Сады осенью
Мой предыдущий пост про «и немедленно выпил» был как нельзя кстати. Поскольку сейчас мне хочется обсудить замечательный фильм Иоселиани «Сады осенью», который не так давно, наконец-то, удалось посмотреть.
После того, как министр Венсан подает в отставку, он начинает жить какой-то удивительной жизнью. Такое впечатление, что бесконечные пьянки и застолья являются даже не естественным фоном, а основным время препровождением героев. Одна сцена сменяет другую, герои грустят и веселятся, пропуская стаканчик, причем пьют абсолютно всё в широком диапазоне от воды до самогона. Социальный статус персонажей не имеет никакого значения, бывший министр выпивает с бомжами, пристроившись под мостом. Все это плюс некая абсурдность ситуации роднит персонажей Иоселиани с героями Довлатова. Как пишет по схожему поводу Генис,
1972-й год я встречал по месту тогдашней службы: в пожарном депо Рижского завода микроавтобусов. С тех пор я побывал в сорока странах четырех континентов, но более странного места мне видеть не приходилось. Мои сотрудники напоминали персонажей театра абсурда. Прошлое у них было разнообразным, настоящее - неразличимым. Всех их объединял безусловный алкоголизм и абсолютная удовлетворенность своим положением. Попав на дно, они избавились от страха и надежд и казались самыми счастливыми людьми в нашем городе.
Чаще всего бывший министр выпивает с садовником Арно, которого играет сам Иоселиани. Садовник, кстати, превосходно рисует и замечательно играет на фортепьяно. Помните, у Довлатова в «Компромиссе» главные герои, когда у них безнадежно кончились деньги, решили окунуться в гущу народной жизни и податься в кочегары? Кочегары, как известно люди простые: «Ну, а я - человек простой. Занимаюсь в свободные дни теорией музыки. Кстати, что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?» Так что этот садовник вполне мог бы быть и кочегаром.
Мы остановились возле левого котла, причем так близко, что я ощутил сильный жар.
- Устройство, - сказал Цуриков, - на редкость примитивное. Топка, колосники, поддувало... Температура на выходе должна быть градусов семьдесят. Обратная - сорок пять. В начале смены заготавливаете уголь. Полную тачку загружать не советую - опрокинется... Уходя, надо прочистить колосники, выбрать шлак... Пожалуй, это все... График простой - сутки работаем, трое отдыхаем. Оплата сдельная. Можно легко заработать сотни полторы...
Цуриков подвел нас к ребятам и сказал:
- Надеюсь, вы поладите.
Хотя публика у нас тут довольно своеобразная. Олежка, например, буддист. Последователь школы "дзен". Ищет успокоения в монастыре собственного духа... Худ - живописец, левое крыло мирового авангарда. Работает в традициях метафизического синтетизма. Рисует преимущественно тару - ящики, банки, чехлы...
- Цикл называется "Мертвые истины", - шепотом пояснил Худ, багровый от смущения. Цуриков продолжал:
- Ну, а я - человек простой. Занимаюсь в свободные дни теорией музыки. Кстати, что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?
Недаром в одном из своих интервью Иоселиани неожиданно говорит «Довлатов - это мой самый главный товарищ на этом свете, но его уже нет».
После того, как министр Венсан подает в отставку, он начинает жить какой-то удивительной жизнью. Такое впечатление, что бесконечные пьянки и застолья являются даже не естественным фоном, а основным время препровождением героев. Одна сцена сменяет другую, герои грустят и веселятся, пропуская стаканчик, причем пьют абсолютно всё в широком диапазоне от воды до самогона. Социальный статус персонажей не имеет никакого значения, бывший министр выпивает с бомжами, пристроившись под мостом. Все это плюс некая абсурдность ситуации роднит персонажей Иоселиани с героями Довлатова. Как пишет по схожему поводу Генис,
1972-й год я встречал по месту тогдашней службы: в пожарном депо Рижского завода микроавтобусов. С тех пор я побывал в сорока странах четырех континентов, но более странного места мне видеть не приходилось. Мои сотрудники напоминали персонажей театра абсурда. Прошлое у них было разнообразным, настоящее - неразличимым. Всех их объединял безусловный алкоголизм и абсолютная удовлетворенность своим положением. Попав на дно, они избавились от страха и надежд и казались самыми счастливыми людьми в нашем городе.
Чаще всего бывший министр выпивает с садовником Арно, которого играет сам Иоселиани. Садовник, кстати, превосходно рисует и замечательно играет на фортепьяно. Помните, у Довлатова в «Компромиссе» главные герои, когда у них безнадежно кончились деньги, решили окунуться в гущу народной жизни и податься в кочегары? Кочегары, как известно люди простые: «Ну, а я - человек простой. Занимаюсь в свободные дни теорией музыки. Кстати, что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?» Так что этот садовник вполне мог бы быть и кочегаром.
Мы остановились возле левого котла, причем так близко, что я ощутил сильный жар.
- Устройство, - сказал Цуриков, - на редкость примитивное. Топка, колосники, поддувало... Температура на выходе должна быть градусов семьдесят. Обратная - сорок пять. В начале смены заготавливаете уголь. Полную тачку загружать не советую - опрокинется... Уходя, надо прочистить колосники, выбрать шлак... Пожалуй, это все... График простой - сутки работаем, трое отдыхаем. Оплата сдельная. Можно легко заработать сотни полторы...
Цуриков подвел нас к ребятам и сказал:
- Надеюсь, вы поладите.
Хотя публика у нас тут довольно своеобразная. Олежка, например, буддист. Последователь школы "дзен". Ищет успокоения в монастыре собственного духа... Худ - живописец, левое крыло мирового авангарда. Работает в традициях метафизического синтетизма. Рисует преимущественно тару - ящики, банки, чехлы...
- Цикл называется "Мертвые истины", - шепотом пояснил Худ, багровый от смущения. Цуриков продолжал:
- Ну, а я - человек простой. Занимаюсь в свободные дни теорией музыки. Кстати, что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?
Недаром в одном из своих интервью Иоселиани неожиданно говорит «Довлатов - это мой самый главный товарищ на этом свете, но его уже нет».