О недавней татарской освободительной борьбе
Из книги Венеры Якуповой "Сто историй о суверенитете" (2000 год издания):
"Во время голодовки Фаузии Байрамовой митингующие возмутились тем, что власти вывесили на площади (Свободы) российские флаги. В связи с этим председатель союза татарской молодёжи "Азатлык" Ирек Гарипов отпраился с группой молодёжи перекрывать трамвайное движение. Азатлыковцы, по одному пройдя милицейские цепи, сели на рельсы и крепко схватились за руки.
И тут Ирек с удивлением обнаружил что держит за руку... бабушку. Татарские бабушки активно участвовали в борьбе за суверенитет. Но чтоб в 80 лет сесть на рельсы?! Такое и во сне не приснится! Пока Ирек приходил в себя, к сидевшим на рельсах подбежал милиционер.
- Ну-ка вставайте!
Никто не это требование не отреагировал. Тогда страж порядка обратился к бабушке:
- Старая, ну тебе-то как не стыдно? Людям надо ехать на работу, а ты им мешаешь. В твоём ли возрасте сидеть на рельсах?
И милиционер начал поднимать бабушку силой. Гарипов крепче сжал руку своей необыкновенной соседки, но она сама себя защитила:
- Убери руки! - рассерженно сказала бабушка блюстителю порядка. - За всю жизнь ко мне, кроме бабая, никто не притрагивался. Уйди, не порть мне никах!"
- Ой, как все смеялись! - вспоминает Ирек Гарипов. - Долго не могли успокоиться.
А милиционер ходил вокруг сидевших на рельсах людей красный как рак и всё повторял:
- Ну и бабуля! В 80 лет о никахе заботится!"
Вполне заурядная будничная история для столицы Татарстана образца мая 1992 года. Но в ней обращает на себя внимание ряд деталей. Во-первых, Фаузия Байрамова голодала вовсе не в тюрьме, как может решить сегодняшний читатель, а на воле. Она села на стул возле здания Кабмина Татарстана и заявила, что объявляет политическую голодовку в знак протеста против выборов президента России в Татарстане. О том, чтобы сажать в тюрьму лидера или активиста национального движения, в те годы не могло быть и речи. К политической голодовке Байрамовой присоединились и другие неравнодушные, включая представителей культуры - татарских писателей и поэтов. В тот жаркий конец мая1992 года они готовы были заморить себя голодом за то, чтобы в их республике не проводили выборы президента РФ. Во-вторых, трамваи пошли перекрывать, когда на глазах у голодающих власти стали развешивать на площади Свободы флаги России. Татары стремились полностью избавиться от российского присутствия в своей республике. Притом, в отличие от украинцев на Майдане, Ленина, чей памятник до сих пор стоит в центре "Ирек майданы", они не трогали. В-третьих, когда за два года до этого, в 1990-м, принимали и зачитывали Декларацию независимости Татарстана, было провозглашено, что в республике официально устанавливаются два государственных языка - татарский и русский. Это указывает на мудрость и дальновидность руководства ТАССР, поскольку тем самым они оставили черносотенцев-ымперцев без главного козыря и аргумента. Они уже не могли указывать русским жителям ТАССР, что им запретят говорить на своём языке и будут изгонять из республики. Особенно если учесть, что в Татарстане много смешанных браков и билингвических семей.
Наконец, главное. Почему мент устыдился, когда старушка дала ему по рукам? Не только потому, что советские менты были человечнее и мужественнее, чем нынешние полицаи. Не только потому, что трогать или тем более бить митингующих во времена расцвета демократии означало конец карьеры, увольнение со скандалом и возможное уголовное дело. А главным образом потому, что бить бабушек с ноги берцем в живот или отрезать уши задержанным при исполнении - все эти зёрна должны были упасть на подготовленную почву. Нужно заранее знать, что народ это поддержит и одобрит. А для этого народ нужно надлежащим образом подготовить. Лишить его человеческого лица и мужества. Ликование при виде того, как кого-то демонстративно режут на запчасти, - это результат успешно проведённой работы с населением.
Кстати, в фильме "Отец солдата", который они, в большинстве своём, смотрели, эпизод на винограднике как раз и учит: наша особенность в том, что мы - это не они. Мы не должны становиться такими же. Поэтому в параде пленных немцев 1944 года в Москве вы вряд ли разглядите хотя бы одного с отрезанным ухом. И у сидящих на скамье подсудимых Нюрнбергского трибунала все части тела были на месте, несмотря на проведённые допросы, следствие и предварительное заключение под стражей. У современного российского судьи вопроса к задержанному: "Почему у вас отрезано ухо?" не возникает. Это в порядке вещей, ничего особенного, рассматриваем дело дальше.
