Куда "исчез" Джангиров
Взято в ДУСЯ, 12.05.2010
ДЖАНГИРОВ - ОППОНЕНТАМ: «КАНАЛ Я НЕ ЗАКРОЮ И САМ ВЕШАТЬСЯ НЕ СОБИРАЮСЬ!»
[Вместо предисловия]В каком-то смысле директор ТРК «Киев» Дмитрий Джангиров рекордсмен. Найти в интернете какие-то публикации, в которых бы этого человека не обвиняли во всех смертных грехах, довольно сложно. Так или иначе, в сфере столичных медиа эта персона заслуживает особого внимания. Большинство читателей «Дуси» знают о журналисте Джангирове в основном то, что он пиарит мэра Киева, параллельно являясь врагом свободы слова.
Я решила разузнать о Дмитрии Джангирове все подробности, причем у него же самого.
- Начнем с личного. Расскажите о своем детстве.
- Официальную версию или правду? У меня была версия, которая должна была бы порадовать постоянных читателей «Дуси»: мол, родился я в каком-то далеком ауле Карабаха либо Нахичевани, с детства собирал бахчевые, в садик не ходил, в школе не учился, а мечтал легко заработать много денег. Но, к сожалению, жизнь не столь романтична.
Родился в Киевском Охматдете, жил в самом центре города, на улицах Заньковецкой (у бабушки с дедушкой) и Институтской (у мамы с папой), ходил в школу №77 (ныне Кловский лицей, причем с той же директрисой). Потом перешел в физмат-школу, 145-ю. Ну, не перешел, а поступил - тогда еще экзамены были, четыре человека на место, - что-то, видимо, соображал в точных науках...
Образование высшее - тоже ничего романтического: Киевский политехнический институт, химтех (правда, с отличием). Потом писал диссертацию по вопросам моделирования процессов очистки воды. Все было интересно до 91-92 года, потом это оказалось никому не нужным.
- То есть вы коренной киевлянин?
- Коренной в исконном смысле: моя мать, Лариса Ивановна Оникийчук, родилась в Киеве в 1940 году. А отец, Георгий Карпович Джангиров, родился в Ставропольском крае, но с шести лет в Киеве, куда его привезли приемные родители (мой дед Карп погиб в 1943-м под Черниговом, а вскоре умерла и бабушка).
- Кем хотели стать?
- В детстве, как нормальный ребенок, хотел стать шахтером, как отец, который отработал два года на шахте. Потом были обычные для того времени желания: хотелось быть математиком, физиком, «просто» талантливым инженером. Тогда были мысли общественно-полезные. Все вполне соответствовало эпохе и возможностям.
- Как попали в журналистику?
- Еще в 94 году помогал одному своему другу на выборах. Причем время тогда еще было такое, что помогал бесплатно, в основном - листовки клеить. А потом, после выборов, он работал в УНИАН. Позвонил мне и сказал, что там платят неплохие деньги, пригласил попробовать поработать. Пришел - предложили пробную статью - еще тогда многие от руки писали, а не на компьютерах. Больших денег там не оказалось, но по тем временам 50-100 долларов в месяц был неплохой доход.
Кроме новостных сообщений, УНИАН издавал еженедельный сборник статей, который стоил каких-то символических 15-20 долларов в месяц, издание могло его получать и фактически перепечатывать готовые материалы. Было несколько таких тематических подборок. «Культура и общество», которыми заведовала Ольга Герасимьюк, «Экономика», «Политика» и еще что-то. Я писал на тему политики.
Потом стал референтом депутата Верховной Рады - в Раду с умным видом ходил. Постепенно начали поступать какие-то предложения от других изданий, статьи написать. Платили какие-то огромные деньги - 10 долларов, хотя иногда и за пять соглашался. Начал понимать, что журналистика может приносить приличные деньги.
А потом, поскольку стал разбираться в политике и экономике, пошел работать в газету «Бизнес». Там три года проработал. Писал какие-то макроэкономические вещи и то, что можно было назвать политэкономикой. Был редактором отдела «Государство и экономика».
- Не скучаете по тем временам?
- Есть такое утверждение: каждый редактор, который работает в ежедневной газете, мечтает стать редактором еженедельного журнала, потом редактором квартальника, потом ежегодного издания, а далее - альманаха. Думаю, что я не исключение, и как журналист никакими ценными для общества чертами не владею.
- В одном из интервью вы сказали, что вы «не журналист, но человек, который может работать в журналистике», и добавили, что вас скорее можно назвать копирайтером. А как вы назовете себя сегодня?
- Сейчас я и в копирайтеры уже не гожусь. В настоящий момент я чиновник. Госслужащий.
- Насколько мне известно - не только, еще вы занимаетесь шахматами. На украинском уровне вас даже можно назвать известным шахматистом.
- Известным назвать нельзя. Если говорить об уровне, то я довольно сильный любитель, а в профессиональной сфере я полупрофессионал. У меня нет возможности постоянно заниматься шахматами и поддерживать форму.
Я провожу турниры и иногда сам играю в аматорских состязаниях. Достаточно долго в Киеве не проводились турниры с нормами международного мастера и гроссмейстера. Чтобы у молодежи был шанс, я провожу ежегодный шахматный турнир «Мемориал Набокова» с нормой международного гроссмейстера.
