Мой деда Саша (Шура).
Мой дед незаслуженно мало «появлялся» в моём блоге. Звали моего деда Александр, все называли Саша или Шура. Я очень злился когда деда называли женским именем и долго не мог понять почему Шура... :)) Одни из самых ярких страниц моего детства прошли под его обманчиво суровым взором и любовью ко мне. "Деда", я называл его именно так, умел искусно материться и порой вворачивал так, что краснели даже огурцы. Дед пил водку и самогон - иногда его запои продолжались неделю или полторы. Во время очередного запоя он мог выгнать бабушку из дома, но, что самое интересное, никогда не было такого ночью - днём или под вечер. Бабушка не нервничала и не переживала по этому поводу, собирала небольшую сумку и уходила на вторую квартиру. На утро дед красный стоял у двери и просил прощения. Не смотря на кажущиеся со стороны «телячьи нежности», они очень любили друг друга и заботились друг о друге, что было видно сразу. Дед никогда не позволял себе, в каком бы он ни был состоянии, поднять на бабушку руку, поэтому к его причудам бабушка относилась спокойно. Бывало и так, что дед выгонял бабушку и пока она собирала вещи - он успевал раскаяться и шёл сторожить калитку, чтобы она никуда "не сбежала". Чувствуя за собой вину от причуд - дед, обычно, на следующий же день и прекращал пьянку. Меня дед хоть и ругал, но ни разу не перепадало по заднице больно, хотя ой как было за что… Я, чувствуя, что накосячил, старался улизнуть на улицу и возвращался вечером, под вечер дед уже остывал и мог только дать подзатыльник или не сильно дёрнуть за ухо. Хотя нет, пару раз по заднице доставалось, но слабенько)))
Вся мебель в доме, была сделана дедом лично. Резной комод, стулья, двери, стол и сервант… я любил трогать мебель, на ощупь она была очень приятна и тепла, красивая - вся в каких-то резных штучках. Иногда казалось мне, что дед не мог сделать её сам, а спёр из какого-нибудь королевского замка. Дед был столяром и плотником - всё, что угодно, он мог сделать руками. На его руках не было нескольких пальцев - результат столярничества. Два пальца не полностью (не под корень, а несколько фаланг пальцев) потерял на правой руке и два на левой. Всю мебель для дома сделал на станке у себя в сарае.
Никогда дед, будучи выпившим, не устраивал побоев, грязной ругани, рукоприкладства или битья посуды. Ну поорал, бабушка ушла, на утро дед плачет и просит прощения. Значит в следующем месяце пьянки не будет точно… Бывало, что дед не пил и по 3-4 месяца. Если вы думаете, что пьянка - это бутылка на столе, как закончилась - вторую на стол - вы не правы. Пьянки - это утром свиней накормил, пол огорода вскопал, а после обеда шкалик водки или самогонки раздавил… и так всю неделю. Если пришёл сосед, мог чуть больше нормы перебрать, тогда слёзы, просьбы простить его за всё и воспоминания страниц его богатой, на события, книги жизни. В общем мне было весело. Я не могу вспомнить ни разу, чтобы я обижался сильно когда-нибудь на деда, даже когда получал.
Мой дед был большой шутник и матершинник, но его мат был очень культурен, на мой взгляд. Если выкинуть весь мат из его словарного запаса, то его речь потеряет «изюминку». Деда в деревне любили. (Вообще само Шушенское давно получило статус «посёлок городского типа», но все называли «село» или «деревня», услышать слово «посёлок» в нашем частном секторе было редкостью. Поэтому в моей памяти это всегда «деревня» или «село». Позже, когда я подрос и стал гулять на много дальше от дома, я познакомился с ребятами, которые жили в многоэтажках - они называли Шушенское посёлком. Косили под городскихJ) Сельская школа, три класса образования и колхоз, потом война и работа на заводе в это нелёгкое время. В 14 лет первый раз дед сел за машину, потому, что было некому. Так всю жизнь потом и не слазил. Ему даже права вручили без сдачи экзаменов. Курил с 7 лет и до последнего своего дня. Курил только махорку, считая все остальные сигареты чепухой. Табак садил сам, удобрял, срезал и рубил.
