После Лукашенко
Нет, после него потопа не будет, потому что он действительно любит Беларусь. Любит, разумеется, по-своему, но иначе любить и нельзя, ибо каждый из нас любит по-своему.
Беда лишь в том, что в основании любви у многих мужчин и женщин лежат две вещи: ревность и желание обладать объектом любви безраздельно. И Александр Лукашенко любит Беларусь именно так: с ревностью собственника оберегая «синеокую» от влюбленного взгляда прочих претендентов на ее «руку и сердце».
В любви и на войне все средства хороши. Первый президент Беларуси демонстрировал свою приверженность данной максиме не один десяток раз. Однако по той причине, что влюблен он все-таки не в женщину, а в страну, которая дает ему возможность наслаждаться властью, роль ревнивца Отелло сыграть ему не удастся: он не сможет убить Беларусь, так как, в отличие от Дездемоны, Беларусь готова к измене (она и не обещала хранить ему верность), и ее смерть не выгодна остальным ее поклонникам.
Как бы не было тяжело признавать, что любовь прошла, но рано или поздно признать это придется. Беларусь еще долго будет молодым государством, а Александр Лукашенко уже сейчас выглядит ее состарившимся обожателем. Роман между Лукашенко и Беларусью на исходе, это очевидно.
Но первый президент Беларуси не был бы самим собой, если бы не оставил в «душе» Беларуси «неизгладимый след», который не будет давать покоя его «молодым и рьяным» преемникам.
Получить власть в Беларуси - это полдела, даже четверть, а вот как удержать ее, если вся система общественных отношений строится на зыбкой почве пресловутого «социального контракта»: государство обеспечивает нам, гражданам, достойный (по белорусским меркам) уровень потребления, а мы, граждане, позволяем власть предержащим и далее держать эту самую власть?
В «критические» моменты Александр Лукашенко использует также и кнут, но после его использования опять спешит задаривать пряниками (пусть и небольшими), так как понимает, что на штыках долго не усидишь.
И вот он уходит… Как? Не столь важно - как. Хотя лично я склоняюсь с двум вариантам. Первый: присоединяется к праотцам (все мы смертны, что поделаешь). Второй: под напором неких обстоятельств (внешнеполитическое давление, сопряженное с настроениями в «элитах»), приняв почетный титул «создателя государства Беларусь», отправляется на заслуженный отдых (когда это случится - вопрос не ко мне, а к предсказателям и тем, кто значительно более моего осведомлен о закулисных интригах и «удушающих наездах» Кремля).
Есть еще вариант: революция. Ну, совсем худо стало жить в Беларуси: мировой экономический кризис, а еще Россия, разочаровавшись в «союзнике», скидок на углеводороды не дает и на свой рынок белорусские товары перестала пускать беспошлинно и в прежнем объеме. Случилось фантастическое (дадим волю воображению): белорусы по-настоящему взбунтовались и заставили-таки Александра Лукашенко уйти в отставку.
Кто его заменит?
Либо лидер оппозиции (может, к тому времени такой появится), либо один из тех, кто тихо сидел в «вертикали» и ждал своего часа (этот тип подходит как для революционного сценария, так и для первых двух).
Итак, Лукашенко больше не президент, но его победитель или преемник что-то не очень весел. Оно и понятно: Лукашенко нет, но проблемы остались. Долгий роман сделал Беларусь зависимой от такой - специфически лукашенковской - любви: да, ей хочется, чтобы ее любил кто-то другой, но не «совсем» по-другому. Модификации допускаются, однако… На любовь все равно нужны деньги. Где их брать?
Источников не так много.
1. Нефтяной офшор и прочие экономические преимущества от дружбы с Кремлем (т.е. преемнику придется продолжать интеграционные игры с Россией, доказывая ее правителям, что теперь, при нем, Беларусь настоящий союзник).
2. Европейские инвестиции и недорогие кредиты (а быть может, и безвозмездная помощь в переходный период). Правда, как инвестиции, так и кредиты, которые попадут в экономику, подлежащую реформированию, не обеспечат потребностей «возлюбленной» в одночасье, и, более того, не факт, что реформы будут успешными.
3. Китай. Подарков, как от России или Европы, в этом случае ждать не приходится. Будут все те же связанные кредиты плюс китайские производственные мощности, на которых будут работать сами китайцы. Что касается инвестиций, то они будут идти в Беларусь, если китайская сторона будет видеть отдачу от них: статья расходов, связанная с поддержанием любви Беларуси к президенту, тут тоже не предусмотрена.
Александр Лукашенко мстит своему возможному преемнику довольно-таки изысканно: оставляет ему крайне стесненную в средствах возлюбленную, которая во время их романа настоящую нужду терпела недолго и уже привыкла к некоторому излишеству.
Вывод из всего этого прост донельзя: буквально в тот же день, когда начнется эпоха современной истории Беларуси «после Лукашенко», его преемнику придется доказать, что «возлюбленная» будет обеспечена благодаря таким-то и таким-то его шагам. На следующий день «поклонник» будет делать эти шаги, а еще через день - «возлюбленная» попросит его похвастать результатами.
Не будет результатов - будет новый «поклонник».
Так что желающие сменить Александра Лукашенко на его посту должны готовиться к «восшествию на престол» уже сегодня и при этом помнить, что ближайшие десятилетия обещают быть временем постоянных экономических потрясений во всем мире.
Не имеет принципиального значения, к кому новый президент решит «пристегнуть» Беларусь: к России, Европе, Китаю, или придумает принципиально новый способ обеспечения «возлюбленной», - «трясти» нашу экономику будет в любом случае.
Но нет худа без добра. Такая «тряска» хороша, по крайней мере, в одном отношении: в истории Беларуси Александр Лукашенко останется единственным президентом-долгожителем.
(Сначала этот текст появился на "Партизане")