ГЛЕБ И МАРИНКА
(c) Автор пожелал остаться инкогнито
Мы взяли в каком-то мерзлом киоске на пропитанной выхлопными газами грязной улочке пиво и отправились гулять. На остановке, которую мы проходили, стояла девушка с двумя лысыми парнями. Прямо-таки с французским акцентом один из них стопил тачку, размахивая руками: "Ну, Димо-о-н, давай, в натуре, тормози тачку! Я пешком не пойду, с нами девушка!" "Ну, Миха, я пьяный больно, серьезно говорю!" Остановилась машина и они уехали. Мы шли дальше. Меня всего трясло и надо было срочно вмазаться. Мы зашли за угол деперессивно-хрущевского дома, и втрескались герычем из двух одноразовых шприцов, купленных моей матерью для кошки. Дикий всплеск пролонгированного прихода ломанулся по нашим мозгам и телам как оргазм. Мне показалось даже не так погано, что рядом с нами оказалась церковь. После истории с отцом Валентином, настоятелем Храма Александра Невского, который 12 лет трахал малолетних мальчиков на глазах всех юбочно-платочных фанатичных баб и алкашей-священников во главе с митрополитом, мы казались себе страдающими ангелами, на которых из небытия взирали сострадающие им черти. Хотелось секса и мы пошли в гей-клаб снять кого-нибудь, все равно кого.
- Слышь, Глеб, - сказала Марина. - Твой инструмент возбуждает меня как шприц с герой: запретный кайф с запретным зельем! Я им вмазываюсь, как струной, в натуре те втираю, слышь ты, придурь!
- Слышь, подруга, - ответил я. - Скоро у нас будут все возможности сравнить мой барабан со всем питерским оркестром.
- Ты имеешь в виду "Сильвер" или "Ультру", детка?
- Ирина Пална Пикассо-Сука нас в "Ультру" не пустит! После того, что там устроили хэппенинг Брайн и Стас, их друзья там ни на хуй не нужны, киска моя!
- Пойдем тогда в "Сильвер"!
- ОК, киска моя, только возьмем по баночке отвертки в "21 веке".
Мы, шатаясь, в обнимку, забрели в ночной "21 век". Хорошенькая девочка с хорошенькими стройными ножками в шикарных джинсах, скучающая с охапкой фирменных пакетиков у кассы в ожидании запоздалых потребителей выпивки, пронзила меня взглядом. Да, в своих кожаных белых брюках и длинном пальто нараспашку на голом теле - я был ничего. Я испугался, что моя стильная молния, за которую я отдал на площади Свободы в новом магазинчике за углом к "Оптике" целых 160 рублей, - не выдержит и разорвется ко всем чертям от ее взгляда. Вместо этого новая волна прихода сотрясла все моё тело - и я кончил одновременно с этим. Сперма потекла по брюкам и феррамоны должны были потрясти воображение девушки ещё хлеще и непонятнее. Я поглотил своим взглядом её взгляд - и часть моего оргазма на расстоянии передалась ей - я увидел краску на её лице. Я сунул руки в карманы и чуть растер жидкость по внутренней стороне бедер, нагло улыбаясь. Явно, она еще невинна, если и трахалась с кем, то и не поняла, чё происходит. А я трахнул её как следует на расстоянии и не как тинейджер. Завтра приду сюда и трахну её по-настоящему прямо во дворе церкви - меня это вставляет. Или за углом автостоянки для джипов - на капоте какого-нибудь из них. Появилась Маринка с четырьмя банками отвертки и водкой 0,3 - из чего перед клубом мы хотели сделать "балтийский чай" по рецепту Пелевина - русский вариант экстази, чтоб в танце по полной оттянуться. Мы шли по Белинке и пили отвёртку, обсуждая "Alex", Picasso- любимый клуб Ромки, "Гудок" - любимый клуб какого-то типа, который пытался снимать Улисса назло Брайну, видать не стоит у него,- я-то человек бесконфликтный, я бы их обоих трахнул по очереди или вместе, не конфликтуя. Шли мимо "Этажей" и техно-дома, и дошли до парка Кулибина, где Стас не отсосал у Улисса, а Улисс не