионные группы, добывавшие секретную информацию прямо из-под носа американцев и спасавшие - как правило, все же удачно - деятелей культуры и науки от расправы. Мы устанавливали связь с партизанским движением. А в свободное от всего этого время помогали ученым создавать схемы и проекты наших будущих, уже межпланетных кораблей.
Нам еще предстояло освоить Луну, начать разработку ее полезных ископаемых, построить города и верфи, исследовать и научиться применять технологии ускорительного поля и открыть новые принципы перемещения и освоения Солнечной Системы. Нам предстояло использовать эти верфи и технологии, чтобы построить свой будущий флот, в том числе и тот корабль, что станет впоследствии нашим домом на годы. Нам предстояло создать культуру и силу, способную бросить вызов новоявленному Альянсу и вернуть себе свой дом.
Борьба только начиналась.
* * *
В дальнейшем выяснилось, что и сражение на Земле было далеко от завершения. Информацию о нем и его последствиях мы еще долго получали как непосредственным наблюдением и прослушиванием, так и от эвакуируемых нами людей или агентуры Бирюка.
После схватки с основными силами русского флота перед адмиралом Джеральдом Эмереттом, командующим Вторым флотом США, встал вопрос о дальнейших действиях. Первоначальным планом операции предписывалось полное взятие под контроль либо нейтрализация российского Северного флота и его баз. Несмотря на понесенные потери, оставшихся сил для этой задачи было вполне достаточно, но все портил полузатонувший «Эйзенхауэр», который надо было куда-то девать. Весь диапазон решений проблемы сводился к трем вариантам: либо эскортировать его в доки всем флотом, что означало отказ от операции и фактическое признание поражения, либо тащить его с собой, что при его состоянии и нынешней скорости было бы бессмысленной и очень обременительной ношей, либо отсылать его на ремонт с небольшим эскортом. Был выбран, естественно, третий вариант.
Так как потери были тяжелыми, то, чтобы не оголять флот, в сопровождение выделили только поврежденные, хотя и вполне боеспособные корабли - два эсминца и фрегат. Это казалось достаточным - ведь уже более полувека американский флот в открытом океане считал себя почти в полной безопасности, а оставшиеся наличные силы были необходимы, если у русских еще сохранилось что-то про запас. Одновременно от Портсмута навстречу «Эйзенхауэру» полным ходом двинулась группа ВМС Великобритании во главе с авианосцем «Инвинсибл», которая должна была сперва прикрывать американскую группу, а потом соединиться с основными силами Эмеретта, перенесшего флаг с потопленного «Маунт Уитни» на «Трумэна».
Впрочем, и после гибели надводного ядра Краснознаменный Северный флот продолжал яростно сопротивляться. Огибая полуостров Рыбачий, американское соединение несколько раз подвергалось атакам уцелевших подводных лодок. В результате одной из них от попаданий ракето-торпед разломился и за несколько минут ушел на дно эсминец «Портер». Еще через полчаса ракетный крейсер «Нормандия» получил пробоину в кормовой части и потерял ход. Борьба за живучесть корабля продолжалась до следующего утра, после чего экипаж его оставил. Противолодочный эскорт сбился с ног, выискивая обидчиков, но, судя по всему, без особых результатов. Под занавес, еще одна торпеда повредила ходовые механизмы последнего в эскадре универсального вертолетоносца «Кирсардж».
А после входа в Кольский залив одиночные, но регулярные удары посыпались с береговых ракетных баз, катеров и даже тральщиков, до поры до времени прикидывавшихся выполняющими указ правительства. Ближний бой был скоротечен, но очень жесток. Получив пару ракетных попаданий, «Трумэн» сел на мель напротив Полярного, ушли на дно еще два фрегата, после чего окончательно озверевшие от потерь «Томкэты», «Харриеры», вертолеты и оставшиеся ракетные корабли развернули охоту за любой целью крупнее рыбацкой лодки, потенциально способной на агрессивность. Когда таких не осталось - огонь был перенесен на все, до можно было дотянуться. Дальше флот Альянса не продвигался, ограничиваясь обстрелами и бомбардировками. К этому моменту подтянулась и сухопутная авиация с отремонтированных за ночь норвежских аэродромов и даже из Прибалтики и Белоруссии. Налеты американцев не прекращались до второй половины следующего дня, когда на кораблях начали иссякать боеприпасы, а Мурманск, близлежащие военные базы и городки были перепаханы вдоль и поперек …
Вечером того же дня «Эйзенхауэр» и его эскорт подвергся очередной атаке подводных лодок. Результат был катастрофический - медленное маломаневренное соединение дать отпор не смогло и было потоплено полностью. А ночью британский противолодочный самолет, сопровождающий оперативное соединение «Инвинсибла», засек две большие субмарины, не отвечающие на запросы. Но когда была объявлена тревога, и англичане открыли огонь, российские подводные крейсера ответили ракетными залпами. Их это уже не могло спасти, но одновременно с их гибелью в сердце авианосной группы вспухли грибы тактических ядерных зарядов - ответ американскому удару.
