генерал-от-кавалерии Чингиз-Хан
С. Н. ПАЛЕОЛОГ. Вселенская держава
"Я кончил московский университет в один год с моим другом Александром Алексеевичем Колосовым, большим оригиналом, очень остроумным, образованным и начитанным человеком. Он отличался скромностью и обостренным чувством патриотизма и национализма. Колосов поступил в 1900 году на службу в кредитную канцелярию министерства финансов, я - в департамент общих дел. Почти одновременно мы были назначены помощниками столоначальника и козыряли друг перед другом важными делами, вершителями коих мы были в те счастливые дни. Колосов, однако, шел впереди меня: за два года службы его дважды со старшими чиновниками кредитной канцелярии посылали курьером отвозить кредитные бумаги. Раз в Париж, а другой раз в Лондон. Я о командировках не только в Лондон, но и в Царевококшайск не мог тогда и мечтать. Колосов постоянно жаловался мне на засилье инородцев в кредитной канцелярии и уверял меня, что скоро разучится говорить по-русски. Я, сознавая свою вину перед Колосовым (Палеолог - инородец), старался оправдаться перечислением старших чинов тогдашнего министерства внутренних дел. Министром у нас был Плеве, товарищем его барон Икскюль фон-Гильденбандт, командиром корпуса жандармов фон-Валь, директором департамента общих дел Штюрмер, вице-директорами фон-Бюнтинг и Финне; во главе земского отдела стоял Савич и т. д. Видя, что тузы нашего ведомства не могут ослабить огорчений Колосова, я называл ему по фамилиям состав нашего департамента. У нас в те времена служили: барон фон-Таубе, два барона фон-дер-Остен-Сакена, два барона Гревеница, бароны: Штакельберг, Нолькен, Клейст и Бистром; Штехер, Коцебу, Шульц, Миллер, Ман - большинство лютеране; далее шли поляки: графы Грабовский и Ледоховский, Мицкевич, Григорович, Ивицкий; французы: Паризо де-ла-Валет, Граве и Латернер - почти все католики; серб Савич; болгарин Дмитри; финляндец гр. Армфельд; греки: Ханжогло, Алфераки, Кондоиди, Хартулари, Челебидаки, Ревелиоти; итальянец Якоби; кавказцы: князья Андроников и Абашидзе; армянин Тер-Григорианц; были и русские. Мои речи мало утешали Колосова, и он мне наносил удары чинами кредитной канцелярии. Он почему-то думал, что директор Болеслав Фомич Мальшевский, вице-директор фон-Замен, начальники отделений: Менжинский, фон-Мебес, Кюхельбекер, фон-Зейме и такой же младший состав канцелярии затмевают собою наш департамент. Поле битвы осталось все же за мною в тот день, когда я объявил Колосову, что по протекции Б. В. Штюрмера в наш департамент определен на службу Евгений Самуилович Фогель, сын кременчужского врача-еврея.
Однажды Колосов, не без гордости, сообщил мне, что он подал рапорт по начальству с просьбой, чтобы его принял по личному делу министр финансов Коковцев. Директор, вице-директор, начальники отделений всполошились и каждый в отдельности пытался узнать у Колосова, какое может быть у помощника столоначальника личное дело к министру? Сперва В. Н. Коковцев предложил своему микроскопическому подчиненному передать ему "личное" дело через свое непосредственное начальство, но когда Колосов заявил, что дело у него конфиденциальное, то В. Н. Коковцев назначил ему аудиенцию. Между министром и помощником столоначальника произошел следующий диалог:
- Вы желали меня видеть? По какому делу?
- У меня просьба к вашему высокопревосходительству.
- Излагайте.
- Я три года служу в министерстве финансов на иногородческих окраинах; хотел бы послужить в России.
- Я вас не понимаю. Мне доложили, что вы служите в кредитной канцелярии.
- Да, это верно. Но два года я пробыл в отделении, где служат одни немцы, и полтора года - в отделении у Менжинского, где, кроме меня, русских нет. Я хотел бы послужить хотя бы на русской окраине.
- А если я вас назначу в Сибирь?
- Буду глубоко признателен.
Через полгода, после этого разговора, Колосов выдержал экзамен и был назначен податным инспектором в Читу, Забайкальской области. С тех пор я его никогда не видел.
Я рассказал этот эпизод совсем не для того, чтобы присоединиться к точке зрения Колосова. Напротив, случай с Колосовым дает основание опровергнуть ту неправду, которая тенденциозно распространялась в некоторых органах нашей печати и в заграничном общественном мнении, об угнетении в России некоторых национальностей. О немецком засильи у нас стали открыто писать со времени Великой войны. Следовательно, немцев мы никогда не угнетали. Но разве мы угнетали поляков, чехов, сербов, болгар, армян, греков, грузин, татар? Мы всех их и представителей других самых разнообразных национальностей, рас и вероисповеданий не только не угнетали, а, наоборот, принимали с распростертыми объятиями, окружали заботой, вниманием, предоставляли им лучшие места, не только приглашали их в свое общество, сближались, роднились, но награждали титулами и возносили на верхи власти и влияния. У нас были целые уезды, заселенные сербами (Славяносербский уезд Екатеринославской губ.), были земледельческие колонии греческие, итальянские, немецкие, чешские; горнозаводские районы: уральский и южный, кишели французами и бельгийцами. В Крыму, заведуя в 1915 году ликвидацией немецкого землевладения (самая высокая культура, какую я когда-либо видел в России), я обнаружил деревни с голландскими выходцами. Для всех у нас находилось место, все, кто хотел работать, благоденствовали, богатели, процветали и, что в особенности ценно, делались душой чисто русскими людьми. Мы предоставляли все права и преимущества иностранцам, но мы иностранцами не угнетали хозяина страны - русского народа. Теперь же воочию убедились, чего добивались те, кто обвинял прежнюю Россию в угнетении инородцев. Инородцы, захватив власть, взяли в клещи несчастный русский народ, и ныне в триэссерии никто пикнуть не смеет о каком бы то ни было засильи.
Отрекшийся от престола предпоследний Шах персидский много лет жил, вместе со своей многочисленной свитой и гаремом в отведенной ему великолепной вилле на Малом Фонтане в окрестностях Одессы. Ежегодно на новый год и в день рождения Шаха одесский градоначальник в полной парадной форме приносил ему от имени Государя поздравление. Даже последний португальский король Эммануэль, после потери своей короны, только вследствие сурового климата, не обосновался в Петербурге. Я помню его изящную тоненькую фигуру во фраке в Мариинском театре, когда он, сидя в первом ряду партера, оживленно беседовал с министром Двора Фредериксом.
У нас при министре внутренних дел состоял генерал-от-кавалерии Чингиз-Хан, очень интересный собеседник и бывалый вояка; он сохранил чисто монгольский тип; я был с ним знаком лично. Он так искренне любил Россию и русскую культуру, что едва ли согласился бы возглавить евразийское движение, в виду его фальши и искусственности. Чиновником особых поручений при казанском губернаторе был Шамиль, один из сыновей знаменитого Имама. Ему очень хотелось и не удавалось попасть в камер-юнкеры. Светлейшие князья Сайн-Виттенштейны служили в конвое Государя; они не говорили по-немецки и совершенно обрусели так же, как и жившие у нас представители других немецких властительных домов: князья Лихтенштейны, графы Фалькенштейны и бароны Сталь-фон-Гольдштейны. Светлейшие князья Грузинские и Имеретинские занимали высокие посты на государственной службе: св. кн. Грузинский был Виленским губернатором, а затем почетным опекуном, а св. кн. Имеретинский - Варшавским генерал-губернатором и командующим войсками. Карым-Гирей был помощником Кавказского наместника. Св. князья Мингрельские, кажется, нигде не служили, но имели придворное звание. Граф Краинский - потомок владетелей Кроатии. Абаза - из господарей Валахии. Претендент на Албанский престол Кастриото-Скандербег-Дрекалович был тайным советником и сенатором. К числу других претендентов, при желании, можно отнести: Ватаци, Комненов-Варваци, кн. Кантакузен, Гика, кн. Дабижа, кн. Гедройц, князей Тундутовых, Стурудза, Кантемиров и др. Потомки ирландских королей, графы О'Рурк и Обриен де Ласси были инженерами. Представители всех этих исторических фамилий жили и процветали в России. Служили в наших войсках также:
Ханы Иомудские (курды), Нахичеванские, Эриванские и др. На моей памяти в Петербурге умер отставной полковник русской службы престарелый князь Лузиниан, потомок королей Кипрских и Иерусалимских Гвидо-Лузинианов, получивших престол после одного из крестовых походов. Они вели свое происхождение от владетельного дома Пуатье, считавшего своей родоначальницей фею Мелузину, покровительницу Франции.