У деда было своё понимание души, земли и Бога. Всегда перед тем как копать в поле картошку или срывать первые овощи в огороде, дед кланялся в пояс снимая свою кепку и говорил: «прости, Земля русская» или «прости, русское поле». Понимание Бога у него было какое-то своё. Ведь он в войну был маленьким пацаном работавшем на одном из заводов, голодные месяцы, тяжёлая работа и партия с которой его выгнали после того как набил лицо парторгу - бывшему попу. Об этом знали все, за это деда и уважали.
Дед никогда не врал и говорил только правду, мог, конечно, пошутить, но это было вне правил. Он никогда не брал ничего чужого кроме одного раза. Приехав на лето я увидел у деда новый велосипед, но старательно перекрашенный в старый. «Деда, откуда новый лисапед?» «Откуда, откуда... у бабы из муда. Бог послал» Как оказалось - поехал дед за хлебом, оставил велик у дерева. Вышел - велика нет, но рядом стоит чей-то новый велик. Дед вскочил на него и домой. После дед часто говорил, что Бог его любит, вот новый велик послал. Но черти его тоже не забывают - вон какого беса каждое лето шлют на «бабкины харчи».
Когда дед шутил, он шутил правдиво, серьёзно и так, что не закрадывалась и тень сомнений, что это правда. Воспоминания о деде часто всплывают в виде мини сцен, каких-то смешных случаев и шуток. Так, наверно, и напишу.
Косая бабка.
В деревне жила бабка, уж не помню, как её зовут, но кличка у бабки была «Косая». Как-то я спросил у деда почему так бабку зовут. «А потому что у неё пизда поперёк» «Как это?» «А вон у бабки спроси - у всех по вдоль, а у этой косой поперёк». Моё благоразумие не позволило спросить это у бабушки, к счастью, но не позволило умолчать. На следующий день об этом шептались все мы - пацаны 9-10 лет. Через день об этом говорили уже бабки хвалясь друг перед другом, что узнали вперёд всех, а ещё через день Косая бегала по селу в надежде узнать - кто пустил про неё слух и набить по мордасам. Говорили даже, что особо не верившим задирала подол и показывала.
Дед и церковь.
Церковь в селе располагалась в старом двух этажном доме, иногда мы бегали туда ребятнёй, нас там любили и угощали всегда чем-нибудь вкусным. Мы поджигали свечи и ставили у понравившихся икон. Это было красиво, тем более что о «Боженьке» мы все знали и иногда его даже боялись. До сих пор, если я захожу в церковь - взглядом ищу распятие и всегда у него ставлю свечку. «Ты куда?» «В церковь». «Вот охуярит тебя поп кадилом по еблу, будешь знать, как по церквям ходить» «А зачем?» «Да я то откуда знаю, иди у попа спроси». Я же пошёл и спросил… Святой отец долго хохотал потом передал деду бутылку кагору, сказав, что «черти ему жалуют».
Дед и мороженое.
«Внук!» «Да» «На хую пизда. Иди сюда раз зову, дакает он… Любишь деда?» «Люблю» «Хороший внук, пиздуй за мороженым, на тебе денег» Такое было от деда не часто, потому, что все деньги были у бабушки, но в день получения пенсии - я получал «на мороженое» от обоих.
Дед и махорка.
Дед курил махорку и затягивался медленно не спеша, как бы концентрируясь на цигарке, потом выпускал дым. Мне дым махорки нравился, я любил смотреть на деда и нюхать горьковатый дым настоящего табака. В избе, без сквозняков, дым туманом медленно заполнял собой пространство у стола и растворялся в пространстве кухни. Когда бабушка выходила в сени - дым улетал вслед за ней в открывшиеся двери. Это было красиво. В избе всегда пахло очень вкусно и не было противного запаха который сейчас от обычных сигарет.