- Как-то случайно в парке Шевченко довелось пообщаться с шахматистами, которые проводят там дни напролет. Оказалось, многие из них вас знают.
- Ну это не совсем то. Там они играют на деньги. Да и я, будучи студентом, часто ходил туда играть и тем самым обеспечивал себе «вторую стипендию».
Во времена моей молодости мастер по шахматам, если он при этом не пил и где-то работал тренером, был уже сам по себе человеком достаточно обеспеченным. Это был некий социальный статус. Но, с другой стороны, шахматы не считались серьезным занятием. Надо было иметь профессию, например инженера. Поэтому я никогда не нацеливался на шахматную карьеру.
Сейчас шахматы становятся, так сказать, классовым видом спорта. Потому что сегодня даже не мастер, а гроссмейстер, если он не входит в первую тридцатку, заработать на жизнь практически не может. Это адский труд, постоянные разъезды по турнирам. И жить на одни призы, если они, конечно, есть, практически невозможно. Только «экипировка»: тренер, компьютер, подписка на тематические журналы и прочее, обходится порядка 5 000 долларов.
- Назовите ваше самое большое достижение?
- Когда-то я выиграл городской чемпионат «Буревестник» в 1989 году ‑ это если по силе игры. Но для меня лично достижением было, когда не так давно участвовал в смешанных турнирах и смог играть на равных с молодыми гроссмейстерами и международными мастерами, причем с первыми у меня равный счет, а с последними - положительный.
- Как проводите свободное время?
- Стараюсь с семьей, с сыном, но не всегда выходит. Иногда ничего не остается как самому поиграть в какие-нибудь тупые компьютерные игры или посмотреть детективный сериал.
- Охота, рыбалка, машины?..
- Ничего такого. А по поводу охоты считаю, что охота для того, чтобы сразу съесть добычу - это одно, это нормальная мужская традиция. А если ради адреналина и просто убийства - то не одобряю.
- А книжек вы больше не пишете? Как сложилась судьба вашего с Валерием Зайцевым произведения «Имиджмейкер из Москвы»?
- Книга продавалась нормально, но это было давно. Сейчас в планах несколько новых книг, однако на это нет времени. Я все мечтаю, что у меня будет полгода свободных. Полгода я смогу себе позволить не работать и даже год. Но потом тяжело включиться. Как у Высоцкого, «там все места блатные расхватают». То есть такого отдыха не могу себе позволить. А нужно спокойное время, чтобы писать.
- Давайте поговорим о вашей профессиональной деятельности.
- О правах человека и свободе слова? Я вам вот что скажу. Почти полная свобода слова возможна в интернете, да и то не всегда. Но в печатных СМИ и на телевидении такая свобода, со всеми ее производными - как в интернете, - невозможна. Здесь и начинаются ограничения.
Я считаю правильной позицию того руководителя СМИ, который помнит, кто их собственник, или, если это государственное СМИ, чья подпись стоит на его назначении на эту должность. А то, что у нас прописано в законе, что редакционная политика отделена от позиции собственника - это неправильно да и не работает. Это ханжество, потому что в любых СМИ позиция собственника учитывается.
При этом некоторые позволяют себе обвинять других в том, что кто-то больше или меньше учитывает эту позицию. Люди, определяющие, где джинса, где заказуха, где свобода слова, а где ‑ нет, зачастую сами настолько же близко имеют отношение к этому. Когда им об этом напоминаешь, они начинают пылать праведным гневом.
- Но в публикациях о ТРК «Киев» упоминались люди, которые должны были уйти с работы из-за свободы слова.
- В публикациях можно прочитать, что недовольным условиями работы журналистам я угрожал перевести их работать в подвал. Кто-то придумал, что я редактирую газету «Вечерний Киев». Это чьи-то придумки. А если были какие-то конкретные ситуации, то их ведь тоже можно с двух сторон рассказать.
Я признаю за друзьями, сотрудниками, оппонентами и даже врагами право на интерпретацию ситуации. И прошу такое же право оставлять и мне. Не то чтобы я был готов умереть за право врага высказаться. Скорее, пусть умрет враг, а высказываться буду я. Но, тем не менее, мы живем в цивилизованном мире - поэтому каждый имеет право на интерпретацию.
Существует вполне классовый конфликт между высокооплачиваемыми журналистами и низкооплачиваемыми. Высокооплачиваемые стараются не замечать низкооплачиваемых коллег. А последние, наоборот, придумывают какие-то истории про высокооплачиваемых и культивируют это. Со временем какие-то такие придумки становятся вроде как общепризнанными фактами. Так и на телевидении. Журналисты не совсем понимают, чем занимается технический персонал и наоборот. А все вместе они имеют слабое представление о том, чем занимается менеджмент. Совершенно похожую ситуацию можно наблюдать на заводах. Что думают работяги о директоре? Что он бухает по ресторанам, трахает секретаршу и пи***т их зарплату. Самое смешное, что все это может быть правдой, но суть работы директора все равно в другом.
