Левый демарш
Комок, 2006
Шпага - лучшее средство от гильотины
Когда говорят о нынешних беспорядках в Париже, вспоминают обычно май 1968-го. Тогда тоже на улицах мировой столицы шли бои молодежи и полиции. И студенты захватывали Сорбонну. А полицейские были такие зловещие. И даже лозунги были те же: «Полиция - всюду, правосудие - нигде!»
Но вспоминать, так вспоминать. До мая 1968-го был еще 1789-й. Революция - это французская традиция. Это форма, в которой там ведется политическая борьба. Форма одна и та же, а вот содержание может быть очень различным. Давайте не отвлекаться на внешние признаки. Давайте посмотрим, что на самом деле происходит и во Франции, и вокруг нее.
Закон о первом контракте
Из-за чего на этот раз разгорелся сыр-бор? Если внимательно посмотреть, что собой представляет предложенный правительством «Закон о первом контракте», то впечатления противоречивые. Да, новый закон позволяет работодателям увольнять волонтеров моложе 26 лет без объяснения причин и трудовых разбирательств. Но это и создает конкурентные преимущества молодых перед другими возрастными категориями. Да, за два года работодатель может выжать волонтера досуха, уволить и принять нового на его место. Но позвольте, все то время, пока принятый еще в штате, он получает МИНИМАЛЬНО 490 евро в месяц (на наши деньги тысяч двадцать) - это тоже гарантирует новый закон. Причем автор закона, премьер Франции Доминик де Вильпен, готов обсуждать новые и новые гарантии. Наконец, и это самое главное, закон обязывает работодателей принимать на работу молодых сотрудников ежегодно, с установлением определенной квоты (минимум один молодой специалист на двадцать работников), если же работодатели эту квоту нарушают, то платят неслабый дополнительный налог, а во Франции налоговая система и без того достаточно жесткая.
Не случайно президент Франции Жак Ширак в самый разгар уличных волнений высказался однозначно в поддержку де Вильпена. Ширак считает, что де Вильпен прав.
А вот население Франции считает иначе. По многочисленным опросам, 69 процентов населения поддерживает молодежный протест. Ну, это и понятно отчасти: безработица во Франции традиционно высокая, больше 10 процентов, и другим возрастным категориям ни к чему поощрять поблажки для молодежи. Да, говорят студентам французы постарше, вы правы, идите под дубинки, дышите слезоточивым газом, а мы пока спокойно поработаем. «Да мы вообще в Канаду уедем!» - горячатся студенты. С богом, с богом - отвечают мудрые старшие товарищи. В Канаду уезжают, как у нас в Норильск - за высокими заработками, а потом оказывается не на что вернуться.
Вообще интересно наблюдать за проявлением россиянами сочувствия бедным французским студентам. У нас схема первичного найма «нанял - выжал - выкинул» давно доведена до совершенства, к ней прибегает абсолютное большинство работодателей, и очень многие предпочитают просто никаких денег «отжатым» волонтерам не платить. Нам такие социальные гарантии, как во Франции, и не снились.
Так кто же прав?
Право правительство Франции, это буквально. Часть семидесятых, все восьмидесятые и добрый кусок девяностых правительство Франции было левым. Что в первую очередь означает - социально ответственным. Знакомое словосочетание, правда? Социально ответственное - значит, не ответственное ни за что больше. В результате к сегодняшнему дню Франция переживает глубокий системный кризис. Безработица - 10 процентов (среди молодежи - 24), экономический рост - меньше полутора процентов в год, внешний долг - полтора триллиона долларов. Весь подоходный налог за 2005 год ушел на ОБСЛУЖИВАНИЕ внешнего долга. О том, чтобы начать его выплачивать, пока и речи нет. То есть это страна-банкрот. При этом - обладающая самой здоровой экономикой в Евросоюзе. Возможно, сказанное покажется парадоксом. Ведь тогда получается, что и весь Евросоюз - банкрот. Вы знаете, так и есть. В рамках самой же для себя установленных законов, вся нынешняя цивилизация весьма близка к банкротству. Мы тоже не исключение, разумеется. Каким-то образом к началу третьего тысячелетия весь мир оказался кругом должен непонятно кому. Если вы думаете про американцев, так они вообще больше всех должны - и у них самая мощная в мире экономика. Формальный выход из положения подсказан фильмом «Бойцовский клуб» - взорвать к чертям все кредитные учреждения, обнулить ситуацию. На руинах никто никому не должен. Авторы «встречи в верхах» («Боингов» с «близнецами») явно фильм смотрели. Теракт 11 сентября 2001 года - это автограф фаната под киноплакатом.
