Сны шести открытых глаз. №5
Originally posted by tora_sunset at Сны шести открытых глаз. №5
Пробежка, кувырок, развернуться...
Чёрт, промахнулся. Для упыря попадания в плечо - маловато.
Вскочить, уйти кувырком прямо из-под растопыренных лап, отбежать на достаточное расстояние. Бррр, мерзость... так близко всё же подпускать нельзя, и так уже все колени в зелёной слизи.
Выстрел.
Промах.
Выстрел.
Ранено второе плечо.
Выстрел. Сухо щёлкает боёк.
Осечка.
Так, если правый пистолет уже бесполезен, в левом должна оставаться одна пуля. Но упырь уже слишком близко, пора перебегать в другой угол.
Упырь, кажется, что-то почуял. Скалился, во всяком случае, очень уж злорадно. Развернулся и уже приготовился бежать на обидчика со всех своих упырьих лап.
Ага, конечно. Разбежался. Абелард быстро сдёрнул с ноги ботинок и запустил им в упыря. Идея, конечно, достойная Дика, но что делать? Зато действенная - пока упырь обиженно выл, Абелард успел прицелиться и разнести ему башку последней пулей.
Со стороны двери раздались негромкие хлопки.
Запах ладана.
Абелард обернулся. В дверях стояла Тилл-Сиаль собственной персоной. И аплодировала. Без улыбки, без ироничного прищура. Но явно внутренне посмеивалась над ним, Абелардом. Он вдруг почувствовал себя невероятно глупо, словно увидел себя со стороны - стоящего посреди тренировочного зала с мокрыми от пота, взъерошенными волосами, в одежде, испачканной зелёной слизью. Ботинки, один из которых лежал рядом с упырём, были просто чудесным дополнением общей картины.
- Добрый день, - поздоровался Абелард.
- Здравствуй, - кивнула Тилл-Сиаль. - Тоже квалификацию повышаешь?
- Вроде того.
Абелард прикинул, сколько придётся прыгать на одной ноге до второго ботинка. Представил, как он это делает. Оглянулся на Тилл-Сиаль и с ужасом понял, что она, похоже, представляет себе то же самое. Скорее всего, даже жаждет посмотреть на это. Во всяком случае, она явно давила ухмылку.
“Отчего-то это неприятно. Вполне логично, что неприятно, когда над тобой смеются. Но почему-то неприятно, что это именно она”.
Выждав ещё немного, Тилл-Сиаль вытянула руку вперёд и шевельнула пальцами. Ботинок дёрнулся и пополз, оставляя за собой дорожку слизи. Полз он медленно, и в какой-то момент вообще остановился.
- Ну вот, - вздохнула Тилл-Сиаль. - Не получилось.
- Экзорцистам нельзя заниматься бытовой магией, - проворчал Абелард, хлопая себя по карманам.
- Знаю, - пожала плечами Тилл-Сиаль, привалившись к косяку. - Но я сегодня не работала с чужими артефактами, а со своими уже закончила.
- А чем ты занималась? - поинтересовался Абелард, нашарив наконец крючок на верёвке.
Тилл-Сиаль молча достала из кармана пачку тонких деревянных дощечек, перевязанных чёрной ленточкой.
- Каллиграфия... - Абелард слегка размахнулся, бросил крючок в ботинок, резко дёрнул к себе. Мгновение - и ботинок был возвращён.
Надевая его обратно на ногу и зашнуровывая, Абелард молчал, ожидая, что Тилл-Сиаль скажет ещё что-нибудь. Но она оттолкнулась плечом от косяка и повернулась спиной, собираясь покинуть зал. А Абелард снова поймал себя на том, что не хочет, чтобы она уходила.
- Тилл-Сиаль, - окликнул он.
Она остановилась, не оборачиваясь.
- Что?
- Я забыл артефакт, призывающий “дождевой круг”, - бесстыдно соврал Абелард. - Ты не могла бы мне помочь?
- Зачем? - Хрупкие плечи дёрнулись. - Зал придут убирать через полчаса. Нам незачем это делать.
Так и не обернулась, ушла, почти бесшумно ступая по коридору.
“Не удержал”, - мысленно вздохнул Абелард. Не без удивления понял, что испытывает ощущение промаха. Странно. С чего бы ему пытаться удерживать Тилл-Сиаль? И, что ещё интереснее, почему проваленная попытка воспринимается как неудача?
Чёрт, да это, оказывается, в десять раз обиднее, чем в упыря промахнуться.
Через неделю после выпуска открылись подготовительные курсы. Тилл-Сиаль поначалу находила в этом отсутствие логики, но на курсы ходила. Бытовало мнение, что повышение квалификации на этих курсах прямо пропорционально увеличивает шанс получить работу в Агенстве Магической Защиты. Увидев подтверждение в виде списка требуемых документов, Тилл-Сиаль приняла решение: на подготовительные курсы - ходить. Чуть позже она подумала, что определённая логика в этом всё же есть - документы нужно было подавать в сентябре, а за лето половина выпускников успеет подзабыть многое из единожды пройденного и приготовленного только для экзамена.
В программу курсов ничего нового не входило - каллиграфия, некромантия, ритуалы и обряды. Уже через две недели Тилл-Сиаль подумала, что, пожалуй, всё это не стоит подъема в восемь часов утра. Но как-то раз ей случилось немного опоздать, и, пока она шла по первому этажу, услышала выстрелы в подвале.
В подвале обычно занимались паладины. Не то чтобы Тилл-Сиаль не хватало общения, но встретить кого-то из старой команды ей всё же хотелось. Нет, конечно же, в подвал она не полезла. Просто повышение вероятности встречи с “боевыми товарищами” было расценено как хорошая новость и внесло чуть больше смысла в посещение курсов.
Когда-то они с Фредериком неожиданно разболтались, пытаясь вообразить, будто эмоциональный фон можно измерить. Чем-нибудь... вроде градусника. Подобно тому, как пониженная температура характеризует упадок физических сил, её отметка “нормального” настроения точно так же была бы понижена относительно большинства окружающих. Точно такой же дискомфорт, как от внутреннего воспаления, Тилл-Сиаль испытывала от переизбытка эмоций. Неважно, каких именно - положительных или отрицательных. Из-за невозможности выразить чувства - словами или мимикой, интонацией или жестами - они всегда ощущались болезнью. Нет, отрицательные эмоции она давно научилась выражать - язвительностью, сарказмом, иронией. А все попытки кого-нибудь, например, искренне похвалить, заканчивались двумя-тремя словами...
