Если бы там, на небе, кто-нибудь был, и если бы этот кто-нибудь решил бросить взгляд вниз сквозь дырявую вату облаков, Зимний Лес мог бы показаться ему похожим на неровно расправленную шкуру мохнатого белого зверя... Как весело сверкают радужные искры на каждой снежинке!
Привычно стряхнув ледяные слёзы с ресниц, Тома, не сгибая колени, привалилась спиной к покрытому пухом инея округлому боку невесть когда рухнувшей пятиохватной ели. В Зимнем Лесу само время как будто подёрнуто хрупкой корочкой тонкого льда; поваленное дерево может десятилетиями лежать нетленным, а проклюнувшемуся где-то там, под снегом, побегу предстоит тянуться к первому в своей жизни лучику солнца поистине веками... И очень тихо - всё это искристо-белое и пушистое на земле, камнях, ветвях, повсюду ловит и ревниво прячет любые звуки.
Приближение Леры было слышно ещё до того, как та показалась из-за разлапистой громады комля павшего гиганта. Конечно, шаги по снежному пуху беззвучны, а шумно дышать на морозе отучится в первый же день и проржавевший горожанин, но мурлыканье нескончаемой путеводной песенки выдаст желтоглазую хоть в ледяном безмолвии, хоть под грохот кипящих водопадов. Лера остановилась рядом; глянула в небо, прищурилась вдоль прорехи в чаще, оставленной упавшей елью, достала из муфты оказавшуюся уже набитой трубку и принялась раскуривать от почти невидимого на свету шарика огненного агата.
Догнал и Клот - недельная щетина в мелких льдинках, рюкзак выше плеч, пар клубами вырывается из-за пазухи и тут же оседает снежной пылью.
- Чего это ты так разогнался?
- Да, показалось там, - он неопределённо мотнул головой. - Может, не пойдём сейчас дальше? Вот место тут какое хорошее, вигвамчик можно вот тут поставить, смотрите, как хорошо, а?
Тома шмыгнула носом, отлепилась от гостеприимной ёлки и зябко повела плечами; как ни упаковывайся, а морозные иголки нет-нет, да и дотянутся где-нибудь до кожи. Лера с сожалением напоследок затянулась и ловко выбила горячий пепел об отозвавшийся холодным звоном узловатый мёртвый корень.
В распадке издали посмотрели на стадо кабанов - на себя совершенно непохожих, поросших длинной шерстью и растопыривших копыта на верблюжий лад. Кабаны жрали похожий на зелёную проволочную мочалку кустарник и поглядывали на путников без дружелюбия. Клот вспыхнул энтузиазмом, принялся взахлёб описывать перспективу шашлыка, но был взглядами пристыжен и смолк. Тома ничего не имела против кабанятины, но - не сейчас.
Когда до урочища осталось меньше часа, Тома начала нервничать. Вроде бы уже привычная тяжёлая одежда вдруг снова стала стеснять движения, снеголапы принялись опять скользить и вихляться, холод когтями вцепился в мочки ушей. Когда она наконец научится резать без изнуряющего мандража? До последнего увала дошла, еле сдерживая подкатывающую к горлу истерику.
Развьючились, потоптались, подбирая и выравнивая место, Лера поколдовала насчёт ветра и махнула рукой - дескать, неважно, как ставить. Тома была не в настроении командовать, и распоряжался установкой вигвама Клот, что очень кстати избавило от совсем сейчас ненужного нытья и глупых шуток. Чувствуя ответственность, он был собран и внимателен, обошлось даже без обычной путаницы в шнурах и поисков убежавшего кольца. Лера что-то пробормотала насчёт того, чтобы назначить Клота вечным вигвамостроителем.
Переоделись. Мысль включить ненадолго брошенный посреди вигвама костёр была соблазнительной, но касание уютного тепла сделает возвращение на мороз ещё мучительнее. Все ремешки на доспехах пришлось заново подгонять - даже без меховой одежды все слово потолстели в полтора раза. Ремни плохо гнулись, а один у Леры сломался на сгибе. Она хотела было обойтись так - дескать, тут и трёх хватит, но Клот, вновь превратившийся перед дракой в педанта, чуть не наорал на сестру, и Томе пришлось брать за шкирки обоих... Ремешок заменили, конечно. Ободок с наушниками Лера, разумеется, сняла, а волосы сколола гребнями в лапоть на затылке. Клот со скрипом натянул поверх шапки шлем с вынутой подкладкой. Сама Тома решила остаться в малахае, только шнуровку затянула до отказа.
Прикинули время - туда, обратно, там, потом, запас - нормально, можно не гнать, благо лето и день долог. На всякий случай раскатали пергамент, Лера сноровисто набормотала карту, и Тома достала кисет с самоцветами. Закрыла глаза, не прислушиваясь к мурлыкающему шёпоту спутницы - пусть и не не имеющий силы, заговор как будто цементировал чертовщину, и Тома была рада сейчас, что уговорила Леру не отказываться от него. В этот раз нужда в нём была почти осязаема, как будто что-то пыталось сопротивляться. А может, это только лёд, холод и Зимний Лес. Пальцы нащупывали самый беспокойный из камней и помогали ему добраться до нужного места, и снова, и опять, и ещё. Наконец в кисете остались только спящие камни, и Тома открыла глаза. Да, хорошо, что время нашлось. Случай бесспорно всякий.