Насчет содержания вещания. Период долгов был до Нового года. Сейчас более-менее пошел доход, и я надеюсь, что даже от каких-то наиболее одиозных платных программ мы сможем отказаться. Легко рассуждать о гадалках и проповедниках, когда тебе не надо обеспечивать зарплатой коллектив из 260 человек. При том, что всех, кого можно было сократить - сократили. В коммерческой структуре можно еще «дожать» персонал. Но там можно сказать сотруднику: «Не болей!». А мы госпредприятие: кто-то заболел, кто-то ушел в декрет. До 10% работников болеют или находятся в отпуске. Платить им всем зарплату можно и бюджетными деньгами, в рамках штатного расписания. Но тогда на эти деньги ни один человек у нас не останется работать журналистом.
Когда журналистов приравняли к госслужащим, кто-то по своему малоумию радовался. А теперь по штатному расписанию зарплата у журналиста начинается от 860 гривен, и при всех заслугах человек к 50 годам получает 1400-1500 гривен. И поэтому надо искать какие-то деньги, зарабатывать, чтобы платить журналистам нормальные зарплаты с коммерческого счета. Мы умудряемся сохранять зарплаты на среднем по Киеву уровне.
- Как вы относитесь к заявлениям журналистов СТБ и «1+1» в отношении цензуры и возможных акций протеста? Готовы ли к подобному на своем телеканале?
- Все эти события означают, что та редакционная политика, которая соответствовала их политическим взглядам, сменилась той, которая не соответствует. Этот переход они называют цензурой. Было разрешено одно, а теперь разрешено другое. Для кого-то это позитив, для кого-то - наоборот. В Киеве большинство журналистов, конечно, поддерживают, условно говоря, «оранжевые» силы. Поэтому так и происходит.
Будет ли это на телеканале «Киев»? Я прекрасно отдаю себе отчет, что фраза «С нами такого не случится» ‑ самая знаменитая из последних фраз. Но, тем не менее, наш коллектив формировался из молодежи, которая приходила и осталась. С чьей-то точки зрения, мы делаем моральных уродов, а я считаю, что мы делаем профессионалов. Так или иначе, эти люди прошли через все требования этого канала, воспитаны каналом, и поэтому, надеюсь, бунта никакого не будет.
- Поделитесь планами по развитию телеканала. Собираетесь ли запускать какие-то большие проекты?
- Чтобы делать крупные проекты, нужны крупные средства, которых у телеканала нет. Что в планах? Закупить какое-то количество фильмов, сериалов для семейного просмотра.
- Что можете сказать по поводу украинской журналистики вообще?
- Я считаю, что у нас мало журналистов и много СМИ. Хорошие кадры размазаны тонким слоем по огромному количеству каналов и изданий, и они даже не создают друг другу конкуренции, а заполняют собой зияющие бреши. Стране хватило бы пару ежедневных газет, пять-шесть еженедельников, два-три деловых издания. Это, конечно, фантазии.
Не успевают рождаться новые кадры. Были целые годы выпусков, которые журналистике вообще ничего не дали. По-прежнему на плаву гвардия середины 90-х. Рахманин, Мостовая, Вересень, Макаров - они все из одного и того же времени. Появились какие-то заезжие звезды, но они тоже из того поколения. Это не значит, что я к этим людям хорошо отношусь, скорее, наоборот, но признаю их значимость.
- Вы никогда не скрывали своей довольно пророссийской позиции. И в то же время мы помним недавнюю историю о том, как вы дали сильный отпор российскому ведущему круглого стола в Крыму. Что это было?
- История была в том, что ведущий круглого стола Виталий Третьяков, будучи гостем, вел себя нагло, открыто сомневаясь в компетентности представителей украинской стороны. Он, как и многие ведущие, по сути, провокатор. Кстати, к каким-то выдающимся деятелям его сложно отнести ‑ так, российский патриот последнего розлива.
Там была другая смешная история. Некоторые крымские журналисты пытались поднять вопрос, мол, чего это украинцев представляют Джангиров и Мустафин? Слава Богу, хоть у третьего была «нормальная» фамилия - Цаплиенко. Я по поводу этого говорю, что вопрос правильный, и я принимаю такую его постановку. Но при этом давайте быть последовательными! Например, фамилия Затулин ‑ абсолютно татарская. Понятно, что у господина Третьякова фамилия более патриотическая. Но у меня хотя бы отчество «нормальное» - Георгиевич. А у него отчество Товиевич. Вам это ничего не говорит? Была немая сцена.
Всегда призываю быть последовательным. Если у нас некий политик называет Яценюка «нахальным еврейчиком», то я вправе полагать, что для него Юлия Владимировна Тимошенко - «жидовка, на которой клеймо ставить негде». Политкорректно это или нет, не знаю. Но последовательно.
Вспомним еще книгу «100 выдающихся евреев Украины», написанную (а значит, и профинансированную) только ради того, что там был упомянут Яценюк... А тех, кто эту книгу пишет, разве можно назвать иначе чем «жидами»? Ведь эти люди готовы сознательно и за деньги участвовать в разыгрывании антисемитской политической карты, будучи при этом евреями.
- В интернете очень много критики лично в ваш адрес и в адрес канала. Вы можете озвучить какую-то противоположную позицию?
