Танкист Веденеев
При работе над записью о танках КВ-1 танкового батальона 1-й дивизии народного ополчения обратил внимание, что вместе с экипажем Галанцева в ходе боя 29 сентября 1941 года на окраине Старо-Паново пропал без вести и заместитель командира 51-го отдельного танкового батальона по строевой части старший лейтенант Веденеев Сергей Иванович.
Не сразу, но вспомнил фотографию из книги ув. Максима Коломийца «КВ. «Клим Ворошилов» - танк прорыва» с подписью «Танкист Веденеев в первый месяц боев уничтожил семь вражеских танков. Июль 1941 года».
Навел справки и оказалось, что на снимке действительно изображен старший лейтенант Веденеев, а сам снимок, скорее всего, сделан в начале августа 1941 года после боев в районе деревни Бор Шимского района Новгородской области.
Войну старший лейтенант Веденеев начал 22 июня 1941 года в городе Алитус (Литва), находясь в должности командира танковой роты 10-го танкового полка 5-й танковой дивизии 3-го мехкорпуса Северо-Западного фронта. При этом был достаточно опытным командиром роты, так как находился в этой должности 1,5 года.
23 июня 1941 года «...частями дивизии была организована оборона г. Вильно... В этом бою исключительную стойкость и храбрость показали командир огневого взвода 5 ГАП мл. лейтенант Романов, мл. лейтенант Поляков, лейтенант Фомин и ст. лейтенант тов. Веденеев 10-го полка» (Политдонесение Ушакова).
25 июня «...в 3 ч.30 м. командир дивизии полковник Федоров отдал приказ командиру 9-го ТП захватить м. Ошмяны, после чего двигаться на Вильно. Командиром 9 ТП был сформирован отряд под командой капитана Новикова в состав которого вошли 4 танка БТ-7, 6 бронемашин БА-10. В 6-30 25.6 отряд, достигнув восточной окраины Ошмян и установив движение колонны танков и мотопехоты противника, атаковал его с тыла. Противник частью был уничтожен, частью рассеян. В этом бою снова отличился командир роты 10 полка ст. лейтенант Веденеев, который огнем из своего танка уничтожил 5 вражеских танков и 4 ПТО».
Уже в конце июня довольно многочисленные остатки 5-й танковой дивизии были выведены с фронта. И уже к 11 июля 1941 года из дивизии на заводы промышленности было отправлено 222 танковых экипажа за новой матчастью.
Старший лейтенант Веденеев с целой группой командиров в/ч 5604 (10-й танковый полк 5-й ТД) прибыл в Ленинград и через достаточно короткое время был назначен командиром танковой роты формируемого танкового батальона 1-горнострелковой бригады Лужской оперативной группы. Три танка КВ-1 для танковой роты 1-й ГСБР были отправлены с ЛКЗ 17 июля 1941 года транспортом № 35/3189 на станцию Шимск.
31 июля 1941 года около этой же станции танки КВ из батальона горнострелковой бригады впервые пошли в бой. В ночь на 31 июля немцы из 21-й пехотной дивизии I-го армейского корпуса (всего 5 пехотных батальонов с частями усиления) форсировали Шелонь и захватили плацдарм в районе деревни Бор Шимского района Новгородской области в полосе обороны горнострелковой бригады.
После двухдневных ожесточенных боев, в которых с нашей стороны, кроме частей ГСБР, участвовали еще и 68-й стрелковый полк 70-й СД с танками из батальонов 5-го танкового полка и 21-й танковой дивизии, немцы вынуждены были в ночь на 2 августа очистить плацдарм и поспешно переправиться обратно на южный берег Шелони, бросив значительное количество тяжелого вооружения и 210 трупов.
В числе трофеев были и 37 мм ПТО, которые мы видим на снимке ниже.
Я думаю, что снимок старшего лейтенанта Веденеева около своего танка КВ-1 был сделан в те же дни. Антураж соответствует - обильная листва на деревьях, танк имеет боевые повреждения.
В одном из донесений о боях под Бором есть строчка - «Наш КВ подавил 7 ПТОр и три машины». Возможно, речь здесь идет как раз о танке КВ-1 Веденеева, а в итоговой подписи к фотоснимку на ПТО наложились ранее подбитые в составе 5-й ТД немецкие танки. Но это пока лишь предположение.
