Истории женщин в проституции. Хантс Пойнт.
Нью-йоркский фотограф Крис Арнаде на протяжении нескольких лет работает в Хантс Пойнт. Его проект Faces of Addiction посвящен теме наркозависимости и проституции в одном из беднейших кварталов не только Нью-Йорка, но и всей Америки - более половины обитателей Хантс Пойнт живут за чертой бедности.
Вот что он говорит о своем опыте:
На протяжении трех лет я работаю в Хантс Пойнт с наркозависимыми. На протяжении трех лет от огромного количества женщин я слышу истории о насилии, которому они подверглись со стороны своих родственников-мужчин. На протяжении трех лет наблюдаю за тем, как мужчины рыщут по улицам в поисках женщин, которые отсосали бы им за деньги. Иногда этого недостаточно и они избивают женщин и насилуют их. Просто для потехи, наверно. На протяжении трех лет дети говорят мне: “Я не знаю кто мой отец. Его никогда не было в моей жизни".
Иджипт, с синяком под глазом, полученным от бойфренда, закончив перечислять всех мужчин, когда-либо изнасиловавших или избивших ее, на мой вопрос: "Хоть один мужчина в твоей жизни обращался с тобой хорошо?" отвечает: "Да, был один. Бог".
Кармела, которую били и насиловали с восьми лет, говорит: "Когда я начала заниматься проституцией? Я всегда этим занималась. То есть, я всегда думала, что нужно продавать свое тело за деньги или за крышу над головой. До 16 лет я не знала, что это называется причудливым словом "проституция". Я просто знала, что так девушки живут на улицах".
Простой факт: женщины не ездят по Хантс Пойнт в поисках мужчины, который бы "отлизал" им за деньги.
Простой факт: только небольшое количество мужчин в Хантс Пойнт, которых я знаю, не избивают своих женщин. То есть, я предполагаю, что не избивают. Остальные заявляют, что избивают все.
Простой факт: девочки, выростая в этом квартале, вынуждены терпеть череду насмешек, недружелюбных взглядов, окриков, приставаний. Количество случаев секса по принуждению здесь достигает просто отвратительных масштабов.
Итак, меня спросили о том, чему я научился за три года работы над этим проектом. В Хантс Пойнт есть большое количество достойных мужчин, всецело уважающих женщин. Есть преданные отцы, которые работают не жалея себя, берут ответственность за своих детей и безукоризненно воспитаны.
Тем не менее, многие мужчины - говно, и те, которые говно, являются причиной многих проблем, бросающих, к сожалению, тень на всех остальных, они затмевают достойных мужчин.
Да, я вижу иронию в том, что это говорит белый мужчина. Вина, отвращение, называйте как хотите.
Для меня это просто факт, который человек, получив образование, подобное моему, не может игнорировать или отрицать.
PS: Я вырос в очень бедном белом городке на Юге. Я видел много подобных вещей там. Это - не расовое. Это - гендерное.
Проект Криса Арнаде Faces of addiction
Крис Арнаде в Фейсбук, Тамблер
Интервью для International Business Times
Дженнифер.
"Я очень умная, но иногда чувствую отвращение к себе из-за того, чем я занимаюсь. Я не очень довольна своей жизнью, но я счастлива, что жива".
Дженнифер, 21 год, росла с несколькими приемными родителями. Ее биологические мать и отец были наркозависимыми. Она с детства помнит запах наркотиков. Сексуальное насилие началось, когда ей было 7 лет и продолжалось до ее побега из приемной семьи. "Меня лишил девственности мой сводный брат. Он изнасиловал меня когда мне было 12. Он насиловал меня неоднократно". Сейчас она продает свое тело в Хантс Пойнт за наркотики, преимущественно героин. Она начала плакать, когда рассказывала мне свою историю. "Иногда я не хочу заниматься сексом из-за пережитого сексуального насилия, это плохо влияет на мою психику. Но это быстрые деньги... Как я уже сказала, я бездомная. У меня ничего нет. Я выросла в ненормальных обстоятельствах. Из-за моего отца и брата у меня не все в порядке с головой. Я не боюсь говорить о том, чем я занимаюсь. Я вижу очень много проституток, которые отрицают это. Не стыдитесь того, кто вы".