отсосал у Стаса на глазах изумленного транс ди-джея Сталкера. Хотя они страстно желали это сделать, но помешало советское воспитание. Тут Маринка обхватила меня за штаны и уронила в траву. Не успел я очухаться, как был уже без них. Эрекция не зависела от моего сознания и воли, всецело принадлежа этой безумно обворожительной женщине-ведьме, похожей на Мадонну из клипа "Frozen", там, где она превращается в стаю черных птиц. Когда она кончила раз 6, я еще не успел ни разу, то ли от выпивки, то ли от ширева. А потом - под самый её последний раз - я взорвался изнутри как сверхновая звезда. Я получил столько глюков, сколько не получал даже от кислотных микродотов - привозили стильные типы из Москвы, от тамошних шлюх. Мы так орали от кайфа, что распугали, наверно, всех окрестных бомжей и бездомных собак. Потом она аккуратно обхватила инструмент еще раз зубами и отсосала последние остатки белого вещества, а я нараспев читал любимые брайновские стихи из Эдгара По. Мои девочки из Лингвистического и сам алкаш Грегори - в этот момент могли бы только нервно курить в коридоре. Маринкины оранжевые брюки и ядовито-зеленая майка инфернально переливались в свете фонарей, и тут только до двух придурков дошло, что они трахались на бывшем кладбище. Мы повалились на спину и стали бешено хохотать. Доползли мы до "Сильвера" только часам к двум ночи. Веселье было в самом разгаре. Мы развели кокаин с водкой, выпили свою дозу "балтийского чая" и были готовы колбаситься хоть всю ночь. Я пытался найти взглядом, интуитивно почувствовать Коша, Падлика и Яна с Ключом от Рая: в чате на gay.ru - они клялись, что мечтают мне отсосать все по очереди. Маринка же упала в объятия к какой-то сомнительного вида девице, одетой как дешевая проститутка. Она уже снимала под столиком с неё трусики, ибо маечка валялась рядом, безнадежно ревнуя к обляпавшей красивую маринкину грудь губной помаде. Рука Марины касалась бедер девушки так страстно, что я опять чуть не кончил. Тут мой взгляд сам притянулся к великолепно танцующему юноше в черных шелковых джинсах - таких же, как у Айрис, из-за чего я её страстно хотел месяца два. Он был без рубашки и двигался настолько красиво и сексуально, что вставило бы и шлюху, уставшую от жизни. Он же смотрел мне в глаза не отрываясь ни на секунду. Я не помню, как, но оказался в танце рядом с ним. Момент - и мы были в центре внимания как бесплатные шоу-бойз. Его руки в танце касались моей талии, моих ног, его губы ловили в ритме мои, а мои бедра - его. В какой-то момент я изловчился и старым трюком, которому научил меня Мик, растегнул зубами молнию на его шелковых брюках. Танцпол взорвлся воплями и аплодисментами. Я взял у него в рот прямо перед публикой. Музыка заиграла еще безумнее и громче, то ли у меня в башке, то ли от его движений в такт моим. Я отсасывал у него и опять кончал сам, - как будто это был мой последний секс перед апокалипсисом. Вторая волна умопомрачительного прихода от его спермы, героина и "балтийского чая" пронеслась как смерч в сознании. Я не успел ничего сообразить, как почувствовал, что и он теперь делает со мной то же самое посреди танцпола. Его длинные белые волосы, захлестнув моё лицо, возбуждали меня до невероятной степени. Аромат его туалетной воды, пота, спермы, его слюна, смешанная с моей спермой, - вставляли меня как Адам Еву в раю. Краем глаза я заметил, что девушка-шлюха осуществляет с Маринкой нечто подобное.