(no subject)
Рассказ с Креатива-20. Не прошел во второй тур.
Ноты прошедших дней
Дорога в небеса закрылась внезапно.
Волшебники покидали планету, стремясь в межзвездное пространство и сквозь него - домой. Они поднялись уже высоко, когда кетсаль летевшего впереди неожиданно врезался прямо в воздух, заскользил вбок и отчаянно захлопал крыльями. Андреас, умелый наездник, несомненно, восстановил бы равновесие, но Микаэль не успел задуматься об этом. Он ринулся наперерез, желая помочь товарищу.
Успел как раз к моменту, когда тот выровнялся и облегченно вздохнул. Рано. Норовистая птица Микаэля слишком разогналась, и всадник не смог ее остановить. Два человека и двое пернатых столкнулись и превратились в небесную кучу малу. Андреас вновь удержался в седле, а вот его младший собрат выпал и, набирая скорость, с криком устремился на свидание с раскинувшейся под ними зеленой равниной.
Старший маг коротко выругался и, в свою очередь, ринулся вниз. Оставшаяся без седока птица, чуть помедлив, последовала за ним. Микаэль, растерявшись, пытался чертить какие-то знаки, но не доводил их до конца, да и не умел летать никто из чародеев с Земли.
- Расправь плащ! - заорал старший. - Замедлишь!
Но спокойный воздух благодаря скорости бил порывами в лицо, хлесткими ударами рвал слова и оставлял их за спиной, растворяя в высоте.
Сокращалось расстояние, но и планета рвалась навстречу. Андреас отыгрывал фору. Он весь вытянулся, прижавшись к пернатой спине Бурана, на смуглом горбоносом лице застыл оскал, ветер встрепал короткие каштановые волосы с редким проблеском серебра. Левая рука вцепилась в уздечку, а пальцы правой вычерчивали в воздухе знаки, вспыхивавшие бирюзой. Одно и то же - раз, второй, третий.
Он успевал перехватить собрата, но поможет ли это, успеют ли они остановиться или оба размажутся о рыхлую почву, которая на такой скорости покажется камнем?
Счет времени пошел на мгновения, когда Андреас, выпалив нужное слово, активировал первую заготовленный воздушный аркан. Он обвил младшего мага - и порвался, но за ним последовал второй - мимо. Третий и четвертый достигли цели. Тоже лопнули, но замедлили падение. Короткий красный штрих, выкрик - невидимый кулак ударил в голову Микаэля, тот охнул, и тут же Андреас подхватил обмякшее тело и выписал петлю, в нижней точке которой Буран прошуршал когтями по траве.
Впрочем, волшебник тут же опустился на землю, уложил спутника рядом и посмотрел вверх.
Там, позади, неспешно планировала Бабочка, птица Микаэля.
Странное, на взгляд Андреаса, имя для пернатого много крупнее орла, с острым клювом и длинными когтями. К тому же кетсали умели нырять в одном месте пространства, а выныривать в другом, находя короткую дорогу к звёздам. Конечно, без защиты волшебством любой, кроме этих странных птиц, пропал бы в лишенной тепла и воздуха пустоте. И все же только случайная встреча с ними помогла людям покинуть Землю...
Ничего общего с бабочками.
Чародей огляделся - почти ровная местность, поросшая высокими травами, метелки которых укоризненно покачивались, будто негодуя из-за нарушения покоя. Пахло чем-то пряным. Отрывисто стрекотала какая-то тварюшка - то ли местный кузнечик, то ли кто еще. Волшебник принялся мерить быстрыми шагами неглубокую впадину. Все закончилось слишком быстро, и возбуждение, которое вызывали в нем критические ситуации, даря прилив энергии, требовало выхода.
Вскоре Микаэль заворочался и, подняв руку, смахнул со лба прядь длинных волос, цветом и состоянием похожих на разлохматившийся пучок соломы. Открылись глаза - синевато-серые, как подернутое облачной пеленой небо. Взгляд полон недоумения, в мягких чертах лица гримасой проступила легкая обида. Сейчас он выглядел даже младше своих двадцати двух - почти на два десятка лет моложе товарища.
- Зачем ты атаковал меня? Я помню.
- Чтобы не дергался, идиот! - резко ответил остановившийся Андреас. - Мог уронить обоих. Будто первый раз в воздухе. Летать не учили?
Микаэль помотал головой, припоминая, на бледных щеках проступила краска.
- Прости... я...
Старший прервал сбивчивую речь:
- Что было, то было. Осторожней впредь. Интереснее то, с чего началось.
- Ты потерял равновесие, я подумал, тебе плохо и...
- Долго рассказывать. Садись верхом. Осторожней и слушай меня.
***
Выше, чем в прошлый раз, взлететь не смогли. Словно, как в старых сказках, планету окружал хрустальный купол небес, только звезды не были прибиты к нему, а начали проступать вдали с приходом сумерек - знакомые, недосягаемые и насмешливые.
На хрусталь препятствие все же не походило - воздух на подлете стремительно густел, набирался вязкости, чтобы через несколько пядей стать упругим, непроницаемым потолком. Хочешь - смотри сквозь него, хочешь - головой бейся, а выше не подняться.
Оба не только не встречались с подобным, но даже не слышали и, убедившись, что преграда простирается далеко во все стороны, вернулись на мягкий ковер степи, к торчащей островком кучке незнакомых деревьев чужого мира. Вскоре на земле запылал разожженный парой цветных волшебных росчерков костер.
- Что скажешь? - мрачно спросил Андреас, подбрасывая сухие ветки.
Оба примерно одного роста - среднего, Микаэль даже чуточку выше, но все равно часто смотрел на старшего собрата будто снизу вверх.
- Не знаю пока. Надо сообразить, что искать, и завтра произвести измерения. Предполагаю, эта штука односторонняя... Можно посетить мир, но не покинуть его. А Буран что думает?
То, что кетсали обладают разумом, выяснилось недавно. Пробуждался он лишь во время передвижения сквозь червоточины Глубины - межзвездного пространства. Душа странных птиц все время пребывала по ту сторону - а вот сознание человека там засыпало и даже могло угаснуть совсем, если не выныривать обратно слишком долго. Инициация позволяла всаднику и кетсалю постоянно мысленно слышать и поддерживать друг друга, только мало кто ее переживал.
Андреас и Буран пережили.