Быть может, Россия покровительствовала только белой кости и голубой крови? Как будто нет. Мы выдвигали и оценивали всех не по крови, а по заслугам и способностям. Сербы: Милорадович получил графский титул, он был героем Бородина, граф Дибич-Забалканский был фельмаршалом, а граф Зорич прославился как основатель кадетского корпуса в Шклове. Знаменитый защитник Баязета полковник Штоквич был тоже серб; на моей памяти целый ряд сербов занимали у нас выдающиеся положения: генерал Субботич был сперва приамурским, а потом Туркестанским генерал-губернатором и командующим в этих округах войсками; генерал Бабич был начальником Кубанской области и наказным атаманом Кубанского казачьего войска; Катеринич был Харьковским губернатором, шталмейстером, а затем сенатором; сенаторами были:
Маркович, Вуич, Коростовец и Живкович; другой Живкович был герольдмейстером, а третий брат был в свите Его Величества генерал-майором. В самом блестящем гвардейском гусарском полку служили в чине полковников сербские выходцы: Княжевич, впоследствии свитский генерал и Таврический губернатор, и Шевич; Булатович из поручиков ушел в монахи. Два брата Мирковичи служили в Преображенском полку, а затем были вице-губернаторами. Командующим Императорской главной квартирой был генерал-адъютант Максимович; генерал Мешетич был начальником штаба войск гвардии и Петербургского военного округа; генерал-лейтенант Томич был членом совета министра внутренних дел; один Савич управлял земским отделом нашего министерства, а другой был сперва начальником штаба корпуса жандармов, а потом Киевским губернатором. Были известны инженеры на больших постах: Югович, Вукотич и Милошевич. Был серб известный губернатор Янович, впоследствии сенатор. Депрерадович был предводителем дворянства. Советником губерского правления в Твери служил граф Симонич - серб. Графы Подгоричане-Петровичи - далматинцы, служили на военной службе; генерал Дабич командовал полком гвардейских конно-гренадер.
Разве мы угнетали поляков или не давали им хода? Нет. Вся родовая польская аристократия: князья Святополк-Мирские, Радзивиллы, Сапеги, Сангушки, Пузыны, Любомирские, Друцкие-Любецкие, Масальские, графы Велепольские, маркизы Гонзаго-Мышковские, графы Потоцкие, Замойские, Броэль-Плятеры, Пршездецкие, Ржевусские, Лубенские - все были обласканы при Дворе, имели высокие придворные чины и звания; многие из них занимали видные, влиятельные и почетные должности на государственной службе. Супруга министра Двора графа Фредерикса была полька Ядвига Эмильевна. Дочь государственного контролера Тертия Ивановича Филиппова вышла замуж за генерал-контролера поляка Корибут-Дашкевича. С. А. Поклевский-Козелл до сих пор русский (белый) посланник в Румынии. Трем братьям Поклевским-Козелл принадлежали огромные богатства на Урале. Наши ведомства: путей сообщения, горное, лесное, акциозное и частью судебное включали в свой состав большое количество полезных для России поляков. Строитель Николаевского моста - Кербедз; его сын был председателем правления Владикавказской железной дороги; известные строители железных дорог: Быховец, Стульгинский, гр. Лубенский, Подгурский, Свенцицкий, Урбанский; министр путей сообщения Кригер-Войновский; члены инженерного совета: Станислав Игнатьевич Бекзецкий и Станислав Константинович Куницкий; начальник Закавказских железных дорог Фердинанд Донатович Рыдзевский, управляющий Гербы-Келецкой железной дорогой Владислав Леопольдович Якубовский, начальник работ Петербургского порта т. с. Владислав Юлианович Руммель, председатель порайонного комитета д. с. с. Генрих Осипович Лесинский, помощник начальника Московского округа путей сообщения д. с. с. Люциан Иванович Корчинский, инспектор судоходства д. с. с. Владимир Корнелиевич Бржеский, помощник начальника Северо-Западных железных дорог Жолкевич, начальник Уральского горного округа т. с. Боклевский, председатель горного совета т. с. Иосса, директор лесного департамента Кублицкий-Пиоттух. Ряд поляков были видными сенаторами: первоприсутствующий Желеховский, Глищинский, Малаховский, Дыновский, Рыдзевский, Бентовский (б. тов. министра иностранных дел), Трусевич, Чарторийский, Завадский; известные профессора: т. с. Зеленский, Петражицкий, Фойницкий; адвокаты: Ледницкий, Спасович и пр.; прокуроры: Томашевский, Зубелевич и др. Много поляков и лиц польского происхождения служило на видных административных постах: Виленский, Ковенский, Гродненский генерал-губернатор Кршивицкий, Иркутский - Пильц; помощник Финляндского генерал-губернатора - Липский; губернаторы: Пермский - Цехановецкий, Ставропольский - Янушкевич, Тифлисский - Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский, Вологодский - Лаппа-Старженецкий, Кутаисский - Словачинский, Акмолинский - Масальский-Кошура, Карсский - Сущинский, Дагестанский - Вольский, Елизаветпольский - Подгурский. Киевский полицмейстер - Пихорский, Петербургские - генералы Галле и Дворжицкий. Высокие посты в армии часто занимались поляками. Командующими войсками округов были: полные генералы, Московского - Мрозовский (Иосиф Иванович), Казанского - Сандецкий (Александр Генрихович), Виленского - Гурчин; командиры корпусов: Крживоблоцкий, Церпицкий, Клембовский (Наполеон) и Войшин-Мудрас-Жилинский. Начальники кавалерийских дивизий: Довбор-Мусницкий, Серпутовский, Желиговский, Орановский, Ржевусский, Карницкий, Пржевлоцкий; наказный атаман Амурского казачьего войска и военный губернатор Амурской области Громбчевский, генерал Кондзеровский служил в главном штабе. Броневский был советником посольства в Берлине. Иосиф Иосифович Падеревский, брат бывшего президента Польской республики, был талантливым учителем математики моей жены в полтавской гимназии. В центральном управлении министерства внутренних дел при мне служили: директор канцелярии Столыпина Иосиф Грацианович Кнолль, директор департамента полиции Добржанский, члены совета министра: Пестржецкий, Зайончковский, Пшерадский; князь Масальский был директором департамента в министерстве земледелия; директор департамента духовных дел - Болеслав Петкевич. Блистала балерина Кшесинская в нашем балете. Значительное количество офицеров лучших полков нашей кавалерии были поляки, некоторые гвардейцы состояли в свите Государя - графы Пшездецкий, Велепольский и Замойский. Последний в печальные дни отречения Государя Николая II проявил все качества, свойственные истинному поляку, рыцарю без страха и упрека, джентльмену и достойному носителю этой знаменитой аристократической фамилии.
Есть ходячее мнение, что у нас не давали хода евреям и угнетали их, не допуская на государственную службу. Надо признать фактом, что многие евреи выдвинулись и заняли выдающееся положение на поприще свободных профессий: в журналистике, адвокатуре, профессуре, медицине, торговле. Но и на государственной службе многие пробили себе дорогу и заняли высокие посты. Знаменитый русский канцлер и министр иностранных дел времен Николая I граф Нессельроде родился от отца бельгийца и матери, франкфуртской еврейки. Его потомки были видными русскими государственными деятелями. Еврейская кровь была у министра финансов Николая I графа Канкрина, министра Двора графа Фредерикса и у потомков по женской линии вице-канцлера Петра Великого графа Шафирова (Шапиро), обер-прокурора святейшего синода Самарина, бывшего московского губернского предводителя дворянства, и у члена государственного совета Семенова-Тянь-Шанского, что было заметно по их внешности. Также у члена государственного совета статс-секретаря Перетц, директора Александровского лицея шталмейстера Саломон; сенаторов: Гредингера, Утина, Позена и бывшего товарища министра юстиции Гасмана; вице-директора министерства юстиции Гальперина; заведующего церемониальной частью министерства Двора гофмейстера Кониара; у ряда дипломатов с фамилией Гирс - один был министром; потомки бывших придворных банкиров бароны: Штиглиц, Фелейзен, Капгер были тайными советниками; евреи члены суда: Саратовского - Тейтель, Архангельского - Варшавский и Пограничного - Мейер достигли - первый чина действительного, а два других - статского советника; начальником канцелярии управления Красного Креста был А. Д. Чаманский; в департаменте полиции служили: Гурович и Виссарионов - оба занимали высокое положение; И. Я. Гурлянд был членом совета министра внутренних дел, а А. О. Немировский - сперва Саратовским городским головой, а затем по выбору П. А. Столыпина - управляющим городским отделом министерства внутренних дел. Много было на государственной службе евреев среди инженеров, в особенности гражданских. Среди инженеров путей сообщения выделились: Верблюнер, Абрагамсон, Богуславский, Нахман и мн. другие. Лейб-медик Гирш, знаменитый харьковский окулист Гиршман, известные строители железных дорог: барон Кроненберг, Блиох, Поляков и Варшавский были тайными советниками. Солистом Его величества был венгерский еврей Ауэр. Действительными статскими советниками были: Проппер, Нотович, Вейнер (его сын служил в министерстве иностранных дел), доктор Гордон, знаменитый профессор Захарьин, барон Гинзбург, профессор Лондон и банкиры - Манус и Утин. Бродские были предводителями дворянства в Екатеринославской губернии. Все перечисленные лица были талантливые люди, а большинство, и достойнейшие деятели.
