Орловская обл. Болхов. И немного о стыде, как о главном российском национальном чувстве
Град Болхов стоит на Нугри на левой стороне на горах красовито: град деревянный (кремль), ветх уже, церквей каменных есть от малой части: монастырь хорош, от града якобы поприще; рядов много; площадь торговая хороша, хлеба бывает много, а дровами сильно довольно; люди в нем невежи, искусу нет ни у мужеска полу, не как Калуга или Белев, своемеры, дулепы... (с) Иван Никитин, 1710 г.
Самое главное чувство с которым живет российская провинция - чувство стыда.
Сложное, тягостное, многоступенчатое человеческое чувство, свойственное всем задействованным в социуме людям.
Те, кто утверждает, что оно им неведомо - лгут. Потому что практически все социальные ограничения так или иначе держатся на чувстве стыда или вины, точнее от страха боли, которые эти чувства могут причинять.
Если у кого-то нет чувства стыда, то это уже не совсем человек, это Маугли. Либо просветленный. Тоже в каком-то смысле переставший быть человеком.
Про чувство стыда и вины я отдельно написал целый труд - Стыд и вина
Собственно смысл этих чувств в том, чтобы дать сигнал. Как, впрочем, и любого другого чувства.
А уж что с этим сигналом делать - забота и выбор лично каждого. Ответственность и необходимость делать выбор как экзистенциальная данность.
Можно что-то изменить. Но можно и, к сожалению, зависнуть в этом чувстве. Или бесконечно пытаться от него убежать, при том, что оно бегает быстрее.
К сожалению - непонимание ответственности, неумение ее брать, делать выбор - самая большая беда российского общества и, возможно, русской культуры как таковой.
Это экзамен, который постоянно повторяется (и будет повторяться и впредь), но который русское общество упорно отказывается сдавать. Грабли непрерывно бьют по лбу.
Ответственность - это свобода. Тот, кто берет на себя полную ответственность за свою жизнь получает и полную свободу.
Да, у этого есть цена - свободный человек принимает и осознает то, что абсолютно все, что происходит в его жизни - результат его выбора - осознанного или неосознанного, действия или бездействия.
Свободный человек осознает - все, что дает ему жизнь - он выбрал сам.
У несвободного человека всегда в числе виноватых обстоятельства. Кто угодно, только не он сам. "Я жертва обстоятельств" - произносится почти что с гордостью - типа - "ну какой с меня спрос?".
Есть такая формула - посмотри на результат, и узнаешь истинное намерение.
Иногда узнавать свое истинное намерение очень неприятно. Неприятно признаться себе в том, что я совсем не тот благородный Бэтмен, которого себе представлял, а порой весьма унылое, трусливое и никому не интересное существо, питающееся навозом.
Леонид Млечин очень честно, и при этом незлобно, дал всему этому диагноз - послушайте с 30-й минуты (хотя лучше не пожалейте 70 минут на умного и очень человечного человека, и послушайте все 70)
Это то, в чем варится российское общество - умопомрачительное, зашкаливающее, чудовищное, сжирающее чувство стыда, которое обывателем усиленно отрицается, замалчивается, агрессивно возражается.
Когда в губернском городе N приезжие жаловались на скуку и однообразие жизни, то местные жители, как бы оправдываясь, говорили, что, напротив, в N очень хорошо, что в N есть библиотека, театр, клуб, бывают балы, что, наконец, есть умные, интересные, приятные семьи, с которыми можно завести знакомства. (c) Чехов "Ионыч"
Отсюда оголтелый, отчаянный поиск мифической, никогда не существовавшей национальной идеи и прочих великих и ужасных идеологий, которые позволят летать в космос, а при этом гладить одежду угольным утюгом и справлять естественные нужды в косой деревянной параше.
Это все - безуспешный, временный способ выпрыгнуть из неосознанного чувства стыда. Страх посмотреть правде в глаза.
Именно поэтому всем в общем-то и целом пофигу в кого и во что верить - в православие, в Путина, в Сталина, в инопланетян. Это все фиговые листы. Предают их так же легко, безалаберно и подло, как и клянутся им в вечной верности.