- Тоже не сталкивался, - нехотя ответил старший. Начертил боевой знак, шепнул. Линии вспыхнули багровым, и язычок пламени, похожий на наконечник копья, устремился вверх. Ночное небо приняло его в себя, поглотило. - Клянусь подземельями Ордена - бесит эта стена! Проломить бы. Но не Бурана же об нее бить.
- Вряд ли это поможет, - покачал головой младший, задумчиво посмотрел в огонь. - А разыскивать нас никто не будет - свободный поиск ведь вполне может идти годами. Нам повезло сравнительно быстро встретить за туманностью пригодную для заселения планету, о которой надо сообщить. Могли и дольше блуждать или вовсе не найти... Нас еще не ждут. Значит, придется выбираться самим.
- Искать не будут, - хмыкнул Андреас. - Сколько бы мы ни отсутствовали. Это возможно - по следам прыжков. Если хороший поисковик возьмется. Но долго, сложно. Не станет Орден тратиться.
- Ты хочешь сказать?..
- От него зависят межзвездные перелеты. И у Ордена куча дел. Важней и выгодней. Магистры практичны. Михая сильно искали?
- Первый магистр Ордена волшебников Глубины на кетсаль Молнии, - младший маг почтительно повторил слова из хроники, ставшей легендой, - улетая, сам просил не идти по его следам.
- Угу. Очень охотно послушали. Все бы распоряжения так выполнялись. Хватит! Давай думать, что делать.
Микаэль замолчал. Андреас тоже. Вскочил, зашагал туда-обратно, бормоча что-то себе под нос. Затем с досадой сплюнул, снова сел и вытащил из дорожного мешка маленький барабанчик. Пальцы погладили потертую кожу, а затем начали выбивать нервную дробь. Раскатистые звуки догоняли друг друга и складывались в мелодию, рисунок которой очерчивали резкие штрихи тревоги и ярости.
- Мы толком не знаем, кто здесь может жить, - осторожно произнес Микаэль. - Стоит ли привлекать внимание?
- Вряд ли рядом кто опасней нас, - Андреас не прерывал игры. - Вылезет какая зверюга - тем лучше. Пара молний кому-то в лоб - и мне станет легче.
- А вдруг явятся те, кто накрыл нас колпаком?
- С ними поговорю еще охотней.
Ритм барабанчика участился, будто чье-то сердце забилось бешено и громко. Микаэль больше не спорил.
Музыка хлестала воздух, заглушая оживившиеся после заката тихие стрекотания в траве, бросая перчатку земле, деревьям, траве и небу. Особенно небу.
Но оно не приняло вызов. Спрятало насмешку в бескрайней тьме.
***
Они поняли немногое. Похоже, воздух, пыль и облака не встречали препятствий. Свет немного искажался и, прикидывая, как ломаются лучи, а также потому, что купол не менял своей высоты, чародеи сделали вывод, что он окружает всю планету.
- Не видел такой магии, - сделал вывод Андреас утром третьего дня.
Микаэль в последнее время становился все задумчивее и медлительнее, смотрел куда-то в воздух над собой.
- Да, что-то очень странное. Но где-то же должен быть ключ к тому, чтобы разобраться. У меня есть идея! Тебе понравится.
- Шандарахнуть по куполу со всей дури?
- Именно! Может выйти интересно, только надо подготовиться.
- Выкладывай.
***
К вечеру настало время замкнуть октаграмму. Андреас провел последний штрих и отлетел - недалеко, хотя висевший на приличном расстоянии Микаэль звал его к себе.
Краски пробежали по линиям. Нити разных оттенков сверкали и рябили в глазах, переливались грудой многорядных ожерелий. Потом им стало тесно, и переплетенные лучи рванулись ввысь. Октаграмма поднималась, как на дрожжах и, наконец, впилась в незримый свод. Раздался треск, как от столкновения ледяных торосов в замерзшем море. Фигура прекратила расти, цвет стал гуще, будто напряглись мышцы атланта, держащего небо. Впервые невидимое сделалось зримым: темно-лиловым и пурпуром полыхнуло в небе, сперва повторяя контуры октаграммы, а потом молнии зазмеились по куполу, рисуя его множеством штрихов-прожилок, словно поработал художник-исполин.
По линиям, как кровь по сосудам, ринулся цвет, покидая сделанный магами рисунок. Идущий вверх восьмиугольный столб побледнел, высасываемый небосводом-вампиром, потом лопнул.
Оборванные нити чародейских сил превратились в ветер, в огонь и лед одновременно и хлестнули во все стороны. Андреаса отбросило мощным ударом, закрутило, но поставленная им защита выдержала. Волшебник несколько раз обновлял ее, и не давал отнести себя, упрямо держась против стихийного потока. Напряжение читалось в каждой жилке, ярость разочарования, но и радость открытого противостояния хоть чему-то.
Впрочем, это длилось мгновения - долгие, растянувшиеся и напряженные, как тетива, но все же мгновения.
Когда стремнина лопнувшего заклятия иссякла, Андреас соскочил на землю и уставился вверх. Все стало, как раньше, символы их атаки уже истерлись с листа небес.
Когда подлетел Микаэль, которого почти не задело взрывом, старший маг бросил, не оборачиваясь:
- Ни шиша не вышло!
Младший задумчиво улыбнулся.
- Я тут кое-что заметил...
***
Еще несколько дней, еще несколько октаграмм и прочих фигур - поменьше и послабее. Волшебники дожидались момента соприкосновения. Заклятьями поиска и тренированным чутьем на чары отслеживали происходящее и особенно - направление возникающих линий, поглощавших чары.
Вскоре на карте Микаэля обозначилась приблизительная точка, где должны сходиться связи купола.
- Похоже, там находится место силы.
- Еще какой! - согласился Андреас.
Продвигались медленно и осторожно. Миновали степь, пролетели над густым лесом, а за ним на горизонте показался горный хребет. По мере того, как он рос и становились видны отдельные пики, вычисления давали все больше оснований считать, что цель - там.
В отличие от межзвездной пустоты, на планетах кетсали не умели уходить на оборотную сторону Вселенной, сокращая расстояния. Здесь им приходилось лететь как обычным птицам - очень большим и сильным, но отягощенным грузом. Хорошо хоть в этом мире они, как и люди, чувствовали себя немного легче, чем на Земле.
Гряда придвигалась небыстро, но настал вечер, когда путники остановились на привал недалеко от первых отрогов. Дрова потрескивали в костре, сумрак сгустился в неожиданную хмарь, ускорившую приближение ночи. Было очень тихо. Они так и не встретили не только разумных существ, но даже животных или птиц, будто мир под оранжевым солнцем не породил никого крупнее насекомых.
