Звездная пыль с запахом виски: Gail Russell
Судьба Гейл Расселл была отмечена роковой печатью в тот момент, когда ее школьные друзья рассказали охотнику за талантами из Paramount о местной Хеди Ламарр из школы Санта-Моники, на которую Гейл очень походила внешне, но совершенно не умела играть, да не очень интересовалась актерским мастерством. Эта девочка имела отношение к кинобизнесу, примерно как любой из вас к космонавтике. Цена, которую она заплатила за прослушивание, стала проклятием всей ее жизни, поскольку никто не получал меньше радости от своего звездного статуса, чем Гейл Расселл.
В девятнадцать лет, благодаря своей внешности, она прошла через врата славы, тогда как другие годами ждали заветного шанса, имея для этого куда больше опыта и таланта. Гейл не обладала ни тем, ни другим. Она знала это сама и об этом знал Paramount , поскольку студийные специалисты сразу определили, что девочка лишена каких бы то ни было актерских способностей. Страх сцены, а точнее смертельный ужас перед аудиторией, был ее постоянным спутником жизни, страх, парализовывающий и вызывающий приступы рвоты. Она стала ходячей шуткой среди продюсеров, которые зная ограниченные возможности ее использования, предприняли колоссальные усилия по рекламе и продвижению Гейл Расселл.. Ветераны, типа Джинджер Роджерс и Рея Милланда, были терпеливы с ней, возможно они ведели в Гейл зеркало собственных старых страхов, , но режиссеру The Uninvited (1944) Льюису Аллену, было неоходимо добиться от нее результатов, а на каждую сцену уходили часы, если не дни. Аллен позже сказал, что они собирали любой более-менее удачный материал, который они могли выжать из Расселл,пытаяь его хоть как-нибудь скомпоновать, но камера и операторы проявляли свое милосердие и ее прекрасное лицо будет спасать актрису еще какое-то время, но как долго оно еще сможет ей помочь, если девушка уже стащила спиртное, чтобы взбодриться перед следующей сценой?
Алкоголь стал для нее бальзамом, снимающим страх перед камерой. Такие девочки как Гейл, фантастически красивые девочки без особых талантов, были лакомым куском для студий, где порою царил настоящий Содом, и можно не сомневаться, что ей пришлось перенести куда более худшие вещи, чем суровые будни киносъемок. Если актрисы Золотого Века Голливуда, особенно те, кто был лишен настоящего таланта или чувства собственного достоинства (а таких большинство) когда-нибудь расскажут правду о цене, которую они заплатили за миг своей славы, то мы лучше поймем, почему у многих из них жизнь закончилась настолько трагически. К сожалению, большинство из них унесло эти тайны с собой в могилы. Гейл так ни с кем и не подружилась (возможно потому, что ее хозяева слишком стремились "подружиться" с нею), и работа так никогда не стала для нее привычным делом.. Она достаточно удачно отработала с с Дианой Линн на Our Hearts Were Young and Gay. Гэйл хорошо подобрали партера - Алана Лэдда, тоже считавшегося не очень надежным, но их совместная работа оказалась не такой удачной, как дуэт Лэдда и Вероники Лэйк. Журналы нагнетали бешенный интерес к Расселл, но она сама не давала репортерам ничего, за что они могли бы ухватиться. О своей личной жизни она не любила говорить. Родители были к ней равнодушны, отдав всю свою любовь ее старшему брату. Создавать особый закадровый образ она не могла так же, как и играть на сцене.
Джон Вэйн задействовал Гейл в двух лентах Republic - Angel and The Badman и Wake Of The R, с удовольствием заплатив за ее услуги 125 000 $ Конечно, Paramount получил львиную долю этих денег. Некоторые утверждают, что сама Расселл получала жалкие 125 $ в неделю. Это, вероятно, слишком маленькая сумма, но можно держать пари, что не намного меньше подлинной. Сыгранные с Уэйном роли не принесли ей радости, поскольку ее партнер был к тому времени жертвой маниакально ревнивой жены, выискивающий малейший повод для скандала. Их совместную работу она использовала как таран в судебном разбирательстве о супружеской неверности, но к тому времени (1953), звезда Расселл уже стремительно падала, смертельно раненая все усиливающимся алкоголизмом актрисы. Отсутствие ярких ролей плюс неудачный брак (с Гаем Мадисоном ее связывали лишь совместные загулы в ночных клубах) составили ей репутацию, от которой она уже не смогла избавиться. Гэйл вообразила, что добилась бы большего успеха, как независимый актер, но ее репутация предшествовала ей, и теперь, без студийного покровительства, скандалы с ее участием появлялись на первых страницах городских газет. Самый большой скандал произошел, когда она за рулем новенького кадиллака в пьяном виде въехала в витрину кафе и задавила швейцара. Это был 1957 и ей исполнилось только 32. Вот - фотография, взятая с места события. Попытка Гейл найти свои водительские права не увенчались успехом.