Армяне иногда любили поплакаться, жалуясь на то, что их, будто, не выдвигали. А гр. Лорис-Меликов? Почти диктатор. Виленский генерал-губернатор Каханов, его родной брат, был товарищем министра внутренних дел; министр народного просвещения гр. Делянов; министр юстиции, впоследствии председатель государственного совета Акимов; знаменитые генералы: Батьянов, Лазарев, Тер-Гукасов; занимали высокие посты князья Аргутинские-Долгоруковы, ведущие свое происхождение от Ассиро-Вавилонских царей (Артаксеркс III-й Долгая Рука). Много армян служило в контроле - товарищем государственного контролера был армянин Меликов. Никогда не жаловались на угнетение татары. Князь Юсупов был самым богатым человеком в России. Помню даровитых татар: первоприсутствующего сенатора Шахова, его племянника военного губернатора Забайкальской области и наказного атамана Забайкальского казачьего войска генерал-лейтенанта Мустафина, перед тем известного туркестанского деятеля, а впоследствии одесского градоначальника; завоевателя Мерва Максут-Бек-Али-Хан-Аварского, проще генерала Алиханова; князей Чегодаевых-Татарских и Саконских. Командующим войсками в Одессе был генерал Эбелов. Начальник кавалерийской дивизии князь Девлет-Кильдеев; целая серия известных Туган-Мирза-Барановских, Казем-Беков и многие другие занимали видные положения. Гарабурда служили в войсках.
Греки больше и успешно занимались коммерцией, но и из их рядов выделилось немало звезд первой величины: командующий войсками в Москве генерал Апостол Спиридонович Костанда (его жена Агафоклея Александровна); ставропольский губернатор Никифораки; начальник управления железных дорог инженер Плакида; советники посольства в Париже, очень богатые люди, Севастопуло и Базили; секретарь посольства в Лондоне Ону; Минский губернский предводитель дворянства, владелец многих тысяч десятин земли, камергер Папа-Афанасопуло; Одесский городской голова, тайный советник Маразли; Родоконаки, князь Мурузи, Маврокордато, член совета министра внутренних дел К. Д. Кафафов; графы Капнисты достигли высоких степеней. Интересно отметить, что граф Иоанн Каподистрия - впоследствии президент Греции - с 1816 г. по 1822 г. был русским министром иностранных дел.
Не только чехов, немцев, французов и шведов мы окончательно руссифицировали, но мы пригревали на своей широкой груди и португальцев, итальянцев, испанцев, голландцев, датчан и даже абиссинцев, делая из них чисто русских людей. Из итальянцев помню маркиза Паулуччи, бывшего кавалергарда и, как это ни странно, предводителя дворянства одного из уездов Казанской губернии; маркиза Кампанари, Камбиаджио - оба гвардейские офицеры; Приамурского генерал-губернатора шталмейстера Гондатти (сын унтер-офицера музыканта); управляющего казенной палатой в Москве Урсати; товарища управляющего государственным банком Цакони; начальника дворцовой полиции Герарди; генерала Грозмани; дипломата Персиани; председателя Владимирского окружного суда Сципиона-де-Кампо; старшего адъютанта главного морского штаба Зилоти, его брата, известного музыканта; полковника графа Карузо, вице-директора министерства народного просвещения Бертольди.
Чехи у нас прочно осели в ведомстве народного просвещения и работали в качестве агрономов. Чуть ли не четверть всего педагогического персонала в России, в особенности директора, инспектора и учители классических языков в гимназиях были чехи. До сих пор просыпаюсь иногда ночью в холодном поту, видя во сне нашего латиниста Горела, заставляющего гимназистов 7 и 8 классов переводить Юлия Цезаря с латинского на греческий язык. Почти все дирижеры военных оркестров и многие профессора в консерваториях были чехи. Все помнят знаменитого дирижера Мариинской оперы Направника. Управляющими большими экономиями и сахарными заводами на юге были преимущественно чехи, немцы, поляки и латыши. Из чешских деятелей в России я знал педагогов: известного киевского директора гимназии Петра Поспишеля и ректора харьковского университета профессора Нетушила.
Из венгерцев при мне выделились: командир корпуса Эрдели, его брат был Минским губернатором; придворный художник Зичи, чины министерства финансов: действительный статский советник Орлбай и Белицай; судебные деятели: Подерни, Мессарош и Веселый-Весели; на военной службе были: граф Текели и Палавичини.
Особенными симпатиями и любовью при Дворе и во всех слоях русского общества пользовались представители кавказских племен и горских народностей. Я помню, какими щедрыми царскими милостями был засыпан Кавказ в 1902 году, во время празднования столетия присоединения Грузии к России; те же милости были дарованы и жителям Бессарабии в 1912 году, когда исполнилось сто лет присоединения к нам Бессарабии. Нужно ли перечислять фамилии всех храбрых кавказских генералов и даровитых гражданских деятелей, отличившихся на разных поприщах службы? Они и без меня всем хорошо знакомы. Назову несколько: князь Шервашидзе лично состоял при Императрице Марии Федоровне; высокие посты занимали князья: Орбелиани, Дадиани, Гуриэли, Цициановы, Чавчавадзе, Накашидзе, Дадешкельяни, Цулукидзе, Микеладзе, генералы: Абациев, Карангозов, Баратов. Известна необычная карьера скромного жителя г. Кутаиса брадобрея Императора Павла 1-го Кутайсова, впоследствии возведенного в графы. Его внук был на моей памяти Иркутским генерал-губернатором. Большое количество туземцев имели придворные чины и звания, много было фрейлин при Императрицах из кавказских аристократок. Нигде, кажется. Государя и Великих Князей народ не встречал с таким неподдельным энтузиазмом, как на Кавказе. Просто и непосредственно выражающее свои чувства население, понимало искренюю любовь к нему и заботы об его благе Державного Хозяина Земли Русской. Среди бессарабцев своим русским патриотизмом известны: Крушеван, Пуришкевич и Крупенские. Московским губернатором был Кристи; молдованин Лев Аристидович Кассо был министром народного просвещения.
Коренные французы и французские эмигранты играли у нас не малую роль. К московской финансовой аристократии принадлежали всем известные: Брокары, Сиу, Ралле, Жиро и др. При министре внутренних дел Маклакове самым сильным кандидатом на должность Московского городского головы оказался Катаур, всеми уважаемый деятель, преданный России и русской государственности. Маклаков нашел неудобным, чтобы первопрестольную столицу представлял француз римско-католического вероисповедания. Велись длительные переговоры, пока в городские головы не попал М. В. Челноков. Мать Н. И. Гучкова, урожденная Вакье, была француженка и католичка. Всероссийскую известность приобрели французы создатели Одессы - Ришелье, Ланжерон и де-Рибас; писатель граф Салиас-де-Турнемир; министры путей сообщения: Гюббенет и Посьет; русский посол в Пекине Ласар; сенатор де-Каррьер; академики-архитекторы граф Рошфор и Сюзор; семья Бенуа. Начальницей Полтавского женского института на моей памяти была г-жа Пезе-де-Корваль; Варшавский генерал-губернатор Скалон; Петербургский градоначальник Фуллон; знаменитый коннозаводчик граф Рибопьер; композитор инженер-генерал Цезарь Кюи; губернские предводители дворянства в Курске: граф Доррер и граф Монтрезор; начальник главного управления по делам печати, впоследствии сенатор, Бельгард, брат его был Орловским вице-губернатором; известная семья русских государственных деятелей Нейдгарт (их предок служил в армии Лефорта); московский губернский предводитель дворянства Базилевский и член совета министра внутренних дел Невианд, кажется тоже французского происхождения. Во флоте служил Патон-Фантон-де-Верайон; в гвардии: Дельсаль; Жирар-де-Сукантон командовал синими кирасирами; Шедевр, Дюбрейль Эшапан, Соваж, Геруа; Шарпантье командовал гродненскими гусарами; де-Вейль. В нашем министерстве: директор департамента полиции Брюн де-Сант-Гипполит и секретарь министра Анро де-Бюи Гинглятт, товарищ обер-прокурора Сената Евгений Иосифович Шарко; три брата Меранвиль де-Сент-Клер служили в корпусе жандармов. Один из них впоследствии восстановил свой титул маркиза; графы Шамборант, де-Бальмен, де-Роган, граф Тулуз де-Лотрек, Лакиер, графы Конде-Марквот Рейнгартен - служили в кавалерии; секретарем Дворянского банка был Мольво; в прокурорском надзоре служил И. К. Сабо; пермский выходец граф де-Парм был земским начальником в Харьковской губернии. По-французски он говорил плохо, по-русски с сильным малороссийским акцентом, зато малороссийским языком владел в совершенстве. Известны русские аристократические семьи: Петипа и Пуаре. Португалец де-Фарио де-Кастро состоял уездным предводителем дворянства по назначению в Ковенской губернии. Его отец был камергер португальского Короля, женившийся на русской на острове Мадере и затем осевший в России. Он кончил Александровский лицей и по-португальски не говорил. Граф Мендоза де-Бутело и Бутми де-Кацман были обрусевшими испанцами и служили в кавалерии. Потомки шотландских рыцарей Лермонтовы служили в гвардии; граф Толь был Петербургским губернатором и членом государственного совета; генерал-адъютант Клейгельс был С.-Петербургским градоначальником.