К сожалению, об участии танкового батальона ГСБР в отражении немецкого наступления, которое началось 10 августа, у меня пока информации нет, но известно, что после боев за Бор в нем из трех танков КВ боеспособным оставался только один, а еще два находились в ремонте при части. Видимо, оставшаяся матчасть батальона в этих боях довольно быстро была утрачена, а личный состав батальона отправили в Ленинград.
В сентябре танкисты из бывших танковых батальонов дивизий Лужской оперативной группы в составе батальона капитана Лукьянова, а - 51-го отдельного батальона воевали под Урицком и Лигово.
29 сентября 1941 года частями 42-й армии Ленинградского фронта была проведена наступательная операция по овладению Старо-Паново и Урицком. Окончилась она, к сожалению, неудачно.
Малочисленной и к тому же собранной с бору по сосенке за 5 дней 44-й стрелковой дивизии с танками 51-го ОТБ и незначительной артиллерийской поддержкой оказалось не под силу разгромить немецкую 58-ю пехотную дивизию, которая целиком оборонялась в полосе её наступления.
Ниже карта для наглядности по состоянию на 20 сентября 1941 года (источник). На 29 сентября немцы, в общем, занимали те же позиции.
В этом бою 8 танков КВ-1 51-го ОТБ поддерживали наступающий на Старо-Паново 35-й стрелковый полк. Однако сразу после выхода с исходных позиций пехота отстала и дальше Лиговского канала не пошла, а потом и вовсе отошла на исходные позиции из-за сильного пулеметного огня с немецких позиций, которые немцы имели возможность готовить в течении 12 дней.
В результате, «...действуя впереди боевых порядков своей пехоты...», рота танков КВ уничтожила «...на переднем крае обороны противника до 16 противотанковых орудий, 2 минометные батареи, 7 станковых пулеметов».
В бою «...была подбита ходовая часть шести танков КВ; причем один из них остался в расположении противника». Шесть танкистов пропало без вести.
Чей же танк остался на территории противника известно точно из докладной записки начальника 1-го отдела АБТУ Ленинградского фронта полковника Салминова с резолюцией командующего фронтом Георгия Константиновича Жукова «Тов. Федюнинскому. Считаю это возмутительным явлением. Приказываю немедленно исправить. Виновных в невыполнении приказа судить», которая есть на сайте Память народа. В этой записке вкратце рассказывается почему так замечательно спланированная штабом 42-й армии операция закончилась таким полнейшим провалом.
Один пункт записки Салминова я процитирую полностью: «В процессе атаки на Старо-Паново танк "КВ" пом. командира ТБ ст. лейтенанта т. Веденеева, на юго-восточной окраине Старо-Паново подорвался на минах, оставался там до темноты и неоднократно радировал: "Передо мной немного немецкой пехоты наступайте", несмотря на то, что эти радиограммы доводились до командира 35 СП, пехоту поднять в атаку так и не удалось».
Больше упоминаний об этом танке и о экипаже старшего лейтенанта Веденеева в документах я пока не встречал. Экипаж танка из шести человек числится пропавшим без вести в бою 29 сентября 1941 года в районе Старо-Паново Ленинградской области (ОБД Мемориал №1 и ОБД Мемориал №2):
Заместитель командира батальона по строевой части старший лейтенант Веденеев Сергей Иванович
Командир танка лейтенант Галанцев Петр Николаевич
Командир орудия сержант Кисилев Александр Михайлович
Механик-водитель старший старший сержант Голошумов Владимир Иванович
Механик-водитель младший красноармеец Цибин Василий Васильевич
Радиотелеграфист красноармеец Мишнев Яков Степанович.
Скорее всего, сам Веденеев перешел из своего подбитого КВ-1 в танк к Галанцеву уже на поле боя, а одного из танкистов экипажа Галанцева решили не высаживать из-за немецкого пулеметного огня. Поэтому, в списке пропавших без вести значится шесть фамилий.
О последнем бое экипажа Веденеева мы теперь можем узнать из немецких документов 58-й пехотной дивизии (источник).
В 12.00 по берлинскому времени 29 сентября 1941 года командир 220-го пехотного полка сообщает в штаб дивизии о танке, который подорвался на минах перед позициями полка и непрерывно стреляет.
