Немного о творчестве
Глубоко внутри я ощущаю себя творческим и талантливым человеком. С таким-то самоощущением хорошо бы быть художником, музыкантом или писателем. Музыкантом я захотела быть в семь лет. Моя мама, всегда способствующая развитию творческого начала в своих детях, отправилась со мной в музыкальную школу. И не беда, что вступительные экзамены уже прошли, на этот случай у нее был знакомый директор школы. Необходимо в скобках отметить, что моя мама была учителем физики в маленьком городке, ее очень любили ученики, студенты и даже их родители. В районе, где мы жили, маму знали все. Помимо знания физики она обладает даром слова, потому многие соседи приходили с просьбой написать очередное письмо в очередную инстанцию. Чего она за свою жизнь только не писала. Как правило, письма от многодетных семей для получения квартиры, или письма с просьбой досрочного освобождения заключенного и даже письма о помиловании, приговоренных к смертной казни людей. Люди приходили, ей все рассказывали, потом они вмести плакали, и мама писала письмо. Затем это письмо читали всем двором, плакали, после чего приходили уже другие люди с другой проблемой и т.д. Одним словом, с такой мамой, двери музыкальной школы открылись, как только я изъявила желание стать музыкантом. К вступительному испытанию, конечно же, меня готовила мама. Мы разучили две жалобные песни из ее репертуара. Одна была про школу. А другую, я дословно не помню, но сюжет был такой: Любовь была яркой, но не долгой, в итоге ребенок родился без отца, и вот бедная женщина стоит у окна с ребенком на руках «и с мишкой, и с книжкой», и, отвечая на вопрос своего сына, говорит, что его отец космонавт, а сама плачет. Интересно, что ни одну из этих песен я в жизни потом не слышала, откуда их знала моя мама для меня до сих пор остается загадкой. Со слухом и у меня, и у мамы всегда были сложности, но поем мы с удовольствием. Итак, пришли мы подготовленные. Как только меня попросили что-нибудь исполнить, я с радостью, бодро запела: «Каждый год в сентябре я в свой класс прихожу, как приходят друзья после долгой разлуки». Меня быстро остановили, сказали спасибо-спасибо, а какую-нибудь другую песню ты знаешь. Я не растерялась, потому, как у меня в запасе была убойная песня про папу-космонавта. Но она была очень жалобная, и когда я запела приемная комиссия очень оживилась. Они почему-то не дослушали меня до конца. Сказали, что хватит, просили меня постучать карандашом по столу и с миром отпустили. Маме сказали, что у меня хорошее чувство ритма, спросили, не хочет ли она отдать меня в танцевальный. Мама, возразив, ответила: «Ребенок хочет быть музыкантом, неужели это не возможно?» Все возможно, сказал директор школы и назначил мне учительницу. И тут начались безрадостные будни. Несколько месяцев я ходила к учительнице давила на клавиши и растягивала меха аккордеона. Прошла целая вечность, пока мы разучили первый куплет песни «Как под горкой под горой, торговал старик золой». Это время оказалось трудным не только для мня, но и для всей семьи. Как только они садились смотреть сериал «Рабыня Изаура», я садилась разучивать очередной куплет своей бесконечной песни. Одним словом, мое обучение в музыкальной школе было тяжким бременем для моих домашних. Видимо поэтому, все с облегчением вздохнули, когда я сказала что в школу больше не пойду. Но мама меня долго расспрашивала, почему я приняла такое решение. А все дело в том, что долгое время я передавала учительнице белый конвертик, наивно пологая, что мама ведет с ней какую-то переписку. Но однажды, учительница вскрыла этот конвертик при мне, достала оттуда деньги и велела передать маме, чтобы в следующий раз она положила туда не две красных бумажки, а три. Это было для меня ударом. В тот день я поняла, что учительница со мной занимается не ради интереса, а ради денег. И что, скорее всего ей совсем не хочется со мной заниматься, я даже вспомнила, как она уснула на одном из наших занятий. Рыдая, я рассказала это моей маме, но она при этом хохотала. Да, обнимала, целовала меня, но все время смеялась. Потом спросила, точно ли я туда больше не пойду и, получив утвердительный ответ, объявила, что вся семья от музыкальной повинности свободна. Но на этом моя связь с искусством не закончилась. Когда я перестала посещать музыкалку, меня приняли в школьный хор. Сначала мне очень нравилось петь в хоре. Но к 6 классу я стала туда ходить не регулярно, только перед школьными концертами. Мне не очень нравился репертуар, я не знала слов песен, и, кроме того, на репетиции нужно было приходить до начала уроков, а для меня это всегда было затруднительным. Совсем не ходить на репетиции я не могла. Концерты школьного хора иногда меня спасали от уроков математики. Дело в том, что мама устроила меня в лучшую школу города, в математический класс. Не смотря на то, что мама физик, по наследству это не передалось. Но по ее мнению, лучше было иметь три в математическом, чем пять в простом. Я же в свою очередь, терпеть не могла математику, но так как у мамы дар не только слова, но и убеждения, выбора не оставалось. Иногда я уходила с уроков математики, гордо подняв голову, объясняя учительнице, что наш хор сегодня выступает во Дворце пионеров, и потому я не могу сейчас заниматься алгеброй. Но счастье длилось не долго, однажды мстительная математичка, не поленилась и пошла наши показательные выступления во Дворец пионеров. После чего она заявила на весь класс, что меня больше не отпустит с уроков, потому что я в хоре стою, как декорация: рот открываю, а петь не пою, и слов не знаю. Это прозвучало для меня как гром среди ясного неба. Неужели у нее такое хорошее зрение, или может быть я слишком медленно открывала рот? Оправдываться не стала, просто поняла, что пришло время покинуть хор. С мечтой стать музыкантом в тот день я рассталась навсегда. Попытку стать художником я предприняла в прошлом году. Оказалось, что это тяжелый и кропотливый труд и на первых этапах там совсем нет творчества. Я ходила на занятия три раза по четыре часа. И все эти 12 часов пыталась нарисовать цилиндр, я его так и не дорисовала. Поняла, что не могу, и учится и работать и рисовать одновременно, не успеваю. Мой муж, который изначально скептически относится к моим начинаниям, после не любит, когда я что-либо бросаю не доделав. Узнав, что я перестала ходить на занятия, стал убеждать меня вернуться, сказав, что я попадаю в первую волну ветреных неудачников, которые бросают начатое после первого же столкновения с реальностью, и что хотя бы ради эксперимента я должна дожить до второй "волны". Я с ним полностью согласна, хотя это понимание ситуацию не изменило. Но в глубине души моя мечта стать художником или писателем все еще остается.