- А кто это синенький? - озабоченно спросил Клот, наверняка опять нетерпеливо пытавшийся ухватить расклад по ходу расстановки самоцветов.
- Гранаты и янтарь это, понятно, наши грызы. Почему разные, не знаю - может, у них двойное гнездо. Вот до этих мелких нам дела нет, их надо просто пугнуть, сюда, например, - она вопросительно глянула на спутников, но те молча кивнули.
- Тут шмот какой-то, дорогой просто. А вот обсидиан - это для Леры.
- Три штучки, - та попыталась задумчиво укусить себя за ноготь, но на руке уже была боевая рукавица, что, похоже, сбило её с мысли; встряхнув головой, она снова уставилась на рассыпанные по карте самоцветы. - Сильно неживые?
- Ну как же я тебе скажу, - поморщилась Тома, - я же камнями вижу. Вроде небольшие, вроде острые. Как они неживые, я вообще не понимаю. Тут вроде хрюшки, тут что-то хищное, но нам не интересное. Наверное, лучше обойти. Лер, давай с нечисти зайдём?
Стараясь не потревожить тяжело нагруженных снегом еловых лап, Тома опустилась на одно колено - фокус непростой, когда ухнуть по пояс в снег не даёт только магия на обуви, но получившийся уже машинально. Лера присела на корточки рядом.
- Зачем им огонь?
В сотне шагов пылал дровяной костёр, а возле него, под несущим высоченную шапку снега навесом, сидели трое. Точь-в-точь как люди. Блеск снега не позволял рассмотреть деталей там, в тени крутой скалы, в широкой расщелине которой построен навес, но показалось, что эти трое - дети.
- Я не знаю, - так же негромко ответила Лера. - Но это они.
Не выпуская рукояти остающегося в ножнах Режика, Тома вышла на прогалину и быстро направилась к костру. Правее, отсекая жертвам пути бегства, двигались Клот и Лера. Те трое заметили приближающихся, один вскочил на ноги; как будто никто не схватился за оружие. Возможно, они не вооружены. Хорошо бы.
- Кто вы? - мальчишеский голос.
Чёрт. Чёрт, блин, дерьмо и все нецензурные синонимы. Сейчас, на расстоянии нескольких шагов и удара, их отлично видно. Не дети. Но и не взрослые. Двое мальчишек и девчонка. Симпатичные лица, ясные глаза. Тонкие рубашки, голые руки на фоне насквозь промёрзших камней. Нежить. Им не холодно. Ну почему эти мальчишки не узколобые бугаи, пусть даже драка с теми вышла бы небескровной? Почему девчонка не беременная уродина с тупым взглядом?! Тома обнажила Режик. Справа с топором наизготовку остановился Клот. Драка не нужна, их роль не дать жертвам уйти - и защитить Леру.
- Подождите! - умоляющий голос.
- Лера, погоди, - Тома понимала, что не надо разговаривать с тем, кого сейчас убьёшь, и вдвойне нельзя - с этими, знала, что и без того станет неприятно заглядывать в зеркало, и даже уже ненавидела себя, но сказала она это достаточно твёрдо. - Сядь!
Тот, что прежде вскочил, чуть помедлил, но подчинился.
- Мы никому не причинили вреда, - сказала девчонка. - Никому. Правда! - отчаяние в голосе не звенело - стонало рвущейся пружиной.
Молчание. Лишь шесть взглядов скрестились кошкиной колыбелью.
- Зачем вам огонь? - проговорила наконец Тома.
Банальная история. Шёл неподалёку от Малиновой Горы могучий чернушник, понадобилось ему зачем-то силы, и подвернулись кстати ребятишки. Гнусно, но банально. Чернушник пошёл своей дорогой, а дети... Тогда, четыре года назад, они были в самом деле детьми - но не всякий взрослый смог бы поступить так же. Они поняли, чем стали. Они не решились убить себя - да это было бы и непросто: оружие в том слабое подспорье, только у них и того не было. Невозможно было и оставаться среди людей. Они сумели пробраться в Зимний Лес, и забрались достаточно глубоко. За эти годы они действительно не встретили ни одного человека.
Как пища живым, им нужна чужая боль, чужая смерть. Они не причиняли её. Почти. Они научились кормиться рядом с хищниками, болью их добычи. Сначала поселились возле волчьего логова. С какого-то времени волчьей добычи стало не хватать. Именно тогда они убили несколько животных - не без труда, для охоты нужно и оружие, и умение - а тушки отнесли волкам. Затем им посчастливилось найти грызов. Те прожорливы и ненасытны, и приносили смерть с избытком. Они даже старались не дать грызам убивать ради забавы.
- Это ничего не меняет, - тяжело прервала наконец их рассказ Тома.
- Но почему? - растерянность в глазах.