Тульским губернским предводителем дворянства был датчанин фон Геника, его сын Ростислав Владимирович был профессором Харьковской консерватории; известная семья ученых и астрономов Струве, также датского происхождения. Помню румын: профессоров Бузескула и Гредескула. Выходцами из Голландии были: финляндский генерал-губернатор граф Гейден; известные генералы: фон-дер-Лауниц, фон-дер-Ховен, Левис-оф-Менар, фан-дер-Флит. Ван-Зон был земским начальником; его жена, рожденная графиня Комаровская, славилась, как знаменитая наездница; Бойеав-Геннес был Гродненским вице-губернатором, его сын служил в Конном полку. Англичане, три брата Крейтон, служили в Преображенском полку; двое из них были губернаторами; генерал Шутлеворт служил в генеральном штабе; Трувеллер - во флоте, а унтер-офицер Шервуд, выдавший при Николае 1-м заговор декабристов, получил к своей фамилии добавку "Верный"; графы Барклай-де-Толли тоже английского происхождения. Родственник тибетского Далай-Ламы д-р Бадмаев был действительным статским советником; Ганнибал окончил училище Правоведения и был адвокатом; два абиссинца (родственники Негуса Менелика) состояли юнкерами Николаевского кавалерийского училища. Их привез из Абиссинии мой дядя, известный путешественник Н. С. Леонтьев, бывший улан Его Величества, получивший от Менелика графский титул за победу, одержанную в 1896 г. абиссинцами над итальянцами при Адуэ. В этой войне Леонтьев был главным военным советником Негуса, который назначил его потом генерал-губернатором экваториальных областей Абиссинии. Благодаря полезной деятельности Леонтьева, у нас в начале этого столетия завязались добрые отношения с Абиссинией.
В придворном ведомстве служили: обер-гофмаршал граф Бенкендорф; Грюнвальд управлял конюшенной частью; Гессе был дворцовым комендантом; в конце 1916 г. помощником дворцового коменданта был Гроттен; театральной конторой управлял барон Кистер. Однажды меня командировали за справкой в военное министерство. Я посетил военного министра Ридегира, начальника главного штаба Эверта и генерала Эльснера. Из немцев все знают министров, кроме уже упомянутых: Бунге, Зенгера, Шванебаха, Шварца, Шафгаузена-Шенберг-Экк-Шауфуса, Саблера, Риттиха, Барка; председателями правительства были: Витте и Штюрмер; генерал-губернаторами были: в Финляндии - Бекман, Герард, фон Зейн, в Прибалтике - барон Меллер-Закомельский, в Москве - Гершельман, в Вильне - Фрезе, Приамурский - Унтербергер, степной - Шмит, Туркестанский - Кауфман. Десять процентов всех губернаторов и вице-губернаторов были с немецкими фамилиями - большинство прибалтийцы; губернскими предводителями дворянства были: Нижегородский - фон Брин и Харьковский граф Ребиндер. У нас было шесть генералов братьев Зандер, два генерала Гилленшмидт, несколько генералов баронов Кульбарс, один из них -командующий войсками в Одессе; в Вильне командовал войсками округа Ренненкампф; Петербургские градоначальники: Грессер, фон Валь, Балк; помощники градоначальника: Фриш и Вендорф; Петербургские - губернатор граф Адлерберг, вице-губернатор Лилиенфельд-Тоаль; Московский градоначальник барон Медем; Ростовский на Дону граф Коцебу Пиляр фон Пильхау. Донской атаман: граф Граббе, а перед ним барон Таубе. Последний командовал ранее отдельным корпусом жандармов и при нем были: начальник штаба Гершельман, помощник его барон Медем, старший адъютант фон Маас и секретарь Гоппе. Когда я, по делам службы, был командирован в Москву, я застал: командира гренадерского корпуса генерала Экк, начальника штаба Плеве, градоначальника Райнбота, помощников его - Модля (чех) и Заккита (латыш); управляющего канцелярией Дуропа; председателя губернской земской управы Шлиппе; командира жандармского дивизиона барона Людингаузена-Вольф; полицмейстера барона Коттена. В Варшаве помощниками генерал-губернатора были: генерал Утгоф и Эссен; губернатор барон Корф, вице-губернатор граф Лидерс-Веймарн; прокурор судебной палаты Гессе; президент города камергер Миллер; обер-полицмейстер барон Нолькен; управляющий правительственными театрами фон Гершельман; начальник округа путей сообщений Гиршинг; начальник жандармского управления Имзен; управляющий конторой государственного банка барон Тизенгаузен и т. д. Многими гвардейскими полками и кавалерийскими армейскими командовали лица с немецкими фамилиями: Дерфельден, барон Мейендорф, граф Мантейфель, барон Бистром, барон Остен-Дризер, Гернгрос и проч.
Особенно памятна мне командировка в Костромскую губернию. Я объехал и обревизовал в административном отношении все 12 уездов. Был в Костроме, Нерехте, Кинешме, Юрьевце, Макарьевске (на Унже), Кологриве, Варнавине, Галиче, Ветлуге, Чухломе, Солигаличе и Буе. Из 12 исправников только в Нерехте, Кологриве и Буе оказались русские, остальные восемь были поляки и один латыш. Когда о причине этого я спросил костромского полицмейстера, фамилию которого забыл, но имя и отчество помню ясно: Витольд Казимирович, - он мне объяснил, что бывший Вологодский губернатор Лаппа-Старженецкий, в свое время, привез с собою большое количество младших чинов полиции поляков и они, с годами повышаясь, стали постепенно рассасываться в соседние губернии на более высокие должности.
Итак, факты, имена и положения свидетельствуют о том, что мы никого, никогда не угнетали, а, наоборот, стремились сделать из России Вселенскую Державу. Теперь, познакомившись с заграницей, мы многому научились, и на опыте узнали, что значит демократический лозунг: "свобода, равенство и братство". Есть ли еще, кроме старой России, хоть одна страна в мире, где так свободно жилось всем, где равенство и братство применялись не на словах, а на деле? Пусть на этот вопрос искренно ответит каждый, кто прочтет эти беглые строки. Они далеко не полны, но то, что написано, сообщено правильно. С детства я знал все эти имена, многих в жизни встречал, с большинством был знаком лично. Писался этот очерк без всяких документов и вспомогательных материалов, по беженскому положению, на память.
Мы широко и сердечно впитывали всех и вся, и думали, что Россия сама собою и естественно сделается Третьим Римом. Враги наши, однако, не дремали. Величие России оказалось всем не наруку, и в священном Кремле вот уже более десяти лет, при общем попустительстве, хозяйничает кровожадный третий интернационал... Не следует, однако, унывать, - историческая миссия России еще впереди:
"Перетерпев судеб удары, - Окрепнет Русь..."
Но и теперь своевременно признать, что наша окраинная политика, в особенности с начала восьмидесятых годов прошлого столетия, велась не всеми правильно и дальновидно. В самой России мы искренно привлекали к себе сердца инородцев, не делая никакого различия между ними и коренными русскими людьми, и в то же время, обогащая окраины экономически, мы озлобляли их интеллигенцию мелочными, не нужными и раздражающими мероприятиями. Подбор русских деятелей и администраторов на окраинах бывал иногда неудачным. Они фатально и бессмысленно портили добрые отношения с инородцами. Теперь мы пожинаем плоды.