- Чтобы удовлетворить моих оппонентов, я должен был бы закрыть канал, а сам повеситься. Ну не доставлю я им такой радости. Более того, сам планирую их пережить. Я не возражаю против их позиции - пусть каждый говорит, что хочет. Но при этом остаюсь при своем мнении и ничего объяснять и ни перед кем оправдываться не собираюсь.
У нас в обществе сейчас договорная демократия. Это предполагает, что объективных СМИ быть не может, но все они дают информацию со своей точки зрения. Сравнивая эти позиции, можно иметь свою здоровую скептическую оценку происходящего. Повторю свою сентенцию: «СМИ - это зеркало общества, и нечего пенять на СМИ, коли рожа нашего общества кривовата».
Какой канал у нас является образцом свободы слова? На 5 канале покажите мне критический материал о Порошенко. В одном из СМИ, принадлежащем Коломойскому, я хочу увидеть критический материал не просто о группе «Приват», а связанный с интересами предприятия, аффилированного с группой «Приват».
Есть канал, который озвучивает позицию столичной власти. Это что, единственный канал в Киеве? Новости по Киеву дают минимум пять каналов, в столице есть куча газет абсолютно разных направлений. Зачем тогда вы смотрите телеканал «Киев»? Выбирайте то, что вам нравится больше. Вот и все.
Действительно, смотреть или не смотреть телеканал «Киев», решайте сами. Но, по крайней мере, теперь вы будете знать немного больше о директоре ТРК, чего я и добивалась.
Будьте в курсе!
Это было довольно пространное предисловие к совсем недавней истории, которая началась весьма и весьма пугающе для каждого, кто следит за происходящими у наших беспутных "родственничков" делами:
20.04.2015 Журналисту Джангирову пришлось извиниться за оскорбление "Небесной Сотни"
Украинский журналист, политический эксперт и политолог Дмитрий Джангиров был вынужден извиниться за свою фразу в адрес героев "Небесной Сотни" после того, как ее опубликовал состоявший с ним в личной переписке пользователь.
Бывший представитель Нацсовета в Харьковской области Лилия Боровских поддержала Джангирова за его "поступок", сообщает "Телекритика".
На своей странице в Facebook Джангиров написал, что выполняет свой долг пользователя соцсетей.
"Я старался никогда публично не высказываться по поводу вопросов, задевающих чувства многих людей, особенно, что касается мертвых либо погибших. Моя фраза была направлена в личку человеку, который повел со мной очень оскорбительную дискуссию на моей стене. Да, я в тот момент хотел оскорбить его лично. Именно поэтому я не написал это на стене, чтобы не оскорбить огромное количество других людей (думаю, вопрос личных оскорблений мало кого искренне покоробит в украинском сегменте ФБ)", - написал Джангиров.
По словам журналиста, он не предполагал, что вступивший с ним в конфликтную переписку пользователь обнародует оскорбительную фразу в адрес погибших на Майдане людей. Джнагиров написал, что он "исходил из существования разницы между личным и публичным общением".
"Я признаю, что в результате ненамеренно нанес жестокое оскорбление многим людям, для которых "Небесная Сотня" является такой же святыней, как, например, для старшего поколения память павших в ВОВ. Не в качестве оправдания, а для понимания контекста - в тот день мне пришлось прочитать немало "веселых" комментов по поводу смерти Олеся Бузины (не знал, политические взгляды не разделял, но уважал за последовательность) - в том числе с не менее чудовищными картинами Ада", пишет Джангиров.
"Перед всеми, для кого свята память "Небесной Сотни", приношу абсолютно искренние извинения. Готов принести персональные извинения каждому, кто этого потребует. Перед человеком, которому написал это в личку, признаю, что сделал это по злобе и злому умыслу, прошу простить", говорится в тексте сообщения.
"Всех, кто проклинал меня и угрожал мне, понимаю, потому никакого зла не держу. За фразу про "Небесную Сотню" и отдельно за злобу в адрес конкретного человека искренне каюсь перед Богом, ибо только Бог определяет место человека после смерти. Да хранит Бог всех, кто простит! Да не вменит ОН в вину тем, кто не простит!" - написал Джангиров на своей странице в FB.
В комментариях к этому посту многие высказались в поддержку Джангирова - как его оскорбительной фразы в адрес Небесной сотни, так и принесенных им извинений. Например, бывший представитель Нацсовета в Харьковской области Лилия Боровских написала:
"Нет, ребята, никакой это не бисер... Это поступок... Кто поймет - тот оценит. А то, что получилось, как бы мы ни старались не скатываться в злобу и ненависть, но ведь не железные. Иногда, и только в ответ на энергетический удар человеконенавистничества, можем и сорваться… Дмитрий поступил по "велению души" - признал ошибку и повинился... Что вообще-то признак силы, по неведению принимаемый за слабость. Думаю, он сейчас, как никогда нуждается в нашей поддержке и даже помощи. Не знаю, правда, чем и как это сделать, но надеюсь, что есть люди, которые знают и смогут. Дмитрий Георгиевич, Вы очень достойный человек, простите себя сами - я долго наблюдала, как невыносимо старательно Вы были терпимы... Сейчас пошла травля... Будьте благоразумны, пожалуйста", - написала Боровских.
Как сообщал "Обозреватель", среди главных событий 2014 года украинцы назвали гибель "Небесной Сотни" на Майдане, которую они поставили в один ряд с АТО на Донбассе и аннексией Крыма.