- Я объясню, - она хмуро сосредоточила взгляд на острие Режика, всё же не выпуская нежить из виду. - Вы продолжаете расти. Ещё несколько лет, и грызы вас не прокормят. К тому же, мы пришли сюда именно за ними, и мы их уничтожим. Вероятно, у вас появятся дети, и они тоже не будут живыми. Главное не это. Даже если вы будете оставаться в глубине Зимнего Леса. Даже если вы не заведёте детей и обойдётесь охотой. Однажды неподалёку может оказаться чернушник. Он почует вас. Вы сделаете всё, что он захочет. Вы игрушки для его власти, вы не сможете даже подумать о сопротивлении. И он заставит вас выйти к людям. Вот и всё.
Тома ждала нападения, даже надеялась на него. Никто не напал. Никто не стал говорить, что чернушник может и не появиться, или что ему, возможно, не будут нужны рабы. Молчание и неподвижность. Уже всё, уже пора, Лера ждёт команды, но сухие от мороза губы никак не могут шевельнуться.
- Можно, меня первую? - тихо спросила девчонка.
- Лер, посмотришь, что там в нычке? - Тома сидела прямо на спине дохлого грыза и никак не могла толком нацепить последнюю заплату на штаны; рана на бедре закрыта, почти не болит, но мороз жадно лезет в прореху.
- Я... Да, я сейчас... - желтоглазая обеими руками ухватилась за глубоко всаженный в снег шест и попыталась встать; видимо, лечение развороченного плеча Клота вычерпало её досуха. - Я сейчас...
- Стой, сиди, я сама, - Тома поспешно вскочила, чуть не брякнувшись из-за задеревеневшей ноги, но как будто успешно это скрыв, - ты посиди.
- Да, хорошо, - Лера тяжело уткнулась лицом в рукав; если б не шест, наверное, повалилась бы.
Кончик пальца скользит по извивам кудреватого узора на дощечке, и линия послушно загорается сиреневым.
- Эй, Дугобродье, есть кто?
Некоторое время нет ответа.
- Здесь Мосвал.
- Привет, Мосвал, это Тома. Заломали мы ваших грызов.
Пауза. Наверное, управителю хочется переспросить, взаправду ли с грызами покончено, но мужик попал в управу не по ошибке.
- Вас вытаскивать?
- Я ж говорила, нам на ту сторону, назад нам незачем.
- Тогда я пошлю к вам Шибчу. Там холодно?
- Очень. Без шубы нельзя. И снеголапы обязательно. И ещё, если кому из торговых интересно прикупить редких вещичек, тут нашлось кое-что. За дорогу там вычтете сколько надо.
- Понял. Всё?
Тома задумчиво посмотрела на спутников.
- Ещё.. Если лекарь не занят, хорошо бы. Больше ничего.
- Хорошо. Я кликну, как соберутся.
- Конечно. Не спешите, время терпит.
Не утерпев, Мосвал явился сам. Теперь он стоял, неуклюже расставив непривычные к снеголапам ноги, кутаясь в долгополую мохнатую шубу и ошеломлённо оглядываясь. По изрытому изгвазданному снегу урочища разбросаны длинные ласочьи - если бывают ласки чуть не в лошадь размером - туши грызов. Мёртвые твари распластались в основном по одной-две, но перед логовом грудой. Следом за управителем возник стражник; с этим ясно, случаи всякие бывают - потом парень, видимо, из торговых, потом женщина-лекарка, затем ещё один торговый. И каждый замирал столбом при виде такой картины.
- Сколько их тут? - Мосвал наконец остановил взгляд на Томе.
- Ну, - она пожала плечами. - Мамок пять было, а всего... Ну, сколько-то.
- И за это вы просили двести?
- По-моему, в самый раз.
Осторожно шагая, управитель подошёл к ближней из тварей, нагнулся над распахнутой пастью, коснулся длинного обледеневшего клыка. Выпрямился, снова повернулся лицом.
- Охотники часто получают до тридцати за одного такого.
- Мы договаривались о двух сотнях. Кажется, мы их заработали.
- Да, спору нет. Тут спору нет...
Мосвал с охранником осматривали результаты побоища. Лекарку Тома узнала - видела её в городе, но имени тогда не запомнила, а сейчас уже и ни к чему; та без подсказок поняла, кто здесь самый покусанный, и уже заговорила с Лерой, поглядывая на Клота. Добычу из нычек Клот заранее разложил на рогоже; торговые оправились от потрясения и заметили товар. Что ж, все при деле. Тома вновь уселась на дохлятину, достала короткий широкий нож и принялась отскребать бурый лёд с доспехов.
- Госпожа Тома... - стражник протянул руку, очевидно, собираясь тронуть её за плечо, но не осмелился и заговорил.
- Просто Тома, - обернулась она.
- Да... Вам ведь, наверное, не нужны мёртвые грызы?
- Да нет. А тебе они зачем?
- Так ведь трофеи.
- Забирай что хочешь. Заодно посчитаешь. Ничего, что я на этом посижу пока?
- Э... Конечно, госпожа Тома, конечно...