Что такое банкротство буквально? Жизнь не по средствам. Государство живет не по средствам тогда, когда не по средствам живет большинство его граждан. То есть - тратит больше, чем зарабатывает. Живет в долг. Именно так существовал Советский Союз - он много лет жил в долг, а затем обанкротился. Именно поэтому сегодня трясет Европу - ее банкротство уже свершившийся факт. Следующие на очереди - Соединенные Штаты. Они бы хотели несколько оттянуть «момент истины». Они это и делают.
Жизнь в кредит
Впервые роковую фразу произнес министр финансов Франции Тьерри Бретон: "Мы должны набраться смелости и открыто заявить, что Франция сейчас живет не по средствам. Французам следует это понимать". Это было сказано после провала референдума по принятию Евроконституции, в результате чего прежнее правительство Франции было отправлено в отставку, а к власти пришли правые. Если напрячь память, можно вспомнить, что ровно то же самое говорил нам один из членов правительства Гайдара, чуть меньше 15 лет назад. Суть в том, что все «социальные завоевания», которыми так гордились мы и до сих пор гордится Франция, слишком дорого обходятся. У нас это была, как мы помним, бесплатная медицина, такое же образование, практически бесплатное в обслуживании жилье. Во Франции и других странах Запада - это в первую очередь высокие социальные пособия неработающим (в том числе пенсионерам). Плюс французская специфика: 35-часовая рабочая неделя, а на множестве предприятий - и вовсе три выходных дня в неделю. Вообще забавные вещи происходят, когда ключевым критерием в оценке чего угодно становится рост благосостояния и качества жизни. Население стареет - одного ребенка поднимать дешевле, чем двух или трех, а медицина все совершенствуется, люди живут дольше. Конвергенция социалистических идей в западные страны, чем так гордятся наши коммунисты, привела к тому, что люди работают все меньше за все большие деньги и гарантии. Но и работодатели хотят зарабатывать - и выводят промышленность в Юго-Восточную Азию, где платить работнику надо копейки. Франция - на четвертом месте в мире не только по внешнему долгу, но и по внешним инвестициям - это и есть вывод бизнеса из страны. А взамен в страну приезжают арабы из бывших колоний и требуют своей доли в социальном пироге. И получают эту долю. В государстве «социальных завоеваний», где каждый работающий отдает от 60 процентов заработанного в госказну, это тем проще, что доходы какого-нибудь работяги с двадцатилетним стажем и гопника из парижского пригорода, сидящего на «социале», примерно равны. Только гопник еще наркотой приторговывает, девочками, ну и традиционным гоп-стопом. Когда гопников пытаются прижать, то получаются «волнения», как прошлой осенью. И прошлая осень не была первой. Так называемые «мультикультурные столкновения», с массовым сожжением автомобилей и прочими инородными гуляньями, происходят во Франции примерно с 1979 года, практически ежегодно, только масштаб меняется и аппетиты растут. В прошлом октябре, напомним, гопота хотела ни много ни мало - ухода с поста министра внутренних дел Николя Саркози, который всего лишь назвал подонков - подонками. И гопоту поддерживали все левые партии и газеты, включая знаменитую «Юманите». Как написала в своем ЖЖ одна простая русская женщина, живущая во Франции: «Проклятые левые суки, пардон май френч».
