Когда мужики ряболицые, папахи и бескозырки, шли за тебя, революция,то шли они бескорыстно. Иные к тебе привязывались преданно,честно,высстраданно. Другие к тебе примазывались - им это было выгодно.
Они, изгибаясь,прислуживали,они,извиваясь,льстили и предавали при случае - это вполне в их стиле.
[Spoiler (click to open)] Гладеньки, бархатисты, плохого не порицали, а после - шли в бургомистры, а после - шли в полицаи. Я знаю эту породу. Я сыт этим знаньем по горло. Они в любую погоду - такие, как эта погода.
Им, кто юлит, усердствуя, и врет на собраньях всласть, не важно, что власть Советская, а важно им то, что власть. А мне это очень важно и потому тревожно. За это я умер бы дважды и трижды - если бы можно!
Пусть у столов они вьются, стараются - кто ловчее. Нужны тебе, революция, солдаты, а не лакеи. Улыбка лакея приятельская - он все, что угодно, подаст. Душа у лакея предательская - он все, что угодно, продаст.
Солдаты - народ нельстивый, ершистый они народ. Солдат перед ложью не стихнет, солдат на других не наврет. Ершистые и колючие, сложная ваша участь. Какие обиды горючие терпели вы за колючесть!
Вы столько их получали, столько на вас плели. Но шли вы куда - в полицаи?- Вы в партизаны шли! Как те мужики ряболицые,папахи и бескозырки, Шли вы за революцию, шли умирать бескорыстно.
За ваше служение истине, за верность ей в годы бед считаю вас коммунистами - партийные вы или нет. В бою вы за правду пали. Вступаю за вами в бой, и, беспартийный парень, я, революция, твой!
Излишне меня обижают - но это не страшно мне. Излишне меня обожают - и это не страшно мне. Не страшно, что плохо любится, что грустен, как на беду. Мне страшно, что революцию хоть в чем-нибудь подведу.
Мне еще много помучиться, но буду прям до конца, и из меня не получится вкрадчивого льстеца. И пусть не в пример неискренним, рассчитанным чьим-то словам: «Считайте меня коммунистом!» - вся жизнь моя скажет вам.