ДЖАНГИРОВ - ОППОНЕНТАМ: «КАНАЛ Я НЕ ЗАКРОЮ И САМ ВЕШАТЬСЯ НЕ СОБИРАЮСЬ!»
[Вместо предисловия]В каком-то смысле директор ТРК «Киев» Дмитрий Джангиров рекордсмен. Найти в интернете какие-то публикации, в которых бы этого человека не обвиняли во всех смертных грехах, довольно сложно. Так или иначе, в сфере столичных медиа эта персона заслуживает особого внимания. Большинство читателей «Дуси» знают о журналисте Джангирове в основном то, что он пиарит мэра Киева, параллельно являясь врагом свободы слова.
Я решила разузнать о Дмитрии Джангирове все подробности, причем у него же самого.
- Начнем с личного. Расскажите о своем детстве.
- Официальную версию или правду? У меня была версия, которая должна была бы порадовать постоянных читателей «Дуси»: мол, родился я в каком-то далеком ауле Карабаха либо Нахичевани, с детства собирал бахчевые, в садик не ходил, в школе не учился, а мечтал легко заработать много денег. Но, к сожалению, жизнь не столь романтична.
Родился в Киевском Охматдете, жил в самом центре города, на улицах Заньковецкой (у бабушки с дедушкой) и Институтской (у мамы с папой), ходил в школу №77 (ныне Кловский лицей, причем с той же директрисой). Потом перешел в физмат-школу, 145-ю. Ну, не перешел, а поступил - тогда еще экзамены были, четыре человека на место, - что-то, видимо, соображал в точных науках...
Образование высшее - тоже ничего романтического: Киевский политехнический институт, химтех (правда, с отличием). Потом писал диссертацию по вопросам моделирования процессов очистки воды. Все было интересно до 91-92 года, потом это оказалось никому не нужным.
- То есть вы коренной киевлянин?
- Коренной в исконном смысле: моя мать, Лариса Ивановна Оникийчук, родилась в Киеве в 1940 году. А отец, Георгий Карпович Джангиров, родился в Ставропольском крае, но с шести лет в Киеве, куда его привезли приемные родители (мой дед Карп погиб в 1943-м под Черниговом, а вскоре умерла и бабушка).
- Кем хотели стать?
- В детстве, как нормальный ребенок, хотел стать шахтером, как отец, который отработал два года на шахте. Потом были обычные для того времени желания: хотелось быть математиком, физиком, «просто» талантливым инженером. Тогда были мысли общественно-полезные. Все вполне соответствовало эпохе и возможностям.
- Как попали в журналистику?
- Еще в 94 году помогал одному своему другу на выборах. Причем время тогда еще было такое, что помогал бесплатно, в основном - листовки клеить. А потом, после выборов, он работал в УНИАН. Позвонил мне и сказал, что там платят неплохие деньги, пригласил попробовать поработать. Пришел - предложили пробную статью - еще тогда многие от руки писали, а не на компьютерах. Больших денег там не оказалось, но по тем временам 50-100 долларов в месяц был неплохой доход.
Кроме новостных сообщений, УНИАН издавал еженедельный сборник статей, который стоил каких-то символических 15-20 долларов в месяц, издание могло его получать и фактически перепечатывать готовые материалы. Было несколько таких тематических подборок. «Культура и общество», которыми заведовала Ольга Герасимьюк, «Экономика», «Политика» и еще что-то. Я писал на тему политики.
Потом стал референтом депутата Верховной Рады - в Раду с умным видом ходил. Постепенно начали поступать какие-то предложения от других изданий, статьи написать. Платили какие-то огромные деньги - 10 долларов, хотя иногда и за пять соглашался. Начал понимать, что журналистика может приносить приличные деньги.
А потом, поскольку стал разбираться в политике и экономике, пошел работать в газету «Бизнес». Там три года проработал. Писал какие-то макроэкономические вещи и то, что можно было назвать политэкономикой. Был редактором отдела «Государство и экономика».
- Не скучаете по тем временам?
- Есть такое утверждение: каждый редактор, который работает в ежедневной газете, мечтает стать редактором еженедельного журнала, потом редактором квартальника, потом ежегодного издания, а далее - альманаха. Думаю, что я не исключение, и как журналист никакими ценными для общества чертами не владею.
- В одном из интервью вы сказали, что вы «не журналист, но человек, который может работать в журналистике», и добавили, что вас скорее можно назвать копирайтером. А как вы назовете себя сегодня?
- Сейчас я и в копирайтеры уже не гожусь. В настоящий момент я чиновник. Госслужащий.
- Насколько мне известно - не только, еще вы занимаетесь шахматами. На украинском уровне вас даже можно назвать известным шахматистом.
- Известным назвать нельзя. Если говорить об уровне, то я довольно сильный любитель, а в профессиональной сфере я полупрофессионал. У меня нет возможности постоянно заниматься шахматами и поддерживать форму.
Я провожу турниры и иногда сам играю в аматорских состязаниях. Достаточно долго в Киеве не проводились турниры с нормами международного мастера и гроссмейстера. Чтобы у молодежи был шанс, я провожу ежегодный шахматный турнир «Мемориал Набокова» с нормой международного гроссмейстера.
