КРАСОТА ПО - ИНДЕЙСКИ
Глава 6. У нашей девочки все горит в руках
В главе "У нашей девочки"... использованы стихи Кислород "Пирроманка и Пирроманьячка" и стих автора с ником Просто Я "Есенину посвящается".
В доме Пчелы еду всегда готовила ее мать Большая Сойка. Не то чтобы Пчела готовила плохо- совсем нет. Дело в том, что у Пчелы было небольшое, но экзотическое хобби- она была пироманка, фанатка костров и пожарищ. С раннего детства девочка любила жечь костер, пристально всматриваться в пламени злые хвосты, играть с угольками- не все индейцы относились с пониманием, лес кругом все-таки. Как выражалась мама Сойка, "наша девочка такая хозяйственная, у нее прямо все горит в руках". С Большой Сойкой никто не спорил - она была самым метким стрелком в племени и попадала в глаз бегущему бизону с двухсот футов. То есть уважали факавейцы ее харизму и мягкую, ненавязчивую манеру убеждения.
Пчела решила потрясти Бух-буха обедом из нескольких блюд и развела серьезного размера костер. Немедленно прибежали соседи спрашивать - кто умер и где же покойник, если погребальный костер есть, да еще такой величины, и почему их не позвали на поминки. Ах, это Пчела обед готовит? Ой, а мы помним, прошлой осенью она тоже готовила и с тех пор прогалина вон, выгорело много... Ну что Вы, мы не жалуемся. Большая Соечка, о чем Вы, какие претензии, даже удобнее стало, можно к речке напрямик спуститься, а то раньше все по тропинке да по тропинке крюка давали. Сплошная экономия времени, правы Вы, Соечка, как всегда.
"Ну вот какие люди все-таки бывают!"- в сердцах сказала Большая Сойка, после того как соседи ушли. "У самих близнецы до пяти лет в памперсах , а туда же- "прогалина"!!! Как язык поворачивается. Пчела, ну ты что, в самом деле, устроила? Не свадьба же, в конце концов, куда столько блюд? Консоме могиканское, "Чероки чикен", рагу по- семинольски...И огонь у тебя слишком сильный, ты сама пиротехник свох неудач- посмотри, у тебя не Онейда Стейк, а Мокасин по-Манхэттенски получается. Как можно на ночь так переедать. Ну зачем так стараться- избалуешь и будешь потом всю жизнь с горшками у костра. Не поставишь себя правильно с самого начала, потом поздно будет. И был бы парень стоящий, а то...как и сердце и глаза у тебя зашорены... Пчела, всё, молчу я, молчу, ну что ты машешь головешкой, ты не видишь, куда ветер дует, в том направлении вождь племени живет. Какие Вы, молодые, нервные, слова уже не скажи в своем вигваме".
На самом деле все оказалось не так трагично и удалось спасти всё, кроме стейка. Стейк Онейда отдали волку Фенриру, который его проглотил целиком, закатил глаза и сказал" "Пирдуха, да и только!" (в переводе с индейского- пир духа, т.е. очень вкусно).
***
Пчела крутилась у старого зеркала, привезенного родителями еще из Манхэттена, и выбирала наряды и драгоценности для решительного свидания. На полу вигвама лежал ворох одежды, она прикладывала к ушам то одни серьги, то другие, и не очень внимательно прислушивалась к воркованию матери, которая принимала активное участие в процессе.
" Пчела , конечно, ты можешь взять мою накидку из медвежьей шкуры, но я предупреждаю- она толстит! Я ее ношу только после того, как посижу три недели на диете из улиток. Если берешь накидку, то ожерелье из зубов медведя не надо. Перебор получится. Я тебе в карман юбки положила корень валерианы на тот случай, если он тебе стихи будет читать. Очень успокаивает- настойка, конечно, лучше, но не ходить же с бутылкой, народ может неправильно понять. А так сидишь, корешок жуешь, вроде как так и надо. Ты в меня пошла, я слабые стихи что-то плохо переношу, мне сразу жарко становится и хочется много стрелять. От цикла тоже, конечно, зависит много. Чем ближе критические дни, тем труднее слушать. Да, можешь взять мои серьги, не потеряй только."