Собственно, разговор об измерении эмоционального фона вспомнился ей в связи с тем, что настроение неизменно повышалось, если она встречала кого-то из своей команды.
На третий день она всё же спустилась в подвал. Нашла там Абеларда. Отчего-то обрадовалась этому больше, чем ожидала - поднявшееся настроение не испортило даже то, что Абелард опять попытался припрячь её к своей работе.
Подъём сегодня утром дался особенно тяжело. Вероятно, виной тому была пасмурная погода - раньше пробуждению помогало яркое солнце, светившее в окно летними утрами. Сегодня же в комнате царил дремотный полумрак, из которого не хотелось уходить. Вид Эйприл, сладко спящей на своей кровати, делал подъём просто невыносимым. Тилл-Сиаль поступила как обычно - взяла сама себя на “слабо”. И, разумеется, об этом пожалела.
Каллиграфия, конечно, требовала расслабленности и спокойствия, но так же она требовала сосредоточения. А Тилл-Сиаль ещё на третьей офуде поняла, что засыпает.
Когда каллиграфия закончилась, Тилл-Сиаль поняла, что амулетологию она не выдержит. Успокоив себя тем, что два пропущенных в курсе часа погоды не сделают, она поплелась на крышу, где сейчас никого не должно было быть.
Когда она поднималась по последней лестнице, сзади послышались шаги. Обернувшись на звук, она увидела Абеларда, идущего вслед за ней.
Сон как рукой сняло. Привычная эмоциональная гамма отчего-то вдруг посветлела. Такое уже бывало ранее. Собственно, как-то так случилось, что Абелард с первого дня общения повышал ей настроение. Сначала когда предоставил возможность покинуть замкнутое помещение. Потом - когда принёс новость о возможности сдать экзамен в нестандартной форме. Халява, конечно, оказалась не такой уж и халявой, зато вконец испорченные отношения с тремя преподавателями не загубили аттестат. Или даже последняя встреча. В тот раз она зашла как раз в тот момент, когда Абелард воевал с упырём при помощи ботинка. Выглядело забавно.
“И что в итоге? - мысленно спросила себя Тилл-Сиаль. - Теперь повышение настроения чисто рефлекторное?”
Пока она размышляла над этим, Абелард уже подошёл совсем близко, остановился на две ступеньки ниже.
- Доброе утро. - Абелард вежливо наклонил голову, и Тилл-Сиаль снова увидела забавный торчащий хохолок светлых волос. Интересно, знает ли о нём Абелард?
- Здравствуй.
- У тебя сегодня практические занятия?
Тилл-Сиаль отрицательно покачала головой.
- Тогда зачем ты идёшь на крышу?
- Гулять, - честно ответила Тилл-Сиаль. - Вернее, прогуливать. Амулетологию.
Абелард слегка приподнял левую бровь.
- А какой смысл в подготовительных курсах, если ты их прогуливаешь?
Голову бы отрывать за такие вопросы. Каждому. За нарушение границ личного пространства посредством засовывания в них длинного носа.
Воображаемый столбик в градуснике настроения сполз на несколько делений вниз.
- Всё-то тебе знать надо... - вздохнула Тилл-Сиаль. - Беспокоишься, что ли?
И тут Абелард совершенно серьёзно ответил:
- Конечно, беспокоюсь. А вдруг ты не сможешь поступить на работу в Агентство Магической Защиты, и ко мне прицепят другого экзорциста?
Тилл-Сиаль опешила настолько, что даже не нашла сразу, что съязвить.
Но и не пришлось. В этот момент на лестнице внизу раздался топот, и через несколько секунд перед ними предстал Дик. Как всегда - растрёпанный, взъерошенный, торопливый.
- Амулетологии сегодня не будет, - выдохнул он, не здороваясь. - Слезай со своей крыши. Абелард, нам надо поговорить.
- Слезать?- фыркнула Тилл-Сиаль. - Ещё чего, я уже залезла. Ну, до встречи... паладины.
- Пока, - быстро кивнул Дик, хватая слегка оторопевшего Абеларда за рукав.
Когда паладины скрылись внизу, Тилл-Сиаль в несколько прыжков преодолела последний пролёт.
Толкнула дверь и задохнулась, когда сильный порыв свежего ветра ударил ей в лицо. Постояла так, зажмурившись и улыбаясь. Потом захлопнула дверь, вприпрыжку выбежала на середину крыши и закружилась, раскинув руки. Встала почти навытяжку, опустив руки и жадно вдыхая свежий воздух. Ветер трепал волосы и одежду, сильно, почти жестоко, с первого же порыва выдув всё тепло, накопленное в воздухе вокруг тела.
“Вот Абелард-то не видит, - мелькнуло в голове, - он ведь, кажется, считает меня уравновешенным и серьёзным человеком...”
И тут же удивилась этим мыслям. Ей-то какая разница, кем считает её Абелард?
Что стряслось - Дик не говорил до самого подвала. И только в подвале выяснилось, что этот... затейник сражался с зомби и испортил оружие в процессе. Огнестрельное оружие Дик презирал, предпочитая обходиться своими метательными ножами. Один из них он зачем-то засунул зомбяку в рот, откуда, собственно, Абелард нож и достал. Зубы у зомбяка оказались сломанными, но и лезвие пострадало.
- Дик, ты... в общем, я даже не знаю, что тебе сказать, но ты - юный балбес. - Абелард с огорчением рассматривал испорченное лезвие. Так бы выглядела пожёванная фольга.
Отлично. Просто прекрасно.
Дик всегда знал, к кому обратиться за помощью. И всегда это был Абелард. Не поможет сам, так хоть подскажет, кто может помочь.
- Ну, что-о... - Дик виновато шмыгнул носом. - Откуда же я знал, что у этого гада зубы, как у бобра-вампира!
- Никогда не пихай железо в рот нежити, - наставительно сказал Абелард. - Серебро - ещё куда ни шло. Железом можно сносить голову.
