Про воспитание, жизнь и смерть, и что я о них знаю
Со словом воспитание в нашей традиции часто связано что-то очень неприятное, смесь морального, а то и физического, насилия, болезненных уроков, тяжести, чувства вины и долга, муки несоответствия чужим ожиданиям при малейшей ошибке и огрехе.
Меж тем воспитание не имеет к этому отношения - воспитание это развитие индивидуальности - вос-питать это дать питание, дать питание таланту, божьему дару, научить видеть его, ценить его, развивать и пользоваться им.
Я - носитель щедрых божьих даров. Но я невоспитан. Не умею сполна ими пользоваться.
Я легко начинаю новые дела, ко всему подхожу творчески. Но не довожу их до конца, потеряв к ним первый интерес.
Я очень плох во всем, что касается терпения и усидчивости, кропотливости и оттачивания мастерства.
Причин много.
Основная - у меня стоит очень сильный внутренний запрет на близость и на принадлежность.
Если я сделаю что-то, что принесет пользу не только мне, но и окружающим, у меня сразу срабатывает тревожная кнопка - нельзя! Опасно! Принадлежать и быть близким - опасно. И страшно.
Для многих это странно - многие лезут из кожи вон, чтобы соответствовать чужим ожиданиям, быть для всех хорошими, удобными, достойными похвалы, заслуживают хорошее к себе отношение. Как там у Райкина - "как бы мне так встать, чтобы одновременно быть ко всем пузиком". Для многих быть социально полезным, значимым, делать общественно значимое дело - синоним счастья, удовлетворения и личностной реализации.
А у меня ровно наоборот - ровно в тот момент, когда я понимаю, что то дело, которое я делаю, в котором выражаю свои таланты, свою деятельность и индивидуальность, как только это дело становится общественно значимым, как только оно приносит пользу окружающим, украшает мир, учит созидательному, обогащает - бабах! - меня обрубает. Обрубает интерес, энергию и только тревожная кнопка - нельзя! Опасно! Проявляться опасно. Быть общественно полезным, авторитетным, значимым - опасно.
В психологии это называется страхом поглощения. Типичный для шизоидов. Он же страх смерти.
У меня он очень сильно выражен, особенно с моей аномальной животной живучестью.
Проявляться - значит жить, а жить значит умереть. Тут то сигнализация и срабатывает. Мобилизуется на выживание тело.
Как ни странно, но в этом есть и положительные стороны - есть такой распространенный страх - совершить ошибку, сделать неправильно - у меня его нет. Нет потому, что я осознаю, что никто не может быть в моей жизни авторитетнее меня самого. Нет на свете более авторитетных знатоков меня.
И я точно знаю, что все что происходит в моей жизни - это выбрал я сам. Только я несу за это ответственность. Только я отвечаю за то, какой мир лежит вокруг меня.
Я могу слушать мнения и опыт, но моя жизнь это только моя жизнь.
Сделать ошибку - это по сути сделать что-то, что выбивается из чужих ожиданий. Ну так и срать я хотел на чужие ожидания, для меня они ценности не представляют. Как там у Туве Янссон - "нельзя же постоянно быть приветливым и общительным. Просто-напросто не успеваешь".
Сделать правильно - это значит сделать так, как уже делали сотни других до меня. А зачем тогда вообще жить, если не сделать ничего своего, не сделать собственного шага?
Кто боится не соответствовать чужим ожиданиям часто застряли в детском страхе быть нелюбимыми и отвергнутыми. Я, очевидно, в детстве слишком рано осознал свою отделенность, принял свое одиночество на ближайшие 95 лет, и не питал бесплодных иллюзий о добреньком боженьке.
Но самая плохая сторона - я просираю жизнь. Я просираю очень дорогие и ценные подарки, данные мне Богом.
Только перед лицом смерти становится ясна истинная цена всему, что происходит в жизни.
Я всю жизнь заигрывал со смертью, находил азарт в том чтобы дотронуться к ней и отбежать от нее, убегал от нее. Но я совсем плохо умею смотреть ей в глаза, вести с ней честный разговор.
Только с любовью сердце можно разговаривать со смертью. С любовью к себе, этому талантливому, но совершенно невоспитанному ребенку внутри меня.
У меня полные дневники бизнес-идей. У меня сотни начинаний разного творчества. У меня черновики ненаписанных книг, основы для несозданных выставок, непостроенных домов, невыращенных сыновей.
У меня здоровье, феноменальная приспосабливаемость к любым условиям, надежные соратники, готовые мне помочь и поддержать на любом из этапов, любящие и ценящие меня люди.
У меня сейчас лучшее время для самореализации.
А я делаю первый шаг - и линяю в кусты. Потребляю время выдавая только внешний эффект, минутный салют.
Как там опять же у Туве Янссон - "типичная черта моего характера - любой ценой произвести впечатление на окружающих: вызвать восторг, сострадание, страх или любые другие сильные чувства. Возможно, это происходит оттого, что в детстве меня никто не понимал.
Никто меня не понимал, а сам себя я понимал еще меньше"
И еще - "знаешь, какой ты? Ты гонишься за сильными ощущениями, а когда они на носу, пасуешь и прячешься в кусты".
