I wake in pain
А иногда я не могу уснуть.
Когда-то, ночью, в темноте южных звезд, я смотрел в круглый иллюминатор окна и слышал прибой. Я ходил по парку, и для меня зажигали фонари. Тонкие хвойные колонны загораживали лунную дорожку, и жужали сверчки.
Я хочу столько написать - путано, наивно.
Слов не хватает, да и пишу я только чтобы выплеснуть это и уснуть.
Где-то в персиковом детстве, в аромате чая на солнце, в белом амфитеатре, было незачем думать, что будет дальше - мир был понятен и правилен.
А сейчас я не могу уснуть, потому что-то не так.
Это не литература и не терапия - это бессвязная печаль, которая поднимается от пупка и сжимает горло. Мир - это путь от одного грустного осознания до другого. Осознания, что все должно, почти могло быть иначе.
Этот пост - это хлебные крошки, чтобы я вспомнил, как это, почему.
Что же случилось? Почему я знаю, что должно, что я могу и с кем я должен быть - и делаю все не так и не правильно?
И нет тому оправдания. Только признав ответственность, можено взять власть. А я полон лишь жадной, наркотической печали - я помню каждую ошибку, каждый промах и каждого, нет, каждую и тех, кто уходил. Каждое слово вспомнить - шрам, сказать - рана, признать - доза. Лиза. Галя. Женя. Катя. Эти хлебные крошки - на моей печени, но нет никакого света, есть всего лишь я.
Здесь все вперемешку. Мне 5. Мне 8. Мне 16. Мне 20. Кто-то решил забыть, что я есть. Кто-то походя сказал, что я ненужен. Кто-то умер.
Хех. Последних винить нельзя - но больнее всего.
Да. А совсем другая прекрасная женщина мне снится. Никогда такого не было, но чтож - теперь и там нет мне забвения. Я целовал ее, и она сдалась - а я проснулся. Нет мне забвения.
А.
Когда-то, ночью, в темноте южных звезд, я смотрел в круглый иллюминатор окна и слышал прибой. Я ходил по парку, и для меня зажигали фонари. Тонкие хвойные колонны загораживали лунную дорожку, и жужали сверчки.
Я хочу столько написать - путано, наивно.
Слов не хватает, да и пишу я только чтобы выплеснуть это и уснуть.
Где-то в персиковом детстве, в аромате чая на солнце, в белом амфитеатре, было незачем думать, что будет дальше - мир был понятен и правилен.
А сейчас я не могу уснуть, потому что-то не так.
Это не литература и не терапия - это бессвязная печаль, которая поднимается от пупка и сжимает горло. Мир - это путь от одного грустного осознания до другого. Осознания, что все должно, почти могло быть иначе.
Этот пост - это хлебные крошки, чтобы я вспомнил, как это, почему.
Что же случилось? Почему я знаю, что должно, что я могу и с кем я должен быть - и делаю все не так и не правильно?
И нет тому оправдания. Только признав ответственность, можено взять власть. А я полон лишь жадной, наркотической печали - я помню каждую ошибку, каждый промах и каждого, нет, каждую и тех, кто уходил. Каждое слово вспомнить - шрам, сказать - рана, признать - доза. Лиза. Галя. Женя. Катя. Эти хлебные крошки - на моей печени, но нет никакого света, есть всего лишь я.
Здесь все вперемешку. Мне 5. Мне 8. Мне 16. Мне 20. Кто-то решил забыть, что я есть. Кто-то походя сказал, что я ненужен. Кто-то умер.
Хех. Последних винить нельзя - но больнее всего.
Да. А совсем другая прекрасная женщина мне снится. Никогда такого не было, но чтож - теперь и там нет мне забвения. Я целовал ее, и она сдалась - а я проснулся. Нет мне забвения.
А.
Click to view