- Я и снёс... я... промахнулся. Что мне теперь делать?
- Новый нож заказывать, - хмуро посоветовал Абелард. - А этот можно отдать Фредерику, он не только по зельям специалист. Может, сделает из него что-то хорошее.
- Ладно... - рассеянно отозвался Дик. Судя по задумчивой физиономии, об испорченном ноже он уже успел забыть. - Слушай, а ты чего на крышу полез?
- Тебе-то что? - удивился Абелард, вертя нож в руках.
Рот у нахала немедленно разъехался до ушей.
- За Тирси пошёл, да? Она тебе нравится, да? Ну, скажи, скажи про неё что-нибудь! Я хочу знать, как она тебе!
- Вообще-то, не за ней. - Абелард отложил клинок и встал. - А о Тилл-Сиаль я думаю, что она - хороший экзорцист. Пожалуй, в будущем я бы смог с ней эффективно работать. Если, конечно, она поступит на работу в АМЗ, и ко мне не успеют прикрепить никого более квалифицированного.
- Тьфу... - Дик разочарованно сплюнул, метко попав в глаз распростёртого на полу зомбяка. - Отвратительные вы люди, логики.
- А что, она сказала что-то в том же духе обо мне?
Дик немедленно заухмылялся снова:
- Агааа! Тебе всё-таки интересно, что она про тебя думает!
- Дик, не знаешь - так и скажи, - процедил сквозь зубы Абелард.
- Не знаю, - легко согласился Дик. Но ухмыляться не перестал.
Выйдя из подвала на первый этаж, Абелард бросил взгляд на ближайшее окно. О стёкла легко разбилась капля воды, одна, другая...
“Тилл-Сиаль, - вспомнил он. - Она наверняка всё ещё на крыше”.
Абелард распахнул дверь на крышу как раз в тот момент, когда дождь, до этого словно пробовавший землю на вкус, хлынул в полную силу. И почти сразу взгляд наткнулся на тёмный силуэт - Тилл-Сиаль сидела у перил, подняв голову к небу.
- И охота тебе мокнуть под дождём? - поинтересовался Абелард, встав рядом.
- Ты ничего не понимаешь, - сообщила Тилл-Сиаль, не открывая глаз.
- Не понимаю, - подтвердил Абелард. - Я хотел предложить тебе немного другой способ взбодриться.
Тилл-Сиаль вежливо приоткрыла правый глаз в знак интереса и скосила его на Абеларда.
- Я давно не тренировался вместе с экзорцистом. Пойдёшь со мной?
Она немного подумала.
- Пошли. Но сначала нам надо найти какую-нибудь ведьму, чтобы она нас высушила.
Ведьму найти не удалось, но Тилл-Сиаль почему-то никак это не прокомментировала. Возможно, просто забыла.
- Кого мы будем сегодня травить? - спросила она, остановившись у стены и обернувшись.
- А ты кого хочешь?
- Давай ты решишь?
- Ладно, ладно. Пусть это будет упырь.
Тилл-Сиаль демонстративно зевнула.
- Зомби.
- Не...
- Вурдалак?
- О, давай. Три.
- Да ты на мелочи не размениваешься... - усмехнулся Абелард. - Там столько уже нет, только двое осталось.
- Сойдёт.
Тилл-Сиаль медленно прошла в центр. Абелард, нажав на рычаг подъёма, прыгнул за барьер и встал перед ней.
Площадка с двумя вурдалаками поднялась и встала на место отверстия в полу.
- Мой, чур, правый, - предупредила Тилл-Сиаль, доставая офуду из рукава.
Абелард кивнул и отбежал влево. Бросился навстречу вурдалаку, кувырком ушёл в сторону... и тут же увидел рядом с собой второго.
- Назад! - крикнула Тилл-Сиаль.
Геройствовать смысла не было, и Абелард отпрыгнул назад. Оскаленные клыки блеснули под вспышкой синего пламени в каких-то сантиметрах от его лица, но вурдалак, натолкнувшись на сферу, упал рядом на арену. Пока вурдалак, оглушённый ударом, тряс головой, Абелард выстрелил в него.
- Это был мой вурдалак, я же предупредила...
- Возьми второго, - пожал плечами Абелард. - Вот он, как раз на тебя нацелился.
В вурдалака тут же полетела офуда. На этот раз Тилл-Сиаль не промахнулась, и иероглифы, расползшиеся чёрными полосками, спутали вурдалаку передние лапы. Зверь, по инерции продолжавший бег, споткнулся и полетел кувырком. Пока он бился на полу, грызя собственные лапы, Тилл-Сиаль быстро бросила на пол ворох скомканной бумаги и побежала по кругу. Бумага ожила, потянулась за ней светлой нитью, и Абелард увидел, что это - не просто лента, а фигурки человечков, держащихся за руки. На каждой фигурке был нарисован иероглиф.
Но развернуться лента не успела - вурдалак, отгрызя себе одну лапу, прыгнул на Тилл-Сиаль.
- Осторожно! - Абелард успел поймать Тилл-Сиаль за шиворот и дёрнуть на себя. Вурдалак пролетел мимо, запрыгал на трёх лапах.
Она рассерженно обернулась, но тут же её глаза расширились:
- Сзади!
Абелард и Тилл-Сиаль одновременно отпрыгнули в разные стороны, Тилл-Сиаль легонько мазнула по оскаленной морде кончиками пальцев. Вурдалак немедленно грохнулся на арену, раздирая морду лапами и яростно воя.
- Я говорила, это мой вурдалак... - Она послала Абеларду мрачный взгляд.
Тот извиняющеся улыбнулся и развёл пистолетами:
- Поменяемся?
Второй вурдалак, выровняв наконец равновесие, снова развернулся к ним. И поскакал почему-то на Абеларда. Получил пулю между глаз, кувыркнулся и остался лежать на арене.
- Не поменяемся, - заключила Тилл-Сиаль, подхватывая с полу своих человечков.
Она резко встряхнула бумажную ленту и бросила на пол. Человечки шустро обежали второго вурдалака и заключили его в кольцо. Абелард подождал, пока тот замрёт на секунду, и выстрелил.
