Весна! выставляется первая рама!
… когда наступила весна, та, где гром, как бы резвяся и играя грохотал в небе голубом со середины марта ровно до начала мая, то выяснилась одна интересная закономерность: при налете авиации нервы ломаются легко как стекло, а стекла вылетают из рам с нервным взвизгом.
Правда если потом крошево нервов можно опять собрать в рамку личности, ну, пусть витражную и прихотливую, но более- менее цельную, то с оконным стеклом дело обстояло иначе.
И как нельзя дважды войти в одну реку и отделить кофе от сливок, так и нельзя вернуть осколкам их прежнюю цельность, заставить их служить в прежней функции.
А малозаметная в обычной жизни трудовая деятельность стекла оказалась очень даже важна, поскольку жить в продуваемой всеми ветрами квартире, даже на майском игривом ветерке не очень-то и приятно, я уж в марте-апреле при ветерках неигривых совсем печально.
...после первого весеннего стекольщика...
Ах, да, небольшое уточнение... весенние стекольщики в Приштине той весной были особами царственными, и если ты, используя напряженную цепочку связей, успевал привести домой нервно цыкающего стекольщика, то он, вставив стекло, уносил в кармане большую часть тех цветных бумажек, которые взрослым выдаются раз в месяц.
А в ожидаемо жарком марте выдали ожидаемо мало бумажек, поэтому оценив дело рук мастера и поплакав над уроном, совершенным им же, я ..
Теперь опять с той же октавы:
...после первого весеннего стекольщика было мне явление.
Явление моей бабки, которая присев на край дивана, будничным голосом стала мне диктовать:
-Чашку муки да чашку воды взбей-ка веничком, да так чтобы комков не было. Затем в кастрюле воду вскипяти и влей смесь тонкой струйкой в кипяток. Да, смотри, мешай все время, чтобы не подгорело...
- Что это?! - с сакральным ужасом сказала я.
- Клейстер, дуреха. Обычный клейстер.... - сказало явление и исчезло.
Да, конечно, танки-пулеметы явные, скажем так, первичные половые признаки войны.
Но роль клейстера и газетной лапши в войне не менее значительна, хотя, конечно, не так сексуально-привлекательна.
Я вооружилась ножницами и с детсадовской сноровкой начала нарезать снопики шуршащих лент.
С особым наслажденим лезвие рассекало лица политиков и околополитической братии.
Дело спорилось...
Затем, полюбовавшись на дело рук своих: перемешанные в веселой кучке щечки Олбрайт с хохлком Милошевича да подбородок ельцинский на пару с носом клинтоновским, я пошла осваивать сложное дело варки клейстера.
Позвонили как всегда в самый ответственный момент- в момент алхимического соединения взбитой смеси с громокипящей массой....
Соседка пришла с ритуальным добрососедским визитом, но увидев меня, судорожными движениями мешающую белесую массу в кастрюле и газетную расчленку на полу, вероятно пожалела, что пришла, хотя воспитание не позволило сделать резкий разворот в направлении к дверям и она пробормотала фразу в которой удивительным образом сочеталось вежливое какдела? с недоуменным какогочерта?
Получив в ответ мое рациональное - окнаклеить, она облегченно вздохнула и брезгливо потыкав пальцем в остаток шарфика с шей Руговы спросила- азачемэтим?
И сделала заявление, которое в себе включало несколько слоев- информативный, хвастливый и снисходительно-небрежный:
-Я клейкой лентой заклеила.
Я, держа на весу кастрюльку с начинающим остывать трясущимся телом клейстера, почувствовала себя селянкой, которой в первый раз показали фильдеперсовые чулки.
Но собрала силы и отбрила соседку цитатой из бессмертного фильма Никиты Михалкова:
-Олд рашен традишен! - сказала я веско.
Соседка бессмертный фильм Михалкова не смотрела, но на лице ее полном сожаления, четко читалась еще одна бессмертная фраза из бессмертного фильма бессмертного Никиты:
- Она русская. Это многое объясняет…
А потом мы в четыре руки скрещивали полосы на оконном стекле, перечеркивая заоконную жизнь. И, уставшие(но довольные), пили чай, пытаясь считывать новые смыслы из оконного оракула, все эти мене-текел-фарес: перегов-улуч-гумнит-Тач-мир-ич заяв-остро-Рамбуй-дипломатическое решение.
А потом началась бомбежка.
И когда схлынула, то и далее ( чудо!чудо!) незыблемо горели на стекле эти словеса.
Бросившаяся в свою квартиру соседка, издала горестный крик: на клейкой ленте умирали, повесившиеся в неравной борьбе, осколки оконного стекла.
Оказалось, что клейкая лента обладает только одним положительным свойством: собирать осколки становится легче.
Потом соседка долго решала мистику прочности газетных полос, применяя знания школьного курса физики, но так и не сделав никакого логического вывода, уважительно причислила клейстер и лапшу к таинственному русскому оружию.
А потом мы клеили и ее окна.