Ванесса.
Ванесса, 35 лет, имеет троих детей от мужа-абьюзера. Она "сошла с ума и начала употреблять героин" после того, как потеряла детей, которых отдали на воспитание бабушке. Наркозависимость стала причиной бездомности и проституции. Она выросла на Артур Авеню в Бронксе, но сейчас проводит время в Хантс Пойнт, "каждый день пытаясь выжить. Чего бы это ни стоило". Ванесса стояла на углу холодной улицы в ожидании заработка, обутая лишь в шлепанцы, и курила с друзьями. Когда я спросил, как бы она хотела, чтобы я ее описал, к нам подбежала Мери Элис со словами: " Она самая милая из всех женщин, которых я знаю. Она снимет с себя последнюю рубашку и отдаст вам".
Синтия.
Синтия, 46 лет, начала заниматься проституцией в 13. Стала жить на улице из-за сложных отношений со своей матерью-одиночкой. "Я не хотела ее слушать. У нее не было времени на меня". Сейчас Синтия - мать 15-ти детей, из которых живы 11. Ее младшему ребенку - 16, старшему - 30.
Мы говорили о детской проституции. Она сказала: "Хантс пойнт уже не тот, каким был раньше. Тогда девочки держались друг друга. Потом появились крэк и кокаин, это все испортило. Девочки на улице в таком возрасте... У них нет выбора. Это неправильно".
Синтия была под действием наркотиков, она была возбуждена и говорила неразборчиво. Когда я спросил, как бы она хотела, чтобы я ее описал, она посмотрела мне в глаза, подумала минуту и потом сказала: "Честный человек. Вот какая я. Честный человек".
Бьюти.
Бьюти, 21 год, родилась и выросла в Оклахоме. В Нью-Йорк ее привез сутенер, пообещав ей "бешеные деньги". С тех пор у нее было 9 сутенеров: "Я прошла через 9 сутенеров. Получила свой первый синяк под глазом от одного из них, другой ударил меня в рот, но этот парень добр ко мне".
Ее мать была наркозависимой. "Она начала курить крэк. Тогда все и началось, стены начали сдвигаться… Сейчас она в тюрьме. Я не могу винить свою маму - она же моя мама. Я курю траву, но не крэк. Мне не нравится этот запах паленой мяты".
"Я хочу выбраться отсюда, но мне очень страшно". "Мне кажется, я могу остановиться в любой момент. Некоторые парни говорят, что я могла бы стать моделью. С деньгами проблем нет, но с другой стороны - к черту Хантс Пойнт. Может я cмогу стать медсестрой или присматривать за детьми".
Когда я спросил, как бы она хотела, чтобы я ее описал, она сказала: "Я - хороший человек. Я не люблю, когда людям плохо. Я люблю делать людей счастливыми".
Тиффани.
"Я вижу здесь молодых, симпатичных девочек. Они думают, что это весело. Я - ВИЧ-позитивная. Я не училась в школе. Я потеряла двоих детей. Это - не всесело. Не занимайтесь этим" - Тиффани.
Тиффани родом из Южной Каролины, она начала заниматься сексом за деньги в 12 лет, в 15 стала стриптизершей, в 16 начала сниматься в порно. Бежать из дома ее заставило насилие отца над матерью. "Она родила меня в 17, мою сестру - в 15. У нее не было никаких шансов, она никогда не ходила в школу". К 18 годам Тиффани употребляла экстази, кокаин, травку, затем крэк. Отец ее ребенка заразил Тиффани ВИЧ, когда ей было 19. Последние несколько лет она живет в Бронксе.
"Я ненавижу Хантс Пойнт. Каждую ночь я плачу. Я подавлена. Я хочу повидаться со своей семьей в Южной Каролине".
"Что это за место? Это - ужасное место, просто ужасное. Но до тех пор, пока я держусь на ногах, до тех пор, пока я дышу - я в порядке".
"Я хочу выйти замуж, перестать употреблять наркотики, вернуть своих детей и уехать отсюда. Быть наконец-то со своей семьей".