- Зачем? - с душераздирающей обидой в голосе вопросила Тилл-Сиаль, глядя на поверженного вурдалака и танцующих человечков. - Я ведь не просила его убивать, могла бы справиться и сама...
- А разве не в этом состоит работа экзорциста? Он может только обездвиживать нежить, а не убивать её. Необязательно ведь проводить собственно экзорцизм, если ты работаешь в паре с паладином.
- Я и забыла, - буркнула Тилл-Сиаль, подбирая конец ленты и сматывая её.
Абелард подошёл ближе, встал в полуметре.
- Ты что, обиделась?
Она покачала головой, не глядя на него.
- Просто в следующий раз не решай мои проблемы, если я тебя об этом не прошу, ладно? Я ненавижу, когда меня дёргают за шкирку.
- Я не могу пообещать, что я больше так не сделаю. Вурдалак летел прямо на тебя.
- Как будто ты этого никогда не видел.
Абелард понял, что она напоминает о первой совместной тренировке, когда он предложил ей показать, на что она способна.
- Там всё было по-другому. Я тогда тебя совсем не знал.
- А сейчас? - Тилл-Сиаль подняла глаза и он понял, что она, похоже, злится.
Ах, да. Кто он ей, чтобы позволять ему что-то о ней знать? Как он мог забыть...
Психолог, конечно, из него не очень, но один рычаг воздействия на эту ледяную деву он знал.
- Ничего не могу с собой поделать, - грустно вздохнул Абелард. - Вижу, что он прыгает на тебя, и рука сама тянется...
- Ясно, - кивнула Тилл-Сиаль. Видимо, она уже начала привыкать к внезапным отступлениям Абеларда, и на сей раз не смутилась. Но хотя бы холод из взгляда начал исчезать.
- Мир?
- Угу...
Сегодня должно случиться что-то хорошее, вспомнила Тилл-Сиаль, открыв глаза утром. Прежде чем встать, она попыталась вспомнить, что именно.
Ах, да. Сегодня впервые в расписании курсов появилась некрология.
Серебристый столбик в воображаемом градуснике настроения взлетел вверх.
“И что это за внезапные ожидания счастья? - удивлённо спросила сама себя Тилл-Сиаль. - Поздновато у тебя, дорогая бальзачья сущность, весна началась, в середине-то лета...”
Собираясь, она израсходовала на себя весь запас едкостей, колкостей и ехидства, но приподнятое настроение задавить не удалось. Чёрная бальзачья сущность, оказывается, и ко всему этому имела иммунитет.
Бальзачьей сущности было велено заткнуться. Она и в самом деле умолкла. До того самого момента, когда Тилл-Сиаль с порога оглядела аудиторию и не нашла ни Дика, ни Абеларда.
Обычно они приходили вовремя. Если не приходили вовремя - значит, не приходили вообще.
“Ну, не расстра-а-аивайся, ма-а-ало ли....” - издевательски посочувствовал внутренний голос.
Тилл-Сиаль, злясь сама на себя, приняла решение обосновать своё поведение позже, а сейчас заняться делом. То бишь лекцией.
Не тут-то было. Дверь оставалась открытой. Стоило кому-то пройти по коридору мимо неё, Тилл-Сиаль тут же с надеждой вскидывала голову, с каждым разом всё сильнее и сильнее злясь на себя. Лишь за полчаса до конца занятия ей удалось взять ситуацию под контроль.
“Ну что, расстроишься из-за того, что Абелард не пришёл? Или разозлишься из-за того, что расстроилась, что Абелард не пришёл?” - поинтересовался внутренний голос, когда лекция завершилась.
“Не расстроюсь”, - мысленно огрызнулась Тилл-Сиаль.
Собрав сумку, она вышла в коридор и невольно зажмурилась от слишком яркого света, бьющего в окна. Поспешно спустилась на первый этаж, буркнула “до свидания” вахтёрше. Вышла на улицу.
Снаружи было так же отвратительно солнечно. Тилл-Сиаль склонила голову и зашагала вперёд, всё ещё недовольно жмурясь. Вот куда, куда делась прекрасная пасмурная погода? Глаз не открыть...
Эмоциональное состояние пришло в норму. Никаких ожиданий счастья, внутренний голос молчит, кровегонный орган выполняет только нужные функции и не сбивается с ритма. И это правильно. Так будет лучше.
Интересно, правда, что это такое непонятное было утром. Ну да ладно, будем надеяться, такого не повторится. М-да. Хорошо, что она всё же оказалась неспособной на подобные глупости.
Не успела она пройти и пяти минут, как сзади громко позвали:
- Тирси!
В Дельте её так звали всего два человека, и голос не принадлежал никому из них.
Значит. Кто-то. Назвал. Её. Уменьшительно-ласкательным именем. На улице. Громко.
Безобразие.
Она уже почти решила сделать вид, что не заметила, когда поняла, что она знает этот голос. И остановилась, застыла, замерла от неожиданности, удивлённо слушая незнакомое трепыхание в груди, эхом отдающееся в ушах. Самое ужасное, что она не могла сказать, что это ощущение ей неприятно.
“Оказывается, дражайшая, на глупости вы очень даже способны”, - безнадёжно констатировал внутренний голос.
- Привет. Я думал, ты не слышишь... Ты сегодня какая-то мрачная, или мне кажется?
Насмешки, крики, язвительность, критика, попытки изгнания - чужие и свои собственные, внезапные неприятности. На всё у чёрной бальзачьей сущности уже давно был иммунитет.
На Абеларда не было. Ни на него самого, ни на его искренне доброжелательное отношение.
“Стой, дура. Что ты делаешь? Ты не рассчитана на такие эмоции. Стой. Ближе не подходи. Ближе не подпускай”.
Сердце заколотилось ещё сильнее. Тилл-Сиаль почувствовала, что сейчас закашляется - вся легкомысленная гадость, которую этики когда-либо рассказывали ей про замирающее дыхание, оказалась правдой.
“Не надо, стой, не надо!”
Нужно немедленно это прекратить. Ответить колкостью, просто презрительно фыркнуть, в конце концов, снисходительно посмотреть, да неважно, что именно!
- Здравствуй, Абелард. - Словно со стороны услышала она свой голос. - Нет, всё отлично.
