Сейчас была картина…
… вы бы видели!
Захотелось мне вдруг оторваться от чтения утренней почты да посмотреть, в какой позе спит на кровати сейчас моя кошка Тиба (я это часто делаю, поднимает настроение). Захожу в спальню - а Тибы там нет! Внизу ее коготков-каблучков тоже не слышно. Я подумала, может Тиба в саду заснула - погода вроде ничего, позволяет, дверь в сад я оставляла открытой.
Спустилась я вниз резвенько - и замерла на скаку, сердце к горлу перекатилось - и - тук-тук-тук! Тили-бом! Тиба моя обернулась котом! Наглым, поджарым, не той породы котом, который застыл на пороге открытой в сад двери и смотрит на меня жадными глазами: "А ну-ка дай мне пожрать побыстрее, а то я ТЕБЯ щас сожру!"
Но сразу другая нехорошая мысль ворвалась в мою голову: "Ой, да это не Тиба! Не оборотень! Это тот самый наглый соседский кот, которого хозяева вечно на улицу выпускают, а запустить обратно домой не хотят, и он иногда по чужим садам шляется. Неужто такой он голодный был на сей раз, что сожрал мою Тибу, а теперь ищет, чем бы закусить?!"
Я чуть было в обморок не свалилась, но в следующую долю секунды увидала кота на заборе, в противоположном конце сада, а по направлению к нему Тибу (мою милую, нежную, ленивую и немолодую, ох, немолодую, но прекрасную Тибу!), мчащуюся за котом, как раскочегаренный паровоз, на весь запас угля (с соответствующим звуковым сопровождением).
На забор, правда, Тиба не забралась. Но, думаю, не потому, что ей запала на то не хватило. Она сочла ниже своего достоинства - по заборам-то лазить. Тиба постучала лапами по калитке (сразу обеими лапами, как разъяренный громила-дворник пудовыми кулачищами) и, распушив хвост так, что он вполне бы сошел за лисий, с шипением, но вполне довольная собой, вернулась в дом.
Захотелось мне вдруг оторваться от чтения утренней почты да посмотреть, в какой позе спит на кровати сейчас моя кошка Тиба (я это часто делаю, поднимает настроение). Захожу в спальню - а Тибы там нет! Внизу ее коготков-каблучков тоже не слышно. Я подумала, может Тиба в саду заснула - погода вроде ничего, позволяет, дверь в сад я оставляла открытой.
Спустилась я вниз резвенько - и замерла на скаку, сердце к горлу перекатилось - и - тук-тук-тук! Тили-бом! Тиба моя обернулась котом! Наглым, поджарым, не той породы котом, который застыл на пороге открытой в сад двери и смотрит на меня жадными глазами: "А ну-ка дай мне пожрать побыстрее, а то я ТЕБЯ щас сожру!"
Но сразу другая нехорошая мысль ворвалась в мою голову: "Ой, да это не Тиба! Не оборотень! Это тот самый наглый соседский кот, которого хозяева вечно на улицу выпускают, а запустить обратно домой не хотят, и он иногда по чужим садам шляется. Неужто такой он голодный был на сей раз, что сожрал мою Тибу, а теперь ищет, чем бы закусить?!"
Я чуть было в обморок не свалилась, но в следующую долю секунды увидала кота на заборе, в противоположном конце сада, а по направлению к нему Тибу (мою милую, нежную, ленивую и немолодую, ох, немолодую, но прекрасную Тибу!), мчащуюся за котом, как раскочегаренный паровоз, на весь запас угля (с соответствующим звуковым сопровождением).
На забор, правда, Тиба не забралась. Но, думаю, не потому, что ей запала на то не хватило. Она сочла ниже своего достоинства - по заборам-то лазить. Тиба постучала лапами по калитке (сразу обеими лапами, как разъяренный громила-дворник пудовыми кулачищами) и, распушив хвост так, что он вполне бы сошел за лисий, с шипением, но вполне довольная собой, вернулась в дом.