«Вырастешь - не кури, а то хер повиснет, будешь потом им трусы подвязывать чтобы не слетели» - поучал, обычно, меня дед, когда я был рядом. «А ты подвязываешь?» «Нет, я им яблоки собираю. Ёбну такому пиздюку как ты в лоб, яблоки из ушей сразу повыпадывают». Мне это было тогда не понятно - откуда в ушах яблоки, но я предпочёл не уточнять.
Сосед покойник.
Однажды утром я увидел, как дед собирается куда-то ехать на мотоцикле (у него был легендарный Юпитер-3). Деда, возьми меня с собой. «Хорошо, только ты у бабки ножик возьми побольше» «Зачем?» «Да вчера Петрович помер, сегодня его утром похоронили, щас поедем на кладбище его откопаем пока никто не видит, пузо ему отрежем - оно у него жирное как у борова, будем тебя кормить. Ты же сожрал все наши припасы с бабкой, а пенсия не скоро, чем мы тебя кормить будем...» «Я не буду деда Петровича есть» «Да не сцы ты, наша бабка его так зажарит, от хорошей свиньи не отличишь» Естественно я побежал рассказывать всё бабушке и заявлять, что я Петровича есть не буду, пока бабушка поняла, из моего рассказа, что я хотел ей сказать - дед уже уехал в лес за дровами. Успел, а то бы ему досталось…
Дед и Кузьминишна.
Кузьминишна была очень вредной бабкой, которая ругалась со всеми и спорила. Когда она не могла победить в споре или её сильно чем-то обижали, своё «фи» бабка доставляла по адресу - просто гадила под калитку и выходя утром можно было впечататься в её дерьмецо. Она регулярно с кем-нибудь ругалась и спорила, поэтому утром было всегда интересно кто вляпался. Бабушка утром от соседки в огороде узнавала новости и делилась с дедом. Я, естественно, тоже слышал, а потом рассказывал друзьям если они были не в курсе, что бывало довольно редко. У меня с бабкой этой много было связано смешных историй. В 9 или 10 лет случилась первая…
«Слушай, шкет, а ты знаешь, что Кузьминишна ведьма?» «Нет, деда, а что правда?» «Конечно правда, тебя дед хоть раз обманывал?» «Нет», - сказал я на всякий случай. «Воот.. сегодня ночью когда я в туалет вставал, видел как она над нашим огородом на метле летала, наверное она опять срала кому-нибудь под калитку» «Она что, на метле летает и срёт?» «Конечно, чтобы собаки не слышали и не гавкали и не поймал чтобы её никто» «А что она так и будет всегда-всегда ведьма?» «Ну так-то можно сзади подкрасться и поленом по затылку охуярить или вилы в жопу воткнуть, тогда с неё вся чертовщина и выйдет» «А почему ты её не стукнул поленом?» «Это же надо сзади, а пока я подкрадываться буду - она меня увидит и убежит. Вот если бы ты пизданул - было бы другое дело, она бы не увидела, как ты подкрадёшься»
Я попробовал взять полено и помахать им в воздухе, но полено было тяжёлое. Дед задумался и сказал: «Нет, дрищеват ты ещё для этого. Надо расстрелять ей задницу из рогатки. А чо, тоже самое, что и вилы. Только не острое».
Весь день я думал, как осуществить это дело - изгнать беса из Кузьминичны. Вечером мы с ребятами спрятались за кучей брёвен рядом с её домом, когда бабка вышла из калитки и пошла по своим делам… Стайка камней издав протяжный гул впилась в её толстую задницу… Поток брани который настиг убегающих нас был подобен урагану. Кто-то крикнул, что бабка вскочила на метлу и мы припустили что есть силы - у страха глаза велики!