Котелок с едой уже опустел, кетсали дремали неподалеку. Андреас откинулся на спину и смотрел в небо, хотя туман и облака скрыли звезды, будто окончательно отрезая пути к возвращению. Микаэль неторопливо водил по листу бумаги кистью, то и дело окуная ее в тушь.
- Новый знак? - скосив глаз, лениво поинтересовался старший.
- Неа, - в словах прозвучало смущение. - Просто... просто так рисую.
- Зачем? - Андреас удивился и даже слегка приподнялся на локте. - Художников не-магов много. Зачем рисовать просто, когда умеешь чертить линии силы?..
- Волшебство - это еще не всё! - горячо ответил молодой чародей. - Ни один знак не вызовет у меня тех мыслей, которые приходят сейчас. Не заменит мечтаний...
Листок согнулся во время его речи, и собеседник заметил, что линии складываются в контур лица, окруженного длинными волосами.
- Тебя ждут? - спросил он, снова ложась.
Блики от костра сплетались с тенями в причудливую маску, скрывавшую багрянец, если он и бросился в лицо. К тому же туман сделался так густ, что, казалось, прилипал к коже. Голос, лишенный такой защиты, слегка дрогнул, когда после нескольких мгновений молчания Микаэль выпалил:
- Да! Отец, мать и... и... Ну, я надеюсь...
- Правильно. Никто не может быть уверен.
Микаэль насупился и, кажется, собирался заспорить, хотя только что сам выражал сомнение. Но вместо этого спросил:
- А тебя?
Андреас мотнул головой. Он продолжал смотреть в небо, будто ему и адресовал слова.
- Родители умерли. Я люблю бродить меж звезд. Пара недель вместе, пара лет в ожидании? Ни одной женщине, которая нравится, не пожелаю.
- А мне показалось, ты хочешь вырваться отсюда еще сильнее, чем я.
- Не пускают, - усмехнулся старший волшебник. - А то не торопился бы. Тебя что в поиск привело?
- Послали, - пожал плечами Микаэль. - Набраться опыта после окончания обучения в Академии Ордена.
- Что натворил на последнем курсе?
- Э... Ничего такого, - и под пристальным взглядом добавил, - если не считать карикатур на главу Академии...
Андреас расхохотался и, казалось, вторя ему, неподалеку заклекотал Буран. Микаэль воспользовался этим, поспешно сменив тему.
- Слушай, а расскажи про инициацию единения с кетсалем? Как это происходит, и что ощущаешь потом?
- Потом... - Андреас сел. - Странно. Неуютно. В твои мысли всегда могут войти. Но когда долго один, помогает. Не сойти с ума. Хотя - как посмотреть. Буран пытался рассказать про их мир. Их цели. Помочь увидеть. Рехнуться можно. Огромные строения за изнанкой Вселенной. Горизонта не видно. Неба и земли тоже, но не межпланетное пространство. Выныривают кетсали, когда исчезают у нас. Летят и пропадают - возвращаются в наш мир. Там движутся не просто так. Есть цель. Про нее Буран не смог пояснить. Очень на нас не похожи, трудно понимать. Им нас тоже трудно. Тем более - соединенных мало.
- А почему? Ведь это же так интересно, можно узнать столько нового! Я бы вот попробовал...
- Попробовал бы... - хриплый, как карканье, смешок. - Только один способ. Птица и всадник должны влететь в мертвую звезду. Которая выгорела. И схлопывается под собственной тяжестью. Притяжением не отпускает ничего. Даже свет. Даже магию. Между мирами корежится пространство, время. Не принадлежит ни одной стороне. Лишь там тишина, в которой человек и кетсаль могут услышать друг друга.
- Здорово!
- Да. Только возвращается одна пара из семи-восьми. Выбрасывает в другое место, иногда далеко. Остальных не видели. Ни люди, ни кетсали. Добираются только полноценные маги. Ученики погибнут на подступах к мертвой звезде. Магистры засекретили ритуал. Наложили запрет. Редко дают разрешение. Долго и дорого учить волшебника - и вмиг потерять? И кетсали на дороге не валяются.
- Но ведь тебе разрешили? - почтительное восхищение слышалось в голосе младшего чародея.
- Как только, так сразу! Разузнал секрет через приятеля, подал прошение. Запретили. Отыскал подходящее место и полетел. За это в глухом секторе с неопытным напарником.
Он говорил громко, потому что мгла так загустела, что начала поглощать слова. На лице Микаэля нарисовалась легкая обида, но новый звук смахнул ее.
Истошный, отчаянный клекот.
Так могли кричать только кетсали.
Оба чародея мгновенно оказались на ногах и бросились туда, где оставили своих питомцев. Хмарь, сырая и плотная, казалось, замедляла движения, как во сне.
На том месте, где недавно были птицы, осталась лишь примятая трава. Волшебники начали оглядываться, Микаэль быстро начертил синеватый знак и в воздухе вспыхнул огонек, осветивший пространство на несколько шагов - но дальше туман сделался еще непроницаемее, словно, отступив, сомкнул ряды.
Губы Андреаса шевельнулись, затем он воскликнул вслух - одной мысли оказалось недостаточно:
- Буран! - и затем махнул рукой влево: - Туда!
- Что случилось? - спросил Микаэль уже на бегу.
- Не знаю. Непонятно, - кидал старший волшебник на выдохах. - Почти не слышу мыслей.
Микаэль время от времени посылал разноцветные фигуры в направлении движения. Они вязли во мгле ночи, но однажды туман разорвался, и оба увидели кетсалей, которые удалялись размашистыми прыжками.
Прореха тут же сомкнулась. Люди переглянулись с недоумением.
- Они бегут? Но... - Микаэль высказался первым.
- Ерунда какая-то. Вперед!
Криков больше не было слышно. Направление Андреас тоже определял с трудом и волшебники, судя по всему, начали отставать. Иногда помогали лишь оставленные на траве следы. Микаэль регулярно шептал какие-то ругательства, облегчая душу, а напарник молчал, наливаясь яростью.
Через некоторое время - мгновения тоже заблудились в этом густом сумраке, спутались и сосчитать их было невозможно - полу-видимый, полу-мысленный след свернул и незаметно для себя маги оказались среди деревьев, судя по всему, старых и толстых. Ноги путались в шуршавшем подлеске. Андреас остановился, отломал сухую ветвь, поджег ее заклинанием и понес, как факел.