Есть два народа, которых очень легко обмануть. Это евреи и русские.
Евреев потому что они изначально во все верят, русских потому, что они изначально не верят ни во что.
Отсюда все эти поиски заговоров, происков врагов и недоброжелателей, при том что "заговор против России безусловно существует - в нем участвует все российское население" (с) Пелевин.
Не стоит искать заговор и врагов там, где есть место для банальной глупости.
Лично мне от всего этого двояко.
С одной стороны мне очень не хватает чистоты. Да-да, чувство стыда мне тоже ведомо - я нередко чувствую себя оскверненным и оскверняющим. Как там, языком корректного книжного определения - собственную дефективность как человеческой особи.
С другой - на недолгий срок с русскими взаимодействовать легко. Их можно не беречь.
А чего их беречь, если они сами себя не любят?
Можно жить тактикой выжженной земли, а если и получить что-то в ответ, так лихой, завидущий присвист - "ишь ты! Крутой!"
Мне бы хотелось что-то поменять. Хотелось бы, чтобы цена жизни в российском (и русском) макрокосме была бы существенно выше.
Чтобы русские ассоциировались с народом работающим, интересным, амбициозным, уважающим и уважаемым.
Чтобы не звенели мне каждый раз пулей в затылок строчки из Бродского:
Потому что искусство поэзии требует слов
Я - один из глухих, облысевших, угрюмых послов
Второсортной державы, связавшейся с этой
Не желая насиловать собственный мозг
Сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск
За вечерней газетой.
Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал
В этих грустных краях, чей эпиграф - победа зеркал
При содействии луж порождает эффект изобилья
Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя.
Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя
Это чувство забыл я.
В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны
Стены тюрем, пальто; туалеты невест
Белизны новогодней, напитки, секундные стрелки.
Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей
Пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей
Деревянные грелки.
Этот край недвижим. Представляя объем валовой
Чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой
Вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках.
Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь.
Даже стулья плетеные держатся здесь
На болтах и на гайках.
Только рыбы в морях знают цену свободе; но их
Немота вынуждает нас как бы к созданью своих
Этикеток и касс. И пространство торчит прейскурантом.
Время создано смертью. Нуждаясь в телах и вещах
Свойства тех и других оно ищет в сырых овощах.
Кочет внемлет курантам.
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав
К сожалению, трудно. Красавице платье задрав
Видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут
Но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
Тут конец перспективы.
То ли карту Европы украли агенты властей
То ль пятерка шестых остающихся в мире частей
Чересчур далека. То ли некая добрая фея
Надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу.
Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу
Да чешу котофея
То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом
То ли дернуть отсюдова по морю новым Христом.
Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза
Паровоз с кораблем - все равно не сгоришь от стыда:
Как и челн на воде, не оставит на рельсах следа
Колесо паровоза.
Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"?
Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда
Обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе
Как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены
Но не спит. Ибо брезговать кумполом сны
Продырявленным вправе.
Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те
Времена, неспособные в общей своей слепоте
Отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек.
Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть.
Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть
Чтоб спросить с тебя, Рюрик.
Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика.
Не по древу умом растекаться пристало пока
Но плевком по стене. И не князя будить - динозавра.
Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера.
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
Да зеленого лавра.
(с) Конец прекрасной эпохи, 1969 г.
Я знаю только один способ - самому жить так, чтобы не было мучительно стыдно.
Даже в условиях, когда все остальные знают другой способ - уничтожить всех тех, кто смеет напоминать о собственном чувстве стыда. Кто отказывается делать вид, что этого всего нет.
Если все сказанное выше как-то вас задело, возмутило, расстроило, привело в праведный гнев - поздравляю, вы человек, которому чувство стыда не чуждо, и сказанное мною является правдой (не Истиной).
Если вам захочется устроить холивар, опровергнуть все мною сказанное - сделайте это.
Должен же кто-то этим самым мои слова делом подтвердить. Пусть это будете вы.