Я все еще помню...

[kaliri]

Я хорошо помню вечер 28 апреля 1986 года. Я вернулась домой после школы. Родители сидели в комнате, где обычно работал отец. Мама стояла у окна, на ней был новый широкий сарафан. Она была беременна моим младшим братом...
Я не могу сказать, что я почувствовала что-то особенное, но я отчетливо помню, щемящее чувство безнадежности. Это так резко

Comments

[kosenkov]

Ну, тут ты, кстати говоря, не прав.
Бросили на смерть, это из области тоталитарных мифов.
Тот же экскаваторщик-сосед, жив-здоров и дай бог ему и дальше.
Умерших в те дни, и после было не так много, как принято считать.
А уж в годы СССР с ликвидаторами носились преизрядно, и льготы были и санатории. И лечили их так, что бы вылечить, а не отписки для. Так что "бросили на смерть", это либеральненько.
Есть достаточное количество свидетельств, как военных, так и гражданских, достаточное количество репортажей и статей, что бы понять, что "на смерть" никого не посылали.
И уж если умирал человек, так часто по случаю или из героизма или по глупости. Был случай, когда работник голову сунул за стенку, где язык расплавленного топлива лежал. Посмотреть хотелось на реактор. Там и лег. А те, кто голову из-за той стены не высовывали, по инструкции, об том случае до сих пор рассказывают. Живые потому что. Вот тебе и "на смерть посылали".
Инструкции надо соблюдать. Простые советские инструкции.

[kaliri]

Забавно то, что когда информацию "зовешь" она к тебе приходит. Сегодня за утренним кофе на глаза попалась статейка из какой-то городской газеты. Вот тут и выяснилось отчего у них льготы отобрали.
Ликвидаторы Чернобыльской аварии получают льготы по закону "О репрессированых"! Где логика у эстонских крючкотворов?! Ну и еще один нюанс, мелкий штришок - нужно быть гражданином, что собственно и послужило поводом для "отобрать". Кстати, Центристы, подали законопроект об отдельном законе...
И еще... Я бы не хотела, чтобы складывалось впечатление, что эти люди жертвы государственной машины.
Совсем нет. Он вообще ни разу не упомянул про государство. У меня вообще, сложилось впечатление за время разговора, что Виктор это принял как данность. "Надо, так надо". Он постоянно повторял эти слова.