- Просто Тома. Без госпожи, - она вздохнула и продолжила скыркать острым по твёрдому.
- Меня зовут Донса.
- Меня тоже иногда зовут, - Тома подняла взгляд на лекарку. - Как они там?
- Лечение больше не нужно. Нужен отдых. Она действительно лечила вас прямо посреди всего этого?
- И нас, и себя. Как же иначе? Без этого мы бы до логова не дошли.
- Я бы не сумела... Ты не ранена? Можно, я взгляну?
Усвистали в город довольные торговые; доволен был и Клот. Наверное, кто-то кого-то обжулил. Постаравшись на прощанье влить каждому ещё хоть по крохе бодрости и смущённо улыбаясь из-под огромной шапки, исчезла Донса. Растаял стражник со здоровенным мешком. Кому только нужны эти уши да хвосты?
- Больше трёх лет из Зимнего Леса выходили грызы и убивали, - задумчиво заговорил Мосвал, присев рядом.
- Ох, чуть не забыла! - Тома нашарила под нагрудником свёрток и протянула управителю.
- Что это?
- Я всё написала, там внутри. Года четыре назад трое детей из хутора у Малиновой Горы нарвались на чернушника.
Она сжато пересказала историю неживых ребят, делая упор на том, что они сумели никому не причинить вреда, и не упомянув о том, что последний всё-таки пытался бежать.
- Здесь вещи, которые они просили передать родным. Мы не вернёмся, но если случится оказия...
Мосвал посмотрел на чумазое томино лицо, потом стянул толстую рукавицу и прикрыл ладонью глаза.
- Знаешь, от чего ты умрёшь?
- Нет ещё.
- Так я тебе скажу. От скромности, - он бережно упрятал свёрток за пазуху. - Я думаю, оказия найдётся... Даже не буду спрашивать, не валяется ли неподалёку пары зарубленных мимоходом драконов... - вздохнув, он встал. - Да, чуть не забыл, - он вытащил из глубин шубы тугой мешочек и плюхнул ей на колени. - Тут немного больше, если ты не против.
Тома протянула ему зачарованную дощечку. Он взял, кивнул, сунул в карман.
- Я помню, что вы не собираетесь возвращаться. Но если вдруг лет через сто... Или двести... Если вам случится оказаться в Дугобродье, вы сможете найти свои имена в городских хрониках. Что ж... Удачи вам.
Шар тёмного пламени замер на узорчатом диске костра, разливая по вигваму тепло. Раздевшись в рамках приличия, Тома чинила всерьёз то, что накануне было залатано на скорую руку. Просто смешно - когда располосована кожа, порваны мышцы и зернисты на изломе кости, поправить всё минутное дело. А над маленькой прорехой в двухслойной куртке сидишь и сидишь - и ладно бы они все были маленькие!
- Тома, ну можно мне?
- Нельзя, - рыкнула она и наставила на Леру вытянутый указательный палец. - Кушать хочешь?
- Не хочу я кушать, - устало ответила та.
- Вот лежи и читай книжку. Можешь курить прямо тут.
- Не хочу я курить...
- Можешь не курить, - Тома снова склонилась над лериной курткой.
Отдёрнулся полог, струя ледяного воздуха снаружи крапивой стегнула по голым ногам, Тома зашипела. Клот поспешно задёрнул, но сам остался у входа, пока одежда не перестала клубиться паром.
- Удачно? - Тома покосилась на мешок.
- Пальчики оближешь, - ухмыльнулся Клот.
- Ловлю на слове.
- Похоже на правду, - Лера задумчиво положила раскрытую книгу рядом и потянулась за трубкой.
- Кто похож? - Клот аккуратно насадил на шампур очередной кусок, плотно завёрнутый в длинный лист горького щавеля, и примерился отрезать следующий.
- Говорят, что посреди Зимнего Леса стоит Хрустальная Башня.
- И сидит в ней Ледяная Баба, - пробормотала Тома, аккуратно затягивая стежок.
- Ну, вроде бы пишут серьёзные люди. Я нашла четыре описания походов, когда партии добирались до этого места.
- Прямо до середины Леса? Что они там забыли?
- Насчёт середины, конечно, преувеличение. Башня ближе к тому краю, дня три-четыре пути по снегу. Сейчас я карту сделаю...
- Стоп-стоп, сегодня ты карты не делаешь. В чём смысл-то этой башни? Она нам зачем-нибудь нужна?
Уже с полным желудком сочного жарева Тома устроилась подле Леры и сама пролистала книги. Ну да, вроде бы, потеряв всего один день, можно пройти мимо этой самой Хрустальной Башни. Которая не очень башня, совсем не хрустальная, но это и вовсе неважно. Если туда пойти, можно здорово получить по морде от тамошнего монстрятника. Какая-никакая добыча там железно есть, но даже Клот ради только лишь ещё нескольких тысяч пальцем не двинет. Монстрятник от Башни ни ногой, от истребления никому не полегчает. И день сэкономить, и морду не поцарапать - наш вариант. Пусть герои наугад месят всё, что шевелится.
- Э! Ты что это затеяла, лапа моя?!
