14 вечеров
Написанное недавно neya_zhang напомнило о моем старом сочинении "Четырнадцать вечеров", до сих пор ненаписанном :). К нему есть только сиквел (Письма другу) и предисловие (ниже). Все остальное, все - только в голове и, боюсь, там и останется... Жалко. Не того, что не будет еще одного графоманского сочинения. Просто ребята там симпатичные.
Начиная рассказ о четырнадцати вечерах из жизни Кирилла, я хочу поточнее выделить предмет моего повествования.
Что же такое вечер? Хочу это понять, и не отклоняться от заданной темы. Право, я боюсь и не должен говорить про то, что будет до и после.
Прежде всего, вечер - это время, близкое к рассвету, когда идешь по шоссе вдоль кладбища и видишь у каждого дерева фигуру в белом, и все они движутся медленно и одинаково туда - вперед...
А если ты в этот же самый час в городе на чьей-то кухне, то тебе уже не до гитары, и ты ловишь каждое слово, надеясь потом разобраться в клубке своих мыслей.
Но вечер может настать и раньше - ты доходишь до края села, поднимаешь глаза на пригорок, и впервые приходит молитва... Или плывешь, не видя(беззвездной ночью) себя и друзей, по черной теплой воде миниатюрного озера... Хотя речь больше идет о белых ночах, не июньских, но скорее июльских, сумеречных, когда город почти пустеет, оставляя тебе крупицы необходимого. Это тот или иной город: Петербург, Ленинград, Вологда, Ярославль, даже зимняя раздолбанная Москва с желтыми огнями.В общем-то, вечер начался еще раньше. В 22.00, когда по знаку три-четыре Отряд хором кричит так, что дрожат стены: "От-бой!!!" А там уж дальше случается все вышеописанное - и озеро, и пригорок, и город...
Очень боюсь непонимания. Что за вечер такой творится сразу во всех городах? Что ж, попробуем разобраться.
На самом деле "все города" - это один город. Это трудно объяснить, но легко при желании понять. Для этого давайте вспоминать...
Вспомните, как вы однажды отклонились от кратчайшего маршрута, зашли в переулок - или подворотню - увидели этот невысокий флигель... Еще пара шагов с сопротивлением, с неверием, с надеждой... И тут началось узнавание, потом уже безостановочное... Если этого не было, вы знаете, как это будет.
То же самое возможно и на широком проспекте. Всего лишь один шаг в сторону от намеченного пути. Не догонять трамвай, остановиться, отойти вбок, посмотреть туда, где стоял, и вместо череды трамвайных остановок увидеть и узнать облако, порыв ветра, а потом и все остальное...
Хорошо, скажете вы, но все же это разные города, вот карта и вот карта, и ничего общего, сколько разных улиц, переулков... Неужели это убеждает? Чтобы удостовериться в различии, нужно самому пройти все эти переулки, да что там пройти - прожить. А чтобы понять, что город-то один,
достаточно найти одно место, куда отовсюду можно прийти, один перекресток, где мы имеем шанс встретиться.
Перестанем заниматься аэрофотосъемкой. Выбираешь угловой дом, подходишь к нему, трогаешь, опираешься... Ясно, что этот дом был здесь всегда.
Вместо карты может быть иная, настоящая, достойная нас предвзятость. Можно было и в Ленинграде жить на Кирочной, а можно и на современной карте "СПб" не найти такой улицы - ибо ее там нет. А теперь вспоминаем: выходим из школы (лицея!), делаем полсотни шагов, оставляя кирху слева - и мы на Кирочной улице.
Но Бог с ними, названиями. Как же настроение, аромат, образ, облик каждого города? Они-то точно разнятся? Да. Но это тоже легко. Подумайте про лица друзей, любимой девушки, солнце, реку...
Последнее. Вспомните то, что случается действительно с каждым. Ты идешь, усталый, одинокий, по длинной, невероятно длинной улице. Уже неважно, город свой ли, чужой, остается только дождь и бесконечная цепочка фонарей. А потом завернешь внезапно за угол, и ты - у себя дома.
Итак, город, в котором мы живем, один, и вечер у нас с вами один. А четырнадцать вечеров мне понадобятся по грустной причине.
Мы не умеем говорить напрямую. Единственный язык, которым владеете вы - как и единственный язык, которым владею я - это язык времени.
Когда я брался за эти заметки, моя первая цель была - разобраться в истории Отряда, лучше понять для себя, что здесь происходит. Разговорившись с Кириллом Игоревичем, я понял, что напишу историю одного давнего лагеря, а точнее - то, что больше всего запомнилось тогда Кириллу. Вот так и получилось, что вместо событий я порой описываю смысл событий, вместо слов я привожу смысл этих слов или даже впечатление от слов. Из разговоров остались яркие места, но потерялись начало и конец, переходы и интонации. И дни стали вечерами.
Расспросив других членов Отряда (теперь уже нашего Отряда), я бы с легкостью восстановил происходившее. Но мне кажется куда более стоящим оставить все как есть - увиденное и пережитое Кириллом, студентом второго курса. Я лишь дал возможность каждую произнесенную реплику уточнить ее автору.