Мы с ней - моей самой лучшей подругой по веселью - определенно были фаворитами вечеринки, определенно были на гребне волны, и, что самое важное, в нашей прикольной дружбе, - мы были на одной волне. Мы всегда с ней на одной волне, мы просто созданы друг для друга. DJ врубил охуенный прогрессив-транс. Под него зал уже не колбасило, а мочило в танце. Мы упали с моим мальчиком на пол, не в силах выпустить друг друга из страстных объятий. А люди бесились вокруг нас. Часа через четыре крышесрывательного кайфа я оказался в дабле. Там трансики курили марихуану и пересмеивались хабальскими голосками. Я поймал себя на том, что умываюсь и не держусь на ногах. Около меня какой-то мужик в костюме вида менеджера отсасывал другому, а тот блевал, отвернувшись к писсуару. Я сел на пол, вытянув в полном блаженстве ноги, и закурил сигарету. Один из трансиков подхилял ко мне: "Милашка! Хочешь затянуться? СПИД не подцепишь, герой-любовник сладкой ночи!" Он протянул мне косячок и я отсосал из него сладкий и терпкий дымок. "Пить хочу, мать твою!" - сказал отблевавшийся мужик. Подтянув брюки и застегнув прикольные подтяжки, парочка удалилась, на ходу вынимая пачку бабок из барсетки. Тут я врубился, что тоже пить хочу. "Маринка!!!" - заорал я так, что куколок аж подбросило. "Милая!!! Детка!!! Твой Дон Жуан хочет выпить!!!" Не надеясь на эффект, я просто продолжал сидеть и валять дурака. Тут в мэновский дабл вошла счастливая Маринка с двумя бокалами шампанского. Отдав мне один, она послала воздушный поцелуй куколкам, и поднесла к губам второй, опустившись со мной на пол. "А я тебя искала! Это - потрясающая женщина! Я кончила раз двадцать!" Потом достала бутылку из сумочки и мы ее допили. Допив бутылку, мы встали, дошли до выхода из дабла, вышли из клуба, обнялись, поддерживая друг друга, и побрели купаться на речку, хором и почти не фальшивя, зарядили на два голоса: "Боже, Царя храни!"
Искупавшись в реке, мы постелили моё пальто, и заснули, крепко обнявшись.
Не, мы всё-таки, раз так твою мать, с ней СОЗДАНЫ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА!
Мы взяли в каком-то мерзлом киоске на пропитанной выхлопными газами грязной улочке пиво и отправились гулять. На остановке, которую мы проходили, стояла девушка с двумя лысыми парнями. Прямо-таки с французским акцентом один из них стопил тачку, размахивая руками: "Ну, Димо-о-н, давай, в натуре, тормози тачку! Я пешком не пойду, с нами девушка!" "Ну, Миха, я пьяный больно, серьезно говорю!" Остановилась машина и они уехали. Мы шли дальше. Меня всего трясло и надо было срочно вмазаться. Мы зашли за угол деперессивно-хрущевского дома, и втрескались герычем из двух одноразовых шприцов, купленных моей матерью для кошки. Дикий всплеск пролонгированного прихода ломанулся по нашим мозгам и телам как оргазм. Мне показалось даже не так погано, что рядом с нами оказалась церковь. После истории с отцом Валентином, настоятелем Храма Александра Невского, который 12 лет трахал малолетних мальчиков на глазах всех юбочно-платочных фанатичных баб и алкашей-священников во главе с митрополитом, мы казались себе страдающими ангелами, на которых из небытия взирали сострадающие им черти. Хотелось секса и мы пошли в гей-клаб снять кого-нибудь, все равно кого.
- Слышь, Глеб, - сказала Марина. - Твой инструмент возбуждает меня как шприц с герой: запретный кайф с запретным зельем! Я им вмазываюсь, как струной, в натуре те втираю, слышь ты, придурь!
- Слышь, подруга, - ответил я. - Скоро у нас будут все возможности сравнить мой барабан со всем питерским оркестром.
- Ты имеешь в виду "Сильвер" или "Ультру", детка?
- Ирина Пална Пикассо-Сука нас в "Ультру" не пустит! После того, что там устроили хэппенинг Брайн и Стас, их друзья там ни на хуй не нужны, киска моя!
- Пойдем тогда в "Сильвер"!
- ОК, киска моя, только возьмем по баночке отвертки в "21 веке".