- Как-то случайно в парке Шевченко довелось пообщаться с шахматистами, которые проводят там дни напролет. Оказалось, многие из них вас знают.
- Ну это не совсем то. Там они играют на деньги. Да и я, будучи студентом, часто ходил туда играть и тем самым обеспечивал себе «вторую стипендию».
Во времена моей молодости мастер по шахматам, если он при этом не пил и где-то работал тренером, был уже сам по себе человеком достаточно обеспеченным. Это был некий социальный статус. Но, с другой стороны, шахматы не считались серьезным занятием. Надо было иметь профессию, например инженера. Поэтому я никогда не нацеливался на шахматную карьеру.
Сейчас шахматы становятся, так сказать, классовым видом спорта. Потому что сегодня даже не мастер, а гроссмейстер, если он не входит в первую тридцатку, заработать на жизнь практически не может. Это адский труд, постоянные разъезды по турнирам. И жить на одни призы, если они, конечно, есть, практически невозможно. Только «экипировка»: тренер, компьютер, подписка на тематические журналы и прочее, обходится порядка 5 000 долларов.
- Назовите ваше самое большое достижение?
- Когда-то я выиграл городской чемпионат «Буревестник» в 1989 году ‑ это если по силе игры. Но для меня лично достижением было, когда не так давно участвовал в смешанных турнирах и смог играть на равных с молодыми гроссмейстерами и международными мастерами, причем с первыми у меня равный счет, а с последними - положительный.
- Как проводите свободное время?
- Стараюсь с семьей, с сыном, но не всегда выходит. Иногда ничего не остается как самому поиграть в какие-нибудь тупые компьютерные игры или посмотреть детективный сериал.
- Охота, рыбалка, машины?..
- Ничего такого. А по поводу охоты считаю, что охота для того, чтобы сразу съесть добычу - это одно, это нормальная мужская традиция. А если ради адреналина и просто убийства - то не одобряю.
- А книжек вы больше не пишете? Как сложилась судьба вашего с Валерием Зайцевым произведения «Имиджмейкер из Москвы»?
- Книга продавалась нормально, но это было давно. Сейчас в планах несколько новых книг, однако на это нет времени. Я все мечтаю, что у меня будет полгода свободных. Полгода я смогу себе позволить не работать и даже год. Но потом тяжело включиться. Как у Высоцкого, «там все места блатные расхватают». То есть такого отдыха не могу себе позволить. А нужно спокойное время, чтобы писать.
- Давайте поговорим о вашей профессиональной деятельности.
- О правах человека и свободе слова? Я вам вот что скажу. Почти полная свобода слова возможна в интернете, да и то не всегда. Но в печатных СМИ и на телевидении такая свобода, со всеми ее производными - как в интернете, - невозможна. Здесь и начинаются ограничения.
Я считаю правильной позицию того руководителя СМИ, который помнит, кто их собственник, или, если это государственное СМИ, чья подпись стоит на его назначении на эту должность. А то, что у нас прописано в законе, что редакционная политика отделена от позиции собственника - это неправильно да и не работает. Это ханжество, потому что в любых СМИ позиция собственника учитывается.
При этом некоторые позволяют себе обвинять других в том, что кто-то больше или меньше учитывает эту позицию. Люди, определяющие, где джинса, где заказуха, где свобода слова, а где ‑ нет, зачастую сами настолько же близко имеют отношение к этому. Когда им об этом напоминаешь, они начинают пылать праведным гневом.
- Но в публикациях о ТРК «Киев» упоминались люди, которые должны были уйти с работы из-за свободы слова.
- В публикациях можно прочитать, что недовольным условиями работы журналистам я угрожал перевести их работать в подвал. Кто-то придумал, что я редактирую газету «Вечерний Киев». Это чьи-то придумки. А если были какие-то конкретные ситуации, то их ведь тоже можно с двух сторон рассказать.
Я признаю за друзьями, сотрудниками, оппонентами и даже врагами право на интерпретацию ситуации. И прошу такое же право оставлять и мне. Не то чтобы я был готов умереть за право врага высказаться. Скорее, пусть умрет враг, а высказываться буду я. Но, тем не менее, мы живем в цивилизованном мире - поэтому каждый имеет право на интерпретацию.
Существует вполне классовый конфликт между высокооплачиваемыми журналистами и низкооплачиваемыми. Высокооплачиваемые стараются не замечать низкооплачиваемых коллег. А последние, наоборот, придумывают какие-то истории про высокооплачиваемых и культивируют это. Со временем какие-то такие придумки становятся вроде как общепризнанными фактами. Так и на телевидении. Журналисты не совсем понимают, чем занимается технический персонал и наоборот. А все вместе они имеют слабое представление о том, чем занимается менеджмент. Совершенно похожую ситуацию можно наблюдать на заводах. Что думают работяги о директоре? Что он бухает по ресторанам, трахает секретаршу и пи***т их зарплату. Самое смешное, что все это может быть правдой, но суть работы директора все равно в другом.
