Амстердам.
Мечты должны сбываться. Я действительно в это верю. Пусть не сразу - так даже лучше; пусть не совсем так, как оно хотелось когда-то - иногда действительность сегодня оказывается в сотни раз лучше вчерашнего сна; пусть не в тот момент, когда казалось, что должно сбыться прямо сейчас - потом оказывается, что и хорошо, что так. Но когда-нибудь, тогда, когда ты, может быть, уже об этом забыл, когда всё совсем иначе, чем в день появления мечты; когда ты другой и мечты совсем иные - тогда и те, давние, прошептанные на ночь самому себе, чтобы никто не слышал, они обязательно сбудутся. Иначе это не мечты, а так. Иначе так и ходить с фигой в кармане и вечной осенью в глазах. А так не бывает. Не бывает и всё. Они сбываются. Я это точно знаю.
Амстердам - это мечта. Такая мечта, которую нельзя трогать грязными лапами. Я летела в Париж, а хотела в Амстердам; я летела в Прагу и где-то в глубине души надеялась, что самолёт собьётся с курса и мы прилетим в Амстердам; я гуляла по Берлину и думала, что когда-нибудь - обязательно, ведь иначе и быть не может, я буду гулять по Амстердаму. Хотя бы день, хотя бы час - но я обязательно буду там гулять. Но не сегодня. И, наверное, не завтра. Но однажды это будет завтра. Самое что ни на есть завтра. Я отказывалась смотреть на фотографии - для чего? Именно Амстердам мне хотелось увидеть самой. Приехать туда, совершенно не представляя как он выглядит; какая в нём атмосфера; не зная что это за город. Я должна была всё это увидеть сама.
- Ты знаешь, что там каналы? Много каналов... Его когда-то называли северной Венецией...
- Нет, не знаю.
- Ты себе представляешь как выглядит Амстердам?
- Не представляю...
- Так как же ты знаешь, что ты так хочешь туда попасть?
- Знаю. Просто знаю. Потому что Амстердам - это мечта. А мечту нельзя трогать грязными лапами. Я сама всё увижу. И тогда узнаю.
И я увидела. И узнала. И теперь я могу совершенно точно сказать: Амстердам - это мечта. И я обязательно туда вернусь - много раз. Но это я сейчас знаю... А тогда - в том вчера, в котором я надеялась завтра увидеть Амстердам...
- Слушай, ты сошла с ума. Туда ехать три часа - ты понимаешь, три часа! И будет у нас всего-то часов шесть там погулять. Ну, может быть, семь. Ты же понимаешь, что это мало - это вообще ничего!
- Понимаю.
- Так если понимаешь, давай поедем в другое место. Хочешь, поедем в Люксембург?
- Я хочу в Амстердам, понимаешь? В Люксембург я, наверное, тоже хочу.... Но не сейчас. Я даже не представляю как мне захотеть сейчас в Люксембург, когда я знаю, что в Амстердам ехать всего три часа - понимаешь? Не целых три, а всего-то три - какие пустяки...
- Хочешь в Бельгию? Ты когда-нибудь была в Бельгии?
- Не была. Это правда. Я хочу в Амстердам.
- Дался тебе этот Амстердам! Слушай, я тут нашёл - тут, совсем рядом, замечательный город - Аaхен - и ехать туда всего час. И написано, что он ужасно древний и очень красивый - поехали в Аахен!
- Поехали - на обратном пути из Амстердама, я согласна.
- Ты консерватор! Все едут в Амстердам - это же скучно! Кого ни спроси, все ездят в Амстердам! Это же так банально. А вот Аахен - сколько ты людей знаешь, которые мечтают съездить в Аахен? Ну не будь такой банальной!
- Это не я банальная, это ты лентяй! Если бы в твой Аахен было ехать три часа, ты бы уговаривал меня поехать в Амстердам! Будто я не знаю. И потом, мы взяли игрушку напрокат, чтобы здесь, где нет ограничений скорости, наиграться вдоволь. Где же ты разгуляешься, если ехать всего семьдесят километров? Только разгонишься - и сразу "Здравствуйте, вас приветствуют в небанальном Аахене". Вот и будешь потом рассказывать, как ты без ограничений скорости, долетел за двадцать минут до Аахена... Если ты спрашиваешь меня - я хочу в Амстердам. А если мы туда не поедем, то мне всё равно - что Аахен, что Люксембург.
- Можно ещё в Антверпен...
- Что Антверпен - куда поедем, туда поедем. Но лично я хочу в Амстердам.
- Амстердам, говоришь? Посмотрим - утро вечера мудренее...
А с утра...
- Нет, ты была права - до Аахена даже не разогнаться. Красота какая - смотри по сторонам!
Я смотрела. Я смотрела по сторонам и следила за вывесками. И мне казалось, что везде должны быть вывески, сообщающие о том, сколько осталось до Амстердама - ведь и правда - все же, наверное, хотят в Амстердам. Но вывесок почему-то не было.
- Смотри - видишь вывеску "Добро пожаловать в Нидерланды".
