Гензель и Гретель. 2.
начало:
http://humorable.livejournal.com/240329.html
Авраам Мендельсон влюбился в Лею Соломон в период, когда они оба были в Париже.
В ней он не ошибся: помимо приятной внешности и прекрасного образования она обладала, с одной стороны, скромностью и другими женскими добродетелями, а с другой стороны - сильным характером, позволившим ей построить семью и воспитать четверых детей в духе просвещения, моральных устоев, в ощущении любви и близости в семье,
Авраам Мендельсон женился в начале финансовой карьеры, доказав впоследствии свою предприимчивость.
Женившись, он открыл на паях банк внесте с родственниками; во время войны с Наполеоном братья Мендельсоны давали огромные суммы на экипировку и на госпитали.
За это после войны Авраам был выбран городским консулом, а от Франции Meндельсоны получили огромные репарации.
И Цельтер, представляя Авраама в письме к Гете, пишет:
"Этот человек сумел обогатиться во времена всеобщей нужды, не запятнав душу".
Авраам и Лея очень старались дать детям достойное образование, и музыкальное в том числе.
Лея сама была прекрасной пианисткой, обучавшаяся в свое время у Иоганна Филиппа Кирнбергера - ученика Баха.
И, рассказывая о рождении Фанни, Авраам пишет: " Лея воскликнула: у малышки пальчики - словно для фуг Баха!"
Феликс родился через четыре года (1809), еще через два - сестра Ребекка (1811), и последним - Пауль (1812), еще через год.
Всех детей учили музыке, и они часто музицировали вместе, но Фанни и Феликс оказались настоящими вундеркиндами - с феноменальной памятью и слухом, а также с невероятной восприимчивостью.
Ребекка Мендельсон впоследствии сказала с некоторой горечью: "Старшие брат и сестра украли мою артистическую репутацию. В любой другой семье меня бы высоко ценили, как музыканта... Но рядом с Фанни и Феликсом нельзя было претендовать на какое-либо признание..."
Первой учительницей музыки была сама Лея.
В Париже в течение нескольких месяцев детей отдали на занятия ф-но к мадам Mари Бижо де Морог ( знаменитой пианистке, прославившейся первым исполнением "Апассионаты", после которого Бетховен признался, что и не предполагал того смысла, который вложила в исполнение мадам Бижо, и подарил ей рукопись) и скрипачу Пьеру Байо - на камерный класс.
В этом же, 1816 году детей крестили.
Говоря в прошлой серии постов о массовом переходе иудеев в христианство ( не таком уж массовом, как оказалось, и только в среде богатых столичных евреев), я хочу уточнить, что, помимо карьерных соображений и моды, существовали и инстиктивные заботы о самосохранении.
Cлучай первого типа - как оказалось, и в "гнезде" крепких верой иудеев - Ицигов - нашелся в ироническом описании Гейне:
"...Сей чин судебный
Прежде звался просто Ициг,
И когда он звался Ициг,
Раз ему приснилось небо
И на небе надпись. Гициг,--
То есть Ициг с буквой Г.
"Что тут может значить Г? --
Стал он размышлять. -- Герр Ициг
Или горний Ициг? Горний --
Титул славный, но в Берлине
Неуместный". Поразмыслив,
Он решил назваться "Гициг",--
Лишь друзьям шепнув, что горний
В Гициге сидит святой".
(на немецком и английском языках издевка не такая зверская: Hitzig - Heilige и Holy, соответственно)
Но Авраам Мендельсон, например, пережил детские унижения и страх, когда, гуляя с отцом по улицам, он слышал крики детей - "жиды!" под стук и свист бросаемых им вслед камней.
После несколькиx таких эпизодов они перестали гулять по улицам.
То же произошло и с детьми Авраама - в период восстания 1813.
После сомнений и угрызений совести решение было принято.
О колебаниях говорит письмо, написанное Аврааму Якобом Бартольди, братом Леи.
Он крестился, поменяв фамилию "Соломон" на "Бартольди", по названию поместья, в котором жил.
Якоб пишет следующее:
"Ты говоришь, что обязан хранить в память об отце; но что плохого в том, чтобы дать детям религию, которая кажется тебе самой лучшей?
Это - самая справедливая дань от тебя - или от любого из нас - которую ты можешь воздать усилиям отца в продвижении истинного света и знания; и он бы действовал, как ты, во имя блага своих детей...Можно сохранить верность гонимой, преследуемой религии, можно сохранить для своих детей перспективу мученичества на всю жизнь, при условии, что ты действительно считаешь эту религию абсолютно истинной.
Но если ты перестал верить - то это варварство.
Предлагаю тебе взять имя Мендельсон-Бартольди, с тем, чтобы отличаться от других мендельсонов. И в то же время, это сохранит семейную память. .."
Крещение детей скрыли от бабушки Беллы; в те времена поколение родителейдалеко не всегда относилось с терпимостью к решению детей : за переход в христианство лишали наследства и пр.
Одна из семейных легенд семьи Мендельсонов - это, когда маленькая Фанни сыграла что-то особенно удачно для бабушки Соломон, и та спросила: что внучка хочет в награду? Фанни сказала: прости дядю Бартольди.
Белла расстрогалась и действительно простила Якоба, объяснив причину
.
Hадо сказать, что отношения между дядей Бартольди и племянницей действительно сохранились теплыми на всю жизнь.
Ко дню конфирмации отец написал Фанни письмо - о божественном
.
Подобно моему знакомому португальскому коммунисту, жившему в СССР и в период перестройки переквалифицировавшемуся в антикоммуниста (oн объяснял другим португальским коммунистам, что раньше было хорошо, а будет еще лучше) Aвраам говорит: да, наши предки были иудеями, но теперь все прогрессивные люди - христиане, и потому мы тоже.
Xристианство - лучше, потому что оно передовое, "вера самых цивилизованных людей, и не содержит ничего, что могло бы направить нас в дурном направлении, и напротив - то, что ведет нас к добру, терпимости, даже, если в ней (религии) нет ничего, кроме образа спасителя, понятого столь немногими..."
И элегантно заключает: я не знаю, что такое "бог", но я знаю, что он есть; и лучшее доказательство - твоя мама!
Крещение помоглo, возможно, семье, в отношении статуса и ведения дел.
Но "осадочек" никуда не делся.
В письме к Гете Карл Цельтер так описывает своего Феликса:
"...сын еврея, для полной точности, но не еврей. Его отец пожертвовал обрезанием, и воспитывал сыновей очень тщательно.
Было бы странно, если бы еврей стал артистом"
(Особенно ироничным это выглядит на фоне истории о приобретении баховских сочинений Мендельсонами. Оказывается, вначале были приобретены и переданы в дар Певческой академии Cюита соль мажор и 10 кантат. A потом тот же Цельтер уговорил Мендельсона спасти и остальные сочинения, сказав так: "кто еще в наше время понимает в подобных вещах?")
Феликс не получил поста директора певческой Академии, например, исключительно из-за своей национальности, хоть и являлся любимым учеником умершего Цельтера, хоть и сделал для пропаганды немецкой музыки больше, чем кто-либо.
Об отношении нацистов к Мендельсону известно.
А ведь именно его Ницше, противопоставляя музыку евреев и немцев В письме к Петеру Гасте в 1888 году, упоминает, как контрастное исключение: "в нем, говорит он, и только в нем можно найти присустствие великого немца, который был более европейцем, чем немцем, а еще более - человеком мира - Гете."
Памятник композитору в Лейпциге, разрушенный в пеpиод третьего рейха, был восстановлен только в 2008 году.
продолжение следует