" Вот неделю назад на собрании племени Вождь читал стихи, сам написал, говорит- прототипа нету, с названием "Король". Как будто кругом дураки и не поймут, о ком речь. Говорит, навеяло вещими снами. И все знают, что его вторая жена спит с Вольным Ветром. Как начал-
"Завистники у трона.
Коварен высший свет.
Супружеское лоно
Пустует много лет".
Вот где старый козел такие слова иностранные находит- "лоно", как будто нету простых факавейских слов для обозначения важного места в теле женщины! И еще бы оно не пустовало, он без посторонней помощи с трона слезть не может со своим артритом… Наши вдовцы женятся по почте на девочках из Адирондака на пятьдесят лет младше, потом сидят рифмуют пизду с креслом. Местные скво им, видишь, слишком независимые. Адирондакские по -нашему ни говорить, ни готовить не умеют. Ой, как хотелось мне развеяться после этого стиха. Меня папа твой домой увел, я так разволновалась. Разворчался на меня- реакция у тебя, говорит, неадекватная, мы не в Техасе и почему надо все время устраивать стрельбище. Почему, говорит, все племя должно менять правительство из-за того, что у тебя, Сойка, критические дни. Типично мужская логика. Мы, говорит, добрые и гуманные индейцы, а за Вождя, ты, мать, не беспокойся, его Вольный Ветер все равно отравит. Ну, тут он, конечно, прав."
"А вообще, наши скво лучше пишут, чем мужчины. Вот вчера девушка читала простое стихотворение-
"Дрожи, загвазданный Манхэттен!
Грехи отцов мы не простим.
Дорогу кровью мы отметим,
за Чингачгука отомстим!"
Мне так понравилось. Имя не запомнила, да она и не сказала, по-моему. Прямо на душе потеплело, ну такая хорошая, добрая женская лирика. Чуть- чуть сентиментальная, конечно. Приятно послушать в теплый летний вечер. Девушка сама могиканша, но по духу наш человек. У них это был национальный поэт, рано умер. Хорошие поэты, Пчела, рано умирают, вот Вождю, с другой стороны, уже семьдесят пять лет и на Вольного Ветра одна надежда. Она еще копьем над головой так эффектно трясла, вот видно, что девочка из хорошей семьи. Пчела, у тебя на мокасинах вышивка желтая, на юбке красная бахрома, а перья в волосах вообще не пойми какие, то есть полный диссонанс. Ты меня извини, но так только Сиу одеваются!"
Глава 7. Смерть Старого Вождя
В Главе "Смерть Старого Вождя" использован стих Френсис "Король" и притча Стрелка.
Старый Вождь сидел на троне, недовольно выпятив нижнюю губу, и ему было зябко. Хандра целовала его сердце холодными, но страстными губами, обнимала его душу костлявыми, но сильными руками. Ныли старые кости. Когда у него было такое настроение, ему казалось, что любовь-дерьмо, и хотелось бросить в кого-то пепельницей. Бросить было в кого- жена его, молоденькая адирондачка Игривая Белка, сегодня была дома, а не болталась где-то, как обычно. И то хорошо. Она возилась с какими-то травами, смешивала их, сыпала в кипяток- готовила чай "Три бизона", который, как верили индейцы, повышает общий тонус у мужчин вообще и неутомимость в любви в частности. "Три бизона" приготовлялся из дикой спаржи, петрушки и корня гинкго. Рецепт заветного напитка варьировался в зависимости от индивидуального вкуса и возраста индианок. Скво постарше, которые еще помнили, что в джакузи можно наливать воду, любили заниматься любовью не спеша и подробно. Для того, чтобы в их усталых воинах клокотала нежность, они добавляли в чай порошок из сушеных лягушек. Молодые скво вечно куда-то спешили, прелюдию сводили к минимуму и любили, чтобы на них любимый прыгал, как кугуар, рыча от вожделения. Они добавляли в священное пойло специальные грибы, которые разводили на поляне под старым дубом подальше от поселка. Правда, грибы надо было аккуратно дозировать.