В 12.45 командир 220-го пехотного полка попросил срочно прислать саперов с "Molotow-Koktails" для борьбы с русским танком. Кстати, самое ранее упоминание о коктейле Молотова, которое я встретил в немецких документах.
В 16.00 прибывают саперы с трофейными бутылками с зажигательной смесью (russ. Flaschen, "Molotow - Cocktails"), которые обнаруживают подорвавшийся на двух противотанковых минах русский танк в 40 метрах от немецких позиций с экипажем внутри.
Танк стоял фронтом к немецким позициям. Башня танка была заклинена и повернута направо и, поэтому экипаж не имел возможности стрелять из пушки и тыльной пулеметной точки по саперам. Зато время от времени танкисты стреляли из отверстия в левой борту башни из револьвера.
Немцы решили подобраться к корме танка в мертвой зоне между отверстием в борту башни и тыльной пулеметной точкой и закидать танк бутылками.
Однако внезапное нападение не удалось. Первую бутылку немец не докинул, а вторая попала на гусеницу, где жидкость быстро сгорела, не причинив танку заметного ущерба.
Следующего "бутылочника" с двумя коктелями Молотова экипаж уже поджидал. И, когда немец подполз на 15 метров к танку, один из танкистов через башенный люк бросил в него гранату. Видимо, немец не пострадал, так как в донесении нет сведений о потерях среди саперов, но от дальнейших попыток сжечь танк фашисты решили отказаться до наступления сумерек.
Для обеспечения новой попытки немцы притащили станковый пулемет (s.M.G.), который вел огонь по верхней кромке башни (Oberkannte des Turmes). Под прикрытием пулеметного огня два сапера забросили на танк по две бутылки с зажигательной смесью.
Танк горел несколько минут, однако, после того как огонь потух, танкисты продолжили отстреливаться.
После этого под танк были подложены противотанковые мины вместе с канистрами с бензином и керосином. После подрыва, видимо, кормовая часть танка получила значительные повреждения (aufgerissen). Но экипаж еще был жив, т.к. из танка раздавались кашель и стоны.
И тогда под нишу башни подложили еще одну противотанковую мину. После её взрыва танк сгорел вместе с экипажем. Еще через час в танке взорвались оставшиеся боеприпасы.
На этом пока всё. На немецких снимках мне танк старшего лейтенанта Веденеева идентифицировать пока не удалось. Заводской номер танка тоже пока неизвестен. Так что дополнения и исправления приветствуются.
Не сразу, но вспомнил фотографию из книги ув. Максима Коломийца «КВ. «Клим Ворошилов» - танк прорыва» с подписью «Танкист Веденеев в первый месяц боев уничтожил семь вражеских танков. Июль 1941 года».
Навел справки и оказалось, что на снимке действительно изображен старший лейтенант Веденеев, а сам снимок, скорее всего, сделан в начале августа 1941 года после боев в районе деревни Бор Шимского района Новгородской области.
Войну старший лейтенант Веденеев начал 22 июня 1941 года в городе Алитус (Литва), находясь в должности командира танковой роты 10-го танкового полка 5-й танковой дивизии 3-го мехкорпуса Северо-Западного фронта. При этом был достаточно опытным командиром роты, так как находился в этой должности 1,5 года.
23 июня 1941 года «...частями дивизии была организована оборона г. Вильно... В этом бою исключительную стойкость и храбрость показали командир огневого взвода 5 ГАП мл. лейтенант Романов, мл. лейтенант Поляков, лейтенант Фомин и ст. лейтенант тов. Веденеев 10-го полка» (Политдонесение Ушакова).
25 июня «...в 3 ч.30 м. командир дивизии полковник Федоров отдал приказ командиру 9-го ТП захватить м. Ошмяны, после чего двигаться на Вильно. Командиром 9 ТП был сформирован отряд под командой капитана Новикова в состав которого вошли 4 танка БТ-7, 6 бронемашин БА-10. В 6-30 25.6 отряд, достигнув восточной окраины Ошмян и установив движение колонны танков и мотопехоты противника, атаковал его с тыла. Противник частью был уничтожен, частью рассеян. В этом бою снова отличился командир роты 10 полка ст. лейтенант Веденеев, который огнем из своего танка уничтожил 5 вражеских танков и 4 ПТО».
Уже в конце июня довольно многочисленные остатки 5-й танковой дивизии были выведены с фронта. И уже к 11 июля 1941 года из дивизии на заводы промышленности было отправлено 222 танковых экипажа за новой матчастью.