- Ой и правда. Сейчас-то точно увидим миллион вывесок про сколько, куда и как до Амстердама.
- Подожди ты с Амстердамом - смотри какое всё плоское - это и есть Нидерланды. Всё плоское, зелёное и... Только хотел сказать, смотри направо - смотри же!
Справа, на лугу, мирно паслись нидерландские коровы. Их было много. Они неторопливо гуляли по лугу и махали хвостами. Пятнистые. Какие-то... кокетливые, что ли. И, смотря на них, я сразу поняла, что когда вот такой луг, такая зелень и такие кокетливые и неторопливые коровы, тогда, конечно, ничего удивительного в том, насколько прекрасен голландский сыр. Он не может не быть прекрасен - они такие чудесные - эти кокетливые нидерландские коровы.
- Смотри, лошади...
Коровы сменялись лошадьми, лошади овцами, овцы опять коровами... И все выглядели кокетливо-неторопливыми. Да и куда им торопиться, собственно - они в Амстердам не спешат. Их луг для них лучше любого Амстердама, не говоря уже об Аахене.
И не понимаю ещё, что еду в Амстердам. Не понимаю, что через полчаса я увижу его. Совсем не страшно. Когда понимаешь, что едешь навстречу мечте - тогда страшно. А тут? Вот коровы, вот шоссе, вот луг...
- Смотри - написано - "Амстердам - 20км". Мы почти там. Уууу - интересно, он знает, что мы едем?
- Конечно, знает - весь мир знает, что ты едешь в Амстердам. А сам Амстердам, специально для тебя, надел фрак, почистил ботинки, и весь в нетерпении. Только не говори ехать быстрее - не дави на больную мозоль - с тех пор, как въехали в Нидерланды - больше 120-и нельзя!
- Я и не говорю. Для чего быстрее? Я ещё и сама не готова...
Амстердам. Я до тебя доехала. И увидела. И влюбилась. Я обещаю, что приеду ещё - и не раз. Я знаю, я обещала это, когда мы садились в машину, чтобы ехать назад; я обещала это когда стояла посреди очередного моста и любовалась тобой; я обещала это ещё до того, как тебя увидела. Я снова обещаю. Нет, наверное, всё-таки не обещаю - просто надеюсь...
Амстердам - это мечта. В нём нет ни одной прямой линии. Ни одной. Покосившиеся в разные стороны дома - один настолько накренился вперёд, что хочется или подбежать и подпереть, или убегать от него изо всех сил - пока он не обрушился от того, что неимоверно устал. Впрочем, он не устал. Если бы он устал, он не подмигивал бы столь задорно своим, будто картонным, будто приклеенным фасадом. Другой же, напротив, напоминает забавного старичка с радикулитом, наклонившегося назад, чтобы не так болело, но продолжающего хохотать и подмигивать. Третий облокотился на соседа слева, четвёртый на соседа справа - благо все соседи близко друг к другу - чтобы совсем не заскучать. И даже те, которые, кажется, стоят вполне ровно, обязательно кривые - то окна сикось-накось, то дверь криво усмехается. Ни одной прямой линии. Я даже задалась целью найти одну. Кажется, одна из церквей и синагога прямые. Впрочем, не знаю - может и нет.
- Почему здесь все дома кривые?
- А ты видишь, какие здесь все дороги кривые? Их, наверное, строили параллельно дорогам. Вот так и получилось.
Дороги все кривые. То подъём, то спуск. И не верится, что только что, по дороге, создавалось впечатление, что Нидерланды плоские. Может оно и так, но это не имеет отношения к Амстердаму. Он не плоский. Он какой угодно, но только не плоский. И каналы. Бесконечное, на первый взгляд, количество каналов.
- На самом деле, осталось очень мало каналов. БольшУю часть засыпали.
- Зачем?
- Чтобы построить дороги, наверное...
Постоянный запах моря и рыбы. И кажется, что можно целый день стоять на мостике и смотреть на канал и дышать, вдыхать это странное сочетание моря, рыбы и городского шума. И ещё смотреть на лебедей.
- Я так давно не видела лебедей. Смотри - это, наверное, самец и самка. Смотри как он плывёт рядом с ней, прикрывает её крылом и оглаживает непослушные перья.
- Давай сядем пива попьём - прямо рядом с каналом. Прямо здесь.
Пиво - холодное и чуть сладковатое. Такое же, каким, наверное, мне представлялся Амстердам. Освежающим, ненавязчивым, но со своим, ярко-выраженным вкусом. Таким, которого больше нигде нет. Таким, который выражается в кривых домах, с будто приклеенными, будто картонными, раскрашенными в разные цвета, фасадами. Как же ему повезло! Повезло, что не заселили бетонно-стеклянными гигантами; повезло, что не разрушили, не испортили, пытаясь исправить. Ведь как бы нелепо смотрелся бы бетонный чужестранец среди этих - разноцветных, будто приклеенных, будто картонных, совершенно кривых, фасадов. И лебеди. Прямо посреди города. Посреди моего пива.
- Смотри - видишь, кофе-шоп? Ты знаешь, что это такое?