Источник
"Я кончил московский университет в один год с моим другом Александром Алексеевичем Колосовым, большим оригиналом, очень остроумным, образованным и начитанным человеком. Он отличался скромностью и обостренным чувством патриотизма и национализма. Колосов поступил в 1900 году на службу в кредитную канцелярию министерства финансов, я - в департамент общих дел. Почти одновременно мы были назначены помощниками столоначальника и козыряли друг перед другом важными делами, вершителями коих мы были в те счастливые дни. Колосов, однако, шел впереди меня: за два года службы его дважды со старшими чиновниками кредитной канцелярии посылали курьером отвозить кредитные бумаги. Раз в Париж, а другой раз в Лондон. Я о командировках не только в Лондон, но и в Царевококшайск не мог тогда и мечтать. Колосов постоянно жаловался мне на засилье инородцев в кредитной канцелярии и уверял меня, что скоро разучится говорить по-русски. Я, сознавая свою вину перед Колосовым (Палеолог - инородец), старался оправдаться перечислением старших чинов тогдашнего министерства внутренних дел. Министром у нас был Плеве, товарищем его барон Икскюль фон-Гильденбандт, командиром корпуса жандармов фон-Валь, директором департамента общих дел Штюрмер, вице-директорами фон-Бюнтинг и Финне; во главе земского отдела стоял Савич и т. д. Видя, что тузы нашего ведомства не могут ослабить огорчений Колосова, я называл ему по фамилиям состав нашего департамента. У нас в те времена служили: барон фон-Таубе, два барона фон-дер-Остен-Сакена, два барона Гревеница, бароны: Штакельберг, Нолькен, Клейст и Бистром; Штехер, Коцебу, Шульц, Миллер, Ман - большинство лютеране; далее шли поляки: графы Грабовский и Ледоховский, Мицкевич, Григорович, Ивицкий; французы: Паризо де-ла-Валет, Граве и Латернер - почти все католики; серб Савич; болгарин Дмитри; финляндец гр. Армфельд; греки: Ханжогло, Алфераки, Кондоиди, Хартулари, Челебидаки, Ревелиоти; итальянец Якоби; кавказцы: князья Андроников и Абашидзе; армянин Тер-Григорианц; были и русские. Мои речи мало утешали Колосова, и он мне наносил удары чинами кредитной канцелярии. Он почему-то думал, что директор Болеслав Фомич Мальшевский, вице-директор фон-Замен, начальники отделений: Менжинский, фон-Мебес, Кюхельбекер, фон-Зейме и такой же младший состав канцелярии затмевают собою наш департамент. Поле битвы осталось все же за мною в тот день, когда я объявил Колосову, что по протекции Б. В. Штюрмера в наш департамент определен на службу Евгений Самуилович Фогель, сын кременчужского врача-еврея.
Однажды Колосов, не без гордости, сообщил мне, что он подал рапорт по начальству с просьбой, чтобы его принял по личному делу министр финансов Коковцев. Директор, вице-директор, начальники отделений всполошились и каждый в отдельности пытался узнать у Колосова, какое может быть у помощника столоначальника личное дело к министру? Сперва В. Н. Коковцев предложил своему микроскопическому подчиненному передать ему "личное" дело через свое непосредственное начальство, но когда Колосов заявил, что дело у него конфиденциальное, то В. Н. Коковцев назначил ему аудиенцию. Между министром и помощником столоначальника произошел следующий диалог:
- Вы желали меня видеть? По какому делу?
- У меня просьба к вашему высокопревосходительству.
- Излагайте.
- Я три года служу в министерстве финансов на иногородческих окраинах; хотел бы послужить в России.
- Я вас не понимаю. Мне доложили, что вы служите в кредитной канцелярии.
- Да, это верно. Но два года я пробыл в отделении, где служат одни немцы, и полтора года - в отделении у Менжинского, где, кроме меня, русских нет. Я хотел бы послужить хотя бы на русской окраине.
- А если я вас назначу в Сибирь?
- Буду глубоко признателен.
Через полгода, после этого разговора, Колосов выдержал экзамен и был назначен податным инспектором в Читу, Забайкальской области. С тех пор я его никогда не видел.
Я рассказал этот эпизод совсем не для того, чтобы присоединиться к точке зрения Колосова. Напротив, случай с Колосовым дает основание опровергнуть ту неправду, которая тенденциозно распространялась в некоторых органах нашей печати и в заграничном общественном мнении, об угнетении в России некоторых национальностей. О немецком засильи у нас стали открыто писать со времени Великой войны. Следовательно, немцев мы никогда не угнетали. Но разве мы угнетали поляков, чехов, сербов, болгар, армян, греков, грузин, татар? Мы всех их и представителей других самых разнообразных национальностей, рас и вероисповеданий не только не угнетали, а, наоборот, принимали с распростертыми объятиями, окружали заботой, вниманием, предоставляли им лучшие места, не только приглашали их в свое общество, сближались, роднились, но награждали титулами и возносили на верхи власти и влияния. У нас были целые уезды, заселенные сербами (Славяносербский уезд Екатеринославской губ.), были земледельческие колонии греческие, итальянские, немецкие, чешские; горнозаводские районы: уральский и южный, кишели французами и бельгийцами. В Крыму, заведуя в 1915 году ликвидацией немецкого землевладения (самая высокая культура, какую я когда-либо видел в России), я обнаружил деревни с голландскими выходцами. Для всех у нас находилось место, все, кто хотел работать, благоденствовали, богатели, процветали и, что в особенности ценно, делались душой чисто русскими людьми. Мы предоставляли все права и преимущества иностранцам, но мы иностранцами не угнетали хозяина страны - русского народа. Теперь же воочию убедились, чего добивались те, кто обвинял прежнюю Россию в угнетении инородцев. Инородцы, захватив власть, взяли в клещи несчастный русский народ, и ныне в триэссерии никто пикнуть не смеет о каком бы то ни было засильи.
Отрекшийся от престола предпоследний Шах персидский много лет жил, вместе со своей многочисленной свитой и гаремом в отведенной ему великолепной вилле на Малом Фонтане в окрестностях Одессы. Ежегодно на новый год и в день рождения Шаха одесский градоначальник в полной парадной форме приносил ему от имени Государя поздравление. Даже последний португальский король Эммануэль, после потери своей короны, только вследствие сурового климата, не обосновался в Петербурге. Я помню его изящную тоненькую фигуру во фраке в Мариинском театре, когда он, сидя в первом ряду партера, оживленно беседовал с министром Двора Фредериксом.
У нас при министре внутренних дел состоял генерал-от-кавалерии Чингиз-Хан, очень интересный собеседник и бывалый вояка; он сохранил чисто монгольский тип; я был с ним знаком лично. Он так искренне любил Россию и русскую культуру, что едва ли согласился бы возглавить евразийское движение, в виду его фальши и искусственности. Чиновником особых поручений при казанском губернаторе был Шамиль, один из сыновей знаменитого Имама. Ему очень хотелось и не удавалось попасть в камер-юнкеры. Светлейшие князья Сайн-Виттенштейны служили в конвое Государя; они не говорили по-немецки и совершенно обрусели так же, как и жившие у нас представители других немецких властительных домов: князья Лихтенштейны, графы Фалькенштейны и бароны Сталь-фон-Гольдштейны. Светлейшие князья Грузинские и Имеретинские занимали высокие посты на государственной службе: св. кн. Грузинский был Виленским губернатором, а затем почетным опекуном, а св. кн. Имеретинский - Варшавским генерал-губернатором и командующим войсками. Карым-Гирей был помощником Кавказского наместника. Св. князья Мингрельские, кажется, нигде не служили, но имели придворное звание. Граф Краинский - потомок владетелей Кроатии. Абаза - из господарей Валахии. Претендент на Албанский престол Кастриото-Скандербег-Дрекалович был тайным советником и сенатором. К числу других претендентов, при желании, можно отнести: Ватаци, Комненов-Варваци, кн. Кантакузен, Гика, кн. Дабижа, кн. Гедройц, князей Тундутовых, Стурудза, Кантемиров и др. Потомки ирландских королей, графы О'Рурк и Обриен де Ласси были инженерами. Представители всех этих исторических фамилий жили и процветали в России. Служили в наших войсках также:
Ханы Иомудские (курды), Нахичеванские, Эриванские и др. На моей памяти в Петербурге умер отставной полковник русской службы престарелый князь Лузиниан, потомок королей Кипрских и Иерусалимских Гвидо-Лузинианов, получивших престол после одного из крестовых походов. Они вели свое происхождение от владетельного дома Пуатье, считавшего своей родоначальницей фею Мелузину, покровительницу Франции.
