Московская обл. Люберцы. Стар и млад
Скажи, что любера - неотесанные чурбаны, любое недовольство решающие кулаками - это будет правдой.
Скажи обратное, что это волевые, неравнодушные люди, в тяжелейшие годы страны, упавшей на дно, взявшие себя в руки, занимающиеся собой, своим телом, своим городом, своей жизнью - и это тоже будет правдой.
Любера не были хорошими или плохими - но они совершенно точно были инициативными, бурлящими, энергичными. Они - явление эпохи.
Ребята с нашего двора - потерявшие старые смыслы, лихорадочно нащупывающие новые.
Тяжелое было время - но жить ярко хочется в любое, хоть тяжелое, хоть праздное.
Пространство выбора было скудным - реализовывались как умели.
Люберцы - один из городов особенного класса Подмосковья. Город, слишком далекий от Москвы, чтобы стать его полноценной частью. Но при этом - слишком близкий, чтобы жить свободно от столичных влияний.
Современные Люберцы и вовсе порвались на лоскуты - став городом одновременно и старым, и новым.
Старые Люберцы сохранили упаднические панельные кварталы, намеки на закрывшийся вертолетный завод им.Камова.
Тут все продолжает дышать амбре городской алкашни - знаете, когда на полустанке подходит мужичок истерзанный с глазами белесыми, честными как смерть, да на опохмел просит, опахивая парами души пролетарского поэта.
И одновременно с этим - прямо рядом, как в чудесном мире, построились кварталы современных высоток. Куда переселился абсолютно иной контингент - молодых, образованных - не тянущих ипотеку в Москве, но могущие ее потянуть в более дешевых Люберцах.
Контингенты, что культурно не пересекаются - но живут в одном городе, разными кварталами.
Люберов не осталось. Это уже история.
Но суровый, настороженный дух все еще присутствует.
В том числе в буквальном смысле - новые районы строились прямо на мусорном полигоне, полях аэрации.
Я как-то давно заехал сюда ночью - поля подсвечиваются, жутковатые высотки. И запах - о, этот запах!
Сейчас здесь приличнейший район, и даже метро подвели - но мусорный курган прямо под окнами остался.
И аэрационный канал. И курганы создают психоделическое впечатление гор - как будто не в Подмосковье, а где-то в далекой, предгорной стороне.
Удивительный город - ярчайшая иллюстрация-аллегория нашего мира - когда люди бесконечно обосабливаются и делятся на маленькие группы по интересам, темпераментам, профессиям.
И могут жить в одном городе, рядом - но не пересекаться.
Урбанистический коктейль - метро, выходящее у мусорного кургана, дерьмопровод под окнами.
Церковь на улице имени Моисея Соломоновича Урицкого.
И могилки прямо под окнами - где старые, с исторического кладбища.
А где с той, окаянной эпохи, когда под окнами обыденно разворачивались перестрелки.
А с причесоном длиннее двух пальцев, закрывающих уши, было опасно просто по улице пройти.
Сегодняшние Люберцы сохранили, конечно, отрывочные повадки отдельных аборигенов, но масштаб их ничтожен.
Москва победила. Подмяв спальниками для планктона и люберов, и поля аэрации, и народную память.