Оба то и дела касались рукоятей клинков. Каждого волшебника Ордена Глубины учили владеть оружием. Ситуации случаются разные, и умение ткнуть противника острым железом никогда не было лишним. Мастера обычного боя из чародеев, конечно, не получались, но за какой конец хвататься - знали все.
На поляну вывалились внезапно - в первую очередь, для самих себя. Деревья расступились, а мгла сложилась в какие-то необычные очертания.
- Свет! - крикнул Андреас.
Понукаемые волшебными словами синие нити срывались с его пальцев, сплетались в сияющие косы и вливались в пламя неуклюжего факела.
Микаэль последовал примеру товарища, и они увидели кетсалей. Те вяло брели к центру небольшого лабиринта по спиральной дорожке, окруженной поросшими густым мхом камнями высотой по колено человеку. То и дело останавливались.
Буран двигался позади. Он тряхнул головой, вцепился в хвостовое оперение Бабочки, пытаясь остановить и... снова выпустил его.
- Буран!
- Бабочка!
Кетсаль Андреаса снова встряхнулся, замер. Как вдруг... начал исчезать из вида. Только теперь они заметили, что туман вокруг птиц гораздо гуще, чем в других местах поляны. Он окутывал крылатые силуэты, будто пытался растворить в себе. Плотно присасывался к перьям. Жадно охватывал головы, норовя забиться в глаза. И сейчас вокруг Бурана делался еще плотнее. Кетсаль снова опустил голову и сделал шаг по дорожке.
Андреас, не задумываясь, бросился вперед, переступил ряд камней и ткнул в хмарь сперва левой рукой - факелом, потом зажатым в правой мечом. Результаты были такими же, как при нападении на обычный туман - нулевыми. В голове внезапно затуманилось, он опустил взгляд и сделал шаг к центру... Хотел сделать, однако рука Микаэля дернула его назад, вытягивая из лабиринта и начавшего сгущаться вокруг головы облачка мглы.
- А если как в Глубине? - младший очень быстро начал вычерчивать сложную вязь.
Меж звезд, где ни тепла, ни воздуха, от людей остались бы лишь обледеневшие трупы, не умей маги строить вокруг себя защитные коконы. Вдруг то, что помогало против вселенской пустоты, спасет и здесь?
Радужное сияние вспыхнуло вокруг волшебников. Мгла отступила, но оба явственно услышали в голове шепот, зовущий последовать за птицами, уже близкими к центру. К счастью, слабый, им можно было пренебречь. Туман обтекал коконы, не в силах проникнуть внутрь, но и чародеи ничего не могли сделать.
В центре лабиринта формировался темный сгусток. Меняющий форму, ищущий, вытягивающий языки-щупальца навстречу птицам, будто жаждал немедленно принять их в свои объятия - и никогда не отпускать.
Микаэль лихорадочно размышлял, как воевать с существами не из плоти и крови, да хотя бы железа, древесины - да чего угодно! Краем глаза увидел, как Андреас что-то чертит внутри своего кокона. Обернулся. Скорее угадал, чем прочел по губам:
- Прикрой!
Обе защиты исчезли одновременно, но не успела жадная мгла хлынуть внутрь, как лабиринт пропахало насквозь. Будто гигантская дубина прошлась по нему, выворачивая и отбрасывая камни, лежавшие здесь, наверное, века. Мелкие осколки стегнули по кетсалям. Задымилось несколько перьев - Андреас добавил еще и огня, зато птицы пришли в себя. Бабочка, правда, пошатнулась, словно готовясь опять погрузиться в оцепенение. Буран клюнул ее, и с клекотом недавние пленники лабиринта бросились к хозяевам.
Сгустки мглы не рассеялись, но закачались на месте, пошли волнами - то ли растерянные, то ли оглушенные, то ли по каким-то своим неведомым причинам. Это дало несколько мгновений, и когда кетсали оказались рядом, Микаэль накрыл всех самым широким коконом, на какой был способен. Часть тумана попала в него. Люди и, видимо, птицы, продолжали слышать голоса и старательно заглушали их.
Андреас оперся на Бурана, чтобы вскочить ему на спину - и оба чуть не упали. Сил у кетсаля не оставалось. Бабочка, судя по заплетающимся лапам, была не в лучшем состоянии.
Между тем на поляне стало яснее - а вот сумрак в центре лабиринта сгустился, став почти материальным. Иногда казалось, что в нем мелькают силуэты каких-то низкорослых существ. Медленно темный ком покатился на них.
Голоса в голове стали чуть громче.
- Бежим! - выкрикнул старший волшебник.
Корни и трава путались под ногами. Толстый слой палых листьев замедлял, скрывал камни и рытвины. Выжатые кетсали брели не быстрее людей. Мелькала и гасла слабая надежда на рассвет, который развеет призраки ночи, но он казался чем-то, что не наступит даже не часы - годы. Да и поможет ли он?
Позади остались, наверное, долгие версты пути. Если, они, конечно, не кружили на одном месте. Если десять шагов во враждебном лесу не принимали за сотню. Если...
Сгусток мглы среди тумана, то и дело освещаемый вспышками заклинаний, все катился и катился следом, и они ощущали это по голосам внутри себя, которые становились громче. Которым все труднее было противостоять по мере того, как усталость от трудного дня, бессонной ночи и долгого бегства наваливалась на тело и душу. Андреас то и дело кидал назад разные заклинания - без результата, кроме разрядки злости.
Почва поднималась, становилась более сухой и каменистой, и вот они уперлись в стену. Здесь кости земли прорывали кожу, предгорья становились горами. Склон оказался крутым. Вспышки света показали, что скалы поднимаются и справа, и слева. Если бы кетсали сохранили больше сил... Но Бабочка уже несколько раз падала, да и Буран был не в состоянии поднять в воздух себя - не то, что всадника.
- Предложи ему попробовать улететь, - быстро сказал Микаэль, и Андреас поглядел на собрата с уважением.
- Уже. Отказался. Готовь защиту. Попробую драться. Вдруг повезет.
Однако преследовавший их сгусток внезапно остановился. Замер там, где травянистая почва леса окончательно становилась камнем гор, и не двигался дальше. Потом начал удаляться.
Некоторое время волшебники не могли в это поверить, но голоса, призывавшие стать частью неведомо чего, утихли.
- Почему оно оставило нас? - удивился Микаэль, когда оба окончательно поверили в спасение.
- Думать сейчас не хочу. Спать.
Неизвестно, предупредило бы их сторожевое заклятие в случае возвращения живой мглы, но, к счастью, это осталось не проверенным.