Невозможно было найти работу в пятидесятые, если от вас отказались крупные студии. Как только они вешали на вас ярлык алкаша, то найти работу становилось совершенно невозможно. Режиссер Джозеф Лоузи рассказал однажды грустную историю о своей работе с Гейл. Она, наконец, признавала, что не может играть сцену, если не выпьет. Лоузи был предупрежден об этом, но у него не было выбора, он позволил ей заливать себя алкоголем и старался снимать актрису в полумраке. На сей раз ему удалость достичь отличного результата (и между прочим, актриса получила превосходные отзывы на свою игру в The Lawless), хотя много позже, она слезливо признавалась , что реальная проблема заключалась в том, что она ненавидела играть и старалась уклониться от работы насколько это было возможным.
Ее жизненный путь был наполнен разочарованиями и неудачными фальстартами. Лечебница в Сиэтле не помогла, ведь как она могла победить своих демонов, когда не было никакой работы? Джон Вэйн еще раз протянул руку помощи, задействовав ее в 1956 в вестерне Рандольфа Скотта Seven Men From Now. Тогда картина не получила должного зрительского внимания, но сейчас это классика пятидесятых и, может быть, самый запоминающийся фильм с ее участием. Она хороша в этом фильме. Хороша, но бледна, утомлена и совсем не похожа на ту красотку, которую ожидали увидеть ее фанаты после столь длительного отсутствия. Заключительные годы прошли в соперничестве за крошки ролей с другими подобными актрисами. В один из дней, Гейл обнаружили в ее однокомнатной квартире мертвой , умершей из-за сердечного приступа в 36 лет. Бутылки валялись в квартире повсеместно. Это был 1961 и репортеры вновь принялись вспоминать о грустной судьбе звезд Paramount, обнаружив на похоронах Гейл Алана Лэдда, мертвецки пьяного и бесвязно бормочущего о чем-то невнятном. Возможно, он размышлял над судьбой этой бедной девочки или оплакивал свою, поскольку он умер три года спустя, при схожих обстоятельствах.
В девятнадцать лет, благодаря своей внешности, она прошла через врата славы, тогда как другие годами ждали заветного шанса, имея для этого куда больше опыта и таланта. Гейл не обладала ни тем, ни другим. Она знала это сама и об этом знал Paramount , поскольку студийные специалисты сразу определили, что девочка лишена каких бы то ни было актерских способностей. Страх сцены, а точнее смертельный ужас перед аудиторией, был ее постоянным спутником жизни, страх, парализовывающий и вызывающий приступы рвоты. Она стала ходячей шуткой среди продюсеров, которые зная ограниченные возможности ее использования, предприняли колоссальные усилия по рекламе и продвижению Гейл Расселл.. Ветераны, типа Джинджер Роджерс и Рея Милланда, были терпеливы с ней, возможно они ведели в Гейл зеркало собственных старых страхов, , но режиссеру The Uninvited (1944) Льюису Аллену, было неоходимо добиться от нее результатов, а на каждую сцену уходили часы, если не дни. Аллен позже сказал, что они собирали любой более-менее удачный материал, который они могли выжать из Расселл,пытаяь его хоть как-нибудь скомпоновать, но камера и операторы проявляли свое милосердие и ее прекрасное лицо будет спасать актрису еще какое-то время, но как долго оно еще сможет ей помочь, если девушка уже стащила спиртное, чтобы взбодриться перед следующей сценой?