- Без паники, - Лера насадила второй треугольник на стержень пирамидки. - Я вчера обещала весь день бездельничать?
- Именно!
- Ну вот. Солнце село, день кончился. Так?
Тома вздохнула.
- К тому же моя драгоценная сила ни капельки не потратится, - Лера добавила ещё пару треугольников. - Беспокоит меня эта Башня. Лучше точно понять, в чём дело, - замерцавшую пирамидку она поставила в изголовье. - Спокойной ночи.
Запихивая в котомку последний рулон стенки, Тома сошла с упругого днища вигвама - Клот с Лерой уже толкали край, складывая толстую ткань гармошкой. Торопливое летнее солнце высоко вскарабкалось по небосводу, и лучи его брызжут радугой на кончиках ресниц, пусть не согревая, но хотя бы напоминая о тепле. Впереди новый день; тысячи шагов по праздничной белизне, редкий шорох снежной струи с потревоженных белкой ветвей да мелькающий вдалеке силуэт лося или волка. Почти не шевеля губами, Лера чуть насмешливо смотрела, как Клот только теперь нашёл время подогнать широкий поясной ремень рюкзака, но путеводная песенка уже мурлыкала, подталкивая к первому шагу.
Стеклянной полоской падает с каменной ступени ручей, и прозрачным тюльпаном нарос вокруг него лёд, испятнав всё вокруг бликами солнечных зайцев. Как нарочно, рядом и настоящий заяц, белоснежный и пушистый - прижал уши за мочалкой куста, глазами его и не углядишь.
- Будет ветер, - Лера приложила к губам деревянное горло баклажки и отхлебнула.
- Слабый и в спину. Похоже, завтра наоборот.
- Переждать завтра мы наверняка не можем, - пробормотал Клот.
- И так не пойму, успеваем или не успеваем, - заткнув баклажку, она отщипнула комок ореховой пастилы. - Опоздать может получиться сильно плохо.
- Лишь бы не совсем плохо, - проворчала с набитым ртом Тома.
Ветер назавтра действительно почти в нос. От предохранительной смазки на губах весь день горький привкус. К полудню Клот тоже блестел скулами - борода бородой, а поморозиться легче простого. К вечеру наползли облака, погасив искристое сияние вокруг; темно не стало, стало хмуро. Перед сном Тома вылезла из вигвама, посекла Режиком мёртвую ель и запалила пламя. Сидела в одиночестве, смотрела, как ветер рвёт и рассыпает искрами ленты огня, и пыталась понять, насколько она на самом деле жива. Ничего не поняла, но продрогла. Когда, вернувшись, устало разделась и зарылась в одеяло, спутники ещё не спали, но никто ничего не сказал. Просто не лучший день. Просто ледяной ветер в лицо и облака.
Как писали очевидцы, в Хрустальной Башне обитают демоны. Трёхрукие рдагарны, не склонные беспокоить соседей, но яростные и беспощадные к пришельцам. Построили Башню, конечно, не они - по своей воле эти демоны ничего сложнее шалаша строить не станут - только сведений о том, кто был там прежде, в томиной библиотеке не нашлось. Кто бы это ни был, больше их там нет. Совершенно незачем совать туда нос. Трёхгранная пирамидка наполняла сны Леры клинками и костями, разрушенными городами и горелыми лесами. Это не обязательно что-то значило - но не было и кошмаром на тяжёлый желудок. Не пророчество. Предупреждение. Убедительный совет стелить солому потолще.
Заночевали перед границей области, которую рдагарны считали своей. Поднялись чуть свет.
- Сегодня? - спросила Тома.
- Сегодня, - болезненно поморщилась Лера.
Путь ещё неблизок, но теперь каждый шаг может оказаться началом драки. Накануне было время проверить снаряжение, и собирались быстро. Клот расчехлил топор, провёл по лезвию обмылком противодемонского средства и не забыл про острия. Лера нагнулась, присела, поправила ремни, присела, кувырнулась, ещё поправила, стоя подняла к груди одно колено, другое, удовлетворённо кивнула. Тома зажгла когти на перчатках, шипы на коленях, по очереди, разом, снова по очереди. Проверили карманы, проверили друг друга. Двинулись.
До самой Башни Лера не дотянулась, но большую часть пути картой обнюхали. Тома дважды раскладывала камни - получалась одна и та же бессмыслица. Что ж, никто никогда не говорил, что это должно работать? Иногда выходит - спасибо и на том. Теперь пробирались неуверенно, даже путеводная песенка звучала шёпотом. Всматривались в тени, ожидали засады из-под снега, не встречали никого. Со всеми предосторожностями подобрались к месту, где не может не стоять караульный пост демонов. Вот и он. Лапник на жердях, звонкая железка висит. Пусто. Снег нетронут. Давно нетронут. Лера раздвинула шест, потыкала в сугроб, свела брови.
- Давайте считать, что камни ложились правильно, - покачала она головой.