Окончание в следующей записи.
Ноты прошедших дней
Дорога в небеса закрылась внезапно.
Волшебники покидали планету, стремясь в межзвездное пространство и сквозь него - домой. Они поднялись уже высоко, когда кетсаль летевшего впереди неожиданно врезался прямо в воздух, заскользил вбок и отчаянно захлопал крыльями. Андреас, умелый наездник, несомненно, восстановил бы равновесие, но Микаэль не успел задуматься об этом. Он ринулся наперерез, желая помочь товарищу.
Успел как раз к моменту, когда тот выровнялся и облегченно вздохнул. Рано. Норовистая птица Микаэля слишком разогналась, и всадник не смог ее остановить. Два человека и двое пернатых столкнулись и превратились в небесную кучу малу. Андреас вновь удержался в седле, а вот его младший собрат выпал и, набирая скорость, с криком устремился на свидание с раскинувшейся под ними зеленой равниной.
Старший маг коротко выругался и, в свою очередь, ринулся вниз. Оставшаяся без седока птица, чуть помедлив, последовала за ним. Микаэль, растерявшись, пытался чертить какие-то знаки, но не доводил их до конца, да и не умел летать никто из чародеев с Земли.
- Расправь плащ! - заорал старший. - Замедлишь!
Но спокойный воздух благодаря скорости бил порывами в лицо, хлесткими ударами рвал слова и оставлял их за спиной, растворяя в высоте.
Сокращалось расстояние, но и планета рвалась навстречу. Андреас отыгрывал фору. Он весь вытянулся, прижавшись к пернатой спине Бурана, на смуглом горбоносом лице застыл оскал, ветер встрепал короткие каштановые волосы с редким проблеском серебра. Левая рука вцепилась в уздечку, а пальцы правой вычерчивали в воздухе знаки, вспыхивавшие бирюзой. Одно и то же - раз, второй, третий.
Он успевал перехватить собрата, но поможет ли это, успеют ли они остановиться или оба размажутся о рыхлую почву, которая на такой скорости покажется камнем?
Счет времени пошел на мгновения, когда Андреас, выпалив нужное слово, активировал первую заготовленный воздушный аркан. Он обвил младшего мага - и порвался, но за ним последовал второй - мимо. Третий и четвертый достигли цели. Тоже лопнули, но замедлили падение. Короткий красный штрих, выкрик - невидимый кулак ударил в голову Микаэля, тот охнул, и тут же Андреас подхватил обмякшее тело и выписал петлю, в нижней точке которой Буран прошуршал когтями по траве.
Впрочем, волшебник тут же опустился на землю, уложил спутника рядом и посмотрел вверх.
Там, позади, неспешно планировала Бабочка, птица Микаэля.
Странное, на взгляд Андреаса, имя для пернатого много крупнее орла, с острым клювом и длинными когтями. К тому же кетсали умели нырять в одном месте пространства, а выныривать в другом, находя короткую дорогу к звёздам. Конечно, без защиты волшебством любой, кроме этих странных птиц, пропал бы в лишенной тепла и воздуха пустоте. И все же только случайная встреча с ними помогла людям покинуть Землю...
Ничего общего с бабочками.
Чародей огляделся - почти ровная местность, поросшая высокими травами, метелки которых укоризненно покачивались, будто негодуя из-за нарушения покоя. Пахло чем-то пряным. Отрывисто стрекотала какая-то тварюшка - то ли местный кузнечик, то ли кто еще. Волшебник принялся мерить быстрыми шагами неглубокую впадину. Все закончилось слишком быстро, и возбуждение, которое вызывали в нем критические ситуации, даря прилив энергии, требовало выхода.
Вскоре Микаэль заворочался и, подняв руку, смахнул со лба прядь длинных волос, цветом и состоянием похожих на разлохматившийся пучок соломы. Открылись глаза - синевато-серые, как подернутое облачной пеленой небо. Взгляд полон недоумения, в мягких чертах лица гримасой проступила легкая обида. Сейчас он выглядел даже младше своих двадцати двух - почти на два десятка лет моложе товарища.
- Зачем ты атаковал меня? Я помню.
- Чтобы не дергался, идиот! - резко ответил остановившийся Андреас. - Мог уронить обоих. Будто первый раз в воздухе. Летать не учили?
Микаэль помотал головой, припоминая, на бледных щеках проступила краска.
- Прости... я...
Старший прервал сбивчивую речь:
- Что было, то было. Осторожней впредь. Интереснее то, с чего началось.
- Ты потерял равновесие, я подумал, тебе плохо и...
- Долго рассказывать. Садись верхом. Осторожней и слушай меня.
***
Выше, чем в прошлый раз, взлететь не смогли. Словно, как в старых сказках, планету окружал хрустальный купол небес, только звезды не были прибиты к нему, а начали проступать вдали с приходом сумерек - знакомые, недосягаемые и насмешливые.
На хрусталь препятствие все же не походило - воздух на подлете стремительно густел, набирался вязкости, чтобы через несколько пядей стать упругим, непроницаемым потолком. Хочешь - смотри сквозь него, хочешь - головой бейся, а выше не подняться.
Оба не только не встречались с подобным, но даже не слышали и, убедившись, что преграда простирается далеко во все стороны, вернулись на мягкий ковер степи, к торчащей островком кучке незнакомых деревьев чужого мира. Вскоре на земле запылал разожженный парой цветных волшебных росчерков костер.
- Что скажешь? - мрачно спросил Андреас, подбрасывая сухие ветки.
Оба примерно одного роста - среднего, Микаэль даже чуточку выше, но все равно часто смотрел на старшего собрата будто снизу вверх.
- Не знаю пока. Надо сообразить, что искать, и завтра произвести измерения. Предполагаю, эта штука односторонняя... Можно посетить мир, но не покинуть его. А Буран что думает?
То, что кетсали обладают разумом, выяснилось недавно. Пробуждался он лишь во время передвижения сквозь червоточины Глубины - межзвездного пространства. Душа странных птиц все время пребывала по ту сторону - а вот сознание человека там засыпало и даже могло угаснуть совсем, если не выныривать обратно слишком долго. Инициация позволяла всаднику и кетсалю постоянно мысленно слышать и поддерживать друг друга, только мало кто ее переживал.
Андреас и Буран пережили.
- Тоже не сталкивался, - нехотя ответил старший. Начертил боевой знак, шепнул. Линии вспыхнули багровым, и язычок пламени, похожий на наконечник копья, устремился вверх. Ночное небо приняло его в себя, поглотило. - Клянусь подземельями Ордена - бесит эта стена! Проломить бы. Но не Бурана же об нее бить.