Кстати, любопытный факт: куда бы ни эмигрировали наши люди - в Израиль, США, Европу, да хоть Австралию - они везде становятся или правыми (в смысле политической ориентации), или крайне правыми. Исключений - единицы. Что такое победившая левая идея, наши знают с детства.
Поэзия и полиция
Сегодня громят Париж, жгут библиотеки Сорбонны, забрасывают полицию камнями и «коктейлями Молотова» те же самые подонки, которые резвились прошлой осенью. Студенты манифестируют, а по бокам набиваются вооруженные анархисты, арабы-«ракаи», троцкисты, коммунисты, тут же сбоку возникают фашисты с битами, которые отлавливают и рихтуют коммунистов, якобы в помощь полиции - на самом деле тоже веселятся. Саркози уже призвал своих подчиненных не путать погромщиков с молодежью, о том же попросил и прессу. Нынешние и прошлогодние погромы объединили двух заклятых врагов - Саркози и де Вильпена. Их вражда - отдельная интересная история.
«Пришло время политическому классу говорить на настоящем французском языке, на котором говорит наш народ, и нечего этого стесняться. И я не вижу в термине "рокай" что-либо вульгарного или насильственного. Я никогда не использую грубых слов, я хорошо воспитан. Хулигана я называю хулиганом, а убийцу убийцей. Я говорю теми словами, которые понимают французы. А слов для разрядки уже недостаточно, нужно что-то и делать, причем реагировать со строгостью и справедливостью".
(Николя Саркози)
Николя Саркози - сын венгерского иммигранта, Паля Шаркёзи, завербовавшегося в Иностранный легион и таким образом ставшего французом. И мама у него тоже не совсем француженка. В общем, по-нашему говоря, инородец. Не слишком хорош собой - субтильный, невысокий. Жизнь прожил бедную, но честную - провинциальная школа, третьеразрядный вуз, а потом по политической линии. Папа-венгр сказал Николя в детстве обидную фразу: «Ты никогда не станешь президентом этой страны, тут тебе не Америка». Америку Саркози любит - киношную, с шерифами, с конкуренцией, с акулами капитализма. Еще он любит Ширака, причем давно - впервые поддержал его еще в начале восьмидесятых. Однажды Саркози дрогнул и переметнулся к левым - ему показалось, что они победят на выборах - чего Ширак ему до сих пор не простил. Саркози хочет быть президентом и хочет снизить подоходный налог до 50 процентов - то есть обещает французам, что они будут отдавать на чужие пенсии и пособия не больше половины своего заработка. Он - за снижение социальных и государственных расходов, за налоговую реформу, за обуздание преступности. До того, как Саркози возглавил МВД, в «черных» пригородах Парижа полиция не появлялась десятилетиями. А там ведь и традиционные французы живут.
Саркози очень популярен. Он - лидер партии «Союз народного движения». И до недавнего времени был кандидатурой номер один на пост президента.
«Для такого народа, как наш, долго сопротивлявшегося рыночной экономике, - большое потрясение: кажется, надо всем, что мы привыкли почитать, восторжествовал закон джунглей… Мафиозные структуры растут как грибы».
«Принципы светского государства дрогнули под напором фундаменталистских тенденций в иммигрантских общинах; национальные меньшинства навязывают свои порядки молчаливому большинству…»
(Доминик де Вильпен)
Доминик де Вильпен - это совсем другая песня. Аристократ, голубая кровь. Родился в Марокко, учился в Венесуэле. В мае 1968-го ему было 15, и он бастовал в знак солидарности с парижскими студентами - то есть не пошел на уроки. Единственный на весь Каракас.