Вечером расплата за содеянное ворвалась с криком в нашу избу - дед успел меня подсадить в окно на улицу и я спрятался за домом. Пока Кузьминична в сенях пыталась объяснить бабушке за каким лешим она припёрлась, демонстрируя синяки на заднице - я прокрался в дедов гараж и спрятался в люльке мотоцикла. Мне было страшно - вдруг Кузьминична заколдует бабушку. Потом к крику Кузьминичны добавился голос деда и я сразу успокоился: «Чо разоралась, карга старая. В жопу тебе стреляли? Да и чего, не умерла же. Даже схуднула, может тебе кусок отхуярили, ты смотрела на дороге? Да не ори шальная, нету внука, уехал к родителям недели две как. Нахера нам такой дармоед на всё лето. Вчера видела? Вчера ты в огороде весь день раком стояла, ты только морковку свою гнилую могла видеть» Потом что-то ещё кричали и Кузьминична ушла, громко хлопнув калиткой.
На утро мы с дедом пошли смотреть за калитку, дед посмотрел и сплюнул: «Насрала курва, надо было научить тебя вилы ей в жопу воткнуть. Ну ничего, подрастёшь немного - обязательно научу»
Вся мебель в доме, была сделана дедом лично. Резной комод, стулья, двери, стол и сервант… я любил трогать мебель, на ощупь она была очень приятна и тепла, красивая - вся в каких-то резных штучках. Иногда казалось мне, что дед не мог сделать её сам, а спёр из какого-нибудь королевского замка. Дед был столяром и плотником - всё, что угодно, он мог сделать руками. На его руках не было нескольких пальцев - результат столярничества. Два пальца не полностью (не под корень, а несколько фаланг пальцев) потерял на правой руке и два на левой. Всю мебель для дома сделал на станке у себя в сарае.
Никогда дед, будучи выпившим, не устраивал побоев, грязной ругани, рукоприкладства или битья посуды. Ну поорал, бабушка ушла, на утро дед плачет и просит прощения. Значит в следующем месяце пьянки не будет точно… Бывало, что дед не пил и по 3-4 месяца. Если вы думаете, что пьянка - это бутылка на столе, как закончилась - вторую на стол - вы не правы. Пьянки - это утром свиней накормил, пол огорода вскопал, а после обеда шкалик водки или самогонки раздавил… и так всю неделю. Если пришёл сосед, мог чуть больше нормы перебрать, тогда слёзы, просьбы простить его за всё и воспоминания страниц его богатой, на события, книги жизни. В общем мне было весело. Я не могу вспомнить ни разу, чтобы я обижался сильно когда-нибудь на деда, даже когда получал.
Мой дед был большой шутник и матершинник, но его мат был очень культурен, на мой взгляд. Если выкинуть весь мат из его словарного запаса, то его речь потеряет «изюминку». Деда в деревне любили. (Вообще само Шушенское давно получило статус «посёлок городского типа», но все называли «село» или «деревня», услышать слово «посёлок» в нашем частном секторе было редкостью. Поэтому в моей памяти это всегда «деревня» или «село». Позже, когда я подрос и стал гулять на много дальше от дома, я познакомился с ребятами, которые жили в многоэтажках - они называли Шушенское посёлком. Косили под городскихJ) Сельская школа, три класса образования и колхоз, потом война и работа на заводе в это нелёгкое время. В 14 лет первый раз дед сел за машину, потому, что было некому. Так всю жизнь потом и не слазил. Ему даже права вручили без сдачи экзаменов. Курил с 7 лет и до последнего своего дня. Курил только махорку, считая все остальные сигареты чепухой. Табак садил сам, удобрял, срезал и рубил.
У деда было своё понимание души, земли и Бога. Всегда перед тем как копать в поле картошку или срывать первые овощи в огороде, дед кланялся в пояс снимая свою кепку и говорил: «прости, Земля русская» или «прости, русское поле». Понимание Бога у него было какое-то своё. Ведь он в войну был маленьким пацаном работавшем на одном из заводов, голодные месяцы, тяжёлая работа и партия с которой его выгнали после того как набил лицо парторгу - бывшему попу. Об этом знали все, за это деда и уважали.