Сильно осторожничать перестали, и резвости прибавилось; до холма, на котором построена Хрустальная Башня, дошагали прежде полудня. Не встретив никого и не заметив свежих следов. Старые следы ближе к Башне были, но, засыпанные снегом, они мало что могли сказать. У холма остановились, из-за деревьев рассматривая, что там посреди расчищенного пространства. С виду всё как в хрониках. Главное здание, пропорциями ближе к перевёрнутому ведру, чем к башне, снизу доверху покрыто рельефным узором сверкающего льда. Рядом меньшие строения; всё вместе окружено высокой прочной решёткой. В правой стороне видны ворота, но никакой дороги к ним не ведёт, лишь цепочки следов. И ни движения, ни звука.
Створки ворот, сотканные из ледяного кружева и потому кажущиеся бесстыдно хрупкими, нетронуты. Вероятно, были распахнуты, когда началось, и времени захлопнуть защитникам не дали. Или они действительно только для красоты? Первыми нападавших встретили сторожевые псы - три лохматых тела рядом и одно чуть в стороне, серые с алым кишки на снегу. Мертвец в длинном тулупе лежит сразу за воротами. Человек. Небезоружен и собирался драться, но драка явно завершилась первым же ударом. Тела напарника нет, хотя тулуп валяется. Понятно, почему помчался за подмогой: топталось тут больше десятка ног.
Люди и собаки вместо немалого племени рдагарнов. Сведения из хроник сильно устарели. Клот наклонился над мертвецом, заглянул за отворот тулупа.
- Он в нагруднике. Били как тараном. Всмятку.
Тома вытащила ртутное зеркало, взболтала. Глянула по сторонам, на рябь во флаконе, снова вокруг.
- В тех сараях кто-то есть, - она кивнула на широкие постройки под двускатными крышами, - но опасности не вижу. Всё в ледышке.
- Много свежей смерти. Продолжается, - хмуро доложила Лера.
Широкий постамент полускрыт грудой прозрачных осколков льда. Судя по всему, здесь была изрядной величины ледяная скульптура, хотя уже не скажешь, что она изображала. Разбита вдребезги совсем недавно; зачем? Короткий ряд широких ступеней ведёт к распахнутой парадной двери. На ступенях и за ними видны тела, и шевеления в них не больше, чем в осколках статуи. Не похоже, чтобы кто-то из убитых принадлежал к напавшим. В нескольких шагах от двери массивная падающая решётка с зубцами. Заклинена вбитым в стену мечом, так что пролезть под ней нетрудно. Часть оборонительных ловушек ещё цела, два участка карусельного пола вращаются, поджидает жертву прячущееся острие - но большая часть выведена из строя. Надломлено и сорвано с цепи бревно-качели, погнуты зубчатые колёса, сломаны копья - и едва ли они смогли хотя бы придержать тех, кто тут прошёл.
Холл, коридоры веером. Покойники - ещё десятка полтора. Тома не выпускала из руки флакон, слишком много закоулков. Ниша, за колоннами скрючились четверо. Ранены. Спрятались. Небоеспособны. Не угроза, если не соваться близко.
- Охранники? - остановившись вне пределов досягаемости короткого копья в руке безногого, задала вопрос Тома.
- Кто вы? - прокашлял один.
- Прохожие герои, - и глазом не моргнула она. - Кто главный в этом сарае? На кого работаете? Платят нормально? - не торопятся отвечать. - Что тут творится-то? Кто всё разнёс?
- Это Тран Кайстра, - с дребезгом в голосе проговорил одноглазый.
- Это он всё поломал? Силён. Так что, заплатят мне, если я его успокою? - она картинно сверкнула когтями.
Охрана наёмная. Рдагарнов выселила насмерть компания магов во главе с каким-то Слойтоем. Теперь в Башне что-то вроде колдовского училища. Сегодня у заклинателей какая-то церемония в подземелье, они все там. Жуткий дядька Тран убивает всех подряд и движется, видимо, туда же. Выяснив всё это, Тома оставила раненых прятаться; вернулись в холл.
- По-моему, бить надо магов, что скажете?
- Дрянь уже там, - болезненно скривилась Лера. - А эти туда ещё не дошли. Так что мы с ними заодно.
- Успеть бы им это сказать, - вздохнул Клот.
- Успеем. Так. До спуска чисто, идём аккуратно, но быстро. Вперёд.
Широкая лестница схлопнута в гладкий скат. Снеголапы держат, но стоять очень неудобно. Кажется, следующую попытку отпора охрана исполняла внизу спуска.
- Сука!! - прижав локти, Тома упала на колено.
Клот гибко замер справа, прикрывая, слева выщелкнулся шест, и пальцы Леры невесомо коснулись плеча.
- Не рядом, - выдохнула Тома. - Этот Слойкин гад. Ну школа. Запретная магия. Ну козёл, - она поднялась. - Так... Сейчас по правой стороне, там дальше подлянка...
Оранжевые блики мечутся, освещая воинов. Кажется, защитники наконец смогли преградить путь нападающим - и понятно, чем. Заметили сразу, кроме одного скрылись из виду. Этот один стоит спокойно, смотрит. Неторопливо, но уверенно направились к нему; невдалеке от порога зала Тома приостановилась.