И все дни бомбометания газетные ленточки крепко держали оборону.
И, пожелтевшие, тоскливо смотрели мне в спину, когда я уходила из квартиры, покидая их навсегда.
Правда если потом крошево нервов можно опять собрать в рамку личности, ну, пусть витражную и прихотливую, но более- менее цельную, то с оконным стеклом дело обстояло иначе.
И как нельзя дважды войти в одну реку и отделить кофе от сливок, так и нельзя вернуть осколкам их прежнюю цельность, заставить их служить в прежней функции.
А малозаметная в обычной жизни трудовая деятельность стекла оказалась очень даже важна, поскольку жить в продуваемой всеми ветрами квартире, даже на майском игривом ветерке не очень-то и приятно, я уж в марте-апреле при ветерках неигривых совсем печально.
...после первого весеннего стекольщика...
Ах, да, небольшое уточнение... весенние стекольщики в Приштине той весной были особами царственными, и если ты, используя напряженную цепочку связей, успевал привести домой нервно цыкающего стекольщика, то он, вставив стекло, уносил в кармане большую часть тех цветных бумажек, которые взрослым выдаются раз в месяц.
А в ожидаемо жарком марте выдали ожидаемо мало бумажек, поэтому оценив дело рук мастера и поплакав над уроном, совершенным им же, я ..
Теперь опять с той же октавы:
...после первого весеннего стекольщика было мне явление.
Явление моей бабки, которая присев на край дивана, будничным голосом стала мне диктовать:
-Чашку муки да чашку воды взбей-ка веничком, да так чтобы комков не было. Затем в кастрюле воду вскипяти и влей смесь тонкой струйкой в кипяток. Да, смотри, мешай все время, чтобы не подгорело...
- Что это?! - с сакральным ужасом сказала я.
- Клейстер, дуреха. Обычный клейстер.... - сказало явление и исчезло.
Да, конечно, танки-пулеметы явные, скажем так, первичные половые признаки войны.
Но роль клейстера и газетной лапши в войне не менее значительна, хотя, конечно, не так сексуально-привлекательна.
Я вооружилась ножницами и с детсадовской сноровкой начала нарезать снопики шуршащих лент.
С особым наслажденим лезвие рассекало лица политиков и околополитической братии.
Дело спорилось...
Затем, полюбовавшись на дело рук своих: перемешанные в веселой кучке щечки Олбрайт с хохлком Милошевича да подбородок ельцинский на пару с носом клинтоновским, я пошла осваивать сложное дело варки клейстера.
Позвонили как всегда в самый ответственный момент- в момент алхимического соединения взбитой смеси с громокипящей массой....
Соседка пришла с ритуальным добрососедским визитом, но увидев меня, судорожными движениями мешающую белесую массу в кастрюле и газетную расчленку на полу, вероятно пожалела, что пришла, хотя воспитание не позволило сделать резкий разворот в направлении к дверям и она пробормотала фразу в которой удивительным образом сочеталось вежливое какдела? с недоуменным какогочерта?
Получив в ответ мое рациональное - окнаклеить, она облегченно вздохнула и брезгливо потыкав пальцем в остаток шарфика с шей Руговы спросила- азачемэтим?
И сделала заявление, которое в себе включало несколько слоев- информативный, хвастливый и снисходительно-небрежный:
-Я клейкой лентой заклеила.
Я, держа на весу кастрюльку с начинающим остывать трясущимся телом клейстера, почувствовала себя селянкой, которой в первый раз показали фильдеперсовые чулки.
Но собрала силы и отбрила соседку цитатой из бессмертного фильма Никиты Михалкова:
-Олд рашен традишен! - сказала я веско.
Соседка бессмертный фильм Михалкова не смотрела, но на лице ее полном сожаления, четко читалась еще одна бессмертная фраза из бессмертного фильма бессмертного Никиты:
- Она русская. Это многое объясняет…
А потом мы в четыре руки скрещивали полосы на оконном стекле, перечеркивая заоконную жизнь. И, уставшие(но довольные), пили чай, пытаясь считывать новые смыслы из оконного оракула, все эти мене-текел-фарес: перегов-улуч-гумнит-Тач-мир-ич заяв-остро-Рамбуй-дипломатическое решение.
А потом началась бомбежка.
И когда схлынула, то и далее ( чудо!чудо!) незыблемо горели на стекле эти словеса.
Бросившаяся в свою квартиру соседка, издала горестный крик: на клейкой ленте умирали, повесившиеся в неравной борьбе, осколки оконного стекла.
Оказалось, что клейкая лента обладает только одним положительным свойством: собирать осколки становится легче.
Потом соседка долго решала мистику прочности газетных полос, применяя знания школьного курса физики, но так и не сделав никакого логического вывода, уважительно причислила клейстер и лапшу к таинственному русскому оружию.
А потом мы клеили и ее окна.
И все дни бомбометания газетные ленточки крепко держали оборону.
И, пожелтевшие, тоскливо смотрели мне в спину, когда я уходила из квартиры, покидая их навсегда.