“Уже всё отлично, - ядовито поправила она сама себя. - Слабачка”.
Пробежка, кувырок, развернуться...
Чёрт, промахнулся. Для упыря попадания в плечо - маловато.
Вскочить, уйти кувырком прямо из-под растопыренных лап, отбежать на достаточное расстояние. Бррр, мерзость... так близко всё же подпускать нельзя, и так уже все колени в зелёной слизи.
Выстрел.
Промах.
Выстрел.
Ранено второе плечо.
Выстрел. Сухо щёлкает боёк.
Осечка.
Так, если правый пистолет уже бесполезен, в левом должна оставаться одна пуля. Но упырь уже слишком близко, пора перебегать в другой угол.
Упырь, кажется, что-то почуял. Скалился, во всяком случае, очень уж злорадно. Развернулся и уже приготовился бежать на обидчика со всех своих упырьих лап.
Ага, конечно. Разбежался. Абелард быстро сдёрнул с ноги ботинок и запустил им в упыря. Идея, конечно, достойная Дика, но что делать? Зато действенная - пока упырь обиженно выл, Абелард успел прицелиться и разнести ему башку последней пулей.
Со стороны двери раздались негромкие хлопки.
Запах ладана.
Абелард обернулся. В дверях стояла Тилл-Сиаль собственной персоной. И аплодировала. Без улыбки, без ироничного прищура. Но явно внутренне посмеивалась над ним, Абелардом. Он вдруг почувствовал себя невероятно глупо, словно увидел себя со стороны - стоящего посреди тренировочного зала с мокрыми от пота, взъерошенными волосами, в одежде, испачканной зелёной слизью. Ботинки, один из которых лежал рядом с упырём, были просто чудесным дополнением общей картины.
- Добрый день, - поздоровался Абелард.
- Здравствуй, - кивнула Тилл-Сиаль. - Тоже квалификацию повышаешь?
- Вроде того.
Абелард прикинул, сколько придётся прыгать на одной ноге до второго ботинка. Представил, как он это делает. Оглянулся на Тилл-Сиаль и с ужасом понял, что она, похоже, представляет себе то же самое. Скорее всего, даже жаждет посмотреть на это. Во всяком случае, она явно давила ухмылку.
“Отчего-то это неприятно. Вполне логично, что неприятно, когда над тобой смеются. Но почему-то неприятно, что это именно она”.
Выждав ещё немного, Тилл-Сиаль вытянула руку вперёд и шевельнула пальцами. Ботинок дёрнулся и пополз, оставляя за собой дорожку слизи. Полз он медленно, и в какой-то момент вообще остановился.
- Ну вот, - вздохнула Тилл-Сиаль. - Не получилось.
- Экзорцистам нельзя заниматься бытовой магией, - проворчал Абелард, хлопая себя по карманам.
- Знаю, - пожала плечами Тилл-Сиаль, привалившись к косяку. - Но я сегодня не работала с чужими артефактами, а со своими уже закончила.
- А чем ты занималась? - поинтересовался Абелард, нашарив наконец крючок на верёвке.
Тилл-Сиаль молча достала из кармана пачку тонких деревянных дощечек, перевязанных чёрной ленточкой.
- Каллиграфия... - Абелард слегка размахнулся, бросил крючок в ботинок, резко дёрнул к себе. Мгновение - и ботинок был возвращён.
Надевая его обратно на ногу и зашнуровывая, Абелард молчал, ожидая, что Тилл-Сиаль скажет ещё что-нибудь. Но она оттолкнулась плечом от косяка и повернулась спиной, собираясь покинуть зал. А Абелард снова поймал себя на том, что не хочет, чтобы она уходила.
- Тилл-Сиаль, - окликнул он.
Она остановилась, не оборачиваясь.
- Что?
- Я забыл артефакт, призывающий “дождевой круг”, - бесстыдно соврал Абелард. - Ты не могла бы мне помочь?
- Зачем? - Хрупкие плечи дёрнулись. - Зал придут убирать через полчаса. Нам незачем это делать.
Так и не обернулась, ушла, почти бесшумно ступая по коридору.
“Не удержал”, - мысленно вздохнул Абелард. Не без удивления понял, что испытывает ощущение промаха. Странно. С чего бы ему пытаться удерживать Тилл-Сиаль? И, что ещё интереснее, почему проваленная попытка воспринимается как неудача?
Чёрт, да это, оказывается, в десять раз обиднее, чем в упыря промахнуться.
Через неделю после выпуска открылись подготовительные курсы. Тилл-Сиаль поначалу находила в этом отсутствие логики, но на курсы ходила. Бытовало мнение, что повышение квалификации на этих курсах прямо пропорционально увеличивает шанс получить работу в Агенстве Магической Защиты. Увидев подтверждение в виде списка требуемых документов, Тилл-Сиаль приняла решение: на подготовительные курсы - ходить. Чуть позже она подумала, что определённая логика в этом всё же есть - документы нужно было подавать в сентябре, а за лето половина выпускников успеет подзабыть многое из единожды пройденного и приготовленного только для экзамена.
В программу курсов ничего нового не входило - каллиграфия, некромантия, ритуалы и обряды. Уже через две недели Тилл-Сиаль подумала, что, пожалуй, всё это не стоит подъема в восемь часов утра. Но как-то раз ей случилось немного опоздать, и, пока она шла по первому этажу, услышала выстрелы в подвале.
В подвале обычно занимались паладины. Не то чтобы Тилл-Сиаль не хватало общения, но встретить кого-то из старой команды ей всё же хотелось. Нет, конечно же, в подвал она не полезла. Просто повышение вероятности встречи с “боевыми товарищами” было расценено как хорошая новость и внесло чуть больше смысла в посещение курсов.
Когда-то они с Фредериком неожиданно разболтались, пытаясь вообразить, будто эмоциональный фон можно измерить. Чем-нибудь... вроде градусника. Подобно тому, как пониженная температура характеризует упадок физических сил, её отметка “нормального” настроения точно так же была бы понижена относительно большинства окружающих. Точно такой же дискомфорт, как от внутреннего воспаления, Тилл-Сиаль испытывала от переизбытка эмоций. Неважно, каких именно - положительных или отрицательных. Из-за невозможности выразить чувства - словами или мимикой, интонацией или жестами - они всегда ощущались болезнью. Нет, отрицательные эмоции она давно научилась выражать - язвительностью, сарказмом, иронией. А все попытки кого-нибудь, например, искренне похвалить, заканчивались двумя-тремя словами...