Мы, шатаясь, в обнимку, забрели в ночной "21 век". Хорошенькая девочка с хорошенькими стройными ножками в шикарных джинсах, скучающая с охапкой фирменных пакетиков у кассы в ожидании запоздалых потребителей выпивки, пронзила меня взглядом. Да, в своих кожаных белых брюках и длинном пальто нараспашку на голом теле - я был ничего. Я испугался, что моя стильная молния, за которую я отдал на площади Свободы в новом магазинчике за углом к "Оптике" целых 160 рублей, - не выдержит и разорвется ко всем чертям от ее взгляда. Вместо этого новая волна прихода сотрясла все моё тело - и я кончил одновременно с этим. Сперма потекла по брюкам и феррамоны должны были потрясти воображение девушки ещё хлеще и непонятнее. Я поглотил своим взглядом её взгляд - и часть моего оргазма на расстоянии передалась ей - я увидел краску на её лице. Я сунул руки в карманы и чуть растер жидкость по внутренней стороне бедер, нагло улыбаясь. Явно, она еще невинна, если и трахалась с кем, то и не поняла, чё происходит. А я трахнул её как следует на расстоянии и не как тинейджер. Завтра приду сюда и трахну её по-настоящему прямо во дворе церкви - меня это вставляет. Или за углом автостоянки для джипов - на капоте какого-нибудь из них. Появилась Маринка с четырьмя банками отвертки и водкой 0,3 - из чего перед клубом мы хотели сделать "балтийский чай" по рецепту Пелевина - русский вариант экстази, чтоб в танце по полной оттянуться. Мы шли по Белинке и пили отвёртку, обсуждая "Alex", Picasso- любимый клуб Ромки, "Гудок" - любимый клуб какого-то типа, который пытался снимать Улисса назло Брайну, видать не стоит у него,- я-то человек бесконфликтный, я бы их обоих трахнул по очереди или вместе, не конфликтуя. Шли мимо "Этажей" и техно-дома, и дошли до парка Кулибина, где Стас не отсосал у Улисса, а Улисс не отсосал у Стаса на глазах изумленного транс ди-джея Сталкера. Хотя они страстно желали это сделать, но помешало советское воспитание. Тут Маринка обхватила меня за штаны и уронила в траву. Не успел я очухаться, как был уже без них. Эрекция не зависела от моего сознания и воли, всецело принадлежа этой безумно обворожительной женщине-ведьме, похожей на Мадонну из клипа "Frozen", там, где она превращается в стаю черных птиц. Когда она кончила раз 6, я еще не успел ни разу, то ли от выпивки, то ли от ширева. А потом - под самый её последний раз - я взорвался изнутри как сверхновая звезда. Я получил столько глюков, сколько не получал даже от кислотных микродотов - привозили стильные типы из Москвы, от тамошних шлюх. Мы так орали от кайфа, что распугали, наверно, всех окрестных бомжей и бездомных собак. Потом она аккуратно обхватила инструмент еще раз зубами и отсосала последние остатки белого вещества, а я нараспев читал любимые брайновские стихи из Эдгара По. Мои девочки из Лингвистического и сам алкаш Грегори - в этот момент могли бы только нервно курить в коридоре. Маринкины оранжевые брюки и ядовито-зеленая майка инфернально переливались в свете фонарей, и тут только до двух придурков дошло, что они трахались на бывшем кладбище. Мы повалились на спину и стали бешено хохотать. Доползли мы до "Сильвера" только часам к двум ночи. Веселье было в самом разгаре. Мы развели кокаин с водкой, выпили свою дозу "балтийского чая" и были готовы колбаситься хоть всю ночь. Я пытался найти взглядом, интуитивно почувствовать Коша, Падлика и Яна с Ключом от Рая: в чате на gay.ru - они клялись, что мечтают мне отсосать все по очереди. Маринка же упала в объятия к какой-то сомнительного вида девице, одетой как дешевая проститутка. Она уже снимала под столиком с неё трусики, ибо маечка валялась рядом, безнадежно ревнуя к