Дед никогда не врал и говорил только правду, мог, конечно, пошутить, но это было вне правил. Он никогда не брал ничего чужого кроме одного раза. Приехав на лето я увидел у деда новый велосипед, но старательно перекрашенный в старый. «Деда, откуда новый лисапед?» «Откуда, откуда... у бабы из муда. Бог послал» Как оказалось - поехал дед за хлебом, оставил велик у дерева. Вышел - велика нет, но рядом стоит чей-то новый велик. Дед вскочил на него и домой. После дед часто говорил, что Бог его любит, вот новый велик послал. Но черти его тоже не забывают - вон какого беса каждое лето шлют на «бабкины харчи».
Когда дед шутил, он шутил правдиво, серьёзно и так, что не закрадывалась и тень сомнений, что это правда. Воспоминания о деде часто всплывают в виде мини сцен, каких-то смешных случаев и шуток. Так, наверно, и напишу.
Косая бабка.
В деревне жила бабка, уж не помню, как её зовут, но кличка у бабки была «Косая». Как-то я спросил у деда почему так бабку зовут. «А потому что у неё пизда поперёк» «Как это?» «А вон у бабки спроси - у всех по вдоль, а у этой косой поперёк». Моё благоразумие не позволило спросить это у бабушки, к счастью, но не позволило умолчать. На следующий день об этом шептались все мы - пацаны 9-10 лет. Через день об этом говорили уже бабки хвалясь друг перед другом, что узнали вперёд всех, а ещё через день Косая бегала по селу в надежде узнать - кто пустил про неё слух и набить по мордасам. Говорили даже, что особо не верившим задирала подол и показывала.
Дед и церковь.
Церковь в селе располагалась в старом двух этажном доме, иногда мы бегали туда ребятнёй, нас там любили и угощали всегда чем-нибудь вкусным. Мы поджигали свечи и ставили у понравившихся икон. Это было красиво, тем более что о «Боженьке» мы все знали и иногда его даже боялись. До сих пор, если я захожу в церковь - взглядом ищу распятие и всегда у него ставлю свечку. «Ты куда?» «В церковь». «Вот охуярит тебя поп кадилом по еблу, будешь знать, как по церквям ходить» «А зачем?» «Да я то откуда знаю, иди у попа спроси». Я же пошёл и спросил… Святой отец долго хохотал потом передал деду бутылку кагору, сказав, что «черти ему жалуют».
Дед и мороженое.
«Внук!» «Да» «На хую пизда. Иди сюда раз зову, дакает он… Любишь деда?» «Люблю» «Хороший внук, пиздуй за мороженым, на тебе денег» Такое было от деда не часто, потому, что все деньги были у бабушки, но в день получения пенсии - я получал «на мороженое» от обоих.
Дед и махорка.
Дед курил махорку и затягивался медленно не спеша, как бы концентрируясь на цигарке, потом выпускал дым. Мне дым махорки нравился, я любил смотреть на деда и нюхать горьковатый дым настоящего табака. В избе, без сквозняков, дым туманом медленно заполнял собой пространство у стола и растворялся в пространстве кухни. Когда бабушка выходила в сени - дым улетал вслед за ней в открывшиеся двери. Это было красиво. В избе всегда пахло очень вкусно и не было противного запаха который сейчас от обычных сигарет.
«Вырастешь - не кури, а то хер повиснет, будешь потом им трусы подвязывать чтобы не слетели» - поучал, обычно, меня дед, когда я был рядом. «А ты подвязываешь?» «Нет, я им яблоки собираю. Ёбну такому пиздюку как ты в лоб, яблоки из ушей сразу повыпадывают». Мне это было тогда не понятно - откуда в ушах яблоки, но я предпочёл не уточнять.
Сосед покойник.