А в остальном - пусть пока живет: непричесанная, рваная, сумбурная история четырнадцати вечеров.
Начиная рассказ о четырнадцати вечерах из жизни Кирилла, я хочу поточнее выделить предмет моего повествования.
Что же такое вечер? Хочу это понять, и не отклоняться от заданной темы. Право, я боюсь и не должен говорить про то, что будет до и после.
Прежде всего, вечер - это время, близкое к рассвету, когда идешь по шоссе вдоль кладбища и видишь у каждого дерева фигуру в белом, и все они движутся медленно и одинаково туда - вперед...
А если ты в этот же самый час в городе на чьей-то кухне, то тебе уже не до гитары, и ты ловишь каждое слово, надеясь потом разобраться в клубке своих мыслей.
Но вечер может настать и раньше - ты доходишь до края села, поднимаешь глаза на пригорок, и впервые приходит молитва... Или плывешь, не видя(беззвездной ночью) себя и друзей, по черной теплой воде миниатюрного озера... Хотя речь больше идет о белых ночах, не июньских, но скорее июльских, сумеречных, когда город почти пустеет, оставляя тебе крупицы необходимого. Это тот или иной город: Петербург, Ленинград, Вологда, Ярославль, даже зимняя раздолбанная Москва с желтыми огнями.В общем-то, вечер начался еще раньше. В 22.00, когда по знаку три-четыре Отряд хором кричит так, что дрожат стены: "От-бой!!!" А там уж дальше случается все вышеописанное - и озеро, и пригорок, и город...
Очень боюсь непонимания. Что за вечер такой творится сразу во всех городах? Что ж, попробуем разобраться.
На самом деле "все города" - это один город. Это трудно объяснить, но легко при желании понять. Для этого давайте вспоминать...
Вспомните, как вы однажды отклонились от кратчайшего маршрута, зашли в переулок - или подворотню - увидели этот невысокий флигель... Еще пара шагов с сопротивлением, с неверием, с надеждой... И тут началось узнавание, потом уже безостановочное... Если этого не было, вы знаете, как это будет.
То же самое возможно и на широком проспекте. Всего лишь один шаг в сторону от намеченного пути. Не догонять трамвай, остановиться, отойти вбок, посмотреть туда, где стоял, и вместо череды трамвайных остановок увидеть и узнать облако, порыв ветра, а потом и все остальное...
Хорошо, скажете вы, но все же это разные города, вот карта и вот карта, и ничего общего, сколько разных улиц, переулков... Неужели это убеждает? Чтобы удостовериться в различии, нужно самому пройти все эти переулки, да что там пройти - прожить. А чтобы понять, что город-то один,
достаточно найти одно место, куда отовсюду можно прийти, один перекресток, где мы имеем шанс встретиться.
Перестанем заниматься аэрофотосъемкой. Выбираешь угловой дом, подходишь к нему, трогаешь, опираешься... Ясно, что этот дом был здесь всегда.
Вместо карты может быть иная, настоящая, достойная нас предвзятость. Можно было и в Ленинграде жить на Кирочной, а можно и на современной карте "СПб" не найти такой улицы - ибо ее там нет. А теперь вспоминаем: выходим из школы (лицея!), делаем полсотни шагов, оставляя кирху слева - и мы на Кирочной улице.
Но Бог с ними, названиями. Как же настроение, аромат, образ, облик каждого города? Они-то точно разнятся? Да. Но это тоже легко. Подумайте про лица друзей, любимой девушки, солнце, реку...
Последнее. Вспомните то, что случается действительно с каждым. Ты идешь, усталый, одинокий, по длинной, невероятно длинной улице. Уже неважно, город свой ли, чужой, остается только дождь и бесконечная цепочка фонарей. А потом завернешь внезапно за угол, и ты - у себя дома.
Итак, город, в котором мы живем, один, и вечер у нас с вами один. А четырнадцать вечеров мне понадобятся по грустной причине.
Мы не умеем говорить напрямую. Единственный язык, которым владеете вы - как и единственный язык, которым владею я - это язык времени.
Когда я брался за эти заметки, моя первая цель была - разобраться в истории Отряда, лучше понять для себя, что здесь происходит. Разговорившись с Кириллом Игоревичем, я понял, что напишу историю одного давнего лагеря, а точнее - то, что больше всего запомнилось тогда Кириллу. Вот так и получилось, что вместо событий я порой описываю смысл событий, вместо слов я привожу смысл этих слов или даже впечатление от слов. Из разговоров остались яркие места, но потерялись начало и конец, переходы и интонации. И дни стали вечерами.
Расспросив других членов Отряда (теперь уже нашего Отряда), я бы с легкостью восстановил происходившее. Но мне кажется куда более стоящим оставить все как есть - увиденное и пережитое Кириллом, студентом второго курса. Я лишь дал возможность каждую произнесенную реплику уточнить ее автору.
А в остальном - пусть пока живет: непричесанная, рваная, сумбурная история четырнадцати вечеров.