Дайан.
Дайан стала заниматься проституцией в 20, переехав в Бронкс из Йонкерс. Сутенер подсадил ее на крэк-кокаин, "чудовищную наркозависимость", от которой она лишь недавно избавилась. Сейчас она живет в доме-интернате, проводя свои дни на углу бензозаправки, возле гравной трассы, по которой ездят грузовики. Дайан - мать троих детей, сейчас они живут в Аризоне со своей бабушкой. Она старается разговаривать с ними как можно чаще. Я спросил, как бы она хотела, чтобы я ее описал и она ответила: "Как хорошего человека. Я никогда никого не обижала. Я делаю все возможное, чтобы свести концы с концами, выжить. Я - порядочный человек".
Я вернулся, чтобы сделать еще несколько снимков, но приехала полиция и попросила Дайан уйти, затем они стали допрашивтаь меня. Может быть, в следующий раз.
Саманта.
Саманта, 33 года. Ее начали насиловать рано и часто. "Это началось когда мне было 8 или около того. Моя приемная мать была на работе и мой старший сводный брат начал приставать ко мне. Я рассказала матери, но она мне не поверила". В 15 лет она сбежала и начала употреблять героин и крэк. "Секс-работа? Ты имеешь ввиду, как долго я занимаюсь сексом за деньги? С тех пор как убежала. Мужчины платят мне за разное. Они хотят кончить дважды. Большинству из них за 50, как ты думаешь, как у них с этим?"
"Слушай. Вот что. У меня нет уважения к мужчинам, поэтому я манипулирую ими и использую их".
"Моя мечта? Я хочу быть нормальной. Жить той скучной жизнью, которую показыват по телевизору. Работа с 9 до 5, от которой я буду мечтать отдохнуть. Парень, которого я возненавижу через 5 лет. Двое детей, которые будут меня раздражать. Быть в состоянии выпить бокал вина, а не целую бутылку".
"Ты знаешь, что есть у них, и чего нет у меня? Уважение".
Пэм.
Пэм, 46 лет, родом из Делавера, была изнасилована в возрасте 11 лет, в 12 начала употреблять фенциклидин. Родила троих детей от чернокожего мужчины (младшему сейчас 25), из-за чего была отвержена своей "расистской семьей". Отец ее детей умер "слишком рано", оставив Пем без поддержки. Сейчас она бродит по улицам Хантс Пойнт, пытаясь заработать на героин и крэк. Во время своего последнего тюремнего срока - 4 года за ограбление, она написала 26 книг для детей, по одной книге на каждую букву алфавита. "Я мечтаю опубликовать эти книги и помочь деньгами моему параллизованому брату".
Иджипт.
Иджипт, 38 лет, бездомная. Ей было 14, когда ее мать, проститутка и наркозависимая, заставила ее работать на улице.
"Моя мать научила меня сосать член". С тех пор она работает в Бронксе. пристрастившись к героину и крэку. Она заплакала, когда начала рассказывать о себе. Иджипт была под действием наркотиков - она только что ввела себе дозу крэка.
"Надо размешивать с лимонным соком. Если будешь размешивать с водой тебе п*здец. Абсцесс. Смерть".
Она заметила побитого бродячего кота. "Я себя точно так же чувствую. Правда. Я здесь не для того, чтобы плакаться. Понимаешь, этому коту нужно, чтобы кто-то обнял его. Я понимаю его. Он хочет, чтобы его любили. Сказать "не трогай его", это все равно что сказать "не трогай меня".
Я извинился за то, что заствавил ее расплакаться. Она сказала: "Я не плачу. Здесь некогда плакать. Если плачешь - ты слабачка. Нельзя позволять им делать это с тобой, нельзя, чтобы они видели, как ты плачешь. Нельзя показывать свою слабость".
"Я как рак. Вы удаляете нас, а мы снова тут как тут. Но мы излечимы. Насколько сложно это будет, зависит только от вас. Если вы думаете, что можете измениться, если вы знаете, что можете измениться - у вас получится. Если вы приложете все возможные усилия, то все обязательно получится. Надо очень захотеть. Вмето вас никто этого не сделает".