И неожиданно оказалось, что по результатам всего сражения в Баренцевом и Северном морях, несмотря на гибель почти всего российского флота и уничтожение городов Кольского полуострова, американцы никак не могли назвать себя победителями. Адмиралу Эмеретту было просто некого посылать не то, что на поиск и уничтожение атомных ракетоносцев, но даже на прикрытие нефтеналивных и вспомогательных судов в Северном море. Единственным авианесущим кораблем в его распоряжении, способным как-то двигаться, остался «Кирсардж», но после встречи с двумя подводными лодками он едва-едва давал шестнадцать узлов, да и на те не осталось топлива. Без танкеров же топливу было неоткуда появиться, - и без того небогатые запасы Северного флота были уничтожены американской же авиацией. Фактически, авианосцев во Втором флоте «Всемирного Альянса» больше не было - лишь сидящая на мели напротив руин Полярного туша флагмана. И пока они не появятся, чистым безумием было бы посылать в Мурманск корабли ремонта и снабжения, - они просто не смогут дойти. До вечера этого дня между Портсмутом и Нордкапом ушли на дно два танкера и один военный контейнеровоз. Некогда «внутреннее море НАТО» теперь полностью контролировалось подлодками.
Перегруппировка сил Альянса по земному шару и охота за немногочисленными российскими атомными подводными крейсерами, постепенно исчерпывающими боезапас и бросавшимися в самоубийственные атаки на находящиеся в полной готовности соединения НАТО, продолжалась более месяца, хотя и по истечению этого срока уверенности в ее полной завершенности у американцев не было. А в устье Кольского залива среди наступающей полярной ночи сидел на мели некогда грозный «Гарри Трумэн». Авиационного топлива и ракет у его группировки осталось так мало, что было уже не до патрулирования территорий. И превращенное в безжизненную пустыню побережье постоянно огрызалось - то «Иглой» в вертолет, то очередью из пулемета с сопки по техникам на палубе. Один раз корабли даже были обстреляны «Градами» из глубины полуострова. Ответный удар, естественно, был нанесен и естественно, оказался бесполезен - «Грады» выпустили все, до последнего снаряда. А вот вернуть в строй полыхающий от носа до кормы ракетный крейсер «Анцио» - последний уцелевший в эскадре, было проблематично. Впрочем, крейсер к этому времени уже тоже исчерпал свой боезапас.
Несколько попыток обосноваться на бывших российских аэродромах не увенчались успехом, там партизанам было еще проще. Отчаянными рейдами американцы доставляли «с материка», то есть из взятой под контроль Центральной России или из Норвегии топливо и боеприпасы, но их едва хватало на текущие расходы. Выправилась ситуация лишь зимой, когда с русскими подлодками, ориентировочно, было покончено, и на помощь осажденным остаткам Второго флота были отправлены «Нимиц» и вновь введенный в строй «Констеллэйшн» с эскортом и спасательными судами.
По возвращению на родину адмирал Эмеретт и множество его подчиненных получили высокие правительственные награды - не столько за мастерство в управлении вверенным флотом, сколько за выдержку и решительность, проявленную во время трехмесячного пребывания на русском Крайнем Севере.
Весной в полутораста километрах севернее Бомбея индийские рыбаки наткнулись на лежащий на камнях огромный развороченный и обгорелый корпус подлодки. Срочно прибывшие специалисты флотской разведки ВАОН исползали его вдоль и поперек и пришли к выводу, что перед ними «Нижний Новгород», атомная подлодка класса «Сьерра». Никаких боеприпасов на ней не осталось, так же, как и следов экипажа, бесследно исчезнувшего в джунглях. И, несмотря на «компетентное мнение военных», окончательной уверенности в том, что где-нибудь по океанам не бродит другая такая лодка, ни у кого не было.
И хотя власть «нового порядка» неудержимо расползлась по всему миру, хотя жизнь в оккупированных странах перекраивалась по моделям американских колоний, но на разоренный Кольский полуостров, как и во многие другие глухие места на планете, американцы еще целый год опасались соваться.
конец первой части...
Часть II