Алкоголь стал для нее бальзамом, снимающим страх перед камерой. Такие девочки как Гейл, фантастически красивые девочки без особых талантов, были лакомым куском для студий, где порою царил настоящий Содом, и можно не сомневаться, что ей пришлось перенести куда более худшие вещи, чем суровые будни киносъемок. Если актрисы Золотого Века Голливуда, особенно те, кто был лишен настоящего таланта или чувства собственного достоинства (а таких большинство) когда-нибудь расскажут правду о цене, которую они заплатили за миг своей славы, то мы лучше поймем, почему у многих из них жизнь закончилась настолько трагически. К сожалению, большинство из них унесло эти тайны с собой в могилы. Гейл так ни с кем и не подружилась (возможно потому, что ее хозяева слишком стремились "подружиться" с нею), и работа так никогда не стала для нее привычным делом.. Она достаточно удачно отработала с с Дианой Линн на Our Hearts Were Young and Gay. Гэйл хорошо подобрали партера - Алана Лэдда, тоже считавшегося не очень надежным, но их совместная работа оказалась не такой удачной, как дуэт Лэдда и Вероники Лэйк. Журналы нагнетали бешенный интерес к Расселл, но она сама не давала репортерам ничего, за что они могли бы ухватиться. О своей личной жизни она не любила говорить. Родители были к ней равнодушны, отдав всю свою любовь ее старшему брату. Создавать особый закадровый образ она не могла так же, как и играть на сцене.
Джон Вэйн задействовал Гейл в двух лентах Republic - Angel and The Badman и Wake Of The R, с удовольствием заплатив за ее услуги 125 000 $ Конечно, Paramount получил львиную долю этих денег. Некоторые утверждают, что сама Расселл получала жалкие 125 $ в неделю. Это, вероятно, слишком маленькая сумма, но можно держать пари, что не намного меньше подлинной. Сыгранные с Уэйном роли не принесли ей радости, поскольку ее партнер был к тому времени жертвой маниакально ревнивой жены, выискивающий малейший повод для скандала. Их совместную работу она использовала как таран в судебном разбирательстве о супружеской неверности, но к тому времени (1953), звезда Расселл уже стремительно падала, смертельно раненая все усиливающимся алкоголизмом актрисы. Отсутствие ярких ролей плюс неудачный брак (с Гаем Мадисоном ее связывали лишь совместные загулы в ночных клубах) составили ей репутацию, от которой она уже не смогла избавиться. Гэйл вообразила, что добилась бы большего успеха, как независимый актер, но ее репутация предшествовала ей, и теперь, без студийного покровительства, скандалы с ее участием появлялись на первых страницах городских газет. Самый большой скандал произошел, когда она за рулем новенького кадиллака в пьяном виде въехала в витрину кафе и задавила швейцара. Это был 1957 и ей исполнилось только 32. Вот - фотография, взятая с места события. Попытка Гейл найти свои водительские права не увенчались успехом.
Невозможно было найти работу в пятидесятые, если от вас отказались крупные студии. Как только они вешали на вас ярлык алкаша, то найти работу становилось совершенно невозможно. Режиссер Джозеф Лоузи рассказал однажды грустную историю о своей работе с Гейл. Она, наконец, признавала, что не может играть сцену, если не выпьет. Лоузи был предупрежден об этом, но у него не было выбора, он позволил ей заливать себя алкоголем и старался снимать актрису в полумраке. На сей раз ему удалость достичь отличного результата (и между прочим, актриса получила превосходные отзывы на свою игру в The Lawless), хотя много позже, она слезливо признавалась , что реальная проблема заключалась в том, что она ненавидела играть и старалась уклониться от работы насколько это было возможным.
Ее жизненный путь был наполнен разочарованиями и неудачными фальстартами. Лечебница в Сиэтле не помогла, ведь как она могла победить своих демонов, когда не было никакой работы? Джон Вэйн еще раз протянул руку помощи, задействовав ее в 1956 в вестерне Рандольфа Скотта Seven Men From Now. Тогда картина не получила должного зрительского внимания, но сейчас это классика пятидесятых и, может быть, самый запоминающийся фильм с ее участием. Она хороша в этом фильме. Хороша, но бледна, утомлена и совсем не похожа на ту красотку, которую ожидали увидеть ее фанаты после столь длительного отсутствия. Заключительные годы прошли в соперничестве за крошки ролей с другими подобными актрисами. В один из дней, Гейл обнаружили в ее однокомнатной квартире мертвой , умершей из-за сердечного приступа в 36 лет. Бутылки валялись в квартире повсеместно. Это был 1961 и репортеры вновь принялись вспоминать о грустной судьбе звезд Paramount, обнаружив на похоронах Гейл Алана Лэдда, мертвецки пьяного и бесвязно бормочущего о чем-то невнятном. Возможно, он размышлял над судьбой этой бедной девочки или оплакивал свою, поскольку он умер три года спустя, при схожих обстоятельствах.