Старший лейтенант Веденеев с целой группой командиров в/ч 5604 (10-й танковый полк 5-й ТД) прибыл в Ленинград и через достаточно короткое время был назначен командиром танковой роты формируемого танкового батальона 1-горнострелковой бригады Лужской оперативной группы. Три танка КВ-1 для танковой роты 1-й ГСБР были отправлены с ЛКЗ 17 июля 1941 года транспортом № 35/3189 на станцию Шимск.
31 июля 1941 года около этой же станции танки КВ из батальона горнострелковой бригады впервые пошли в бой. В ночь на 31 июля немцы из 21-й пехотной дивизии I-го армейского корпуса (всего 5 пехотных батальонов с частями усиления) форсировали Шелонь и захватили плацдарм в районе деревни Бор Шимского района Новгородской области в полосе обороны горнострелковой бригады.
После двухдневных ожесточенных боев, в которых с нашей стороны, кроме частей ГСБР, участвовали еще и 68-й стрелковый полк 70-й СД с танками из батальонов 5-го танкового полка и 21-й танковой дивизии, немцы вынуждены были в ночь на 2 августа очистить плацдарм и поспешно переправиться обратно на южный берег Шелони, бросив значительное количество тяжелого вооружения и 210 трупов.
В числе трофеев были и 37 мм ПТО, которые мы видим на снимке ниже.
Я думаю, что снимок старшего лейтенанта Веденеева около своего танка КВ-1 был сделан в те же дни. Антураж соответствует - обильная листва на деревьях, танк имеет боевые повреждения.
В одном из донесений о боях под Бором есть строчка - «Наш КВ подавил 7 ПТОр и три машины». Возможно, речь здесь идет как раз о танке КВ-1 Веденеева, а в итоговой подписи к фотоснимку на ПТО наложились ранее подбитые в составе 5-й ТД немецкие танки. Но это пока лишь предположение.
К сожалению, об участии танкового батальона ГСБР в отражении немецкого наступления, которое началось 10 августа, у меня пока информации нет, но известно, что после боев за Бор в нем из трех танков КВ боеспособным оставался только один, а еще два находились в ремонте при части. Видимо, оставшаяся матчасть батальона в этих боях довольно быстро была утрачена, а личный состав батальона отправили в Ленинград.
В сентябре танкисты из бывших танковых батальонов дивизий Лужской оперативной группы в составе батальона капитана Лукьянова, а - 51-го отдельного батальона воевали под Урицком и Лигово.
29 сентября 1941 года частями 42-й армии Ленинградского фронта была проведена наступательная операция по овладению Старо-Паново и Урицком. Окончилась она, к сожалению, неудачно.
Малочисленной и к тому же собранной с бору по сосенке за 5 дней 44-й стрелковой дивизии с танками 51-го ОТБ и незначительной артиллерийской поддержкой оказалось не под силу разгромить немецкую 58-ю пехотную дивизию, которая целиком оборонялась в полосе её наступления.
Ниже карта для наглядности по состоянию на 20 сентября 1941 года (источник). На 29 сентября немцы, в общем, занимали те же позиции.
В этом бою 8 танков КВ-1 51-го ОТБ поддерживали наступающий на Старо-Паново 35-й стрелковый полк. Однако сразу после выхода с исходных позиций пехота отстала и дальше Лиговского канала не пошла, а потом и вовсе отошла на исходные позиции из-за сильного пулеметного огня с немецких позиций, которые немцы имели возможность готовить в течении 12 дней.
В результате, «...действуя впереди боевых порядков своей пехоты...», рота танков КВ уничтожила «...на переднем крае обороны противника до 16 противотанковых орудий, 2 минометные батареи, 7 станковых пулеметов».
В бою «...была подбита ходовая часть шести танков КВ; причем один из них остался в расположении противника». Шесть танкистов пропало без вести.
Чей же танк остался на территории противника известно точно из докладной записки начальника 1-го отдела АБТУ Ленинградского фронта полковника Салминова с резолюцией командующего фронтом Георгия Константиновича Жукова «Тов. Федюнинскому. Считаю это возмутительным явлением. Приказываю немедленно исправить. Виновных в невыполнении приказа судить», которая есть на сайте Память народа. В этой записке вкратце рассказывается почему так замечательно спланированная штабом 42-й армии операция закончилась таким полнейшим провалом.
Один пункт записки Салминова я процитирую полностью: «В процессе атаки на Старо-Паново танк "КВ" пом. командира ТБ ст. лейтенанта т. Веденеева, на юго-восточной окраине Старо-Паново подорвался на минах, оставался там до темноты и неоднократно радировал: "Передо мной немного немецкой пехоты наступайте", несмотря на то, что эти радиограммы доводились до командира 35 СП, пехоту поднять в атаку так и не удалось».
Больше упоминаний об этом танке и о экипаже старшего лейтенанта Веденеева в документах я пока не встречал. Экипаж танка из шести человек числится пропавшим без вести в бою 29 сентября 1941 года в районе Старо-Паново Ленинградской области (ОБД Мемориал №1 и ОБД Мемориал №2):
Заместитель командира батальона по строевой части старший лейтенант Веденеев Сергей Иванович
Командир танка лейтенант Галанцев Петр Николаевич
Командир орудия сержант Кисилев Александр Михайлович
Механик-водитель старший старший сержант Голошумов Владимир Иванович
Механик-водитель младший красноармеец Цибин Василий Васильевич
Радиотелеграфист красноармеец Мишнев Яков Степанович.
Скорее всего, сам Веденеев перешел из своего подбитого КВ-1 в танк к Галанцеву уже на поле боя, а одного из танкистов экипажа Галанцева решили не высаживать из-за немецкого пулеметного огня. Поэтому, в списке пропавших без вести значится шесть фамилий.
О последнем бое экипажа Веденеева мы теперь можем узнать из немецких документов 58-й пехотной дивизии (источник).
В 12.00 по берлинскому времени 29 сентября 1941 года командир 220-го пехотного полка сообщает в штаб дивизии о танке, который подорвался на минах перед позициями полка и непрерывно стреляет.
В 12.45 командир 220-го пехотного полка попросил срочно прислать саперов с "Molotow-Koktails" для борьбы с русским танком. Кстати, самое ранее упоминание о коктейле Молотова, которое я встретил в немецких документах.
В 16.00 прибывают саперы с трофейными бутылками с зажигательной смесью (russ. Flaschen, "Molotow - Cocktails"), которые обнаруживают подорвавшийся на двух противотанковых минах русский танк в 40 метрах от немецких позиций с экипажем внутри.
Танк стоял фронтом к немецким позициям. Башня танка была заклинена и повернута направо и, поэтому экипаж не имел возможности стрелять из пушки и тыльной пулеметной точки по саперам. Зато время от времени танкисты стреляли из отверстия в левой борту башни из револьвера.
Немцы решили подобраться к корме танка в мертвой зоне между отверстием в борту башни и тыльной пулеметной точкой и закидать танк бутылками.
Однако внезапное нападение не удалось. Первую бутылку немец не докинул, а вторая попала на гусеницу, где жидкость быстро сгорела, не причинив танку заметного ущерба.
Следующего "бутылочника" с двумя коктелями Молотова экипаж уже поджидал. И, когда немец подполз на 15 метров к танку, один из танкистов через башенный люк бросил в него гранату. Видимо, немец не пострадал, так как в донесении нет сведений о потерях среди саперов, но от дальнейших попыток сжечь танк фашисты решили отказаться до наступления сумерек.
Для обеспечения новой попытки немцы притащили станковый пулемет (s.M.G.), который вел огонь по верхней кромке башни (Oberkannte des Turmes). Под прикрытием пулеметного огня два сапера забросили на танк по две бутылки с зажигательной смесью.
Танк горел несколько минут, однако, после того как огонь потух, танкисты продолжили отстреливаться.
После этого под танк были подложены противотанковые мины вместе с канистрами с бензином и керосином. После подрыва, видимо, кормовая часть танка получила значительные повреждения (aufgerissen). Но экипаж еще был жив, т.к. из танка раздавались кашель и стоны.
И тогда под нишу башни подложили еще одну противотанковую мину. После её взрыва танк сгорел вместе с экипажем. Еще через час в танке взорвались оставшиеся боеприпасы.
На этом пока всё. На немецких снимках мне танк старшего лейтенанта Веденеева идентифицировать пока не удалось. Заводской номер танка тоже пока неизвестен. Так что дополнения и исправления приветствуются.