Быть может, Россия покровительствовала только белой кости и голубой крови? Как будто нет. Мы выдвигали и оценивали всех не по крови, а по заслугам и способностям. Сербы: Милорадович получил графский титул, он был героем Бородина, граф Дибич-Забалканский был фельмаршалом, а граф Зорич прославился как основатель кадетского корпуса в Шклове. Знаменитый защитник Баязета полковник Штоквич был тоже серб; на моей памяти целый ряд сербов занимали у нас выдающиеся положения: генерал Субботич был сперва приамурским, а потом Туркестанским генерал-губернатором и командующим в этих округах войсками; генерал Бабич был начальником Кубанской области и наказным атаманом Кубанского казачьего войска; Катеринич был Харьковским губернатором, шталмейстером, а затем сенатором; сенаторами были:
Маркович, Вуич, Коростовец и Живкович; другой Живкович был герольдмейстером, а третий брат был в свите Его Величества генерал-майором. В самом блестящем гвардейском гусарском полку служили в чине полковников сербские выходцы: Княжевич, впоследствии свитский генерал и Таврический губернатор, и Шевич; Булатович из поручиков ушел в монахи. Два брата Мирковичи служили в Преображенском полку, а затем были вице-губернаторами. Командующим Императорской главной квартирой был генерал-адъютант Максимович; генерал Мешетич был начальником штаба войск гвардии и Петербургского военного округа; генерал-лейтенант Томич был членом совета министра внутренних дел; один Савич управлял земским отделом нашего министерства, а другой был сперва начальником штаба корпуса жандармов, а потом Киевским губернатором. Были известны инженеры на больших постах: Югович, Вукотич и Милошевич. Был серб известный губернатор Янович, впоследствии сенатор. Депрерадович был предводителем дворянства. Советником губерского правления в Твери служил граф Симонич - серб. Графы Подгоричане-Петровичи - далматинцы, служили на военной службе; генерал Дабич командовал полком гвардейских конно-гренадер.
Разве мы угнетали поляков или не давали им хода? Нет. Вся родовая польская аристократия: князья Святополк-Мирские, Радзивиллы, Сапеги, Сангушки, Пузыны, Любомирские, Друцкие-Любецкие, Масальские, графы Велепольские, маркизы Гонзаго-Мышковские, графы Потоцкие, Замойские, Броэль-Плятеры, Пршездецкие, Ржевусские, Лубенские - все были обласканы при Дворе, имели высокие придворные чины и звания; многие из них занимали видные, влиятельные и почетные должности на государственной службе. Супруга министра Двора графа Фредерикса была полька Ядвига Эмильевна. Дочь государственного контролера Тертия Ивановича Филиппова вышла замуж за генерал-контролера поляка Корибут-Дашкевича. С. А. Поклевский-Козелл до сих пор русский (белый) посланник в Румынии. Трем братьям Поклевским-Козелл принадлежали огромные богатства на Урале. Наши ведомства: путей сообщения, горное, лесное, акциозное и частью судебное включали в свой состав большое количество полезных для России поляков. Строитель Николаевского моста - Кербедз; его сын был председателем правления Владикавказской железной дороги; известные строители железных дорог: Быховец, Стульгинский, гр. Лубенский, Подгурский, Свенцицкий, Урбанский; министр путей сообщения Кригер-Войновский; члены инженерного совета: Станислав Игнатьевич Бекзецкий и Станислав Константинович Куницкий; начальник Закавказских железных дорог Фердинанд Донатович Рыдзевский, управляющий Гербы-Келецкой железной дорогой Владислав Леопольдович Якубовский, начальник работ Петербургского порта т. с. Владислав Юлианович Руммель, председатель порайонного комитета д. с. с. Генрих Осипович Лесинский, помощник начальника Московского округа путей сообщения д. с. с. Люциан Иванович Корчинский, инспектор судоходства д. с. с. Владимир Корнелиевич Бржеский, помощник начальника Северо-Западных железных дорог Жолкевич, начальник Уральского горного округа т. с. Боклевский, председатель горного совета т. с. Иосса, директор лесного департамента Кублицкий-Пиоттух. Ряд поляков были видными сенаторами: первоприсутствующий Желеховский, Глищинский, Малаховский, Дыновский, Рыдзевский, Бентовский (б. тов. министра иностранных дел), Трусевич, Чарторийский, Завадский; известные профессора: т. с. Зеленский, Петражицкий, Фойницкий; адвокаты: Ледницкий, Спасович и пр.; прокуроры: Томашевский, Зубелевич и др. Много поляков и лиц польского происхождения служило на видных административных постах: Виленский, Ковенский, Гродненский генерал-губернатор Кршивицкий, Иркутский - Пильц; помощник Финляндского генерал-губернатора - Липский; губернаторы: Пермский - Цехановецкий, Ставропольский - Янушкевич, Тифлисский - Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский, Вологодский - Лаппа-Старженецкий, Кутаисский - Словачинский, Акмолинский - Масальский-Кошура, Карсский - Сущинский, Дагестанский - Вольский, Елизаветпольский - Подгурский. Киевский полицмейстер - Пихорский, Петербургские - генералы Галле и Дворжицкий. Высокие посты в армии часто занимались поляками. Командующими войсками округов были: полные генералы, Московского - Мрозовский (Иосиф Иванович), Казанского - Сандецкий (Александр Генрихович), Виленского - Гурчин; командиры корпусов: Крживоблоцкий, Церпицкий, Клембовский (Наполеон) и Войшин-Мудрас-Жилинский. Начальники кавалерийских дивизий: Довбор-Мусницкий, Серпутовский, Желиговский, Орановский, Ржевусский, Карницкий, Пржевлоцкий; наказный атаман Амурского казачьего войска и военный губернатор Амурской области Громбчевский, генерал Кондзеровский служил в главном штабе. Броневский был советником посольства в Берлине. Иосиф Иосифович Падеревский, брат бывшего президента Польской республики, был талантливым учителем математики моей жены в полтавской гимназии. В центральном управлении министерства внутренних дел при мне служили: директор канцелярии Столыпина Иосиф Грацианович Кнолль, директор департамента полиции Добржанский, члены совета министра: Пестржецкий, Зайончковский, Пшерадский; князь Масальский был директором департамента в министерстве земледелия; директор департамента духовных дел - Болеслав Петкевич. Блистала балерина Кшесинская в нашем балете. Значительное количество офицеров лучших полков нашей кавалерии были поляки, некоторые гвардейцы состояли в свите Государя - графы Пшездецкий, Велепольский и Замойский. Последний в печальные дни отречения Государя Николая II проявил все качества, свойственные истинному поляку, рыцарю без страха и упрека, джентльмену и достойному носителю этой знаменитой аристократической фамилии.
Есть ходячее мнение, что у нас не давали хода евреям и угнетали их, не допуская на государственную службу. Надо признать фактом, что многие евреи выдвинулись и заняли выдающееся положение на поприще свободных профессий: в журналистике, адвокатуре, профессуре, медицине, торговле. Но и на государственной службе многие пробили себе дорогу и заняли высокие посты. Знаменитый русский канцлер и министр иностранных дел времен Николая I граф Нессельроде родился от отца бельгийца и матери, франкфуртской еврейки. Его потомки были видными русскими государственными деятелями. Еврейская кровь была у министра финансов Николая I графа Канкрина, министра Двора графа Фредерикса и у потомков по женской линии вице-канцлера Петра Великого графа Шафирова (Шапиро), обер-прокурора святейшего синода Самарина, бывшего московского губернского предводителя дворянства, и у члена государственного совета Семенова-Тянь-Шанского, что было заметно по их внешности. Также у члена государственного совета статс-секретаря Перетц, директора Александровского лицея шталмейстера Саломон; сенаторов: Гредингера, Утина, Позена и бывшего товарища министра юстиции Гасмана; вице-директора министерства юстиции Гальперина; заведующего церемониальной частью министерства Двора гофмейстера Кониара; у ряда дипломатов с фамилией Гирс - один был министром; потомки бывших придворных банкиров бароны: Штиглиц, Фелейзен, Капгер были тайными советниками; евреи члены суда: Саратовского - Тейтель, Архангельского - Варшавский и Пограничного - Мейер достигли - первый чина действительного, а два других - статского советника; начальником канцелярии управления Красного Креста был А. Д. Чаманский; в департаменте полиции служили: Гурович и Виссарионов - оба занимали высокое положение; И. Я. Гурлянд был членом совета министра внутренних дел, а А. О. Немировский - сперва Саратовским городским головой, а затем по выбору П. А. Столыпина - управляющим городским отделом министерства внутренних дел. Много было на государственной службе евреев среди инженеров, в особенности гражданских. Среди инженеров путей сообщения выделились: Верблюнер, Абрагамсон, Богуславский, Нахман и мн. другие. Лейб-медик Гирш, знаменитый харьковский окулист Гиршман, известные строители железных дорог: барон Кроненберг, Блиох, Поляков и Варшавский были тайными советниками. Солистом Его величества был венгерский еврей Ауэр. Действительными статскими советниками были: Проппер, Нотович, Вейнер (его сын служил в министерстве иностранных дел), доктор Гордон, знаменитый профессор Захарьин, барон Гинзбург, профессор Лондон и банкиры - Манус и Утин. Бродские были предводителями дворянства в Екатеринославской губернии. Все перечисленные лица были талантливые люди, а большинство, и достойнейшие деятели.