- Там, где кофе пьют - нет?
- Как ты можешь мечтать об Амстердаме, если ты даже не знаешь, что такое кофе-шоп?
- Не умничай - рассказывай...
- Ты же знаешь, что в Голландии разрешена марихуана. Ну вот - кофе-шоп это место, где в меню именно она - вместо эспрессо, лате, капучино - десять видов марихуаны.
- Десять?
- Ну, может, пять. А, может, и двадцать.
- Не может быть!
- Не веришь? Давай зайдём!
В полу-тёмном помещении облако дыма, запах которого не оставлял никаких сомнений. Люди спокойно крутили самокрутки и смотрели на нас, зашедших посмотреть на них, как на марсиан. И действительно, чего заходить, если даже не куришь?
- Пошли отсюда - а то я себя чувствую, как будто в обоюдном зоопарке - правда-правда. Не хочу пялиться, а иначе не получается!
- Какая же ты у нас хорошая и правильная, а вид-то делаешь!
- Ничего я не хорошая и не правильная! Просто я пью пиво, а они курят - вот и вся разница. А кто-то ест шоколад - у каждого свой наркотик.
- Согласен - а ещё, некоторые пьют пиво только там, где можно смотреть на лебедей! А если курить, то и канал искать не надо - лебеди к тебе сами приплывут!
Не знаю приплывают ли к тем, в кофе-шоп, лебеди, но к другим они, наверное, приплывают. И действительно, тяжело себе представить другое место в мире, где на витрине красовалась бы табличка с перечнем грибов, рядом с первым из которых, было написано, что-то вроде "лучшее для начинающих - лёгкие, ненавязчивые галлюцинации". Но у меня и так было ощущение, что у меня галлюцинация - хотелось прыгать и кричать - я в Амстердаме!
И непрерывный запах моря. И пиво. И лебеди. И ни одной прямой линии. И дома, с раскрашенными, будто приклеенными, будто картонными, фасадами. Амстердам.
- Ты знаешь, когда я, к примеру, ехала в Париж, я знала, что "надо" посетить.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что есть определённый список мест, ассоциирующихся с Парижем - Лувр, Эйфелева башня, Марсово поле, Елисейские поля, Триумфальная арка... А в Амстердаме я даже не представляю что есть такое, ассоциирующееся именно с Амстердамом...
- Ну как же? А дом Рембрандта? А улица красных фонарей?
- Точно! Пошли туда!
- Куда? - и хитро щурится - К дому Рембрандта или в квартал разврата?
- Хм.. Давай так - сначала пообедаем развратом и потом, на десерт, искусство...
- Какая ты пошлая!
Квартал красных фонарей. Девушки за занавесками. Любой комплекции, расы, вероисповедания и степени распущенности. Некоторые разговаривали по телефону; некоторые приоткрывали дверь и кидали крошки хлеба подлетающим голубям; некоторые призывно складывали губы в трубочку и, на их взгляд, загадочно, шевелили бёдрами. Они чувствуют себя уверенно и спокойно. Это мы для них зоопарк - мы, те, которые пялятся и не дают спокойно работать.
- Слушай, а квартал красных фонарей - это докторат или уже постдок? Я пытаюсь сказать, что им же, наверное, нужны рекомендации каких-то влиятельных людей, чтобы сюда попасть... И, наверное, после этой стажировки, уже куда угодно возьмут - так?
- Не знаю, не знаю... Может и постдок... А может и докторат. Но точно не первая степень. И рекомендации, явно, нужны - от влиятельных людей. От, так сказать, мастеров.
- А почему они подмигивают только мне? Почему они на тебя вообще не смотрят? Ведь это же ты их клиент, а не я?!
- Во-первых, ты прекрасна..
- Не подлизывайся!
- Во-вторых, ну посмотри на меня - какой из меня клиент, а?
- А чем это ты не клиент?
- Нет, хотелось бы, конечно польстить и сказать, что я теперь потерян для общества, но я и до этого не особо...
- Что не особо?
- Не клиент, в общем.
Не знаю, насколько я клиент и насколько я прекрасна, что само по себе, конечно же, вне всяких сомнений, но улыбались они мне ласково и как-то даже по-отечески. Некоторые были настолько красивы, что я немедленно пожалела о том, что я не художник. Впрочем, Художник в Амстердаме только один. И мы пошли смотреть на его дом. Я много была в музеях - в разных городах и разных странах. Нет, здесь мы в музей не попали - было уже закрыто, да и времени не было. Зато, на столбе, прямо рядом с домом Рембрандта, висела бумажка - "Дорогой мистер Рембрандт! Я мечтаю уметь рисовать так же, как и Вы! Навсегда Ваш преданный фанат - Томми". И я, в очередной раз, поняла - это же Амстердам - именно здесь и только здесь Томми может мечтать научиться писать так, как Ремрандт и, чтобы почувствовать себя чуточку ближе к великому, написать ему об этом - очень уважительно, без всякого амикошонства. И как же иначе? Ведь это же Мастер!
А мы пошли дальше - у нас было ещё целых два часа.