Однажды утром я увидел, как дед собирается куда-то ехать на мотоцикле (у него был легендарный Юпитер-3). Деда, возьми меня с собой. «Хорошо, только ты у бабки ножик возьми побольше» «Зачем?» «Да вчера Петрович помер, сегодня его утром похоронили, щас поедем на кладбище его откопаем пока никто не видит, пузо ему отрежем - оно у него жирное как у борова, будем тебя кормить. Ты же сожрал все наши припасы с бабкой, а пенсия не скоро, чем мы тебя кормить будем...» «Я не буду деда Петровича есть» «Да не сцы ты, наша бабка его так зажарит, от хорошей свиньи не отличишь» Естественно я побежал рассказывать всё бабушке и заявлять, что я Петровича есть не буду, пока бабушка поняла, из моего рассказа, что я хотел ей сказать - дед уже уехал в лес за дровами. Успел, а то бы ему досталось…
Дед и Кузьминишна.
Кузьминишна была очень вредной бабкой, которая ругалась со всеми и спорила. Когда она не могла победить в споре или её сильно чем-то обижали, своё «фи» бабка доставляла по адресу - просто гадила под калитку и выходя утром можно было впечататься в её дерьмецо. Она регулярно с кем-нибудь ругалась и спорила, поэтому утром было всегда интересно кто вляпался. Бабушка утром от соседки в огороде узнавала новости и делилась с дедом. Я, естественно, тоже слышал, а потом рассказывал друзьям если они были не в курсе, что бывало довольно редко. У меня с бабкой этой много было связано смешных историй. В 9 или 10 лет случилась первая…
«Слушай, шкет, а ты знаешь, что Кузьминишна ведьма?» «Нет, деда, а что правда?» «Конечно правда, тебя дед хоть раз обманывал?» «Нет», - сказал я на всякий случай. «Воот.. сегодня ночью когда я в туалет вставал, видел как она над нашим огородом на метле летала, наверное она опять срала кому-нибудь под калитку» «Она что, на метле летает и срёт?» «Конечно, чтобы собаки не слышали и не гавкали и не поймал чтобы её никто» «А что она так и будет всегда-всегда ведьма?» «Ну так-то можно сзади подкрасться и поленом по затылку охуярить или вилы в жопу воткнуть, тогда с неё вся чертовщина и выйдет» «А почему ты её не стукнул поленом?» «Это же надо сзади, а пока я подкрадываться буду - она меня увидит и убежит. Вот если бы ты пизданул - было бы другое дело, она бы не увидела, как ты подкрадёшься»
Я попробовал взять полено и помахать им в воздухе, но полено было тяжёлое. Дед задумался и сказал: «Нет, дрищеват ты ещё для этого. Надо расстрелять ей задницу из рогатки. А чо, тоже самое, что и вилы. Только не острое».
Весь день я думал, как осуществить это дело - изгнать беса из Кузьминичны. Вечером мы с ребятами спрятались за кучей брёвен рядом с её домом, когда бабка вышла из калитки и пошла по своим делам… Стайка камней издав протяжный гул впилась в её толстую задницу… Поток брани который настиг убегающих нас был подобен урагану. Кто-то крикнул, что бабка вскочила на метлу и мы припустили что есть силы - у страха глаза велики!
Вечером расплата за содеянное ворвалась с криком в нашу избу - дед успел меня подсадить в окно на улицу и я спрятался за домом. Пока Кузьминична в сенях пыталась объяснить бабушке за каким лешим она припёрлась, демонстрируя синяки на заднице - я прокрался в дедов гараж и спрятался в люльке мотоцикла. Мне было страшно - вдруг Кузьминична заколдует бабушку. Потом к крику Кузьминичны добавился голос деда и я сразу успокоился: «Чо разоралась, карга старая. В жопу тебе стреляли? Да и чего, не умерла же. Даже схуднула, может тебе кусок отхуярили, ты смотрела на дороге? Да не ори шальная, нету внука, уехал к родителям недели две как. Нахера нам такой дармоед на всё лето. Вчера видела? Вчера ты в огороде весь день раком стояла, ты только морковку свою гнилую могла видеть» Потом что-то ещё кричали и Кузьминична ушла, громко хлопнув калиткой.
На утро мы с дедом пошли смотреть за калитку, дед посмотрел и сплюнул: «Насрала курва, надо было научить тебя вилы ей в жопу воткнуть. Ну ничего, подрастёшь немного - обязательно научу»