Жизнь Доминика была усыпана лилиями и горностаями. Учился он в Институте политических наук, затем в Высшей школе администрации, основанной де Голлем. В 1984 году стал первым секретарем посольства Франции в США. В 1986 и 1988-м - выпустил первые сборники стихов. В 1995-м возглавил президентскую администрацию. В 2002-м - выпустил книгу «Крик горгульи», моментально ставшую бестселлером. В этом эссе де Вильпен пишет о тревожной тенденции: уровень требований граждан к государству постоянно растет, в результате сама государственная машина становится все более громоздкой и неэффективной. Де Вильпен скорбит о былой французской интеллектуальной элите, о негативных последствиях глобализации. Говорят, у него блестящий литературный стиль. А что у него - не блестящее? Ширак любит его как сына. Поговаривают даже, будто Доминик и есть его сын. Еще премьера называют «шпагой Ширака» - де Вильпен довольно-таки воинственный малый, морской офицер.
Де Вильпен состоит в той же партии, что и Саркози. Сменив последнего в 2004 году на посту главы МВД, он недрогнувшей рукой провел в жизнь закон прежнего министра о запрете ношения хиджабов во французских школах (вы наверняка помните этот скандал). Чем, естественно, не завоевал себе союзников среди радикальных мусульман. В 2005 году отставка прежнего правительства, формирование нового - и де Вильпен становится премьером. Саркози, узнав об этом, сказал Шираку: it means war. То есть, по-русски, ужо тебе! Однако благородный де Вильпен тут же вернул Саркози в правительство, на должность опять же главы МВД.
Как и его отец, сенатор Ксавье де Вильпен, Доминик - убежденный голлист. Это значит, что он за сильную Францию, за патерналистскую политику в отношении бывших колоний в противовес Израилю, за дружбу с Россией в противовес Америке, и вообще - последовательный антиамериканец. Речь де Вильпена в ООН по поводу войны в Ираке сделала его знаменитым не только во Франции. Там Доминик произнес великую фразу: «Прежде чем начинать войну, создайте мир». Нации аплодировали ему. Война все-таки началась.
Высокий седовласый красавец де Вильпен и чернявый угрюмый коротышка Саркози - смертельные враги. Но они оба правы. Их вражда - это их личное дело, разногласия чисто стилистические - шпага против полицейской дубинки.
Осыпьте их мелом
Для американцев на самом деле не стоит выбор, кого поддержать в 2007 году - де Вильпена или Саркози. Им не нужен ни тот, ни другой. С этой точки зрения любопытно проанализировать, как освещались события во Франции «мейнстримными» американскими СМИ. Национальные волнения, по версии сверхвлиятельного CNN, были вызваны тем, что французское правительство плохо проводит интеграцию нацменьшинств, а среди работодателей преобладает расизм: дескать, юноше с именем Махмуд или Саид куда сложнее найти работу, чем юноше с именем Пьер или Поль. Но юноша с именем Махмуд во Франции чаще всего и не хочет искать работу, он не видит в этом никакого смысла. Навязанная Европе извне политкорректность приносит свои плоды. Звездами телеэкрана становятся некие арабские юноши без определенного рода занятий, которые требуют на переговоры де Вильпена, а на обед - голову Саркози. На юношах появляются деловые костюмы взамен спортивных, и они уже могут произносить несколько предложений без единого «бля».
Характерно, что ракаи (в старорусской литературе еще можно встретить слово «ракалья», вместе со словом «каналья» - ну, так это одно и то же) участвуют не только в расовых волнениях, а практически в любых уличных тусовках. Например, когда в октябре прошлого года ведущие профсоюзы Франции объявили суточную забастовку в знак протеста против отмены «социальных завоеваний», ракаи живо поучаствовали все тем же «коктейлем Молотова». А вот когда во Франции проходили многочисленные митинги против войны в Ираке - ракаи сидели смирно по домам.
Не исключено, что к выборам 2007 года у французов появится новый кандидат в президенты. Его поддержит вся прогрессивная общественность, от телеканала CNN до товарища Зюганова. В программе кандидата будет «повышение социальной ответственности правительства, поддержка социально незащищенных граждан, миролюбивая внешняя политика с нашими стратегическими партнерами». А звать кандидата будут… ну, к примеру, Саламбек. Чем плохое имя для президента Франции?