обляпавшей красивую маринкину грудь губной помаде. Рука Марины касалась бедер девушки так страстно, что я опять чуть не кончил. Тут мой взгляд сам притянулся к великолепно танцующему юноше в черных шелковых джинсах - таких же, как у Айрис, из-за чего я её страстно хотел месяца два. Он был без рубашки и двигался настолько красиво и сексуально, что вставило бы и шлюху, уставшую от жизни. Он же смотрел мне в глаза не отрываясь ни на секунду. Я не помню, как, но оказался в танце рядом с ним. Момент - и мы были в центре внимания как бесплатные шоу-бойз. Его руки в танце касались моей талии, моих ног, его губы ловили в ритме мои, а мои бедра - его. В какой-то момент я изловчился и старым трюком, которому научил меня Мик, растегнул зубами молнию на его шелковых брюках. Танцпол взорвлся воплями и аплодисментами. Я взял у него в рот прямо перед публикой. Музыка заиграла еще безумнее и громче, то ли у меня в башке, то ли от его движений в такт моим. Я отсасывал у него и опять кончал сам, - как будто это был мой последний секс перед апокалипсисом. Вторая волна умопомрачительного прихода от его спермы, героина и "балтийского чая" пронеслась как смерч в сознании. Я не успел ничего сообразить, как почувствовал, что и он теперь делает со мной то же самое посреди танцпола. Его длинные белые волосы, захлестнув моё лицо, возбуждали меня до невероятной степени. Аромат его туалетной воды, пота, спермы, его слюна, смешанная с моей спермой, - вставляли меня как Адам Еву в раю. Краем глаза я заметил, что девушка-шлюха осуществляет с Маринкой нечто подобное.Мы с ней - моей самой лучшей подругой по веселью - определенно были фаворитами вечеринки, определенно были на гребне волны, и, что самое важное, в нашей прикольной дружбе, - мы были на одной волне. Мы всегда с ней на одной волне, мы просто созданы друг для друга. DJ врубил охуенный прогрессив-транс. Под него зал уже не колбасило, а мочило в танце. Мы упали с моим мальчиком на пол, не в силах выпустить друг друга из страстных объятий. А люди бесились вокруг нас. Часа через четыре крышесрывательного кайфа я оказался в дабле. Там трансики курили марихуану и пересмеивались хабальскими голосками. Я поймал себя на том, что умываюсь и не держусь на ногах. Около меня какой-то мужик в костюме вида менеджера отсасывал другому, а тот блевал, отвернувшись к писсуару. Я сел на пол, вытянув в полном блаженстве ноги, и закурил сигарету. Один из трансиков подхилял ко мне: "Милашка! Хочешь затянуться? СПИД не подцепишь, герой-любовник сладкой ночи!" Он протянул мне косячок и я отсосал из него сладкий и терпкий дымок. "Пить хочу, мать твою!" - сказал отблевавшийся мужик. Подтянув брюки и застегнув прикольные подтяжки, парочка удалилась, на ходу вынимая пачку бабок из барсетки. Тут я врубился, что тоже пить хочу. "Маринка!!!" - заорал я так, что куколок аж подбросило. "Милая!!! Детка!!! Твой Дон Жуан хочет выпить!!!" Не надеясь на эффект, я просто продолжал сидеть и валять дурака. Тут в мэновский дабл вошла счастливая Маринка с двумя бокалами шампанского. Отдав мне один, она послала воздушный поцелуй куколкам, и поднесла к губам второй, опустившись со мной на пол. "А я тебя искала! Это - потрясающая женщина! Я кончила раз двадцать!" Потом достала бутылку из сумочки и мы ее допили. Допив бутылку, мы встали, дошли до выхода из дабла, вышли из клуба, обнялись, поддерживая друг друга, и побрели купаться на речку, хором и почти не фальшивя, зарядили на два голоса: "Боже, Царя храни!"
Искупавшись в реке, мы постелили моё пальто, и заснули, крепко обнявшись.
Не, мы всё-таки, раз так твою мать, с ней СОЗДАНЫ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА!