Социально изолированные опоссумы загоняют себя в ад при жизни
Минутка страшненького мира.
Чему бы ни был посвящён очередной пост, опубликованный поутру в моём скромном Клубе (а я интересуюсь широким кругом вопросов) - в комментах всенепременно нарисуется кто-нибудь, чуть менее, чем полностью соответствующий описанию, сформулированному нонеча ехидным коллегой Мараховским:
Одна из самых мудрых картинок современности, ув. друзья, изображает крепкого телосложения мужчину, нежно держащего на руках орущего опоссума.
- Хорош орать, всё будет нормально, - говорит мужчина.
- Откуда тебе это знать, откуда, - нагнетает опоссум.
На эту картинку можно медитировать долго, поскольку все мы порой этот опоссум и этот парень. Вопрос, который на самом деле важен - вольны ли мы выбирать, кем быть?
Ответ знает тот, кому доводилось внутренне орать, но при этом сохранять самообладание и раздавать узбагоин - тупо потому, что больше некому, а кто-то же должен.
Быть опоссумом по жизни, с одной стороны, даже как-то легче: из ответственного за «раздачу реальности» мы превращаемся в её рецензента и реципиента, и можем упарываться своим дионисийским исступлением требовательного ужаса, тем самым (парадоксальным образом) освобождаясь от неуверенности. Ведь если мы выбираем «простое, понятное и неправильное решение», то мы всё же кое-что покупаем за него: мы приобретаем по крайней мере уверенность.
С другой стороны - из всех млекопитающих у опоссума самый маленький мозг относительно массы тела, оттого он постоянно бежит-орёт. И оттого опоссум - это самая, если можно так выразиться, суицидальная форма жизни: там, где они водятся, они постоянно застревают в вентиляциях, падают в бетономешалки, попадают под колёса и являются объектами насмешек со стороны интеллектуалов - овец, козлов и морских свинок.
Опоссумы сочетают активность с безмозглостью, и этим всё сказано.
Как говорится, мем смешной, а вот ситуация - не очень. Ведь да, время от времени "все мы этот опоссум и этот парень", но, однако, есть вокруг нас люди, которые опоссумы по жизни, а вот роль успокаивающего парня не исполняют примерно никогда.
Тот же Мараховский в апреле выдал на-гора подробное описание идейных двуногих опоссумов, составляющих наиболее активный контингент социальных медиа:
<...> В патериках (вот, кстати, слой литературы, которого совершенно бесчеловечно лишён современник: по сравнению с ними Стивен Кинг и Лавкрафт со своими «материальными» ужасами просто ярмарочные фокусники) фигурирует одна потрясающая история о Макарии Великом. Данный святой однажды брёл по пустыне и разговорился с лежащим в песках черепом. Тот сообщил ему, что при жизни был жрецом идолопоклонников и теперь вместе с остальными пребывает в аду, в связи с чем поблагодарил Макария за то, что тот молится о погибших - ведь «когда ты молишься, мы получаем некоторое утешение». В чём это утешение состоит, спросил Макарий. В аду люди поставлены друг за другом так, что никто не видит лица ближнего, ответил мёртвый. Когда же святой молится, им удаётся на мгновение увидеть лица друг друга. Это их очень утешает.
Образ, согласимся, мощнейший и психологически очень точный.
Собственно говоря, главная и великая суперсила человека состоит в том, чтобы нуждаться в других людях - и хотеть создавать реальность вместе с ними (или для них, или получать их реальность).
Поэтому человечество начинается с языка, инструмента строительства общей реальности. И поэтому, вероятно, в главной мировой религии Бог не только сотворил мир словом (вернее, Словом) - но ещё и первым занятием первого человека стала раздача имён всему живому.
Почему, спрашивается, в древней книге Бог не роздал имена лично? Мог ведь. Но занятие это было делегировано человеку, чем, собственно, и был обозначен его царственный статус: вот явилось на Земле существо-соавтор. Не абсолют идеи и не физическая действительность, а производитель гибридной реальности описания, материальной и духовной одновременно.
Замечу, что сразу за наименованием фауны в «Бытии» следует констатация, что Адаму не нашлось никого в помощь, из-за чего и появилась Ева. Мы можем прочесть это как констатацию бессмысленности языка, если у говорящего нет слушающего.
Собственно, по всему поэтому мы, люди, существа поголовно волшебные (а также магические и чудесные). Мы вооружены словами как величайшим инструментом - дающим благо и опасным одновременно, ибо язык творит реальность.
