Романовский проект этнозамещения
Самый мощный проект, в котором поучаствовал Потемкин,- это этнозамещение. Проект растянулся в истории более чем на сто лет и закончился для русского народа плачевно. Потемкин - не инициатор этого проекта, он только как инородец чутко уловил тенденцию. Зачинателем проекта был Петруша Романов. Во время стрелецких бунтов русские пугали впечатлительного мальчика. Кончилось для них это тем, что столица из Московского кремля плавно перетекла в Кукуй, немецкую слободу, а от стрельцов остались одни воспоминания. У недовольных была только одна дорога - на юг, в казаки; они уходили на Дон, на Яик. Большинство из них были староверами.
При Петре I размытие русского этноса еще носило хаотический характер. В русские дворяне принимался любой европейский сброд: хотите негра - вот вам Ганнибал, хотите еврея - во вам Шафиров. Немецкая волна чуть не смыла чухонские берега. Приехал? Вот тебе деревенька с крепостным быдлом, пори до смерти кнутом, режь сиськи. На счастье русских хаотичная этноэкспансия в течение одного-двух поколений преодолевалась русификацией. Некоторых удалось даже крестить и обучить разговорному русскому. Бесправное быдло было не в состоянии понять речь своих новых навязанных господ. Пушкин хорошо отобразил подобный факт в образе оренбургского губернатора Рейнсдорпа в "Капитанской дочке". Понимать его русскую речь без переводчика было невозможно.
Екатерина II проекту этнозамещения придала системный характер. 4 декабря 1762 г. она подписывает Манифест "О позволении иностранцам, кроме жидов, выходить и селиться в России и о свободном возвращении в свое отечество русских людей, бежавших за границу". Старт ползучей аннексии был дан. Это уже не хаотичные кондотьеры Петра I. Это начало создания иноверческих, инородческих, иноязычных диаспор.
Последовательность политики подчеркнул манифест о привилегиях от 22 июля 1763 года . Документ объяснял механизм приезда в Россию, а также льготы и привилегии колонистам, даруемые императрицей. Механизм приезда был прост: желавшим приехать в Россию в качестве колонистов достаточно было доехать до первого пограничного города и явиться к губернатору или к городскому начальнику. Безденежным колонистам следовало обращаться к русским дипломатам или их резидентам с просьбой о выдаче денег на путевые расходы.
Колонистам гарантировалась свобода вероисповедания. Переселенцы освобождались от "всяких налогов и тягостей" на разные сроки. На 30 лет - иностранцы, селившиеся колониями на землях, обозначенных в реестре как свободные для поселения. На 10 лет получали налоговые и другие льготы колонисты, поселившиеся в губернских и провинциальных городах, с предоставлением им на полгода бесплатных квартир. И только на 5 лет - иностранцы, пожелавшие остаться в Петербурге, Москве и в близлежащих к ним городах Лифляндии, Эстляндии и Финляндии.
Колонистам обещалась беспроцентная (!) ссуда на 10 лет на строительство домов, закупку продовольствия до первого урожая, скота, сельскохозяйственного инвентаря и инструментов для ремесленников. Внутренняя жизнь колоний организовывалась на основе самоуправления. Иммигрант мог ввозить беспошлинно любое количество товара для собственного пользования и беспошлинно различного товара на большую по тем временам сумму в 300 руб., при условии что они проживут в России не менее 10 лет.
Создавалась Канцелярия опекунства иностранных во главе с президентом генерал-адъютантом и камергером графом Г.Орловым.
При Петре I размытие русского этноса еще носило хаотический характер. В русские дворяне принимался любой европейский сброд: хотите негра - вот вам Ганнибал, хотите еврея - во вам Шафиров. Немецкая волна чуть не смыла чухонские берега. Приехал? Вот тебе деревенька с крепостным быдлом, пори до смерти кнутом, режь сиськи. На счастье русских хаотичная этноэкспансия в течение одного-двух поколений преодолевалась русификацией. Некоторых удалось даже крестить и обучить разговорному русскому. Бесправное быдло было не в состоянии понять речь своих новых навязанных господ. Пушкин хорошо отобразил подобный факт в образе оренбургского губернатора Рейнсдорпа в "Капитанской дочке". Понимать его русскую речь без переводчика было невозможно.
Екатерина II проекту этнозамещения придала системный характер. 4 декабря 1762 г. она подписывает Манифест "О позволении иностранцам, кроме жидов, выходить и селиться в России и о свободном возвращении в свое отечество русских людей, бежавших за границу". Старт ползучей аннексии был дан. Это уже не хаотичные кондотьеры Петра I. Это начало создания иноверческих, инородческих, иноязычных диаспор.
Последовательность политики подчеркнул манифест о привилегиях от 22 июля 1763 года . Документ объяснял механизм приезда в Россию, а также льготы и привилегии колонистам, даруемые императрицей. Механизм приезда был прост: желавшим приехать в Россию в качестве колонистов достаточно было доехать до первого пограничного города и явиться к губернатору или к городскому начальнику. Безденежным колонистам следовало обращаться к русским дипломатам или их резидентам с просьбой о выдаче денег на путевые расходы.
Колонистам гарантировалась свобода вероисповедания. Переселенцы освобождались от "всяких налогов и тягостей" на разные сроки. На 30 лет - иностранцы, селившиеся колониями на землях, обозначенных в реестре как свободные для поселения. На 10 лет получали налоговые и другие льготы колонисты, поселившиеся в губернских и провинциальных городах, с предоставлением им на полгода бесплатных квартир. И только на 5 лет - иностранцы, пожелавшие остаться в Петербурге, Москве и в близлежащих к ним городах Лифляндии, Эстляндии и Финляндии.
Колонистам обещалась беспроцентная (!) ссуда на 10 лет на строительство домов, закупку продовольствия до первого урожая, скота, сельскохозяйственного инвентаря и инструментов для ремесленников. Внутренняя жизнь колоний организовывалась на основе самоуправления. Иммигрант мог ввозить беспошлинно любое количество товара для собственного пользования и беспошлинно различного товара на большую по тем временам сумму в 300 руб., при условии что они проживут в России не менее 10 лет.
Создавалась Канцелярия опекунства иностранных во главе с президентом генерал-адъютантом и камергером графом Г.Орловым.