У всех был свеж в памяти крайне неприятный опыт молодой скво - ее возлюбленный, выпив чаю, зарычал как-то вяло, а прыгать никуда не стал вообще. У него начались глюки с кошмарами в виде автомобилей, падающих по дороге к морю с обрыва в пропасть. Из автомобилей в пропасти складывалась приличного размера куча, ему мерещилось, что он едет в одном из них, и он даже пригласил обескураженную девушку покататься. Когда он очухался, он взял с хее страшную клятву никому ничего не рассказывать, но на следующий день об этом знал весь поселок. В общем, чай был не то чтобы совсем без побочных эффектов.
" Выпей кружечку, тебе полегчает ,"- сказала Игривая Белка, и обняла вождя за плечи. Она вложила в его руку кружку с чаем, травы для которого ей помогал собирать Вольный Ветер. Вождь прихлебывал чай, у него кружилась голова, и хотелось спать. Он тихо задремал, посапывая. Проснулся на секунду, и прежде чем закрыть глаза навсегда, посмотрел в глаза Вольному Ветру, который стоял рядом с троном, держа за руку его жену. Вольный Ветер улыбнулся Вождю и сказал: "Я не хотел тебя убить, но так получилось, прости".
Глава 8. Обед
В Главе "Обед" использован стих Графоманки со Стажем, стих Роксаны "Сентябрь", стих Крыси "Я тебя оставляю Дельфийскому Храму", стих Трули "Диалог. А может быть, мечта", стих Тинки.
"Хорошо сидим",- думал волк Фенрир, лежа рядом с джакузи, оглядывая остатки пиршества. Его хозяин выглядел крайне мужественно, размахивая ножом-навахой с серебряной сканью. На острие ножа был насажен кусок "Чероки Чикен", от которого Бух-бух время от времени откусывал. Бух читал с выражением : "За дыханьем любимой подруги, по кострам отгоревших узорам я бреду за тобою по кругу oт Омахи до Тускароры....".
Стемнело. В огромном небе заблудилась ночь, и были забыты в августе летающие звезды. Сияла полная луна, но сильнее луны сияла любовная раскраска на лице Пчелы, которая одновременно разжигала огонь любви в сердце Буха и отпугивала комаров. Пчела, плавясь от жары и страсти в медвежьей накидке, сказала: " Ох, душно мне", и приспустила ее с плеч. Бух-бух скормил с ножа остаток цыпленка Фенриру, придвинулся к ней, стал гладить её плечо и мурлыкать: "Пчела, какая у тебя кожа перламутровая, я хотел бы выжженным солнцем пройтись по ней. А где у нас жемчужина сердца?" И запустил руку по локоть в вырез ее вышитой рубашки.
"Какая ты, Пчела, красавица, прямо жрица, тебе бы в храме петь, в Дельфийском". Пчела шлепнула его по руке, расцвела от счастья и подставила другое плечо для поцелуя.
"А я знаю, где Дельфы, это к югу от Гурона, у меня дядя оттуда, там вообще много шаманов живет"- сказала девушка . Она никогда не упускала случая подчеркнуть свое родство с шаманом племени, старшим братом Большой Сойки. Пусть Бух-бух знает, что входит в хорошую семью- так, на всякий случай. Дядя Пчелы, поселковый шаман Енот Две Глотки, примкнул к племени вскоре после того, как они освоились на новом месте. Он был личностью загадочной и влиятельной- разговаривал с духами, предсказывал погоду.
"Увезу тебя я в Дельфы!"- страстно напевал ей в ухо Бух, которого слегка развезло, и искал ее сердце с особым усердием.