Армяне иногда любили поплакаться, жалуясь на то, что их, будто, не выдвигали. А гр. Лорис-Меликов? Почти диктатор. Виленский генерал-губернатор Каханов, его родной брат, был товарищем министра внутренних дел; министр народного просвещения гр. Делянов; министр юстиции, впоследствии председатель государственного совета Акимов; знаменитые генералы: Батьянов, Лазарев, Тер-Гукасов; занимали высокие посты князья Аргутинские-Долгоруковы, ведущие свое происхождение от Ассиро-Вавилонских царей (Артаксеркс III-й Долгая Рука). Много армян служило в контроле - товарищем государственного контролера был армянин Меликов. Никогда не жаловались на угнетение татары. Князь Юсупов был самым богатым человеком в России. Помню даровитых татар: первоприсутствующего сенатора Шахова, его племянника военного губернатора Забайкальской области и наказного атамана Забайкальского казачьего войска генерал-лейтенанта Мустафина, перед тем известного туркестанского деятеля, а впоследствии одесского градоначальника; завоевателя Мерва Максут-Бек-Али-Хан-Аварского, проще генерала Алиханова; князей Чегодаевых-Татарских и Саконских. Командующим войсками в Одессе был генерал Эбелов. Начальник кавалерийской дивизии князь Девлет-Кильдеев; целая серия известных Туган-Мирза-Барановских, Казем-Беков и многие другие занимали видные положения. Гарабурда служили в войсках.
Греки больше и успешно занимались коммерцией, но и из их рядов выделилось немало звезд первой величины: командующий войсками в Москве генерал Апостол Спиридонович Костанда (его жена Агафоклея Александровна); ставропольский губернатор Никифораки; начальник управления железных дорог инженер Плакида; советники посольства в Париже, очень богатые люди, Севастопуло и Базили; секретарь посольства в Лондоне Ону; Минский губернский предводитель дворянства, владелец многих тысяч десятин земли, камергер Папа-Афанасопуло; Одесский городской голова, тайный советник Маразли; Родоконаки, князь Мурузи, Маврокордато, член совета министра внутренних дел К. Д. Кафафов; графы Капнисты достигли высоких степеней. Интересно отметить, что граф Иоанн Каподистрия - впоследствии президент Греции - с 1816 г. по 1822 г. был русским министром иностранных дел.
Не только чехов, немцев, французов и шведов мы окончательно руссифицировали, но мы пригревали на своей широкой груди и португальцев, итальянцев, испанцев, голландцев, датчан и даже абиссинцев, делая из них чисто русских людей. Из итальянцев помню маркиза Паулуччи, бывшего кавалергарда и, как это ни странно, предводителя дворянства одного из уездов Казанской губернии; маркиза Кампанари, Камбиаджио - оба гвардейские офицеры; Приамурского генерал-губернатора шталмейстера Гондатти (сын унтер-офицера музыканта); управляющего казенной палатой в Москве Урсати; товарища управляющего государственным банком Цакони; начальника дворцовой полиции Герарди; генерала Грозмани; дипломата Персиани; председателя Владимирского окружного суда Сципиона-де-Кампо; старшего адъютанта главного морского штаба Зилоти, его брата, известного музыканта; полковника графа Карузо, вице-директора министерства народного просвещения Бертольди.
Чехи у нас прочно осели в ведомстве народного просвещения и работали в качестве агрономов. Чуть ли не четверть всего педагогического персонала в России, в особенности директора, инспектора и учители классических языков в гимназиях были чехи. До сих пор просыпаюсь иногда ночью в холодном поту, видя во сне нашего латиниста Горела, заставляющего гимназистов 7 и 8 классов переводить Юлия Цезаря с латинского на греческий язык. Почти все дирижеры военных оркестров и многие профессора в консерваториях были чехи. Все помнят знаменитого дирижера Мариинской оперы Направника. Управляющими большими экономиями и сахарными заводами на юге были преимущественно чехи, немцы, поляки и латыши. Из чешских деятелей в России я знал педагогов: известного киевского директора гимназии Петра Поспишеля и ректора харьковского университета профессора Нетушила.
Из венгерцев при мне выделились: командир корпуса Эрдели, его брат был Минским губернатором; придворный художник Зичи, чины министерства финансов: действительный статский советник Орлбай и Белицай; судебные деятели: Подерни, Мессарош и Веселый-Весели; на военной службе были: граф Текели и Палавичини.
Особенными симпатиями и любовью при Дворе и во всех слоях русского общества пользовались представители кавказских племен и горских народностей. Я помню, какими щедрыми царскими милостями был засыпан Кавказ в 1902 году, во время празднования столетия присоединения Грузии к России; те же милости были дарованы и жителям Бессарабии в 1912 году, когда исполнилось сто лет присоединения к нам Бессарабии. Нужно ли перечислять фамилии всех храбрых кавказских генералов и даровитых гражданских деятелей, отличившихся на разных поприщах службы? Они и без меня всем хорошо знакомы. Назову несколько: князь Шервашидзе лично состоял при Императрице Марии Федоровне; высокие посты занимали князья: Орбелиани, Дадиани, Гуриэли, Цициановы, Чавчавадзе, Накашидзе, Дадешкельяни, Цулукидзе, Микеладзе, генералы: Абациев, Карангозов, Баратов. Известна необычная карьера скромного жителя г. Кутаиса брадобрея Императора Павла 1-го Кутайсова, впоследствии возведенного в графы. Его внук был на моей памяти Иркутским генерал-губернатором. Большое количество туземцев имели придворные чины и звания, много было фрейлин при Императрицах из кавказских аристократок. Нигде, кажется. Государя и Великих Князей народ не встречал с таким неподдельным энтузиазмом, как на Кавказе. Просто и непосредственно выражающее свои чувства население, понимало искренюю любовь к нему и заботы об его благе Державного Хозяина Земли Русской. Среди бессарабцев своим русским патриотизмом известны: Крушеван, Пуришкевич и Крупенские. Московским губернатором был Кристи; молдованин Лев Аристидович Кассо был министром народного просвещения.
Коренные французы и французские эмигранты играли у нас не малую роль. К московской финансовой аристократии принадлежали всем известные: Брокары, Сиу, Ралле, Жиро и др. При министре внутренних дел Маклакове самым сильным кандидатом на должность Московского городского головы оказался Катаур, всеми уважаемый деятель, преданный России и русской государственности. Маклаков нашел неудобным, чтобы первопрестольную столицу представлял француз римско-католического вероисповедания. Велись длительные переговоры, пока в городские головы не попал М. В. Челноков. Мать Н. И. Гучкова, урожденная Вакье, была француженка и католичка. Всероссийскую известность приобрели французы создатели Одессы - Ришелье, Ланжерон и де-Рибас; писатель граф Салиас-де-Турнемир; министры путей сообщения: Гюббенет и Посьет; русский посол в Пекине Ласар; сенатор де-Каррьер; академики-архитекторы граф Рошфор и Сюзор; семья Бенуа. Начальницей Полтавского женского института на моей памяти была г-жа Пезе-де-Корваль; Варшавский генерал-губернатор Скалон; Петербургский градоначальник Фуллон; знаменитый коннозаводчик граф Рибопьер; композитор инженер-генерал Цезарь Кюи; губернские предводители дворянства в Курске: граф Доррер и граф Монтрезор; начальник главного управления по делам печати, впоследствии сенатор, Бельгард, брат его был Орловским вице-губернатором; известная семья русских государственных деятелей Нейдгарт (их предок служил в армии Лефорта); московский губернский предводитель дворянства Базилевский и член совета министра внутренних дел Невианд, кажется тоже французского происхождения. Во флоте служил Патон-Фантон-де-Верайон; в гвардии: Дельсаль; Жирар-де-Сукантон командовал синими кирасирами; Шедевр, Дюбрейль Эшапан, Соваж, Геруа; Шарпантье командовал гродненскими гусарами; де-Вейль. В нашем министерстве: директор департамента полиции Брюн де-Сант-Гипполит и секретарь министра Анро де-Бюи Гинглятт, товарищ обер-прокурора Сената Евгений Иосифович Шарко; три брата Меранвиль де-Сент-Клер служили в корпусе жандармов. Один из них впоследствии восстановил свой титул маркиза; графы Шамборант, де-Бальмен, де-Роган, граф Тулуз де-Лотрек, Лакиер, графы Конде-Марквот Рейнгартен - служили в кавалерии; секретарем Дворянского банка был Мольво; в прокурорском надзоре служил И. К. Сабо; пермский выходец граф де-Парм был земским начальником в Харьковской губернии. По-французски он говорил плохо, по-русски с сильным малороссийским акцентом, зато малороссийским языком владел в совершенстве. Известны русские аристократические семьи: Петипа и Пуаре. Португалец де-Фарио де-Кастро состоял уездным предводителем дворянства по назначению в Ковенской губернии. Его отец был камергер португальского Короля, женившийся на русской на острове Мадере и затем осевший в России. Он кончил Александровский лицей и по-португальски не говорил. Граф Мендоза де-Бутело и Бутми де-Кацман были обрусевшими испанцами и служили в кавалерии. Потомки шотландских рыцарей Лермонтовы служили в гвардии; граф Толь был Петербургским губернатором и членом государственного совета; генерал-адъютант Клейгельс был С.-Петербургским градоначальником.