- Где же синагога? Тут написано - через двести метров.
- Вот - вот это и есть синагога.
- Слушай, что-то не похоже... Да и видишь - на крыше - два креста, вроде..
- Это не кресты - это флюгеры! Точно тебе говорю - это синагога!
Впрочем, перейдя через дорогу, мы увидели фотографии окрестностей. Та, что с крестами - которые действительно оказались крестами, а вовсе не флюгерами, была церковь, а синагога напротив. Впрочем, полюбоваться ей нам не удалось - всё было закрыто, да и времени не было.
Зато... Как же я забыла.. Цветочный рынок! Тот, где можно купить луковицы любых тюльпанов - чёрных, синих, красных... Тех самых, самых геометрически-правильных, самых благородных, самых скромных... Впрочем, не только их.
- Смотри - вот, оказывается, как выглядят цикламены! А я никогда не знала... А вот, смотри, какие огромные луковицы - почему-то, они напоминают мне редьку.. А вот - амариллис, так это называется? Смотри, какой огромный!
И везде башмачки - стеклянные, деревянные, плюшевые, керамические - на любой вкус и размер.
- Интересно, нам дадут провезти луковицы?
- Нет, к сожалению, не дадут. Но не расстраивайся, мы найдём способ их купить. Тебе же хочется чёрных тюльпанов?
- Да, а как ты догадался?
- Глупая какая...
- Это правда - очень глупая. Особенно в Амстердаме.
И невероятный магазин сыров. Такой, в котором хочется купить всё - совершенно всё. И невозможно не попробовать вот этого, и вот того, и ещё немного вот этого, и чуть-чуть воооон того. И немного горчицы - острой, пряной, пахнущей, кажется, каналами и лебедями. Впрочем, здесь всё пахнет каналами и лебедями.
Но не обошлось и без казусов - как же можно в Амстердаме и без казусов?
- Слушай, раз мы уже в Амстердаме, мы обязательно должны привезти себе что-нибудь из секс-шопа - мы же уже большие, как ты считаешь?
- Я-то большой, а вот ты...
Мы зашли в первый попавшийся секс-шоп. Я, наверное, действительно до этого не доросла. Потому как посмотрев на все богатства я поняла, что половина из них мне непонятна в принципе, а остальная вызвала гомерически-истерический смех. Мне было смешно и неуютно - создавалось впечатление чего-то запретного, на что мне дали одним глазом посмотреть, а что делать с этим не объяснили.
- Хочешь примерить?, - продавщица улыбалась ласково и доверительно - Я прикрою занавеску...
В этот момент я рассматривала нечто - очень странной конструкции. Конструкция предполагала затычку для рта, плоскогубцы на грудь, наручники на лодыжки и запястья и позу, которая в моём дальнем, балетно-гимнастическом, детстве, называлась лодочка.
- Нет, ребята - я старая и больная женщина - в этой позе я долго не удержусь - нечего и примерять.
Впрочем, остальные аксессуары я тоже отказалась примерять, несмотря на ласково-доверительное:
- Хочешь попробовать? Я занавесочку прикрою...
Наверное, мы ей казались мутантами. Впрочем, когда мы вышли, мы отсмеялись..
- А я говорил, что тебе ещё рано заходить в эти магазины - ты не верила!
Я не верила. Я вообще не верила в то, что я действительно в Амстердаме. Время шло и совсем скоро надо было прощаться - нет, не так - говорить до свидания...
- Пойдём ещё пива выпьем...
- Пойдём..
Я пила пиво и думала о том, что сейчас я уеду только для того, чтобы обязательно сюда вернуться. Сюда, где нет ни одной прямой линии. Где все дома кривые с будто приклеенными, будто картонными, совершенно плоскими фасадами. Сюда, где в центре города пахнет морем и рыбой. Где плавают лебеди в канале и люди ходят в удивительных деревянных башмаках. Сюда - где кофе-шоп не имеет никакого отношения к кофе, где самые развратные женщины, находящиеся здесь на постдоке, подмигивают мне - несмотря на то, что я совершенно не их клиент. Сюда, где в каждом магазине столько сыров, сколько не увезти даже в двух чемоданах; где советуют с каких грибов начать, чтобы галлюцинации были лёгкими и ненавязчивыми. Сюда, где Томми, наконец, смог выразить то, что давно хотел. Сюда, где пиво, пусть и бельгийское, холодное и ненавязчивое. Просто сюда. В Амстердам.
Потому что мечты обязательно сбываются. Пусть не сразу, пусть не совсем так, как представлялось когда-то. Это не имеет никакого значения. Во мне поселился Амстердам. И я никуда его не отпущу. Он мой. Он - мечта.