Хочу преодолеть это. Я смогу, я бывал в местах хуже смерти.
Хочу проявляться, жить, быть иногда и хрупким, и ломким. Даже если после этого придется умереть.
Меж тем воспитание не имеет к этому отношения - воспитание это развитие индивидуальности - вос-питать это дать питание, дать питание таланту, божьему дару, научить видеть его, ценить его, развивать и пользоваться им.
Я - носитель щедрых божьих даров. Но я невоспитан. Не умею сполна ими пользоваться.
Я легко начинаю новые дела, ко всему подхожу творчески. Но не довожу их до конца, потеряв к ним первый интерес.
Я очень плох во всем, что касается терпения и усидчивости, кропотливости и оттачивания мастерства.
Причин много.
Основная - у меня стоит очень сильный внутренний запрет на близость и на принадлежность.
Если я сделаю что-то, что принесет пользу не только мне, но и окружающим, у меня сразу срабатывает тревожная кнопка - нельзя! Опасно! Принадлежать и быть близким - опасно. И страшно.
Для многих это странно - многие лезут из кожи вон, чтобы соответствовать чужим ожиданиям, быть для всех хорошими, удобными, достойными похвалы, заслуживают хорошее к себе отношение. Как там у Райкина - "как бы мне так встать, чтобы одновременно быть ко всем пузиком". Для многих быть социально полезным, значимым, делать общественно значимое дело - синоним счастья, удовлетворения и личностной реализации.
А у меня ровно наоборот - ровно в тот момент, когда я понимаю, что то дело, которое я делаю, в котором выражаю свои таланты, свою деятельность и индивидуальность, как только это дело становится общественно значимым, как только оно приносит пользу окружающим, украшает мир, учит созидательному, обогащает - бабах! - меня обрубает. Обрубает интерес, энергию и только тревожная кнопка - нельзя! Опасно! Проявляться опасно. Быть общественно полезным, авторитетным, значимым - опасно.
В психологии это называется страхом поглощения. Типичный для шизоидов. Он же страх смерти.
У меня он очень сильно выражен, особенно с моей аномальной животной живучестью.
Проявляться - значит жить, а жить значит умереть. Тут то сигнализация и срабатывает. Мобилизуется на выживание тело.
Как ни странно, но в этом есть и положительные стороны - есть такой распространенный страх - совершить ошибку, сделать неправильно - у меня его нет. Нет потому, что я осознаю, что никто не может быть в моей жизни авторитетнее меня самого. Нет на свете более авторитетных знатоков меня.
И я точно знаю, что все что происходит в моей жизни - это выбрал я сам. Только я несу за это ответственность. Только я отвечаю за то, какой мир лежит вокруг меня.
Я могу слушать мнения и опыт, но моя жизнь это только моя жизнь.
Сделать ошибку - это по сути сделать что-то, что выбивается из чужих ожиданий. Ну так и срать я хотел на чужие ожидания, для меня они ценности не представляют. Как там у Туве Янссон - "нельзя же постоянно быть приветливым и общительным. Просто-напросто не успеваешь".
Сделать правильно - это значит сделать так, как уже делали сотни других до меня. А зачем тогда вообще жить, если не сделать ничего своего, не сделать собственного шага?
Кто боится не соответствовать чужим ожиданиям часто застряли в детском страхе быть нелюбимыми и отвергнутыми. Я, очевидно, в детстве слишком рано осознал свою отделенность, принял свое одиночество на ближайшие 95 лет, и не питал бесплодных иллюзий о добреньком боженьке.
Но самая плохая сторона - я просираю жизнь. Я просираю очень дорогие и ценные подарки, данные мне Богом.
Только перед лицом смерти становится ясна истинная цена всему, что происходит в жизни.
Я всю жизнь заигрывал со смертью, находил азарт в том чтобы дотронуться к ней и отбежать от нее, убегал от нее. Но я совсем плохо умею смотреть ей в глаза, вести с ней честный разговор.
Только с любовью сердце можно разговаривать со смертью. С любовью к себе, этому талантливому, но совершенно невоспитанному ребенку внутри меня.
У меня полные дневники бизнес-идей. У меня сотни начинаний разного творчества. У меня черновики ненаписанных книг, основы для несозданных выставок, непостроенных домов, невыращенных сыновей.
У меня здоровье, феноменальная приспосабливаемость к любым условиям, надежные соратники, готовые мне помочь и поддержать на любом из этапов, любящие и ценящие меня люди.
У меня сейчас лучшее время для самореализации.
А я делаю первый шаг - и линяю в кусты. Потребляю время выдавая только внешний эффект, минутный салют.
Как там опять же у Туве Янссон - "типичная черта моего характера - любой ценой произвести впечатление на окружающих: вызвать восторг, сострадание, страх или любые другие сильные чувства. Возможно, это происходит оттого, что в детстве меня никто не понимал.
Никто меня не понимал, а сам себя я понимал еще меньше"
И еще - "знаешь, какой ты? Ты гонишься за сильными ощущениями, а когда они на носу, пасуешь и прячешься в кусты".
Хочу преодолеть это. Я смогу, я бывал в местах хуже смерти.
Хочу проявляться, жить, быть иногда и хрупким, и ломким. Даже если после этого придется умереть.