Синие цветы
Я отсюда уже не встану. Я не уйду отсюда. Поворачиваюсь на спину и вижу небо. Без единого облачка, ясное-ясное, оно отражает в себе луговые цветы и его безжалостно-голубой цвет пронизывает меня. Этот цвет я не вижу, я его осязаю.
Я обращаю взгляд на солнце, прямо над собой, и смотрю на него, не отрываясь, пока глаза не заволакивает пеленой слёз. Тогда я отвожу их, но солнце зелёного цвета преследует меня теперь по всему небосводу, куда бы я ни глянула.
Поднимается лёгкий ветерок и колышет "любимую собачью траву", самые верхушки окруживших меня растений. Вижу сквозь высокие стебли и паучьи кружева краешек леса. Становится вдруг от чего-то жутко тоскливо.
Я подрываюсь, вскакиваю и бегу босиком, широко раскинув руки в стороны, к деревьям, к той полоске, где их встречает луг. Но этот мой порыв ничего не меняет. Решение принято, просто я, кажется, тяну время. А, может, и не тяну. Наслаждаюсь тем, на что его всегда не хватало.
У самой кромки леса в зарослях тёрна и боярышника я без зазрений совести ем немытые ягоды, не касаясь их руками, скусываю терновинки прямо с веток. Их терпкий вкус связывает нёбо.
Низкие деревца серебристого лоха стоят на границе леса и луга, словно покрытые металлической пылью. Я тянусь к ним, подпрыгиваю, срываю продолговатые листочки.
Бегу, бегу, бегу мимо леса, по зарослям, по тропке, по листьям и траве, натыкаюсь на ветки, спотыкаюсь, падаю, снова бегу. Из леса веет тоской. Там сумерки, там шорохи, там страшно. Не здесь, не здесь! Слетаю к огородам, к оврагу. Меня преследует ветер, или это я сама своим телом создаю его, неудержимо проносясь вниз. Колени подгибаются, я, кажется, подвернула обе ноги сразу. Остановиться уже невозможно, я кубарем несусь через чертополох и синеголовник...
Рвётся луг. Рвётся оврагом. Край! Камни, ветки, стебли. Я внизу. Лежу. Разгибаться не хочется. Вообще не хочется двигаться. Ох! Вообще ничего не хочется.
Сколько уже лежу? Час, два? Солнце опустилось ниже. На той стороне моей пропасти растёт чахлая дичка. Что там выше? Луг ли, огород ли? Всё равно же не вылезу.
Тут небо выше. Шея болит, но всё равно, тут лучше. Только как-то сыро. Ох, не здесь, всё-таки, не здесь. На карачках. То ли в бок, то ли вперёд. Ой, как всё кружится! "Только не пытайся встать", - "ух ты! ещё мысли какие-то остались".
Доползла. В поле зрения - небо. Только цвет и больше ничего. Ничего больше.
Амёба какая-то. Меняется. Забавная, белая. Золотится с одного края. Лучики! Откуда это? Ползёт по этому синему, серому, мутному, как его?
Самоубийц хоронят
В скрещенье двух дорог;
Цветок растёт там синий,
Тоски предсмертный цветок.
В скрещенье дорог стоял я,
Безмолвен и одинок.
В сиянье лунном качался
Тоски предсмертный цветок.
перевод В. А. Зоргенфрея
из Г. Гейне