Шпага - лучшее средство от гильотины
Когда говорят о нынешних беспорядках в Париже, вспоминают обычно май 1968-го. Тогда тоже на улицах мировой столицы шли бои молодежи и полиции. И студенты захватывали Сорбонну. А полицейские были такие зловещие. И даже лозунги были те же: «Полиция - всюду, правосудие - нигде!»
Но вспоминать, так вспоминать. До мая 1968-го был еще 1789-й. Революция - это французская традиция. Это форма, в которой там ведется политическая борьба. Форма одна и та же, а вот содержание может быть очень различным. Давайте не отвлекаться на внешние признаки. Давайте посмотрим, что на самом деле происходит и во Франции, и вокруг нее.
Закон о первом контракте
Из-за чего на этот раз разгорелся сыр-бор? Если внимательно посмотреть, что собой представляет предложенный правительством «Закон о первом контракте», то впечатления противоречивые. Да, новый закон позволяет работодателям увольнять волонтеров моложе 26 лет без объяснения причин и трудовых разбирательств. Но это и создает конкурентные преимущества молодых перед другими возрастными категориями. Да, за два года работодатель может выжать волонтера досуха, уволить и принять нового на его место. Но позвольте, все то время, пока принятый еще в штате, он получает МИНИМАЛЬНО 490 евро в месяц (на наши деньги тысяч двадцать) - это тоже гарантирует новый закон. Причем автор закона, премьер Франции Доминик де Вильпен, готов обсуждать новые и новые гарантии. Наконец, и это самое главное, закон обязывает работодателей принимать на работу молодых сотрудников ежегодно, с установлением определенной квоты (минимум один молодой специалист на двадцать работников), если же работодатели эту квоту нарушают, то платят неслабый дополнительный налог, а во Франции налоговая система и без того достаточно жесткая.
Не случайно президент Франции Жак Ширак в самый разгар уличных волнений высказался однозначно в поддержку де Вильпена. Ширак считает, что де Вильпен прав.
А вот население Франции считает иначе. По многочисленным опросам, 69 процентов населения поддерживает молодежный протест. Ну, это и понятно отчасти: безработица во Франции традиционно высокая, больше 10 процентов, и другим возрастным категориям ни к чему поощрять поблажки для молодежи. Да, говорят студентам французы постарше, вы правы, идите под дубинки, дышите слезоточивым газом, а мы пока спокойно поработаем. «Да мы вообще в Канаду уедем!» - горячатся студенты. С богом, с богом - отвечают мудрые старшие товарищи. В Канаду уезжают, как у нас в Норильск - за высокими заработками, а потом оказывается не на что вернуться.
Вообще интересно наблюдать за проявлением россиянами сочувствия бедным французским студентам. У нас схема первичного найма «нанял - выжал - выкинул» давно доведена до совершенства, к ней прибегает абсолютное большинство работодателей, и очень многие предпочитают просто никаких денег «отжатым» волонтерам не платить. Нам такие социальные гарантии, как во Франции, и не снились.
Так кто же прав?
Право правительство Франции, это буквально. Часть семидесятых, все восьмидесятые и добрый кусок девяностых правительство Франции было левым. Что в первую очередь означает - социально ответственным. Знакомое словосочетание, правда? Социально ответственное - значит, не ответственное ни за что больше. В результате к сегодняшнему дню Франция переживает глубокий системный кризис. Безработица - 10 процентов (среди молодежи - 24), экономический рост - меньше полутора процентов в год, внешний долг - полтора триллиона долларов. Весь подоходный налог за 2005 год ушел на ОБСЛУЖИВАНИЕ внешнего долга. О том, чтобы начать его выплачивать, пока и речи нет. То есть это страна-банкрот. При этом - обладающая самой здоровой экономикой в Евросоюзе. Возможно, сказанное покажется парадоксом. Ведь тогда получается, что и весь Евросоюз - банкрот. Вы знаете, так и есть. В рамках самой же для себя установленных законов, вся нынешняя цивилизация весьма близка к банкротству. Мы тоже не исключение, разумеется. Каким-то образом к началу третьего тысячелетия весь мир оказался кругом должен непонятно кому. Если вы думаете про американцев, так они вообще больше всех должны - и у них самая мощная в мире экономика. Формальный выход из положения подсказан фильмом «Бойцовский клуб» - взорвать к чертям все кредитные учреждения, обнулить ситуацию. На руинах никто никому не должен. Авторы «встречи в верхах» («Боингов» с «близнецами») явно фильм смотрели. Теракт 11 сентября 2001 года - это автограф фаната под киноплакатом.
