(no subject)
Читаю "Дневник мамы первоклассника". Как все-таки архетипичны людские проблемы...
Васю забирала няня, поэтому я временно выпала из школьной жизни. Но позвонила родительница и сказала, что опять нужно сдать деньги. На уборщицу и на ремонт.
- А мы уже сдавали. Пять тысяч, - сказала я.
- Еще по пять надо. Будем еще рекреацию ремонтировать, - сказала родительница.
Я, конечно, обзвонила всех - мужа, маму.
- В классе двадцать пять человек. Даже если двадцать сдали по пять тысяч, то уже получается сто. Куда еще? - возмущалась я.
- Ты что, не будешь сдавать? - спросила мама.
- Не знаю. Но ведь нужно спросить,
куда дели деньги?
- Лучше не связывайся. Там найдется кто-нибудь, кто спросит. А Васе еще в этом классе учиться.
Пошла сдавать деньги. Активистка родительского комитета стояла и разговаривала с мужчиной в костюме.
- Так сколько нужно сдать, я так и не понял? - спрашивал мужчина.
- По пять плюс семьсот на уборщицу и еще пять, - отвечала она.
- Так пять или десять?
- Пять или десять. Просто некоторые родители сдали по десять. А одна электрика стоила сорок. Кто может, тот сдает.
- Хорошо, каждый по пять умножить на двадцать пять, а остальные деньги? - пытался подсчитать папа.
- Канцтовары, подарки и цветы учителям на День учителя, вот тут у нас все записано. - Активистка показала ему тетрадку с записями.
- Так, вот вам пять тысяч, - сказал
мужчина.
- Вы больше не можете? - посочувствовала родительница.
- Я? - возмутился он. - Могу. Но сейчас не могу.
- Вот чем больше у людей денег, тем они жаднее, - философски заметила активистка. - За каждую копейку удавятся.
Я кивнула. Хотя у меня не так много денег, я тоже очень хочу удавиться за каждую копейку.
- Давайте я вам еще три тысячи отдам, - сказала я. Успокаивала я себя тем, что папа сдал всего пять, а я - целых восемь.
Васю забирала няня, поэтому я временно выпала из школьной жизни. Но позвонила родительница и сказала, что опять нужно сдать деньги. На уборщицу и на ремонт.
- А мы уже сдавали. Пять тысяч, - сказала я.
- Еще по пять надо. Будем еще рекреацию ремонтировать, - сказала родительница.
Я, конечно, обзвонила всех - мужа, маму.
- В классе двадцать пять человек. Даже если двадцать сдали по пять тысяч, то уже получается сто. Куда еще? - возмущалась я.
- Ты что, не будешь сдавать? - спросила мама.
- Не знаю. Но ведь нужно спросить,
куда дели деньги?
- Лучше не связывайся. Там найдется кто-нибудь, кто спросит. А Васе еще в этом классе учиться.
Пошла сдавать деньги. Активистка родительского комитета стояла и разговаривала с мужчиной в костюме.
- Так сколько нужно сдать, я так и не понял? - спрашивал мужчина.
- По пять плюс семьсот на уборщицу и еще пять, - отвечала она.
- Так пять или десять?
- Пять или десять. Просто некоторые родители сдали по десять. А одна электрика стоила сорок. Кто может, тот сдает.
- Хорошо, каждый по пять умножить на двадцать пять, а остальные деньги? - пытался подсчитать папа.
- Канцтовары, подарки и цветы учителям на День учителя, вот тут у нас все записано. - Активистка показала ему тетрадку с записями.
- Так, вот вам пять тысяч, - сказал
мужчина.
- Вы больше не можете? - посочувствовала родительница.
- Я? - возмутился он. - Могу. Но сейчас не могу.
- Вот чем больше у людей денег, тем они жаднее, - философски заметила активистка. - За каждую копейку удавятся.
Я кивнула. Хотя у меня не так много денег, я тоже очень хочу удавиться за каждую копейку.
- Давайте я вам еще три тысячи отдам, - сказала я. Успокаивала я себя тем, что папа сдал всего пять, а я - целых восемь.