Я не всегда люблю сегодня. Завтра, часто, значительно лучше - просто потому, что оно завтра. Просто потому, что завтра обязательно будет хорошо - иначе и быть не может. Но есть сегодня, которые не хочется отпускать. Как невероятно ехать назад, наполненным этим духом. Наполненным до краёв. И кажется, что ни на что уже не осталось места, что ещё немного и перельётся. Но всегда есть ещё чуть-чуть места, ещё немного - именно столько, сколько надо, чтобы вместить короткое сообщение - "Киара прошла сама четыре шага". Сама. И я знаю, что потом будет восемь, шестнадцать и, совсем скоро, я перестану их считать. И тогда мы вместе поедем в Амстердам. Пусть у неё будут свои мечты - но мне так хочется, чтобы она увидела мою. Тогда, когда уже не надо будет считать шаги.
Амстердам - это мечта. Такая мечта, которую нельзя трогать грязными лапами. Я летела в Париж, а хотела в Амстердам; я летела в Прагу и где-то в глубине души надеялась, что самолёт собьётся с курса и мы прилетим в Амстердам; я гуляла по Берлину и думала, что когда-нибудь - обязательно, ведь иначе и быть не может, я буду гулять по Амстердаму. Хотя бы день, хотя бы час - но я обязательно буду там гулять. Но не сегодня. И, наверное, не завтра. Но однажды это будет завтра. Самое что ни на есть завтра. Я отказывалась смотреть на фотографии - для чего? Именно Амстердам мне хотелось увидеть самой. Приехать туда, совершенно не представляя как он выглядит; какая в нём атмосфера; не зная что это за город. Я должна была всё это увидеть сама.
- Ты знаешь, что там каналы? Много каналов... Его когда-то называли северной Венецией...
- Нет, не знаю.
- Ты себе представляешь как выглядит Амстердам?
- Не представляю...
- Так как же ты знаешь, что ты так хочешь туда попасть?
- Знаю. Просто знаю. Потому что Амстердам - это мечта. А мечту нельзя трогать грязными лапами. Я сама всё увижу. И тогда узнаю.
И я увидела. И узнала. И теперь я могу совершенно точно сказать: Амстердам - это мечта. И я обязательно туда вернусь - много раз. Но это я сейчас знаю... А тогда - в том вчера, в котором я надеялась завтра увидеть Амстердам...
- Слушай, ты сошла с ума. Туда ехать три часа - ты понимаешь, три часа! И будет у нас всего-то часов шесть там погулять. Ну, может быть, семь. Ты же понимаешь, что это мало - это вообще ничего!
- Понимаю.
- Так если понимаешь, давай поедем в другое место. Хочешь, поедем в Люксембург?
- Я хочу в Амстердам, понимаешь? В Люксембург я, наверное, тоже хочу.... Но не сейчас. Я даже не представляю как мне захотеть сейчас в Люксембург, когда я знаю, что в Амстердам ехать всего три часа - понимаешь? Не целых три, а всего-то три - какие пустяки...
- Хочешь в Бельгию? Ты когда-нибудь была в Бельгии?
- Не была. Это правда. Я хочу в Амстердам.
- Дался тебе этот Амстердам! Слушай, я тут нашёл - тут, совсем рядом, замечательный город - Аaхен - и ехать туда всего час. И написано, что он ужасно древний и очень красивый - поехали в Аахен!
- Поехали - на обратном пути из Амстердама, я согласна.
- Ты консерватор! Все едут в Амстердам - это же скучно! Кого ни спроси, все ездят в Амстердам! Это же так банально. А вот Аахен - сколько ты людей знаешь, которые мечтают съездить в Аахен? Ну не будь такой банальной!
- Это не я банальная, это ты лентяй! Если бы в твой Аахен было ехать три часа, ты бы уговаривал меня поехать в Амстердам! Будто я не знаю. И потом, мы взяли игрушку напрокат, чтобы здесь, где нет ограничений скорости, наиграться вдоволь. Где же ты разгуляешься, если ехать всего семьдесят километров? Только разгонишься - и сразу "Здравствуйте, вас приветствуют в небанальном Аахене". Вот и будешь потом рассказывать, как ты без ограничений скорости, долетел за двадцать минут до Аахена... Если ты спрашиваешь меня - я хочу в Амстердам. А если мы туда не поедем, то мне всё равно - что Аахен, что Люксембург.
- Можно ещё в Антверпен...
- Что Антверпен - куда поедем, туда поедем. Но лично я хочу в Амстердам.
- Амстердам, говоришь? Посмотрим - утро вечера мудренее...
А с утра...
- Нет, ты была права - до Аахена даже не разогнаться. Красота какая - смотри по сторонам!
Я смотрела. Я смотрела по сторонам и следила за вывесками. И мне казалось, что везде должны быть вывески, сообщающие о том, сколько осталось до Амстердама - ведь и правда - все же, наверное, хотят в Амстердам. Но вывесок почему-то не было.
- Смотри - видишь вывеску "Добро пожаловать в Нидерланды".
- Ой и правда. Сейчас-то точно увидим миллион вывесок про сколько, куда и как до Амстердама.
- Подожди ты с Амстердамом - смотри какое всё плоское - это и есть Нидерланды. Всё плоское, зелёное и... Только хотел сказать, смотри направо - смотри же!