Что такое банкротство буквально? Жизнь не по средствам. Государство живет не по средствам тогда, когда не по средствам живет большинство его граждан. То есть - тратит больше, чем зарабатывает. Живет в долг. Именно так существовал Советский Союз - он много лет жил в долг, а затем обанкротился. Именно поэтому сегодня трясет Европу - ее банкротство уже свершившийся факт. Следующие на очереди - Соединенные Штаты. Они бы хотели несколько оттянуть «момент истины». Они это и делают.
Жизнь в кредит
Впервые роковую фразу произнес министр финансов Франции Тьерри Бретон: "Мы должны набраться смелости и открыто заявить, что Франция сейчас живет не по средствам. Французам следует это понимать". Это было сказано после провала референдума по принятию Евроконституции, в результате чего прежнее правительство Франции было отправлено в отставку, а к власти пришли правые. Если напрячь память, можно вспомнить, что ровно то же самое говорил нам один из членов правительства Гайдара, чуть меньше 15 лет назад. Суть в том, что все «социальные завоевания», которыми так гордились мы и до сих пор гордится Франция, слишком дорого обходятся. У нас это была, как мы помним, бесплатная медицина, такое же образование, практически бесплатное в обслуживании жилье. Во Франции и других странах Запада - это в первую очередь высокие социальные пособия неработающим (в том числе пенсионерам). Плюс французская специфика: 35-часовая рабочая неделя, а на множестве предприятий - и вовсе три выходных дня в неделю. Вообще забавные вещи происходят, когда ключевым критерием в оценке чего угодно становится рост благосостояния и качества жизни. Население стареет - одного ребенка поднимать дешевле, чем двух или трех, а медицина все совершенствуется, люди живут дольше. Конвергенция социалистических идей в западные страны, чем так гордятся наши коммунисты, привела к тому, что люди работают все меньше за все большие деньги и гарантии. Но и работодатели хотят зарабатывать - и выводят промышленность в Юго-Восточную Азию, где платить работнику надо копейки. Франция - на четвертом месте в мире не только по внешнему долгу, но и по внешним инвестициям - это и есть вывод бизнеса из страны. А взамен в страну приезжают арабы из бывших колоний и требуют своей доли в социальном пироге. И получают эту долю. В государстве «социальных завоеваний», где каждый работающий отдает от 60 процентов заработанного в госказну, это тем проще, что доходы какого-нибудь работяги с двадцатилетним стажем и гопника из парижского пригорода, сидящего на «социале», примерно равны. Только гопник еще наркотой приторговывает, девочками, ну и традиционным гоп-стопом. Когда гопников пытаются прижать, то получаются «волнения», как прошлой осенью. И прошлая осень не была первой. Так называемые «мультикультурные столкновения», с массовым сожжением автомобилей и прочими инородными гуляньями, происходят во Франции примерно с 1979 года, практически ежегодно, только масштаб меняется и аппетиты растут. В прошлом октябре, напомним, гопота хотела ни много ни мало - ухода с поста министра внутренних дел Николя Саркози, который всего лишь назвал подонков - подонками. И гопоту поддерживали все левые партии и газеты, включая знаменитую «Юманите». Как написала в своем ЖЖ одна простая русская женщина, живущая во Франции: «Проклятые левые суки, пардон май френч».