Напоследок опубликую ряд фотоиллюстраций из той же книги Якуповой.
"Во время голодовки Фаузии Байрамовой митингующие возмутились тем, что власти вывесили на площади (Свободы) российские флаги. В связи с этим председатель союза татарской молодёжи "Азатлык" Ирек Гарипов отпраился с группой молодёжи перекрывать трамвайное движение. Азатлыковцы, по одному пройдя милицейские цепи, сели на рельсы и крепко схватились за руки.
И тут Ирек с удивлением обнаружил что держит за руку... бабушку. Татарские бабушки активно участвовали в борьбе за суверенитет. Но чтоб в 80 лет сесть на рельсы?! Такое и во сне не приснится! Пока Ирек приходил в себя, к сидевшим на рельсах подбежал милиционер.
- Ну-ка вставайте!
Никто не это требование не отреагировал. Тогда страж порядка обратился к бабушке:
- Старая, ну тебе-то как не стыдно? Людям надо ехать на работу, а ты им мешаешь. В твоём ли возрасте сидеть на рельсах?
И милиционер начал поднимать бабушку силой. Гарипов крепче сжал руку своей необыкновенной соседки, но она сама себя защитила:
- Убери руки! - рассерженно сказала бабушка блюстителю порядка. - За всю жизнь ко мне, кроме бабая, никто не притрагивался. Уйди, не порть мне никах!"
- Ой, как все смеялись! - вспоминает Ирек Гарипов. - Долго не могли успокоиться.
А милиционер ходил вокруг сидевших на рельсах людей красный как рак и всё повторял:
- Ну и бабуля! В 80 лет о никахе заботится!"
Вполне заурядная будничная история для столицы Татарстана образца мая 1992 года. Но в ней обращает на себя внимание ряд деталей. Во-первых, Фаузия Байрамова голодала вовсе не в тюрьме, как может решить сегодняшний читатель, а на воле. Она села на стул возле здания Кабмина Татарстана и заявила, что объявляет политическую голодовку в знак протеста против выборов президента России в Татарстане. О том, чтобы сажать в тюрьму лидера или активиста национального движения, в те годы не могло быть и речи. К политической голодовке Байрамовой присоединились и другие неравнодушные, включая представителей культуры - татарских писателей и поэтов. В тот жаркий конец мая1992 года они готовы были заморить себя голодом за то, чтобы в их республике не проводили выборы президента РФ. Во-вторых, трамваи пошли перекрывать, когда на глазах у голодающих власти стали развешивать на площади Свободы флаги России. Татары стремились полностью избавиться от российского присутствия в своей республике. Притом, в отличие от украинцев на Майдане, Ленина, чей памятник до сих пор стоит в центре "Ирек майданы", они не трогали. В-третьих, когда за два года до этого, в 1990-м, принимали и зачитывали Декларацию независимости Татарстана, было провозглашено, что в республике официально устанавливаются два государственных языка - татарский и русский. Это указывает на мудрость и дальновидность руководства ТАССР, поскольку тем самым они оставили черносотенцев-ымперцев без главного козыря и аргумента. Они уже не могли указывать русским жителям ТАССР, что им запретят говорить на своём языке и будут изгонять из республики. Особенно если учесть, что в Татарстане много смешанных браков и билингвических семей.
Наконец, главное. Почему мент устыдился, когда старушка дала ему по рукам? Не только потому, что советские менты были человечнее и мужественнее, чем нынешние полицаи. Не только потому, что трогать или тем более бить митингующих во времена расцвета демократии означало конец карьеры, увольнение со скандалом и возможное уголовное дело. А главным образом потому, что бить бабушек с ноги берцем в живот или отрезать уши задержанным при исполнении - все эти зёрна должны были упасть на подготовленную почву. Нужно заранее знать, что народ это поддержит и одобрит. А для этого народ нужно надлежащим образом подготовить. Лишить его человеческого лица и мужества. Ликование при виде того, как кого-то демонстративно режут на запчасти, - это результат успешно проведённой работы с населением.
Кстати, в фильме "Отец солдата", который они, в большинстве своём, смотрели, эпизод на винограднике как раз и учит: наша особенность в том, что мы - это не они. Мы не должны становиться такими же. Поэтому в параде пленных немцев 1944 года в Москве вы вряд ли разглядите хотя бы одного с отрезанным ухом. И у сидящих на скамье подсудимых Нюрнбергского трибунала все части тела были на месте, несмотря на проведённые допросы, следствие и предварительное заключение под стражей. У современного российского судьи вопроса к задержанному: "Почему у вас отрезано ухо?" не возникает. Это в порядке вещей, ничего особенного, рассматриваем дело дальше.
Напоследок опубликую ряд фотоиллюстраций из той же книги Якуповой.