- Вряд ли это поможет, - покачал головой младший, задумчиво посмотрел в огонь. - А разыскивать нас никто не будет - свободный поиск ведь вполне может идти годами. Нам повезло сравнительно быстро встретить за туманностью пригодную для заселения планету, о которой надо сообщить. Могли и дольше блуждать или вовсе не найти... Нас еще не ждут. Значит, придется выбираться самим.
- Искать не будут, - хмыкнул Андреас. - Сколько бы мы ни отсутствовали. Это возможно - по следам прыжков. Если хороший поисковик возьмется. Но долго, сложно. Не станет Орден тратиться.
- Ты хочешь сказать?..
- От него зависят межзвездные перелеты. И у Ордена куча дел. Важней и выгодней. Магистры практичны. Михая сильно искали?
- Первый магистр Ордена волшебников Глубины на кетсаль Молнии, - младший маг почтительно повторил слова из хроники, ставшей легендой, - улетая, сам просил не идти по его следам.
- Угу. Очень охотно послушали. Все бы распоряжения так выполнялись. Хватит! Давай думать, что делать.
Микаэль замолчал. Андреас тоже. Вскочил, зашагал туда-обратно, бормоча что-то себе под нос. Затем с досадой сплюнул, снова сел и вытащил из дорожного мешка маленький барабанчик. Пальцы погладили потертую кожу, а затем начали выбивать нервную дробь. Раскатистые звуки догоняли друг друга и складывались в мелодию, рисунок которой очерчивали резкие штрихи тревоги и ярости.
- Мы толком не знаем, кто здесь может жить, - осторожно произнес Микаэль. - Стоит ли привлекать внимание?
- Вряд ли рядом кто опасней нас, - Андреас не прерывал игры. - Вылезет какая зверюга - тем лучше. Пара молний кому-то в лоб - и мне станет легче.
- А вдруг явятся те, кто накрыл нас колпаком?
- С ними поговорю еще охотней.
Ритм барабанчика участился, будто чье-то сердце забилось бешено и громко. Микаэль больше не спорил.
Музыка хлестала воздух, заглушая оживившиеся после заката тихие стрекотания в траве, бросая перчатку земле, деревьям, траве и небу. Особенно небу.
Но оно не приняло вызов. Спрятало насмешку в бескрайней тьме.
***
Они поняли немногое. Похоже, воздух, пыль и облака не встречали препятствий. Свет немного искажался и, прикидывая, как ломаются лучи, а также потому, что купол не менял своей высоты, чародеи сделали вывод, что он окружает всю планету.
- Не видел такой магии, - сделал вывод Андреас утром третьего дня.
Микаэль в последнее время становился все задумчивее и медлительнее, смотрел куда-то в воздух над собой.
- Да, что-то очень странное. Но где-то же должен быть ключ к тому, чтобы разобраться. У меня есть идея! Тебе понравится.
- Шандарахнуть по куполу со всей дури?
- Именно! Может выйти интересно, только надо подготовиться.
- Выкладывай.
***
К вечеру настало время замкнуть октаграмму. Андреас провел последний штрих и отлетел - недалеко, хотя висевший на приличном расстоянии Микаэль звал его к себе.
Краски пробежали по линиям. Нити разных оттенков сверкали и рябили в глазах, переливались грудой многорядных ожерелий. Потом им стало тесно, и переплетенные лучи рванулись ввысь. Октаграмма поднималась, как на дрожжах и, наконец, впилась в незримый свод. Раздался треск, как от столкновения ледяных торосов в замерзшем море. Фигура прекратила расти, цвет стал гуще, будто напряглись мышцы атланта, держащего небо. Впервые невидимое сделалось зримым: темно-лиловым и пурпуром полыхнуло в небе, сперва повторяя контуры октаграммы, а потом молнии зазмеились по куполу, рисуя его множеством штрихов-прожилок, словно поработал художник-исполин.
По линиям, как кровь по сосудам, ринулся цвет, покидая сделанный магами рисунок. Идущий вверх восьмиугольный столб побледнел, высасываемый небосводом-вампиром, потом лопнул.
Оборванные нити чародейских сил превратились в ветер, в огонь и лед одновременно и хлестнули во все стороны. Андреаса отбросило мощным ударом, закрутило, но поставленная им защита выдержала. Волшебник несколько раз обновлял ее, и не давал отнести себя, упрямо держась против стихийного потока. Напряжение читалось в каждой жилке, ярость разочарования, но и радость открытого противостояния хоть чему-то.
Впрочем, это длилось мгновения - долгие, растянувшиеся и напряженные, как тетива, но все же мгновения.
Когда стремнина лопнувшего заклятия иссякла, Андреас соскочил на землю и уставился вверх. Все стало, как раньше, символы их атаки уже истерлись с листа небес.
Когда подлетел Микаэль, которого почти не задело взрывом, старший маг бросил, не оборачиваясь:
- Ни шиша не вышло!
Младший задумчиво улыбнулся.
- Я тут кое-что заметил...
***
Еще несколько дней, еще несколько октаграмм и прочих фигур - поменьше и послабее. Волшебники дожидались момента соприкосновения. Заклятьями поиска и тренированным чутьем на чары отслеживали происходящее и особенно - направление возникающих линий, поглощавших чары.
Вскоре на карте Микаэля обозначилась приблизительная точка, где должны сходиться связи купола.
- Похоже, там находится место силы.
- Еще какой! - согласился Андреас.
Продвигались медленно и осторожно. Миновали степь, пролетели над густым лесом, а за ним на горизонте показался горный хребет. По мере того, как он рос и становились видны отдельные пики, вычисления давали все больше оснований считать, что цель - там.
В отличие от межзвездной пустоты, на планетах кетсали не умели уходить на оборотную сторону Вселенной, сокращая расстояния. Здесь им приходилось лететь как обычным птицам - очень большим и сильным, но отягощенным грузом. Хорошо хоть в этом мире они, как и люди, чувствовали себя немного легче, чем на Земле.
Гряда придвигалась небыстро, но настал вечер, когда путники остановились на привал недалеко от первых отрогов. Дрова потрескивали в костре, сумрак сгустился в неожиданную хмарь, ускорившую приближение ночи. Было очень тихо. Они так и не встретили не только разумных существ, но даже животных или птиц, будто мир под оранжевым солнцем не породил никого крупнее насекомых.