- Стойте тут, - совсем медленно двинулась дальше по коридору.
Несколько шагов, Режик покачивается в руке, ещё несколько, встала почти на пороге. Одинокий воин молча смотрит, горячий сквозняк треплет длинные белые усы.
- Тран Кайра? - она плавно вложила Режик в ножны.
- Кайстра, - невозмутимо поправил он. - Не пугайся.
Тран Кайстра расчитывал воспользоваться тяжёлыми скамьями из коридора, выложить из них подобие моста вдоль залитого горящим маслом тоннеля; к моменту явления Томы со спутниками его люди уже притащили больше десятка. В случае провала, который, скорее всего, означал бы потерю людей, возможно - всех, он намеревался перекрыть наглухо коридоры позади, хотя бы и обвалить. Без вентиляции пламя задохнётся, а для людей есть немного подводного снаряжения. Тома предложила прокатиться по маслу с разгону, замораживая по пути огонь. Дурацкая идея, там ещё и крючки на дне, но меньшим едва ли можно завоевать доверие такого сурового дядьки, а доверие будет очень нужно по ту сторону тоннеля... Кажется, основным недостатком этого способа Тран счёл не то, что Тома прогремит мордой по камням под ноги тем, кто ждёт по ту сторону огня, а то, что если пламя не погаснет, остальные ничего не выиграют.
Снеголапы пришлось выключить. Теоретически в них можно пройти по маслу, как и по воде - вот пусть теоретики и пробуют. Перед собой крест-накрест Режик и ножны. Дышать ровно. Шаг. Второй. Огонь отступает от кромки. Шаг. Примерно по колено. Полный сапог масла. Два полных сапога. За правым плечом мощная фигура Кайстры, за левым Лера. Дальше шестеро бойцов Трана, где-то среди них Клот. С доверием дело не очень, но риск общий. Посреди корыта словно тухлой вонью в ноздри - накатился отзвук грязной магии от очередного гадства впереди. Она потеряла дыхание, почти потеряла контроль, пламя жадно плеснуло в лицо, слизывая ресницы и брови. Подавившись визгом, оттолкнула огонь - и тут же будто прохладным полотенцем промакнули обожжённую кожу; спасибо, желтоглазая.
Сокращающаяся полоса пламени осела, упала до пояса, и тут навстречу устремились длинные копья. Одно уведено в сторону шестом; Тран Кайстра рванулся вперёд прямо по огню, быстрее, чем ждёшь от такого массивного человека. Под встречным ударом треснул закалённый наконечник и лопнуло в щепки древко; ещё одно он перехватил свободной рукой, копейщик не удержал равновесия, повалился, чуть не сбил другого. Торопясь, Тома додавила пламя - со вспыхнувшего промасленного Кайстры тоже смела - и не переводя дыхание ввязалась в бой.
- Дверь опасная, Тран, - предупредила она.
Тот кивнул невозмутимо, руками трогать не стал. Голова молота окуталась бледным сиянием в момент касания, но в пыль распадаться не стала - изящную же решётку как сдуло, одна створка после лязга об стену там и рухнула, вторая помедлила на одной петле и осталась торчать вывернутым лепестком, покачиваясь и роняя звонкие капли кусочков витража. Вошли не медля, без команд выстраивая атакующий клин, Тран Кайстра в острие, троица на левой грани. Время атаковать. Вопрос: кого?
Отдельно стоят четверо. По виду главные. Десятка три выстроились кружком вокруг широкого углубления в мозаичном полу. Судя по неподвижности неестественных поз, ушли в себя и что-то этакое поддерживают. Защиту, наверное. Потому что в середине их круга отлично видна поверх голов огромная сидящая фигура. Немногим похожая не человека.
- Ну что, твоё последнее слово? - перевёл взгляд с ворвавшегося отряда на гиганта один из главных.
- Нет, - покачал тот головой; голос чудовища был высок и по-матерински ласков. - Я так не думаю.
Движений не было видно, но Тома до звона напрягала магический слух и уловила.
- Открыли портал, - падая вперёд, она крепко ухватила конец лериного шеста; подошва сапога Клота неэстетично приложилась к заднице; совместное усилие всех троих послало её вперёд почти на четвереньках, но зато быстро - возможно, достаточно быстро.
Нет, облом. Ощущение было такое, будто Кайстра влепил ей своим молотом промеж ушей. Она упала, со скрежетом выжигая шипами борозды в полу. Одновременно повалились, как куклы, стоявшие вокруг гиганта. Скрутило одного из четвёрки главных, упал на колени другой, блеснули, натягиваясь, какие-то нити от них к монстру. Накатилось тухлое удушье, и Тома поняла - сейчас её вырвет. Один из магов, зажимая уши ладонями, всё-таки исчез. А исполин, удовлетворённо улыбаясь жабьей пастью, начал неторопливо подниматься на ноги.