Кстати, любопытный факт: куда бы ни эмигрировали наши люди - в Израиль, США, Европу, да хоть Австралию - они везде становятся или правыми (в смысле политической ориентации), или крайне правыми. Исключений - единицы. Что такое победившая левая идея, наши знают с детства.
Поэзия и полиция
Сегодня громят Париж, жгут библиотеки Сорбонны, забрасывают полицию камнями и «коктейлями Молотова» те же самые подонки, которые резвились прошлой осенью. Студенты манифестируют, а по бокам набиваются вооруженные анархисты, арабы-«ракаи», троцкисты, коммунисты, тут же сбоку возникают фашисты с битами, которые отлавливают и рихтуют коммунистов, якобы в помощь полиции - на самом деле тоже веселятся. Саркози уже призвал своих подчиненных не путать погромщиков с молодежью, о том же попросил и прессу. Нынешние и прошлогодние погромы объединили двух заклятых врагов - Саркози и де Вильпена. Их вражда - отдельная интересная история.
«Пришло время политическому классу говорить на настоящем французском языке, на котором говорит наш народ, и нечего этого стесняться. И я не вижу в термине "рокай" что-либо вульгарного или насильственного. Я никогда не использую грубых слов, я хорошо воспитан. Хулигана я называю хулиганом, а убийцу убийцей. Я говорю теми словами, которые понимают французы. А слов для разрядки уже недостаточно, нужно что-то и делать, причем реагировать со строгостью и справедливостью".
(Николя Саркози)
Николя Саркози - сын венгерского иммигранта, Паля Шаркёзи, завербовавшегося в Иностранный легион и таким образом ставшего французом. И мама у него тоже не совсем француженка. В общем, по-нашему говоря, инородец. Не слишком хорош собой - субтильный, невысокий. Жизнь прожил бедную, но честную - провинциальная школа, третьеразрядный вуз, а потом по политической линии. Папа-венгр сказал Николя в детстве обидную фразу: «Ты никогда не станешь президентом этой страны, тут тебе не Америка». Америку Саркози любит - киношную, с шерифами, с конкуренцией, с акулами капитализма. Еще он любит Ширака, причем давно - впервые поддержал его еще в начале восьмидесятых. Однажды Саркози дрогнул и переметнулся к левым - ему показалось, что они победят на выборах - чего Ширак ему до сих пор не простил. Саркози хочет быть президентом и хочет снизить подоходный налог до 50 процентов - то есть обещает французам, что они будут отдавать на чужие пенсии и пособия не больше половины своего заработка. Он - за снижение социальных и государственных расходов, за налоговую реформу, за обуздание преступности. До того, как Саркози возглавил МВД, в «черных» пригородах Парижа полиция не появлялась десятилетиями. А там ведь и традиционные французы живут.
Саркози очень популярен. Он - лидер партии «Союз народного движения». И до недавнего времени был кандидатурой номер один на пост президента.
«Для такого народа, как наш, долго сопротивлявшегося рыночной экономике, - большое потрясение: кажется, надо всем, что мы привыкли почитать, восторжествовал закон джунглей… Мафиозные структуры растут как грибы».
«Принципы светского государства дрогнули под напором фундаменталистских тенденций в иммигрантских общинах; национальные меньшинства навязывают свои порядки молчаливому большинству…»
(Доминик де Вильпен)
Доминик де Вильпен - это совсем другая песня. Аристократ, голубая кровь. Родился в Марокко, учился в Венесуэле. В мае 1968-го ему было 15, и он бастовал в знак солидарности с парижскими студентами - то есть не пошел на уроки. Единственный на весь Каракас.