Собственно, разговор об измерении эмоционального фона вспомнился ей в связи с тем, что настроение неизменно повышалось, если она встречала кого-то из своей команды.
На третий день она всё же спустилась в подвал. Нашла там Абеларда. Отчего-то обрадовалась этому больше, чем ожидала - поднявшееся настроение не испортило даже то, что Абелард опять попытался припрячь её к своей работе.
Подъём сегодня утром дался особенно тяжело. Вероятно, виной тому была пасмурная погода - раньше пробуждению помогало яркое солнце, светившее в окно летними утрами. Сегодня же в комнате царил дремотный полумрак, из которого не хотелось уходить. Вид Эйприл, сладко спящей на своей кровати, делал подъём просто невыносимым. Тилл-Сиаль поступила как обычно - взяла сама себя на “слабо”. И, разумеется, об этом пожалела.
Каллиграфия, конечно, требовала расслабленности и спокойствия, но так же она требовала сосредоточения. А Тилл-Сиаль ещё на третьей офуде поняла, что засыпает.
Когда каллиграфия закончилась, Тилл-Сиаль поняла, что амулетологию она не выдержит. Успокоив себя тем, что два пропущенных в курсе часа погоды не сделают, она поплелась на крышу, где сейчас никого не должно было быть.
Когда она поднималась по последней лестнице, сзади послышались шаги. Обернувшись на звук, она увидела Абеларда, идущего вслед за ней.
Сон как рукой сняло. Привычная эмоциональная гамма отчего-то вдруг посветлела. Такое уже бывало ранее. Собственно, как-то так случилось, что Абелард с первого дня общения повышал ей настроение. Сначала когда предоставил возможность покинуть замкнутое помещение. Потом - когда принёс новость о возможности сдать экзамен в нестандартной форме. Халява, конечно, оказалась не такой уж и халявой, зато вконец испорченные отношения с тремя преподавателями не загубили аттестат. Или даже последняя встреча. В тот раз она зашла как раз в тот момент, когда Абелард воевал с упырём при помощи ботинка. Выглядело забавно.
“И что в итоге? - мысленно спросила себя Тилл-Сиаль. - Теперь повышение настроения чисто рефлекторное?”
Пока она размышляла над этим, Абелард уже подошёл совсем близко, остановился на две ступеньки ниже.
- Доброе утро. - Абелард вежливо наклонил голову, и Тилл-Сиаль снова увидела забавный торчащий хохолок светлых волос. Интересно, знает ли о нём Абелард?
- Здравствуй.
- У тебя сегодня практические занятия?
Тилл-Сиаль отрицательно покачала головой.
- Тогда зачем ты идёшь на крышу?
- Гулять, - честно ответила Тилл-Сиаль. - Вернее, прогуливать. Амулетологию.
Абелард слегка приподнял левую бровь.
- А какой смысл в подготовительных курсах, если ты их прогуливаешь?
Голову бы отрывать за такие вопросы. Каждому. За нарушение границ личного пространства посредством засовывания в них длинного носа.
Воображаемый столбик в градуснике настроения сполз на несколько делений вниз.
- Всё-то тебе знать надо... - вздохнула Тилл-Сиаль. - Беспокоишься, что ли?
И тут Абелард совершенно серьёзно ответил:
- Конечно, беспокоюсь. А вдруг ты не сможешь поступить на работу в Агентство Магической Защиты, и ко мне прицепят другого экзорциста?
Тилл-Сиаль опешила настолько, что даже не нашла сразу, что съязвить.
Но и не пришлось. В этот момент на лестнице внизу раздался топот, и через несколько секунд перед ними предстал Дик. Как всегда - растрёпанный, взъерошенный, торопливый.
- Амулетологии сегодня не будет, - выдохнул он, не здороваясь. - Слезай со своей крыши. Абелард, нам надо поговорить.
- Слезать?- фыркнула Тилл-Сиаль. - Ещё чего, я уже залезла. Ну, до встречи... паладины.
- Пока, - быстро кивнул Дик, хватая слегка оторопевшего Абеларда за рукав.
Когда паладины скрылись внизу, Тилл-Сиаль в несколько прыжков преодолела последний пролёт.
Толкнула дверь и задохнулась, когда сильный порыв свежего ветра ударил ей в лицо. Постояла так, зажмурившись и улыбаясь. Потом захлопнула дверь, вприпрыжку выбежала на середину крыши и закружилась, раскинув руки. Встала почти навытяжку, опустив руки и жадно вдыхая свежий воздух. Ветер трепал волосы и одежду, сильно, почти жестоко, с первого же порыва выдув всё тепло, накопленное в воздухе вокруг тела.
“Вот Абелард-то не видит, - мелькнуло в голове, - он ведь, кажется, считает меня уравновешенным и серьёзным человеком...”
И тут же удивилась этим мыслям. Ей-то какая разница, кем считает её Абелард?
Что стряслось - Дик не говорил до самого подвала. И только в подвале выяснилось, что этот... затейник сражался с зомби и испортил оружие в процессе. Огнестрельное оружие Дик презирал, предпочитая обходиться своими метательными ножами. Один из них он зачем-то засунул зомбяку в рот, откуда, собственно, Абелард нож и достал. Зубы у зомбяка оказались сломанными, но и лезвие пострадало.
- Дик, ты... в общем, я даже не знаю, что тебе сказать, но ты - юный балбес. - Абелард с огорчением рассматривал испорченное лезвие. Так бы выглядела пожёванная фольга.
Отлично. Просто прекрасно.
Дик всегда знал, к кому обратиться за помощью. И всегда это был Абелард. Не поможет сам, так хоть подскажет, кто может помочь.
- Ну, что-о... - Дик виновато шмыгнул носом. - Откуда же я знал, что у этого гада зубы, как у бобра-вампира!
- Никогда не пихай железо в рот нежити, - наставительно сказал Абелард. - Серебро - ещё куда ни шло. Железом можно сносить голову.