Тульским губернским предводителем дворянства был датчанин фон Геника, его сын Ростислав Владимирович был профессором Харьковской консерватории; известная семья ученых и астрономов Струве, также датского происхождения. Помню румын: профессоров Бузескула и Гредескула. Выходцами из Голландии были: финляндский генерал-губернатор граф Гейден; известные генералы: фон-дер-Лауниц, фон-дер-Ховен, Левис-оф-Менар, фан-дер-Флит. Ван-Зон был земским начальником; его жена, рожденная графиня Комаровская, славилась, как знаменитая наездница; Бойеав-Геннес был Гродненским вице-губернатором, его сын служил в Конном полку. Англичане, три брата Крейтон, служили в Преображенском полку; двое из них были губернаторами; генерал Шутлеворт служил в генеральном штабе; Трувеллер - во флоте, а унтер-офицер Шервуд, выдавший при Николае 1-м заговор декабристов, получил к своей фамилии добавку "Верный"; графы Барклай-де-Толли тоже английского происхождения. Родственник тибетского Далай-Ламы д-р Бадмаев был действительным статским советником; Ганнибал окончил училище Правоведения и был адвокатом; два абиссинца (родственники Негуса Менелика) состояли юнкерами Николаевского кавалерийского училища. Их привез из Абиссинии мой дядя, известный путешественник Н. С. Леонтьев, бывший улан Его Величества, получивший от Менелика графский титул за победу, одержанную в 1896 г. абиссинцами над итальянцами при Адуэ. В этой войне Леонтьев был главным военным советником Негуса, который назначил его потом генерал-губернатором экваториальных областей Абиссинии. Благодаря полезной деятельности Леонтьева, у нас в начале этого столетия завязались добрые отношения с Абиссинией.
В придворном ведомстве служили: обер-гофмаршал граф Бенкендорф; Грюнвальд управлял конюшенной частью; Гессе был дворцовым комендантом; в конце 1916 г. помощником дворцового коменданта был Гроттен; театральной конторой управлял барон Кистер. Однажды меня командировали за справкой в военное министерство. Я посетил военного министра Ридегира, начальника главного штаба Эверта и генерала Эльснера. Из немцев все знают министров, кроме уже упомянутых: Бунге, Зенгера, Шванебаха, Шварца, Шафгаузена-Шенберг-Экк-Шауфуса, Саблера, Риттиха, Барка; председателями правительства были: Витте и Штюрмер; генерал-губернаторами были: в Финляндии - Бекман, Герард, фон Зейн, в Прибалтике - барон Меллер-Закомельский, в Москве - Гершельман, в Вильне - Фрезе, Приамурский - Унтербергер, степной - Шмит, Туркестанский - Кауфман. Десять процентов всех губернаторов и вице-губернаторов были с немецкими фамилиями - большинство прибалтийцы; губернскими предводителями дворянства были: Нижегородский - фон Брин и Харьковский граф Ребиндер. У нас было шесть генералов братьев Зандер, два генерала Гилленшмидт, несколько генералов баронов Кульбарс, один из них -командующий войсками в Одессе; в Вильне командовал войсками округа Ренненкампф; Петербургские градоначальники: Грессер, фон Валь, Балк; помощники градоначальника: Фриш и Вендорф; Петербургские - губернатор граф Адлерберг, вице-губернатор Лилиенфельд-Тоаль; Московский градоначальник барон Медем; Ростовский на Дону граф Коцебу Пиляр фон Пильхау. Донской атаман: граф Граббе, а перед ним барон Таубе. Последний командовал ранее отдельным корпусом жандармов и при нем были: начальник штаба Гершельман, помощник его барон Медем, старший адъютант фон Маас и секретарь Гоппе. Когда я, по делам службы, был командирован в Москву, я застал: командира гренадерского корпуса генерала Экк, начальника штаба Плеве, градоначальника Райнбота, помощников его - Модля (чех) и Заккита (латыш); управляющего канцелярией Дуропа; председателя губернской земской управы Шлиппе; командира жандармского дивизиона барона Людингаузена-Вольф; полицмейстера барона Коттена. В Варшаве помощниками генерал-губернатора были: генерал Утгоф и Эссен; губернатор барон Корф, вице-губернатор граф Лидерс-Веймарн; прокурор судебной палаты Гессе; президент города камергер Миллер; обер-полицмейстер барон Нолькен; управляющий правительственными театрами фон Гершельман; начальник округа путей сообщений Гиршинг; начальник жандармского управления Имзен; управляющий конторой государственного банка барон Тизенгаузен и т. д. Многими гвардейскими полками и кавалерийскими армейскими командовали лица с немецкими фамилиями: Дерфельден, барон Мейендорф, граф Мантейфель, барон Бистром, барон Остен-Дризер, Гернгрос и проч.
Особенно памятна мне командировка в Костромскую губернию. Я объехал и обревизовал в административном отношении все 12 уездов. Был в Костроме, Нерехте, Кинешме, Юрьевце, Макарьевске (на Унже), Кологриве, Варнавине, Галиче, Ветлуге, Чухломе, Солигаличе и Буе. Из 12 исправников только в Нерехте, Кологриве и Буе оказались русские, остальные восемь были поляки и один латыш. Когда о причине этого я спросил костромского полицмейстера, фамилию которого забыл, но имя и отчество помню ясно: Витольд Казимирович, - он мне объяснил, что бывший Вологодский губернатор Лаппа-Старженецкий, в свое время, привез с собою большое количество младших чинов полиции поляков и они, с годами повышаясь, стали постепенно рассасываться в соседние губернии на более высокие должности.
Итак, факты, имена и положения свидетельствуют о том, что мы никого, никогда не угнетали, а, наоборот, стремились сделать из России Вселенскую Державу. Теперь, познакомившись с заграницей, мы многому научились, и на опыте узнали, что значит демократический лозунг: "свобода, равенство и братство". Есть ли еще, кроме старой России, хоть одна страна в мире, где так свободно жилось всем, где равенство и братство применялись не на словах, а на деле? Пусть на этот вопрос искренно ответит каждый, кто прочтет эти беглые строки. Они далеко не полны, но то, что написано, сообщено правильно. С детства я знал все эти имена, многих в жизни встречал, с большинством был знаком лично. Писался этот очерк без всяких документов и вспомогательных материалов, по беженскому положению, на память.
Мы широко и сердечно впитывали всех и вся, и думали, что Россия сама собою и естественно сделается Третьим Римом. Враги наши, однако, не дремали. Величие России оказалось всем не наруку, и в священном Кремле вот уже более десяти лет, при общем попустительстве, хозяйничает кровожадный третий интернационал... Не следует, однако, унывать, - историческая миссия России еще впереди:
"Перетерпев судеб удары, - Окрепнет Русь..."
Но и теперь своевременно признать, что наша окраинная политика, в особенности с начала восьмидесятых годов прошлого столетия, велась не всеми правильно и дальновидно. В самой России мы искренно привлекали к себе сердца инородцев, не делая никакого различия между ними и коренными русскими людьми, и в то же время, обогащая окраины экономически, мы озлобляли их интеллигенцию мелочными, не нужными и раздражающими мероприятиями. Подбор русских деятелей и администраторов на окраинах бывал иногда неудачным. Они фатально и бессмысленно портили добрые отношения с инородцами. Теперь мы пожинаем плоды.
Источник