Котелок с едой уже опустел, кетсали дремали неподалеку. Андреас откинулся на спину и смотрел в небо, хотя туман и облака скрыли звезды, будто окончательно отрезая пути к возвращению. Микаэль неторопливо водил по листу бумаги кистью, то и дело окуная ее в тушь.
- Новый знак? - скосив глаз, лениво поинтересовался старший.
- Неа, - в словах прозвучало смущение. - Просто... просто так рисую.
- Зачем? - Андреас удивился и даже слегка приподнялся на локте. - Художников не-магов много. Зачем рисовать просто, когда умеешь чертить линии силы?..
- Волшебство - это еще не всё! - горячо ответил молодой чародей. - Ни один знак не вызовет у меня тех мыслей, которые приходят сейчас. Не заменит мечтаний...
Листок согнулся во время его речи, и собеседник заметил, что линии складываются в контур лица, окруженного длинными волосами.
- Тебя ждут? - спросил он, снова ложась.
Блики от костра сплетались с тенями в причудливую маску, скрывавшую багрянец, если он и бросился в лицо. К тому же туман сделался так густ, что, казалось, прилипал к коже. Голос, лишенный такой защиты, слегка дрогнул, когда после нескольких мгновений молчания Микаэль выпалил:
- Да! Отец, мать и... и... Ну, я надеюсь...
- Правильно. Никто не может быть уверен.
Микаэль насупился и, кажется, собирался заспорить, хотя только что сам выражал сомнение. Но вместо этого спросил:
- А тебя?
Андреас мотнул головой. Он продолжал смотреть в небо, будто ему и адресовал слова.
- Родители умерли. Я люблю бродить меж звезд. Пара недель вместе, пара лет в ожидании? Ни одной женщине, которая нравится, не пожелаю.
- А мне показалось, ты хочешь вырваться отсюда еще сильнее, чем я.
- Не пускают, - усмехнулся старший волшебник. - А то не торопился бы. Тебя что в поиск привело?
- Послали, - пожал плечами Микаэль. - Набраться опыта после окончания обучения в Академии Ордена.
- Что натворил на последнем курсе?
- Э... Ничего такого, - и под пристальным взглядом добавил, - если не считать карикатур на главу Академии...
Андреас расхохотался и, казалось, вторя ему, неподалеку заклекотал Буран. Микаэль воспользовался этим, поспешно сменив тему.
- Слушай, а расскажи про инициацию единения с кетсалем? Как это происходит, и что ощущаешь потом?
- Потом... - Андреас сел. - Странно. Неуютно. В твои мысли всегда могут войти. Но когда долго один, помогает. Не сойти с ума. Хотя - как посмотреть. Буран пытался рассказать про их мир. Их цели. Помочь увидеть. Рехнуться можно. Огромные строения за изнанкой Вселенной. Горизонта не видно. Неба и земли тоже, но не межпланетное пространство. Выныривают кетсали, когда исчезают у нас. Летят и пропадают - возвращаются в наш мир. Там движутся не просто так. Есть цель. Про нее Буран не смог пояснить. Очень на нас не похожи, трудно понимать. Им нас тоже трудно. Тем более - соединенных мало.
- А почему? Ведь это же так интересно, можно узнать столько нового! Я бы вот попробовал...
- Попробовал бы... - хриплый, как карканье, смешок. - Только один способ. Птица и всадник должны влететь в мертвую звезду. Которая выгорела. И схлопывается под собственной тяжестью. Притяжением не отпускает ничего. Даже свет. Даже магию. Между мирами корежится пространство, время. Не принадлежит ни одной стороне. Лишь там тишина, в которой человек и кетсаль могут услышать друг друга.
- Здорово!
- Да. Только возвращается одна пара из семи-восьми. Выбрасывает в другое место, иногда далеко. Остальных не видели. Ни люди, ни кетсали. Добираются только полноценные маги. Ученики погибнут на подступах к мертвой звезде. Магистры засекретили ритуал. Наложили запрет. Редко дают разрешение. Долго и дорого учить волшебника - и вмиг потерять? И кетсали на дороге не валяются.
- Но ведь тебе разрешили? - почтительное восхищение слышалось в голосе младшего чародея.
- Как только, так сразу! Разузнал секрет через приятеля, подал прошение. Запретили. Отыскал подходящее место и полетел. За это в глухом секторе с неопытным напарником.
Он говорил громко, потому что мгла так загустела, что начала поглощать слова. На лице Микаэля нарисовалась легкая обида, но новый звук смахнул ее.
Истошный, отчаянный клекот.
Так могли кричать только кетсали.
Оба чародея мгновенно оказались на ногах и бросились туда, где оставили своих питомцев. Хмарь, сырая и плотная, казалось, замедляла движения, как во сне.
На том месте, где недавно были птицы, осталась лишь примятая трава. Волшебники начали оглядываться, Микаэль быстро начертил синеватый знак и в воздухе вспыхнул огонек, осветивший пространство на несколько шагов - но дальше туман сделался еще непроницаемее, словно, отступив, сомкнул ряды.
Губы Андреаса шевельнулись, затем он воскликнул вслух - одной мысли оказалось недостаточно:
- Буран! - и затем махнул рукой влево: - Туда!
- Что случилось? - спросил Микаэль уже на бегу.
- Не знаю. Непонятно, - кидал старший волшебник на выдохах. - Почти не слышу мыслей.
Микаэль время от времени посылал разноцветные фигуры в направлении движения. Они вязли во мгле ночи, но однажды туман разорвался, и оба увидели кетсалей, которые удалялись размашистыми прыжками.
Прореха тут же сомкнулась. Люди переглянулись с недоумением.
- Они бегут? Но... - Микаэль высказался первым.
- Ерунда какая-то. Вперед!
Криков больше не было слышно. Направление Андреас тоже определял с трудом и волшебники, судя по всему, начали отставать. Иногда помогали лишь оставленные на траве следы. Микаэль регулярно шептал какие-то ругательства, облегчая душу, а напарник молчал, наливаясь яростью.
Через некоторое время - мгновения тоже заблудились в этом густом сумраке, спутались и сосчитать их было невозможно - полу-видимый, полу-мысленный след свернул и незаметно для себя маги оказались среди деревьев, судя по всему, старых и толстых. Ноги путались в шуршавшем подлеске. Андреас остановился, отломал сухую ветвь, поджег ее заклинанием и понес, как факел.