- Я и снёс... я... промахнулся. Что мне теперь делать?
- Новый нож заказывать, - хмуро посоветовал Абелард. - А этот можно отдать Фредерику, он не только по зельям специалист. Может, сделает из него что-то хорошее.
- Ладно... - рассеянно отозвался Дик. Судя по задумчивой физиономии, об испорченном ноже он уже успел забыть. - Слушай, а ты чего на крышу полез?
- Тебе-то что? - удивился Абелард, вертя нож в руках.
Рот у нахала немедленно разъехался до ушей.
- За Тирси пошёл, да? Она тебе нравится, да? Ну, скажи, скажи про неё что-нибудь! Я хочу знать, как она тебе!
- Вообще-то, не за ней. - Абелард отложил клинок и встал. - А о Тилл-Сиаль я думаю, что она - хороший экзорцист. Пожалуй, в будущем я бы смог с ней эффективно работать. Если, конечно, она поступит на работу в АМЗ, и ко мне не успеют прикрепить никого более квалифицированного.
- Тьфу... - Дик разочарованно сплюнул, метко попав в глаз распростёртого на полу зомбяка. - Отвратительные вы люди, логики.
- А что, она сказала что-то в том же духе обо мне?
Дик немедленно заухмылялся снова:
- Агааа! Тебе всё-таки интересно, что она про тебя думает!
- Дик, не знаешь - так и скажи, - процедил сквозь зубы Абелард.
- Не знаю, - легко согласился Дик. Но ухмыляться не перестал.
Выйдя из подвала на первый этаж, Абелард бросил взгляд на ближайшее окно. О стёкла легко разбилась капля воды, одна, другая...
“Тилл-Сиаль, - вспомнил он. - Она наверняка всё ещё на крыше”.
Абелард распахнул дверь на крышу как раз в тот момент, когда дождь, до этого словно пробовавший землю на вкус, хлынул в полную силу. И почти сразу взгляд наткнулся на тёмный силуэт - Тилл-Сиаль сидела у перил, подняв голову к небу.
- И охота тебе мокнуть под дождём? - поинтересовался Абелард, встав рядом.
- Ты ничего не понимаешь, - сообщила Тилл-Сиаль, не открывая глаз.
- Не понимаю, - подтвердил Абелард. - Я хотел предложить тебе немного другой способ взбодриться.
Тилл-Сиаль вежливо приоткрыла правый глаз в знак интереса и скосила его на Абеларда.
- Я давно не тренировался вместе с экзорцистом. Пойдёшь со мной?
Она немного подумала.
- Пошли. Но сначала нам надо найти какую-нибудь ведьму, чтобы она нас высушила.
Ведьму найти не удалось, но Тилл-Сиаль почему-то никак это не прокомментировала. Возможно, просто забыла.
- Кого мы будем сегодня травить? - спросила она, остановившись у стены и обернувшись.
- А ты кого хочешь?
- Давай ты решишь?
- Ладно, ладно. Пусть это будет упырь.
Тилл-Сиаль демонстративно зевнула.
- Зомби.
- Не...
- Вурдалак?
- О, давай. Три.
- Да ты на мелочи не размениваешься... - усмехнулся Абелард. - Там столько уже нет, только двое осталось.
- Сойдёт.
Тилл-Сиаль медленно прошла в центр. Абелард, нажав на рычаг подъёма, прыгнул за барьер и встал перед ней.
Площадка с двумя вурдалаками поднялась и встала на место отверстия в полу.
- Мой, чур, правый, - предупредила Тилл-Сиаль, доставая офуду из рукава.
Абелард кивнул и отбежал влево. Бросился навстречу вурдалаку, кувырком ушёл в сторону... и тут же увидел рядом с собой второго.
- Назад! - крикнула Тилл-Сиаль.
Геройствовать смысла не было, и Абелард отпрыгнул назад. Оскаленные клыки блеснули под вспышкой синего пламени в каких-то сантиметрах от его лица, но вурдалак, натолкнувшись на сферу, упал рядом на арену. Пока вурдалак, оглушённый ударом, тряс головой, Абелард выстрелил в него.
- Это был мой вурдалак, я же предупредила...
- Возьми второго, - пожал плечами Абелард. - Вот он, как раз на тебя нацелился.
В вурдалака тут же полетела офуда. На этот раз Тилл-Сиаль не промахнулась, и иероглифы, расползшиеся чёрными полосками, спутали вурдалаку передние лапы. Зверь, по инерции продолжавший бег, споткнулся и полетел кувырком. Пока он бился на полу, грызя собственные лапы, Тилл-Сиаль быстро бросила на пол ворох скомканной бумаги и побежала по кругу. Бумага ожила, потянулась за ней светлой нитью, и Абелард увидел, что это - не просто лента, а фигурки человечков, держащихся за руки. На каждой фигурке был нарисован иероглиф.
Но развернуться лента не успела - вурдалак, отгрызя себе одну лапу, прыгнул на Тилл-Сиаль.
- Осторожно! - Абелард успел поймать Тилл-Сиаль за шиворот и дёрнуть на себя. Вурдалак пролетел мимо, запрыгал на трёх лапах.
Она рассерженно обернулась, но тут же её глаза расширились:
- Сзади!
Абелард и Тилл-Сиаль одновременно отпрыгнули в разные стороны, Тилл-Сиаль легонько мазнула по оскаленной морде кончиками пальцев. Вурдалак немедленно грохнулся на арену, раздирая морду лапами и яростно воя.
- Я говорила, это мой вурдалак... - Она послала Абеларду мрачный взгляд.
Тот извиняющеся улыбнулся и развёл пистолетами:
- Поменяемся?
Второй вурдалак, выровняв наконец равновесие, снова развернулся к ним. И поскакал почему-то на Абеларда. Получил пулю между глаз, кувыркнулся и остался лежать на арене.
- Не поменяемся, - заключила Тилл-Сиаль, подхватывая с полу своих человечков.
Она резко встряхнула бумажную ленту и бросила на пол. Человечки шустро обежали второго вурдалака и заключили его в кольцо. Абелард подождал, пока тот замрёт на секунду, и выстрелил.
- Зачем? - с душераздирающей обидой в голосе вопросила Тилл-Сиаль, глядя на поверженного вурдалака и танцующих человечков. - Я ведь не просила его убивать, могла бы справиться и сама...