Жизнь Доминика была усыпана лилиями и горностаями. Учился он в Институте политических наук, затем в Высшей школе администрации, основанной де Голлем. В 1984 году стал первым секретарем посольства Франции в США. В 1986 и 1988-м - выпустил первые сборники стихов. В 1995-м возглавил президентскую администрацию. В 2002-м - выпустил книгу «Крик горгульи», моментально ставшую бестселлером. В этом эссе де Вильпен пишет о тревожной тенденции: уровень требований граждан к государству постоянно растет, в результате сама государственная машина становится все более громоздкой и неэффективной. Де Вильпен скорбит о былой французской интеллектуальной элите, о негативных последствиях глобализации. Говорят, у него блестящий литературный стиль. А что у него - не блестящее? Ширак любит его как сына. Поговаривают даже, будто Доминик и есть его сын. Еще премьера называют «шпагой Ширака» - де Вильпен довольно-таки воинственный малый, морской офицер.
Де Вильпен состоит в той же партии, что и Саркози. Сменив последнего в 2004 году на посту главы МВД, он недрогнувшей рукой провел в жизнь закон прежнего министра о запрете ношения хиджабов во французских школах (вы наверняка помните этот скандал). Чем, естественно, не завоевал себе союзников среди радикальных мусульман. В 2005 году отставка прежнего правительства, формирование нового - и де Вильпен становится премьером. Саркози, узнав об этом, сказал Шираку: it means war. То есть, по-русски, ужо тебе! Однако благородный де Вильпен тут же вернул Саркози в правительство, на должность опять же главы МВД.
Как и его отец, сенатор Ксавье де Вильпен, Доминик - убежденный голлист. Это значит, что он за сильную Францию, за патерналистскую политику в отношении бывших колоний в противовес Израилю, за дружбу с Россией в противовес Америке, и вообще - последовательный антиамериканец. Речь де Вильпена в ООН по поводу войны в Ираке сделала его знаменитым не только во Франции. Там Доминик произнес великую фразу: «Прежде чем начинать войну, создайте мир». Нации аплодировали ему. Война все-таки началась.
Высокий седовласый красавец де Вильпен и чернявый угрюмый коротышка Саркози - смертельные враги. Но они оба правы. Их вражда - это их личное дело, разногласия чисто стилистические - шпага против полицейской дубинки.
Осыпьте их мелом
Для американцев на самом деле не стоит выбор, кого поддержать в 2007 году - де Вильпена или Саркози. Им не нужен ни тот, ни другой. С этой точки зрения любопытно проанализировать, как освещались события во Франции «мейнстримными» американскими СМИ. Национальные волнения, по версии сверхвлиятельного CNN, были вызваны тем, что французское правительство плохо проводит интеграцию нацменьшинств, а среди работодателей преобладает расизм: дескать, юноше с именем Махмуд или Саид куда сложнее найти работу, чем юноше с именем Пьер или Поль. Но юноша с именем Махмуд во Франции чаще всего и не хочет искать работу, он не видит в этом никакого смысла. Навязанная Европе извне политкорректность приносит свои плоды. Звездами телеэкрана становятся некие арабские юноши без определенного рода занятий, которые требуют на переговоры де Вильпена, а на обед - голову Саркози. На юношах появляются деловые костюмы взамен спортивных, и они уже могут произносить несколько предложений без единого «бля».
Характерно, что ракаи (в старорусской литературе еще можно встретить слово «ракалья», вместе со словом «каналья» - ну, так это одно и то же) участвуют не только в расовых волнениях, а практически в любых уличных тусовках. Например, когда в октябре прошлого года ведущие профсоюзы Франции объявили суточную забастовку в знак протеста против отмены «социальных завоеваний», ракаи живо поучаствовали все тем же «коктейлем Молотова». А вот когда во Франции проходили многочисленные митинги против войны в Ираке - ракаи сидели смирно по домам.
Не исключено, что к выборам 2007 года у французов появится новый кандидат в президенты. Его поддержит вся прогрессивная общественность, от телеканала CNN до товарища Зюганова. В программе кандидата будет «повышение социальной ответственности правительства, поддержка социально незащищенных граждан, миролюбивая внешняя политика с нашими стратегическими партнерами». А звать кандидата будут… ну, к примеру, Саламбек. Чем плохое имя для президента Франции?