Дивизионная газета
из армейских дневников
начало здесь
Заместитель главного редактора - молодой старший лейтенант - с энтузиазмом принял мое предложение о сотрудничестве. У него явно не хватало времени на создание крупных жанров. Он погряз в обязательных отчетах и репортажах, которые нельзя было не разместить в текущем номере. Я полистал подшивку: ретроспективные материалы про ветеранов в духе «В горниле ожесточенных схваток», рубрики «Боевой путь части», отчеты по командно-штабным учениям «Куем щит Родины».
Мы договорились, что я напишу очерк о каком-нибудь сослуживце строк на 300-400, а он проставит мою фамилию еще в нескольких заметках, чтобы я не отвлекался на мелочи. Напоследок старлей дал мне первый урок журналистского мастерства.
- Старайся писать проще. Не надо путаться в придаточных предложениях. Повествование должно быть ясным, а текст легко читаться. Не надо брать пример с Льва Толстого.
Сложно выбрать положительного героя среди комендачей. Я решил написать про Федора Самарцева - старшину роты связи. Мне нравился этот общительный и неунывающий парень. Отслужив год, он был назначен старшиной. Но старослужащие с уважением относились к нему. Он был технически подкован, справедлив в своих кадровых решениях. Знал, когда что-то нужно сделать самому, а когда делегировать полномочия. Федор умел держать дистанцию, без панибратства выстроить отношения с сослуживцами. Умел прикрыть своих подчиненных, и добиться выполнения приказов офицеров роты. Сам был дисциплинирован, аккуратен и имел моральное право требовать того же от солдат.
Впервые я понял, что писать положительные материалы без фальши довольно сложно. К сожалению, моя первая публикация не сохранилась. Помню, что старался избегать пассажей про «успехи в боевой и политической подготовке», но уверен - без штампов не обошлось.
Федя в беседе о своих достоинствах становился разговорчив, как мертвая рыба. Я упорно расспрашивал о нем сослуживцев, которые без неопределенного артикля «бля» не могли связать трех слов. Весь этот адский фольклор надо было перевести в публичный текст. Я искал подтверждения своим оценкам в поступках героя. Пытался описать какие-то критические ситуации, с которыми ему пришлось столкнуться во время учений, и остроумные решения, которые он принял, чтобы исправить положение.
Когда я принес напечатанный на машинке текст в редакцию, главред принял его без особых замечаний. Правда, кое-что в конце добавил. Известно, что орденов и медалей у Федора не было. С чего бы? Поэтому последняя фраза звучала так: «По итогам социалистического соревнования на днях старшине Самарцеву было присвоено звание «Отличника боевой и политической подготовки».
продолжение следует
начало здесь
Заместитель главного редактора - молодой старший лейтенант - с энтузиазмом принял мое предложение о сотрудничестве. У него явно не хватало времени на создание крупных жанров. Он погряз в обязательных отчетах и репортажах, которые нельзя было не разместить в текущем номере. Я полистал подшивку: ретроспективные материалы про ветеранов в духе «В горниле ожесточенных схваток», рубрики «Боевой путь части», отчеты по командно-штабным учениям «Куем щит Родины».
Мы договорились, что я напишу очерк о каком-нибудь сослуживце строк на 300-400, а он проставит мою фамилию еще в нескольких заметках, чтобы я не отвлекался на мелочи. Напоследок старлей дал мне первый урок журналистского мастерства.
- Старайся писать проще. Не надо путаться в придаточных предложениях. Повествование должно быть ясным, а текст легко читаться. Не надо брать пример с Льва Толстого.
Сложно выбрать положительного героя среди комендачей. Я решил написать про Федора Самарцева - старшину роты связи. Мне нравился этот общительный и неунывающий парень. Отслужив год, он был назначен старшиной. Но старослужащие с уважением относились к нему. Он был технически подкован, справедлив в своих кадровых решениях. Знал, когда что-то нужно сделать самому, а когда делегировать полномочия. Федор умел держать дистанцию, без панибратства выстроить отношения с сослуживцами. Умел прикрыть своих подчиненных, и добиться выполнения приказов офицеров роты. Сам был дисциплинирован, аккуратен и имел моральное право требовать того же от солдат.
Впервые я понял, что писать положительные материалы без фальши довольно сложно. К сожалению, моя первая публикация не сохранилась. Помню, что старался избегать пассажей про «успехи в боевой и политической подготовке», но уверен - без штампов не обошлось.
Федя в беседе о своих достоинствах становился разговорчив, как мертвая рыба. Я упорно расспрашивал о нем сослуживцев, которые без неопределенного артикля «бля» не могли связать трех слов. Весь этот адский фольклор надо было перевести в публичный текст. Я искал подтверждения своим оценкам в поступках героя. Пытался описать какие-то критические ситуации, с которыми ему пришлось столкнуться во время учений, и остроумные решения, которые он принял, чтобы исправить положение.
Когда я принес напечатанный на машинке текст в редакцию, главред принял его без особых замечаний. Правда, кое-что в конце добавил. Известно, что орденов и медалей у Федора не было. С чего бы? Поэтому последняя фраза звучала так: «По итогам социалистического соревнования на днях старшине Самарцеву было присвоено звание «Отличника боевой и политической подготовки».
продолжение следует