- А разве не в этом состоит работа экзорциста? Он может только обездвиживать нежить, а не убивать её. Необязательно ведь проводить собственно экзорцизм, если ты работаешь в паре с паладином.
- Я и забыла, - буркнула Тилл-Сиаль, подбирая конец ленты и сматывая её.
Абелард подошёл ближе, встал в полуметре.
- Ты что, обиделась?
Она покачала головой, не глядя на него.
- Просто в следующий раз не решай мои проблемы, если я тебя об этом не прошу, ладно? Я ненавижу, когда меня дёргают за шкирку.
- Я не могу пообещать, что я больше так не сделаю. Вурдалак летел прямо на тебя.
- Как будто ты этого никогда не видел.
Абелард понял, что она напоминает о первой совместной тренировке, когда он предложил ей показать, на что она способна.
- Там всё было по-другому. Я тогда тебя совсем не знал.
- А сейчас? - Тилл-Сиаль подняла глаза и он понял, что она, похоже, злится.
Ах, да. Кто он ей, чтобы позволять ему что-то о ней знать? Как он мог забыть...
Психолог, конечно, из него не очень, но один рычаг воздействия на эту ледяную деву он знал.
- Ничего не могу с собой поделать, - грустно вздохнул Абелард. - Вижу, что он прыгает на тебя, и рука сама тянется...
- Ясно, - кивнула Тилл-Сиаль. Видимо, она уже начала привыкать к внезапным отступлениям Абеларда, и на сей раз не смутилась. Но хотя бы холод из взгляда начал исчезать.
- Мир?
- Угу...
Сегодня должно случиться что-то хорошее, вспомнила Тилл-Сиаль, открыв глаза утром. Прежде чем встать, она попыталась вспомнить, что именно.
Ах, да. Сегодня впервые в расписании курсов появилась некрология.
Серебристый столбик в воображаемом градуснике настроения взлетел вверх.
“И что это за внезапные ожидания счастья? - удивлённо спросила сама себя Тилл-Сиаль. - Поздновато у тебя, дорогая бальзачья сущность, весна началась, в середине-то лета...”
Собираясь, она израсходовала на себя весь запас едкостей, колкостей и ехидства, но приподнятое настроение задавить не удалось. Чёрная бальзачья сущность, оказывается, и ко всему этому имела иммунитет.
Бальзачьей сущности было велено заткнуться. Она и в самом деле умолкла. До того самого момента, когда Тилл-Сиаль с порога оглядела аудиторию и не нашла ни Дика, ни Абеларда.
Обычно они приходили вовремя. Если не приходили вовремя - значит, не приходили вообще.
“Ну, не расстра-а-аивайся, ма-а-ало ли....” - издевательски посочувствовал внутренний голос.
Тилл-Сиаль, злясь сама на себя, приняла решение обосновать своё поведение позже, а сейчас заняться делом. То бишь лекцией.
Не тут-то было. Дверь оставалась открытой. Стоило кому-то пройти по коридору мимо неё, Тилл-Сиаль тут же с надеждой вскидывала голову, с каждым разом всё сильнее и сильнее злясь на себя. Лишь за полчаса до конца занятия ей удалось взять ситуацию под контроль.
“Ну что, расстроишься из-за того, что Абелард не пришёл? Или разозлишься из-за того, что расстроилась, что Абелард не пришёл?” - поинтересовался внутренний голос, когда лекция завершилась.
“Не расстроюсь”, - мысленно огрызнулась Тилл-Сиаль.
Собрав сумку, она вышла в коридор и невольно зажмурилась от слишком яркого света, бьющего в окна. Поспешно спустилась на первый этаж, буркнула “до свидания” вахтёрше. Вышла на улицу.
Снаружи было так же отвратительно солнечно. Тилл-Сиаль склонила голову и зашагала вперёд, всё ещё недовольно жмурясь. Вот куда, куда делась прекрасная пасмурная погода? Глаз не открыть...
Эмоциональное состояние пришло в норму. Никаких ожиданий счастья, внутренний голос молчит, кровегонный орган выполняет только нужные функции и не сбивается с ритма. И это правильно. Так будет лучше.
Интересно, правда, что это такое непонятное было утром. Ну да ладно, будем надеяться, такого не повторится. М-да. Хорошо, что она всё же оказалась неспособной на подобные глупости.
Не успела она пройти и пяти минут, как сзади громко позвали:
- Тирси!
В Дельте её так звали всего два человека, и голос не принадлежал никому из них.
Значит. Кто-то. Назвал. Её. Уменьшительно-ласкательным именем. На улице. Громко.
Безобразие.
Она уже почти решила сделать вид, что не заметила, когда поняла, что она знает этот голос. И остановилась, застыла, замерла от неожиданности, удивлённо слушая незнакомое трепыхание в груди, эхом отдающееся в ушах. Самое ужасное, что она не могла сказать, что это ощущение ей неприятно.
“Оказывается, дражайшая, на глупости вы очень даже способны”, - безнадёжно констатировал внутренний голос.
- Привет. Я думал, ты не слышишь... Ты сегодня какая-то мрачная, или мне кажется?
Насмешки, крики, язвительность, критика, попытки изгнания - чужие и свои собственные, внезапные неприятности. На всё у чёрной бальзачьей сущности уже давно был иммунитет.
На Абеларда не было. Ни на него самого, ни на его искренне доброжелательное отношение.
“Стой, дура. Что ты делаешь? Ты не рассчитана на такие эмоции. Стой. Ближе не подходи. Ближе не подпускай”.
Сердце заколотилось ещё сильнее. Тилл-Сиаль почувствовала, что сейчас закашляется - вся легкомысленная гадость, которую этики когда-либо рассказывали ей про замирающее дыхание, оказалась правдой.
“Не надо, стой, не надо!”
Нужно немедленно это прекратить. Ответить колкостью, просто презрительно фыркнуть, в конце концов, снисходительно посмотреть, да неважно, что именно!
- Здравствуй, Абелард. - Словно со стороны услышала она свой голос. - Нет, всё отлично.
“Уже всё отлично, - ядовито поправила она сама себя. - Слабачка”.