Справа, на лугу, мирно паслись нидерландские коровы. Их было много. Они неторопливо гуляли по лугу и махали хвостами. Пятнистые. Какие-то... кокетливые, что ли. И, смотря на них, я сразу поняла, что когда вот такой луг, такая зелень и такие кокетливые и неторопливые коровы, тогда, конечно, ничего удивительного в том, насколько прекрасен голландский сыр. Он не может не быть прекрасен - они такие чудесные - эти кокетливые нидерландские коровы.
- Смотри, лошади...
Коровы сменялись лошадьми, лошади овцами, овцы опять коровами... И все выглядели кокетливо-неторопливыми. Да и куда им торопиться, собственно - они в Амстердам не спешат. Их луг для них лучше любого Амстердама, не говоря уже об Аахене.
И не понимаю ещё, что еду в Амстердам. Не понимаю, что через полчаса я увижу его. Совсем не страшно. Когда понимаешь, что едешь навстречу мечте - тогда страшно. А тут? Вот коровы, вот шоссе, вот луг...
- Смотри - написано - "Амстердам - 20км". Мы почти там. Уууу - интересно, он знает, что мы едем?
- Конечно, знает - весь мир знает, что ты едешь в Амстердам. А сам Амстердам, специально для тебя, надел фрак, почистил ботинки, и весь в нетерпении. Только не говори ехать быстрее - не дави на больную мозоль - с тех пор, как въехали в Нидерланды - больше 120-и нельзя!
- Я и не говорю. Для чего быстрее? Я ещё и сама не готова...
Амстердам. Я до тебя доехала. И увидела. И влюбилась. Я обещаю, что приеду ещё - и не раз. Я знаю, я обещала это, когда мы садились в машину, чтобы ехать назад; я обещала это когда стояла посреди очередного моста и любовалась тобой; я обещала это ещё до того, как тебя увидела. Я снова обещаю. Нет, наверное, всё-таки не обещаю - просто надеюсь...
Амстердам - это мечта. В нём нет ни одной прямой линии. Ни одной. Покосившиеся в разные стороны дома - один настолько накренился вперёд, что хочется или подбежать и подпереть, или убегать от него изо всех сил - пока он не обрушился от того, что неимоверно устал. Впрочем, он не устал. Если бы он устал, он не подмигивал бы столь задорно своим, будто картонным, будто приклеенным фасадом. Другой же, напротив, напоминает забавного старичка с радикулитом, наклонившегося назад, чтобы не так болело, но продолжающего хохотать и подмигивать. Третий облокотился на соседа слева, четвёртый на соседа справа - благо все соседи близко друг к другу - чтобы совсем не заскучать. И даже те, которые, кажется, стоят вполне ровно, обязательно кривые - то окна сикось-накось, то дверь криво усмехается. Ни одной прямой линии. Я даже задалась целью найти одну. Кажется, одна из церквей и синагога прямые. Впрочем, не знаю - может и нет.
- Почему здесь все дома кривые?
- А ты видишь, какие здесь все дороги кривые? Их, наверное, строили параллельно дорогам. Вот так и получилось.
Дороги все кривые. То подъём, то спуск. И не верится, что только что, по дороге, создавалось впечатление, что Нидерланды плоские. Может оно и так, но это не имеет отношения к Амстердаму. Он не плоский. Он какой угодно, но только не плоский. И каналы. Бесконечное, на первый взгляд, количество каналов.
- На самом деле, осталось очень мало каналов. БольшУю часть засыпали.
- Зачем?
- Чтобы построить дороги, наверное...
Постоянный запах моря и рыбы. И кажется, что можно целый день стоять на мостике и смотреть на канал и дышать, вдыхать это странное сочетание моря, рыбы и городского шума. И ещё смотреть на лебедей.
- Я так давно не видела лебедей. Смотри - это, наверное, самец и самка. Смотри как он плывёт рядом с ней, прикрывает её крылом и оглаживает непослушные перья.
- Давай сядем пива попьём - прямо рядом с каналом. Прямо здесь.
Пиво - холодное и чуть сладковатое. Такое же, каким, наверное, мне представлялся Амстердам. Освежающим, ненавязчивым, но со своим, ярко-выраженным вкусом. Таким, которого больше нигде нет. Таким, который выражается в кривых домах, с будто приклеенными, будто картонными, раскрашенными в разные цвета, фасадами. Как же ему повезло! Повезло, что не заселили бетонно-стеклянными гигантами; повезло, что не разрушили, не испортили, пытаясь исправить. Ведь как бы нелепо смотрелся бы бетонный чужестранец среди этих - разноцветных, будто приклеенных, будто картонных, совершенно кривых, фасадов. И лебеди. Прямо посреди города. Посреди моего пива.
- Смотри - видишь, кофе-шоп? Ты знаешь, что это такое?
- Там, где кофе пьют - нет?
- Как ты можешь мечтать об Амстердаме, если ты даже не знаешь, что такое кофе-шоп?
- Не умничай - рассказывай...
- Ты же знаешь, что в Голландии разрешена марихуана. Ну вот - кофе-шоп это место, где в меню именно она - вместо эспрессо, лате, капучино - десять видов марихуаны.
- Десять?
- Ну, может, пять. А, может, и двадцать.