Насчет содержания вещания. Период долгов был до Нового года. Сейчас более-менее пошел доход, и я надеюсь, что даже от каких-то наиболее одиозных платных программ мы сможем отказаться. Легко рассуждать о гадалках и проповедниках, когда тебе не надо обеспечивать зарплатой коллектив из 260 человек. При том, что всех, кого можно было сократить - сократили. В коммерческой структуре можно еще «дожать» персонал. Но там можно сказать сотруднику: «Не болей!». А мы госпредприятие: кто-то заболел, кто-то ушел в декрет. До 10% работников болеют или находятся в отпуске. Платить им всем зарплату можно и бюджетными деньгами, в рамках штатного расписания. Но тогда на эти деньги ни один человек у нас не останется работать журналистом.
Когда журналистов приравняли к госслужащим, кто-то по своему малоумию радовался. А теперь по штатному расписанию зарплата у журналиста начинается от 860 гривен, и при всех заслугах человек к 50 годам получает 1400-1500 гривен. И поэтому надо искать какие-то деньги, зарабатывать, чтобы платить журналистам нормальные зарплаты с коммерческого счета. Мы умудряемся сохранять зарплаты на среднем по Киеву уровне.
- Как вы относитесь к заявлениям журналистов СТБ и «1+1» в отношении цензуры и возможных акций протеста? Готовы ли к подобному на своем телеканале?
- Все эти события означают, что та редакционная политика, которая соответствовала их политическим взглядам, сменилась той, которая не соответствует. Этот переход они называют цензурой. Было разрешено одно, а теперь разрешено другое. Для кого-то это позитив, для кого-то - наоборот. В Киеве большинство журналистов, конечно, поддерживают, условно говоря, «оранжевые» силы. Поэтому так и происходит.
Будет ли это на телеканале «Киев»? Я прекрасно отдаю себе отчет, что фраза «С нами такого не случится» ‑ самая знаменитая из последних фраз. Но, тем не менее, наш коллектив формировался из молодежи, которая приходила и осталась. С чьей-то точки зрения, мы делаем моральных уродов, а я считаю, что мы делаем профессионалов. Так или иначе, эти люди прошли через все требования этого канала, воспитаны каналом, и поэтому, надеюсь, бунта никакого не будет.
- Поделитесь планами по развитию телеканала. Собираетесь ли запускать какие-то большие проекты?
- Чтобы делать крупные проекты, нужны крупные средства, которых у телеканала нет. Что в планах? Закупить какое-то количество фильмов, сериалов для семейного просмотра.
- Что можете сказать по поводу украинской журналистики вообще?
- Я считаю, что у нас мало журналистов и много СМИ. Хорошие кадры размазаны тонким слоем по огромному количеству каналов и изданий, и они даже не создают друг другу конкуренции, а заполняют собой зияющие бреши. Стране хватило бы пару ежедневных газет, пять-шесть еженедельников, два-три деловых издания. Это, конечно, фантазии.
Не успевают рождаться новые кадры. Были целые годы выпусков, которые журналистике вообще ничего не дали. По-прежнему на плаву гвардия середины 90-х. Рахманин, Мостовая, Вересень, Макаров - они все из одного и того же времени. Появились какие-то заезжие звезды, но они тоже из того поколения. Это не значит, что я к этим людям хорошо отношусь, скорее, наоборот, но признаю их значимость.
- Вы никогда не скрывали своей довольно пророссийской позиции. И в то же время мы помним недавнюю историю о том, как вы дали сильный отпор российскому ведущему круглого стола в Крыму. Что это было?
- История была в том, что ведущий круглого стола Виталий Третьяков, будучи гостем, вел себя нагло, открыто сомневаясь в компетентности представителей украинской стороны. Он, как и многие ведущие, по сути, провокатор. Кстати, к каким-то выдающимся деятелям его сложно отнести ‑ так, российский патриот последнего розлива.
Там была другая смешная история. Некоторые крымские журналисты пытались поднять вопрос, мол, чего это украинцев представляют Джангиров и Мустафин? Слава Богу, хоть у третьего была «нормальная» фамилия - Цаплиенко. Я по поводу этого говорю, что вопрос правильный, и я принимаю такую его постановку. Но при этом давайте быть последовательными! Например, фамилия Затулин ‑ абсолютно татарская. Понятно, что у господина Третьякова фамилия более патриотическая. Но у меня хотя бы отчество «нормальное» - Георгиевич. А у него отчество Товиевич. Вам это ничего не говорит? Была немая сцена.
Всегда призываю быть последовательным. Если у нас некий политик называет Яценюка «нахальным еврейчиком», то я вправе полагать, что для него Юлия Владимировна Тимошенко - «жидовка, на которой клеймо ставить негде». Политкорректно это или нет, не знаю. Но последовательно.
Вспомним еще книгу «100 выдающихся евреев Украины», написанную (а значит, и профинансированную) только ради того, что там был упомянут Яценюк... А тех, кто эту книгу пишет, разве можно назвать иначе чем «жидами»? Ведь эти люди готовы сознательно и за деньги участвовать в разыгрывании антисемитской политической карты, будучи при этом евреями.
- В интернете очень много критики лично в ваш адрес и в адрес канала. Вы можете озвучить какую-то противоположную позицию?
- Чтобы удовлетворить моих оппонентов, я должен был бы закрыть канал, а сам повеситься. Ну не доставлю я им такой радости. Более того, сам планирую их пережить. Я не возражаю против их позиции - пусть каждый говорит, что хочет. Но при этом остаюсь при своем мнении и ничего объяснять и ни перед кем оправдываться не собираюсь.