<...>
Нам достаточно зайти в топ популярных телеграм-каналов и почитать их все в течение нескольких дней, чтобы впасть в мизантропию: в среднем в каждом десятки публикаций в сутки, по десятку пустых кликбейтов («Во Франции высмеяли Зеленского!») в сутки, по дюжине ярких требовательно-безответственных воплей в сутки, почти полное отсутствие рассуждений (за рассуждения сами авторы принимают, как правило, свои гневные Доколе, приклеиваемые ими к инфоповодам, зачастую перевранным).
Но и этот размножившийся тысячеликий желтяк - меркнет по сравнению с армией гипермотивированных репостеров и комментаторов, которые носятся кругами по всей медиасфере и выполняют дельфийские максимы строго наоброт.
Ими, кстати, движут те же соображения, что и докторами наук, попавшими в воронку вынужденной сверхактивности ( упомянутой здесь). Только эти сражаются не за место на кафедре с прилагающимися академическими бонусами, а за доступный им эквивалент популяционной ценности - в виде самой мусорной, неприхотливой, донной еды для самооценки.
Удельный вес гиперпостеров и гиперкомментаторов среди ув. пользователей медиасферы (я основываюсь на сей раз не на статистике, а на личном опыте наблюдений) не превышает 1/30, то есть трёх с хвостиком процентов. Однако удельный вес их комментариев в общем массиве комментариев, пожалуй, достигает половины, если не более.
При этом среднестатистический гиперпостер и гиперкомментатор - ув. друзья знают это и без меня - никак не может служить нам образцом здорового члена общества.
Он, во-первых, экономически и статусно фрустрирован (то есть имеет меньше, чем по его мнению заслуживает).
А во-вторых и в-главных - он социально изолирован.
Здесь следует отметить, что социальная изоляция есть понятие субъективное. Упомянутый в самом начале авва Макарий был вообще-то отшельник - но и он с ужасом и жалостью узнал об одиночестве в аду. Наш современник, сидящий в субъективном социальном карцере, может физически быть на воле, иметь семью и даже работать в коллективе: это не помешает ему ощущать себя абсолютно незаслуженно выброшенным в пыль бриллиантом.
Он, если угодно, стоит в той самой толпе над пламенем, где все уткнулись друг другу в затылок - с тем отличием, что страдает не от невозможности увидеть чужое лицо, а от невозможности показать своё.
То есть он может, конечно, выворачивать себя наизнанку в обеденный перерыв и у кулера - но КПД будет весьма мал: человеческое общение есть рынок, и ув. люди, обнаружив, что кто-то вымогает у них внимание, ничего не отдавая взамен, окружают такого спекулянта стеной негласного бойкота.
В итоге обитатель социального переносного карцера, гремя цепями и лязгая капканами, бежит в интернеты и там омрачает мироздание безудержными репостами, гневно-обвинительным ресентиментом и струйными сарказмами.
Чего он хочет - понятно: он хочет быть любимым. Или, если продолжить аналогию с чарующим миром головоногих - он желает присунуть свой словесный гектокотиль в мантию всех окружающих мозгов и отложить туда свой меметический материал.
Но его гиперактивность спотыкается о тот же природный предохранитель, что и осьминожья: увеличение плодовитости ведёт к инфляции каждой отдельной особи. Головоногие откладывают сотни, а порой и десятки тысяч яиц - но выживает одна особь из сотен и десятков тысяч, а выжившие живут мало.
В чарующем мире людей это действует немного иначе - гиперактивных сарказмирующих дураков банят, онлайн и офлайн, окружающие. А сами они (парадоксальным, но очень справедливым образом) имеют тем более низкую самооценку, чем активней общаются в соцсетях.
Поэтически говоря, они сами загоняют себя в ад св. Макария при жизни - ибо отказались понимать главный закон человеческой жизни:
- Произнося слова, мы буквально создаём мир, в котором живём. Но этот наш мир имеет ровно ту цену, какую за наши слова дают другие люди.
Одного такого сарказмирующего опоссума я забанил не далее, как вчера. И этот эпизод, собственно, во многом послужил причиной появления текущего поста (хотя ситуация с выдачей удара банхаммера клованам разных подвидов, в общем-то, стала тут стандартной с 2014 года, когда мой скромный Клуб внезапно начал обретать некоторую популярность и мне даже пришлось сформулировать второе правило).
Кто хочет являться желанным собеседником, у того нет выбора, кроме как высказываться так, чтобы это было интересно другим людям, а не только лишь самому высказывающемуся.
А для подобного свершения надо не быть эгоцентриком, зацикленным только на бесконечной самопрезентации.
Именно она, а не что-либо иное, загоняет гипермотивированных опоссумов в ад при жизни.