- Не может быть!
- Не веришь? Давай зайдём!
В полу-тёмном помещении облако дыма, запах которого не оставлял никаких сомнений. Люди спокойно крутили самокрутки и смотрели на нас, зашедших посмотреть на них, как на марсиан. И действительно, чего заходить, если даже не куришь?
- Пошли отсюда - а то я себя чувствую, как будто в обоюдном зоопарке - правда-правда. Не хочу пялиться, а иначе не получается!
- Какая же ты у нас хорошая и правильная, а вид-то делаешь!
- Ничего я не хорошая и не правильная! Просто я пью пиво, а они курят - вот и вся разница. А кто-то ест шоколад - у каждого свой наркотик.
- Согласен - а ещё, некоторые пьют пиво только там, где можно смотреть на лебедей! А если курить, то и канал искать не надо - лебеди к тебе сами приплывут!
Не знаю приплывают ли к тем, в кофе-шоп, лебеди, но к другим они, наверное, приплывают. И действительно, тяжело себе представить другое место в мире, где на витрине красовалась бы табличка с перечнем грибов, рядом с первым из которых, было написано, что-то вроде "лучшее для начинающих - лёгкие, ненавязчивые галлюцинации". Но у меня и так было ощущение, что у меня галлюцинация - хотелось прыгать и кричать - я в Амстердаме!
И непрерывный запах моря. И пиво. И лебеди. И ни одной прямой линии. И дома, с раскрашенными, будто приклеенными, будто картонными, фасадами. Амстердам.
- Ты знаешь, когда я, к примеру, ехала в Париж, я знала, что "надо" посетить.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что есть определённый список мест, ассоциирующихся с Парижем - Лувр, Эйфелева башня, Марсово поле, Елисейские поля, Триумфальная арка... А в Амстердаме я даже не представляю что есть такое, ассоциирующееся именно с Амстердамом...
- Ну как же? А дом Рембрандта? А улица красных фонарей?
- Точно! Пошли туда!
- Куда? - и хитро щурится - К дому Рембрандта или в квартал разврата?
- Хм.. Давай так - сначала пообедаем развратом и потом, на десерт, искусство...
- Какая ты пошлая!
Квартал красных фонарей. Девушки за занавесками. Любой комплекции, расы, вероисповедания и степени распущенности. Некоторые разговаривали по телефону; некоторые приоткрывали дверь и кидали крошки хлеба подлетающим голубям; некоторые призывно складывали губы в трубочку и, на их взгляд, загадочно, шевелили бёдрами. Они чувствуют себя уверенно и спокойно. Это мы для них зоопарк - мы, те, которые пялятся и не дают спокойно работать.
- Слушай, а квартал красных фонарей - это докторат или уже постдок? Я пытаюсь сказать, что им же, наверное, нужны рекомендации каких-то влиятельных людей, чтобы сюда попасть... И, наверное, после этой стажировки, уже куда угодно возьмут - так?
- Не знаю, не знаю... Может и постдок... А может и докторат. Но точно не первая степень. И рекомендации, явно, нужны - от влиятельных людей. От, так сказать, мастеров.
- А почему они подмигивают только мне? Почему они на тебя вообще не смотрят? Ведь это же ты их клиент, а не я?!
- Во-первых, ты прекрасна..
- Не подлизывайся!
- Во-вторых, ну посмотри на меня - какой из меня клиент, а?
- А чем это ты не клиент?
- Нет, хотелось бы, конечно польстить и сказать, что я теперь потерян для общества, но я и до этого не особо...
- Что не особо?
- Не клиент, в общем.
Не знаю, насколько я клиент и насколько я прекрасна, что само по себе, конечно же, вне всяких сомнений, но улыбались они мне ласково и как-то даже по-отечески. Некоторые были настолько красивы, что я немедленно пожалела о том, что я не художник. Впрочем, Художник в Амстердаме только один. И мы пошли смотреть на его дом. Я много была в музеях - в разных городах и разных странах. Нет, здесь мы в музей не попали - было уже закрыто, да и времени не было. Зато, на столбе, прямо рядом с домом Рембрандта, висела бумажка - "Дорогой мистер Рембрандт! Я мечтаю уметь рисовать так же, как и Вы! Навсегда Ваш преданный фанат - Томми". И я, в очередной раз, поняла - это же Амстердам - именно здесь и только здесь Томми может мечтать научиться писать так, как Ремрандт и, чтобы почувствовать себя чуточку ближе к великому, написать ему об этом - очень уважительно, без всякого амикошонства. И как же иначе? Ведь это же Мастер!
А мы пошли дальше - у нас было ещё целых два часа.
- Где же синагога? Тут написано - через двести метров.
- Вот - вот это и есть синагога.
- Слушай, что-то не похоже... Да и видишь - на крыше - два креста, вроде..
- Это не кресты - это флюгеры! Точно тебе говорю - это синагога!
Впрочем, перейдя через дорогу, мы увидели фотографии окрестностей. Та, что с крестами - которые действительно оказались крестами, а вовсе не флюгерами, была церковь, а синагога напротив. Впрочем, полюбоваться ей нам не удалось - всё было закрыто, да и времени не было.
