Слава
Иногда я задумываюсь о земной славе. Я представляю себя знаменитым, меня узнают и берут автографы, а на моей странице в фейсбуке миллион подписчиков. Я так себя уважаю, что не могу не пойти в театр с сыном. Мы идем на «Летучую мышь» и воротник моей рубашки крепко опоясывает мою толстую шею, часть которой свисает поверх.И вот я слышу, как артисты начинают петь мое имя. Меня восхваляют не только улица и интернет, меня восхваляет само Искусство. В этот момент высшего блаженства славы я не могу не подпеть хору, произносящему мое имя: «Эйзенштейн, Эйзенштейн, Эйзенштейн». Я перестаю быть собой, и мой сын Сергей смотрит на меня с отвращением и презрением. Но я этого не замечаю, так как возвеличивание растворяет мой разум в эпифании. Но взгляд сына прокалывает божественное как воздушный шарик. «Импотент, тряпка, подкаблучник» - шепчут невидимые голоса. Дальше о славе думать уже просто невозможно, ведь я уже не Рижский архитектор и не его сын. Мне становится стыдно и отвратительно, что я оказался в такой ситуации. Ведь слава земная, подобна «водичке» из-под святого. Другое дело божественные лучи судьи Шребера, которые не зависят от буквального времени здесь-и-сейчас, а свободно парят в культуре, отравляя и оплодотворяя избранных.