"Ой, а у меня не только сердце есть- вот, смотри"- сказала Пчела игриво. Она придвинулась к Бух-буху и положила ногу на ногу. Пчела надела на свидание юбку с разрезом, отороченным мехом бобра, и совершенно случайно оголила ногу до самого бедра.
"У тебя такая нога!
Я схожу от нее с ума!
Когда близко ее я вижу,
я за это себя ненавижу.
Я хочу быть всегда одной.
Прекрасной твоею ногой!"- заблажил пьяненький Бух. Он сладострастно вцепился в ногу девушки, прижался к к ее коленке в стал покрывать ее ногу поцелуями от колена к лодыжке. "Схватил больно, держишь неудобно",- ворчала Пчела для вида, но ногу не отняла и поддернула юбку повыше.
Вдруг Бух отвалился от ее ноги, и хотя продолжал ее гладить, целовать больше не стал, а весь как-то скукожился. Пчела удивилась. " Бух, ты что? Мне нравится - ты чего остановился? Давай, пойдем за секвойю, чтобы Фенрир не видел, ты опять будешь моей ногой, делать будем все то же самое, только не сверху вниз, а снизу вверх".
"Я раздумал ,"- сказал Бух упавшим голосом. "Пчела, ты что, ноги не бреешь?" " Конечно, нет",- с достоинством ответила оскорбленная девушка. "Я тебе не койотша какая манхэттенская. Мозги в городе оставил? Кто у нас из молодых скво сейчас бреет ноги? Вот надо же такое брякнуть- "бреешь"! Слово вылетело, не захотел поймать? Лучше б выругался, типа, "твою мать"- жаль, что слез моих тебе не видно. Бух, держись, мне так обидно, такая обида отчетливая! Буду мстить местью женщины! Я буду ждать момента укусить больнее!" Пчела не на шутку разозлилась.
"И правильно укусишь! Лапы брить- полный пердимонокль!"- поддержал Фенрир из-под елки, на минуту представив себе задние лапы прекрасной волчицы Клаудии без шерсти и содрогаясь (в переводе с индейского- полный нонсенс).
"Сначала он хочет, потом не хочет! Сердце трескается, как блюдце, пополам! Ой, ты сердце мое расколотое!"- голосила Пчела. В ее голосе Бух-бух услышал одновременно слезы и металлический лязг затвора винтовки Большой Сойки. Полный раскаяния он, осознав, как больно можно хлестануть словом, обнял ее за плечи и повел за секвойю. "Homo Hominus Lupus Est!"- сказал волк ему вдогонку (в переводе с индейского- делай, что она хочет, а то она до свадьбы тебе вообще не даст).
Фенрир удалился от секвойи на приличное расстояние, прилег, закрыл глаза и захрустел корнем валерианы, выпавшим из кармана Пчелы. Он старался не прислушиваться к шуму, который производили счастливые влюбленные. Вспоминал, как охотился вместе с прекрасной волчицей Клаудией. Как мир был его, как бежали через лес в теплый дождливый день, как они загнали и задрали дикую козу. Потом они рвали козу на части, насыщаясь, а потом слились в прекрасном и громком волчьем диалоге. Как пахло счастьем тело волчицы Клаудии, как кровь капала с ее милой морды, и медленно, долями, по-чуть-чуть, они вглядывались, внюхивались, вживались в любовь. Как их диалог перешел в спор, и как защелкали от волнения клыки Клаудии, когда она увидела его главный аргумент. Как они слились в одно, и как пах мускусом ее загривок.. Как он ненавидел время, потому что знал, что если диалог закончится по его вине слишком рано, Клаудия будет в дурном настроении и цапнет его. Как они лежали потом в траве, обессиленные настолько, что каждое моргание причиняло боль... Запах счастья... Волк жевал валериану и думал о том, что давно он так хорошо никого не нюхал. И как же надоело ему вести самому с собой монолог...