Гуляка
ГУЛЯКА
Ночью вдруг меня будит телефон.
- Алло, я вас слушаю, - проговорил я хрипло.
В трубке послышался полупьяный голос:
- Позвать ко мне главного начальника всей сыскной полиции Москвы и… и её уездов!
- Он самый у телефона. Что вам угодно?
- С вами говорит коллежский регистратор Семечкин.
- Очень приятно!.
- Мне то-о-же!…
- Что вам от меня нужно?
- Да как же? Помилуйте! Это Бог знает что?! Я говорю чеку, че-ло-о-веку… Подай еще графинчик водки, а он заявляет: «Поздний час, господин, из буфета не отпускают». И что значит «поздний час», когда, строго говоря, ранний… Да, наконец, опять же Лелечка… он меня компер… коммер… компрометирует в ее глазах.
Это же не порядок… Как вы находите?
- Конечно, конечно! Вы правы. А где же это вас так компрометируют?
- Как?… Неужели вы не знаете, а еще главный начальник всех сыскных уездов?! Странно!!
- Представьте, знал, да забыл!
- В «Слоне», в «Слоне», стыдитесь!
- Где же вы там: в общем зале или в кабинете?
- Что за вопрос?! Конечно, в зале! Моя Лелечка не станет шляться по кабинетам. Сидим справа от входа: я, Лелечка да приятель, Ладонов… Только он напрасно думает… Ничего у него с Лелечкой не выйдет!…
- Хорошо! Вы погодите немного, а я прикажу сейчас хозяину отпустить вам графинчик.
- Хорошо. Я этой услуги вам не забуду! Мерси!
По моему приказанию один из агентов тотчас же направился в ресторан «Слон» и, арестовав Семечкина, водворил его на остаток ночи в полицейскую камеру. На следующее утро мы встретились.
Семечкин оказался консисторским служащим, вспрыскивавшим вчера в «Слоне» свой первый, только что полученный чин. Это был добродушнейший и безобиднейший человек, лет 25, скромный, конфузливый.
- Ради самого Господа, господин начальник, не оглашайте мо его глупого проступка: и со службы-то меня выгонят, и жена съест живьем!
А как же это вы, господин коллежский регистратор, решились столь бесцеремонно беспокоить меня, да еще среди ночи.
Видит Бог, был пьян, пьян, как стелька!… Да разве трезвый я бы посмел?!
Пожурив его еще немного, я отпустил Семечкина на все четыре стороны и, конечно, не возбудил о нем дела.
Радость Семечкина была безбрежна.
Posted via LiveJournal app for iPad.