Зато... Как же я забыла.. Цветочный рынок! Тот, где можно купить луковицы любых тюльпанов - чёрных, синих, красных... Тех самых, самых геометрически-правильных, самых благородных, самых скромных... Впрочем, не только их.
- Смотри - вот, оказывается, как выглядят цикламены! А я никогда не знала... А вот, смотри, какие огромные луковицы - почему-то, они напоминают мне редьку.. А вот - амариллис, так это называется? Смотри, какой огромный!
И везде башмачки - стеклянные, деревянные, плюшевые, керамические - на любой вкус и размер.
- Интересно, нам дадут провезти луковицы?
- Нет, к сожалению, не дадут. Но не расстраивайся, мы найдём способ их купить. Тебе же хочется чёрных тюльпанов?
- Да, а как ты догадался?
- Глупая какая...
- Это правда - очень глупая. Особенно в Амстердаме.
И невероятный магазин сыров. Такой, в котором хочется купить всё - совершенно всё. И невозможно не попробовать вот этого, и вот того, и ещё немного вот этого, и чуть-чуть воооон того. И немного горчицы - острой, пряной, пахнущей, кажется, каналами и лебедями. Впрочем, здесь всё пахнет каналами и лебедями.
Но не обошлось и без казусов - как же можно в Амстердаме и без казусов?
- Слушай, раз мы уже в Амстердаме, мы обязательно должны привезти себе что-нибудь из секс-шопа - мы же уже большие, как ты считаешь?
- Я-то большой, а вот ты...
Мы зашли в первый попавшийся секс-шоп. Я, наверное, действительно до этого не доросла. Потому как посмотрев на все богатства я поняла, что половина из них мне непонятна в принципе, а остальная вызвала гомерически-истерический смех. Мне было смешно и неуютно - создавалось впечатление чего-то запретного, на что мне дали одним глазом посмотреть, а что делать с этим не объяснили.
- Хочешь примерить?, - продавщица улыбалась ласково и доверительно - Я прикрою занавеску...
В этот момент я рассматривала нечто - очень странной конструкции. Конструкция предполагала затычку для рта, плоскогубцы на грудь, наручники на лодыжки и запястья и позу, которая в моём дальнем, балетно-гимнастическом, детстве, называлась лодочка.
- Нет, ребята - я старая и больная женщина - в этой позе я долго не удержусь - нечего и примерять.
Впрочем, остальные аксессуары я тоже отказалась примерять, несмотря на ласково-доверительное:
- Хочешь попробовать? Я занавесочку прикрою...
Наверное, мы ей казались мутантами. Впрочем, когда мы вышли, мы отсмеялись..
- А я говорил, что тебе ещё рано заходить в эти магазины - ты не верила!
Я не верила. Я вообще не верила в то, что я действительно в Амстердаме. Время шло и совсем скоро надо было прощаться - нет, не так - говорить до свидания...
- Пойдём ещё пива выпьем...
- Пойдём..
Я пила пиво и думала о том, что сейчас я уеду только для того, чтобы обязательно сюда вернуться. Сюда, где нет ни одной прямой линии. Где все дома кривые с будто приклеенными, будто картонными, совершенно плоскими фасадами. Сюда, где в центре города пахнет морем и рыбой. Где плавают лебеди в канале и люди ходят в удивительных деревянных башмаках. Сюда - где кофе-шоп не имеет никакого отношения к кофе, где самые развратные женщины, находящиеся здесь на постдоке, подмигивают мне - несмотря на то, что я совершенно не их клиент. Сюда, где в каждом магазине столько сыров, сколько не увезти даже в двух чемоданах; где советуют с каких грибов начать, чтобы галлюцинации были лёгкими и ненавязчивыми. Сюда, где Томми, наконец, смог выразить то, что давно хотел. Сюда, где пиво, пусть и бельгийское, холодное и ненавязчивое. Просто сюда. В Амстердам.
Потому что мечты обязательно сбываются. Пусть не сразу, пусть не совсем так, как представлялось когда-то. Это не имеет никакого значения. Во мне поселился Амстердам. И я никуда его не отпущу. Он мой. Он - мечта.
Я не всегда люблю сегодня. Завтра, часто, значительно лучше - просто потому, что оно завтра. Просто потому, что завтра обязательно будет хорошо - иначе и быть не может. Но есть сегодня, которые не хочется отпускать. Как невероятно ехать назад, наполненным этим духом. Наполненным до краёв. И кажется, что ни на что уже не осталось места, что ещё немного и перельётся. Но всегда есть ещё чуть-чуть места, ещё немного - именно столько, сколько надо, чтобы вместить короткое сообщение - "Киара прошла сама четыре шага". Сама. И я знаю, что потом будет восемь, шестнадцать и, совсем скоро, я перестану их считать. И тогда мы вместе поедем в Амстердам. Пусть у неё будут свои мечты - но мне так хочется, чтобы она увидела мою. Тогда, когда уже не надо будет считать шаги.