Ох, Тран Кайстра, полон орехов... Отплёвываясь желчью, на подгибающихся ногах Тома вновь устремилась к магам. Пусть Тран контузил этим жутким кличем и союзников, главное, что выведены из строя враги. Но мог бы предупредить.. Не нацелься она сцепиться с колдунами - все силы в защиту - лежать бы ей носом в пол и отрешённо слушать звон в голове. И ведь главное, никакой магии, просто умеет мужик рявкнуть...
Ближе других - упавший на колени колдун. Длинным выпадом всадила Режик ему в грудь; дядька и в обмороке защищается - змейки молний протанцевали по клинку, рука заныла от разряда. Ударила ещё дважды, чтоб наверняка. Другой маг опомнился достаточно, чтобы атаковать. Неуклюжий, но хлёсткий замах Тома приняла на ножны, встречным потоком ярости не подпуская к себе что-то смертельное, что полыхало на скрюченных когтями пальцах; выпад тростью встретила мечом - Режик рассёк и трость, и сжимающую её руку. Хорошо, что редкий колдун планирует убить противника более двух раз, и этот был не из таких. Укол, рубящий удар, и голову мага с плечами больше ничего не соединяет.
Последний из главных лежит ничком, не шевелится. Врезала плашмя по затылку для надёжности. Наотмашь приложив ему ладонью над лопатками, вкрутила штопором пока не подводившее заклинание. Теперь сам не очнётся... А если не помрёт, может, и расскажет чего потом. Поймала быстрый взгляд Кайстры, жестом ответила - тут порядок - авось он понял знак. Ну вот, а теперь будет драка... Длинными скользящими шагами Тома поспешила к своим.
Отряд медлил, цепочкой приближаясь к гиганту. Тот как раз подцепил тело одного из надолго контуженных, откусил плечо, пожевал широкой пастью, сморщил недовольно оранжевую морду. Кажется, что-то сказал - отзвук голоса гулко дрогнул в костях - но слышать нечем. Видимо, прозвучала команда, все разом кинулись вперёд. Присев, чудище удивительно быстро взмахнуло перед собой лапой. Кто успел отпрянуть, кто грянулся плашмя... Увернулись не все. Державшяся позади бойцов Лера дотянулась шестом до воина, рука которого ещё сжимала щит, но валялась уже отдельно. В отличие от того, что посечён когтями на ломтики, шансы этого совсем неплохи.
Полтора человека потерь - вот и весь результат. Да, монстра поцарапали, прежде чем отступить, но едва ли ранили ощутимо. Как будто даже сокрушительные удары Кайстры, метившего по костям, не причинили гиганту урона. Вдруг вернулся слух. Тома нервно улыбнулась взвинченной Лере.
- Справимся, - сипло проговорила.
Великан протянул руку, сжал в кулаке ещё одного из оглушённых колдунов, выжимая как лимон над бокалом.
- Что вы суетитесь, люди? - заботливый голос отдался гулким эхом. - Я же бог, разве не видно? Не шалите.
Непохоже, чтобы Тран был обескуражен. Его пятеро бойцов тоже не выказывали колебаний, даже однорукий держал меч ровно, хотя - это Тома знала по себе - перед глазами у него сейчас туманные черти пляшут. Сама она обходила гиганта по широкой дуге, подбираясь к поросшей жёлтой шерстью спине. Атака. Пинок подбрасывает в воздух бойца, огромная ладонь бьёт встречь, тело ударяет в пол, и алое брызжет из щелей в доспехе. Странные движения - будто Кайстра вколачивает гвоздь под колено чудовищу. Что бы это ни было, в рёве гиганта слышно недоумение.
- Ты где это взял, паршивец?! - монстр падает на колено. - Немедленно выбрось!
Пока внезапно пробудившийся интерес гиганта к драке не обернулся действием, Тома с разгону воткнула Режик куда-то в поясницу монстра, упрашивая меч погрузиться глубже. По-прежнему не зная формул, она как смогла ясно вспомнила серебряный силуэт змея и постаралась сотворить насколько можно более едкий яд. Режик сумел вывернуться из раны, когда великан по-кошачьи проворно развернулся. Загорающиеся гневом огромные глаза оказались слишком близко. Как всегда после выхлопа магии, в ногах ватная слабость, а Леры рядом нет.
- Да ты на чьей стороне, дура?! - неожиданно мятный запах из пасти. - Домой расхотела?!
Спокойный и обстоятельный, Кайстра вбил оставшуюся пару мутно-зелёных сосулек в уже очевидно безжизненного монстра. Тело павшего гиганта начало утрачивать плотность - не иначе, вскоре растает в воздухе. Тома сидела на пятках, зажмурившись и обхватив себя руками. Нет, она вернулась в бой, когда Клот не успел откатиться, и удар расплющил ему ноги ниже колен... Когда лерин шест изогнулся дугой, но выдержал, хотя и вывернул плиту из пола... Когда великан стряхнул с руки вцепившегося Трана, и тот кубарем докувыркался до стены... Но та минута, когда она просто стояла и думала - да, божество жуткое, и намерено оно захлестнуть страхом и болью всё окрест, но такие не приходят навсегда, и когда-нибудь потом люди снова заселят эти края - так, может быть?.. Завораживающее слово - домой.