Оба то и дела касались рукоятей клинков. Каждого волшебника Ордена Глубины учили владеть оружием. Ситуации случаются разные, и умение ткнуть противника острым железом никогда не было лишним. Мастера обычного боя из чародеев, конечно, не получались, но за какой конец хвататься - знали все.
На поляну вывалились внезапно - в первую очередь, для самих себя. Деревья расступились, а мгла сложилась в какие-то необычные очертания.
- Свет! - крикнул Андреас.
Понукаемые волшебными словами синие нити срывались с его пальцев, сплетались в сияющие косы и вливались в пламя неуклюжего факела.
Микаэль последовал примеру товарища, и они увидели кетсалей. Те вяло брели к центру небольшого лабиринта по спиральной дорожке, окруженной поросшими густым мхом камнями высотой по колено человеку. То и дело останавливались.
Буран двигался позади. Он тряхнул головой, вцепился в хвостовое оперение Бабочки, пытаясь остановить и... снова выпустил его.
- Буран!
- Бабочка!
Кетсаль Андреаса снова встряхнулся, замер. Как вдруг... начал исчезать из вида. Только теперь они заметили, что туман вокруг птиц гораздо гуще, чем в других местах поляны. Он окутывал крылатые силуэты, будто пытался растворить в себе. Плотно присасывался к перьям. Жадно охватывал головы, норовя забиться в глаза. И сейчас вокруг Бурана делался еще плотнее. Кетсаль снова опустил голову и сделал шаг по дорожке.
Андреас, не задумываясь, бросился вперед, переступил ряд камней и ткнул в хмарь сперва левой рукой - факелом, потом зажатым в правой мечом. Результаты были такими же, как при нападении на обычный туман - нулевыми. В голове внезапно затуманилось, он опустил взгляд и сделал шаг к центру... Хотел сделать, однако рука Микаэля дернула его назад, вытягивая из лабиринта и начавшего сгущаться вокруг головы облачка мглы.
- А если как в Глубине? - младший очень быстро начал вычерчивать сложную вязь.
Меж звезд, где ни тепла, ни воздуха, от людей остались бы лишь обледеневшие трупы, не умей маги строить вокруг себя защитные коконы. Вдруг то, что помогало против вселенской пустоты, спасет и здесь?
Радужное сияние вспыхнуло вокруг волшебников. Мгла отступила, но оба явственно услышали в голове шепот, зовущий последовать за птицами, уже близкими к центру. К счастью, слабый, им можно было пренебречь. Туман обтекал коконы, не в силах проникнуть внутрь, но и чародеи ничего не могли сделать.
В центре лабиринта формировался темный сгусток. Меняющий форму, ищущий, вытягивающий языки-щупальца навстречу птицам, будто жаждал немедленно принять их в свои объятия - и никогда не отпускать.
Микаэль лихорадочно размышлял, как воевать с существами не из плоти и крови, да хотя бы железа, древесины - да чего угодно! Краем глаза увидел, как Андреас что-то чертит внутри своего кокона. Обернулся. Скорее угадал, чем прочел по губам:
- Прикрой!
Обе защиты исчезли одновременно, но не успела жадная мгла хлынуть внутрь, как лабиринт пропахало насквозь. Будто гигантская дубина прошлась по нему, выворачивая и отбрасывая камни, лежавшие здесь, наверное, века. Мелкие осколки стегнули по кетсалям. Задымилось несколько перьев - Андреас добавил еще и огня, зато птицы пришли в себя. Бабочка, правда, пошатнулась, словно готовясь опять погрузиться в оцепенение. Буран клюнул ее, и с клекотом недавние пленники лабиринта бросились к хозяевам.
Сгустки мглы не рассеялись, но закачались на месте, пошли волнами - то ли растерянные, то ли оглушенные, то ли по каким-то своим неведомым причинам. Это дало несколько мгновений, и когда кетсали оказались рядом, Микаэль накрыл всех самым широким коконом, на какой был способен. Часть тумана попала в него. Люди и, видимо, птицы, продолжали слышать голоса и старательно заглушали их.
Андреас оперся на Бурана, чтобы вскочить ему на спину - и оба чуть не упали. Сил у кетсаля не оставалось. Бабочка, судя по заплетающимся лапам, была не в лучшем состоянии.
Между тем на поляне стало яснее - а вот сумрак в центре лабиринта сгустился, став почти материальным. Иногда казалось, что в нем мелькают силуэты каких-то низкорослых существ. Медленно темный ком покатился на них.
Голоса в голове стали чуть громче.
- Бежим! - выкрикнул старший волшебник.
Корни и трава путались под ногами. Толстый слой палых листьев замедлял, скрывал камни и рытвины. Выжатые кетсали брели не быстрее людей. Мелькала и гасла слабая надежда на рассвет, который развеет призраки ночи, но он казался чем-то, что не наступит даже не часы - годы. Да и поможет ли он?
Позади остались, наверное, долгие версты пути. Если, они, конечно, не кружили на одном месте. Если десять шагов во враждебном лесу не принимали за сотню. Если...
Сгусток мглы среди тумана, то и дело освещаемый вспышками заклинаний, все катился и катился следом, и они ощущали это по голосам внутри себя, которые становились громче. Которым все труднее было противостоять по мере того, как усталость от трудного дня, бессонной ночи и долгого бегства наваливалась на тело и душу. Андреас то и дело кидал назад разные заклинания - без результата, кроме разрядки злости.
Почва поднималась, становилась более сухой и каменистой, и вот они уперлись в стену. Здесь кости земли прорывали кожу, предгорья становились горами. Склон оказался крутым. Вспышки света показали, что скалы поднимаются и справа, и слева. Если бы кетсали сохранили больше сил... Но Бабочка уже несколько раз падала, да и Буран был не в состоянии поднять в воздух себя - не то, что всадника.
- Предложи ему попробовать улететь, - быстро сказал Микаэль, и Андреас поглядел на собрата с уважением.
- Уже. Отказался. Готовь защиту. Попробую драться. Вдруг повезет.
Однако преследовавший их сгусток внезапно остановился. Замер там, где травянистая почва леса окончательно становилась камнем гор, и не двигался дальше. Потом начал удаляться.
Некоторое время волшебники не могли в это поверить, но голоса, призывавшие стать частью неведомо чего, утихли.
- Почему оно оставило нас? - удивился Микаэль, когда оба окончательно поверили в спасение.
- Думать сейчас не хочу. Спать.
Неизвестно, предупредило бы их сторожевое заклятие в случае возвращения живой мглы, но, к счастью, это осталось не проверенным.
Окончание в следующей записи.