У нас в обществе сейчас договорная демократия. Это предполагает, что объективных СМИ быть не может, но все они дают информацию со своей точки зрения. Сравнивая эти позиции, можно иметь свою здоровую скептическую оценку происходящего. Повторю свою сентенцию: «СМИ - это зеркало общества, и нечего пенять на СМИ, коли рожа нашего общества кривовата».
Какой канал у нас является образцом свободы слова? На 5 канале покажите мне критический материал о Порошенко. В одном из СМИ, принадлежащем Коломойскому, я хочу увидеть критический материал не просто о группе «Приват», а связанный с интересами предприятия, аффилированного с группой «Приват».
Есть канал, который озвучивает позицию столичной власти. Это что, единственный канал в Киеве? Новости по Киеву дают минимум пять каналов, в столице есть куча газет абсолютно разных направлений. Зачем тогда вы смотрите телеканал «Киев»? Выбирайте то, что вам нравится больше. Вот и все.
Действительно, смотреть или не смотреть телеканал «Киев», решайте сами. Но, по крайней мере, теперь вы будете знать немного больше о директоре ТРК, чего я и добивалась.
Будьте в курсе!
Это было довольно пространное предисловие к совсем недавней истории, которая началась весьма и весьма пугающе для каждого, кто следит за происходящими у наших беспутных "родственничков" делами:
20.04.2015 Журналисту Джангирову пришлось извиниться за оскорбление "Небесной Сотни"
Украинский журналист, политический эксперт и политолог Дмитрий Джангиров был вынужден извиниться за свою фразу в адрес героев "Небесной Сотни" после того, как ее опубликовал состоявший с ним в личной переписке пользователь.
Бывший представитель Нацсовета в Харьковской области Лилия Боровских поддержала Джангирова за его "поступок", сообщает "Телекритика".
На своей странице в Facebook Джангиров написал, что выполняет свой долг пользователя соцсетей.
"Я старался никогда публично не высказываться по поводу вопросов, задевающих чувства многих людей, особенно, что касается мертвых либо погибших. Моя фраза была направлена в личку человеку, который повел со мной очень оскорбительную дискуссию на моей стене. Да, я в тот момент хотел оскорбить его лично. Именно поэтому я не написал это на стене, чтобы не оскорбить огромное количество других людей (думаю, вопрос личных оскорблений мало кого искренне покоробит в украинском сегменте ФБ)", - написал Джангиров.
По словам журналиста, он не предполагал, что вступивший с ним в конфликтную переписку пользователь обнародует оскорбительную фразу в адрес погибших на Майдане людей. Джнагиров написал, что он "исходил из существования разницы между личным и публичным общением".
"Я признаю, что в результате ненамеренно нанес жестокое оскорбление многим людям, для которых "Небесная Сотня" является такой же святыней, как, например, для старшего поколения память павших в ВОВ. Не в качестве оправдания, а для понимания контекста - в тот день мне пришлось прочитать немало "веселых" комментов по поводу смерти Олеся Бузины (не знал, политические взгляды не разделял, но уважал за последовательность) - в том числе с не менее чудовищными картинами Ада", пишет Джангиров.
"Перед всеми, для кого свята память "Небесной Сотни", приношу абсолютно искренние извинения. Готов принести персональные извинения каждому, кто этого потребует. Перед человеком, которому написал это в личку, признаю, что сделал это по злобе и злому умыслу, прошу простить", говорится в тексте сообщения.
"Всех, кто проклинал меня и угрожал мне, понимаю, потому никакого зла не держу. За фразу про "Небесную Сотню" и отдельно за злобу в адрес конкретного человека искренне каюсь перед Богом, ибо только Бог определяет место человека после смерти. Да хранит Бог всех, кто простит! Да не вменит ОН в вину тем, кто не простит!" - написал Джангиров на своей странице в FB.
В комментариях к этому посту многие высказались в поддержку Джангирова - как его оскорбительной фразы в адрес Небесной сотни, так и принесенных им извинений. Например, бывший представитель Нацсовета в Харьковской области Лилия Боровских написала:
"Нет, ребята, никакой это не бисер... Это поступок... Кто поймет - тот оценит. А то, что получилось, как бы мы ни старались не скатываться в злобу и ненависть, но ведь не железные. Иногда, и только в ответ на энергетический удар человеконенавистничества, можем и сорваться… Дмитрий поступил по "велению души" - признал ошибку и повинился... Что вообще-то признак силы, по неведению принимаемый за слабость. Думаю, он сейчас, как никогда нуждается в нашей поддержке и даже помощи. Не знаю, правда, чем и как это сделать, но надеюсь, что есть люди, которые знают и смогут. Дмитрий Георгиевич, Вы очень достойный человек, простите себя сами - я долго наблюдала, как невыносимо старательно Вы были терпимы... Сейчас пошла травля... Будьте благоразумны, пожалуйста", - написала Боровских.
Как сообщал "Обозреватель", среди главных событий 2014 года украинцы назвали гибель "Небесной Сотни" на Майдане, которую они поставили в один ряд с АТО на Донбассе и аннексией Крыма.