ЖИЗНЬ ПОД НЕМЦЕМ. Лазарет для военнопленных
В конце декабря 1941 года в парке культуры и отдыха, окружавшем клуб имени Ленина (сейчас центр Славянской культуры), фашистскими оккупантами был устроен пересыльный лагерь для военнопленных, дулаг 162. Территорию разбили колючей проволокой на отсеки, внутри сожженного клуба устроили бараки, а лагерная администрация расположилась через дорогу, в здании бывшей школы №14 (сейчас школа № 45).
Вид на концлагерь у ДК им Ленина. 1942 год
Сюда согнали пленных со всего города, а чуть позже начали привозить непосредственно с передовой, и из других лагерей. Физическое состояние таких узников было самым плачевным. Многие были ранены или больны, поголовно все истощены. Немцы, не страдая излишним гуманизмом, в качестве врачебной помощи, могли предложить им только расстрел. Впрочем, в лагере был свой лазарет, но служил он лишь для констатации факта смерти, а в сомнительных случаях, пациента сбрасывали с третьего этажа, для подтверждения диагноза.
Колонны пленных вели в лагерь через весь город, и страдания красноармейцев не остались без внимания местных жителей. Сердобольные граждане поначалу просто бросали узникам всевозможную снедь, а в феврале 1942 года выступили с более глобальной инициативой. Доктор Ковалев, преподаватель медицинского института, и группа студентов внесли на рассмотрение городской управы предложение о создании лазарета для узников дулага 162.
На удивление всем, местные коллаборационисты идею не только поддержали, но и подошли к её воплощению со всей серьезностью. Заведующий здравотделом Чаругин для размещения лазарета выделил целых два корпуса пустующей Центральной клинической больницы, а в третьем было решено открыть поликлинику для местных жителей. Ковалев получил назначение на должность главврача лазарета и штат из 14-ти вчерашних студентов-медиков. Весь младший персонал планировался из заключенных. Должность главврача гражданского поликлиники исполнял доктор Ильинский.
Приемная способность будущего госпиталя для пленных предполагалась в 1000 койко-мест, но сразу возникла острая нужда в инвентаре и оборудовании. Больше всего не хватало, матрасов, белья, постельных принадлежностей и перевязочных материалов. Через газету «Донецкий Вестник» был брошен клич о помощи, не оставивший безучастным ни единого жителя города, ведь почти у каждого был родственник на фронте. Несли, кто что мог. Так жешла работа по комплектованию материальной базы и по линии Областного санитарного управления. В окрестных больницах собирались всевозможные излишки оборудования, инструментов и медикаментов.
Открытие госпиталя произошло в марте 1942 года. Первое время номинально он подчинялся городской управе и не входил в структуру дулага 162, хотя его охрана и обслуга полностью комплектовался из узников этого лагеря. Доктор Ковалев завел в своем учреждении слишком мягкие порядки для военного времени - больные свободно перемещались по территории, имели чуть более приличное питание чем в лагере, а главное им оказывали реальную медицинскую помощь, правда, в пределах скромных материальных возможностей. Очень скоро, при помощи сталинского подполья, из лазарета стали происходить систематические побеги.
Немецкие военные власти поначалу безразлично отнеслись к затее аборигенов с лечением военнопленных, но к лету 42-го года госпиталь полностью перешел в подчинение лагерному начальству. Ковалева смещают с должности, и новый главврач Дикусар устанавливает в заведении тюремные порядки. Фиктивным становится и лечение, хотя сам лазарет просуществовал до конца оккупации.
В 1943 году, при освобождении города, были захвачены три журнала регистрации военнопленных, прошедших через госпиталь в ОЦКБ. В них зафиксировано чуть более двух тысяч человек, из которых скончалось около четырех сотен. Но общее число, лечившихся тут узников, намного больше, ведь по данным областного военкомата, на территории Центральной поликлиники захоронено не менее 8 тысяч бойцов Красной армии.
Вид на концлагерь у ДК им Ленина. 1942 год
Сюда согнали пленных со всего города, а чуть позже начали привозить непосредственно с передовой, и из других лагерей. Физическое состояние таких узников было самым плачевным. Многие были ранены или больны, поголовно все истощены. Немцы, не страдая излишним гуманизмом, в качестве врачебной помощи, могли предложить им только расстрел. Впрочем, в лагере был свой лазарет, но служил он лишь для констатации факта смерти, а в сомнительных случаях, пациента сбрасывали с третьего этажа, для подтверждения диагноза.
Колонны пленных вели в лагерь через весь город, и страдания красноармейцев не остались без внимания местных жителей. Сердобольные граждане поначалу просто бросали узникам всевозможную снедь, а в феврале 1942 года выступили с более глобальной инициативой. Доктор Ковалев, преподаватель медицинского института, и группа студентов внесли на рассмотрение городской управы предложение о создании лазарета для узников дулага 162.
На удивление всем, местные коллаборационисты идею не только поддержали, но и подошли к её воплощению со всей серьезностью. Заведующий здравотделом Чаругин для размещения лазарета выделил целых два корпуса пустующей Центральной клинической больницы, а в третьем было решено открыть поликлинику для местных жителей. Ковалев получил назначение на должность главврача лазарета и штат из 14-ти вчерашних студентов-медиков. Весь младший персонал планировался из заключенных. Должность главврача гражданского поликлиники исполнял доктор Ильинский.
Приемная способность будущего госпиталя для пленных предполагалась в 1000 койко-мест, но сразу возникла острая нужда в инвентаре и оборудовании. Больше всего не хватало, матрасов, белья, постельных принадлежностей и перевязочных материалов. Через газету «Донецкий Вестник» был брошен клич о помощи, не оставивший безучастным ни единого жителя города, ведь почти у каждого был родственник на фронте. Несли, кто что мог. Так жешла работа по комплектованию материальной базы и по линии Областного санитарного управления. В окрестных больницах собирались всевозможные излишки оборудования, инструментов и медикаментов.
Открытие госпиталя произошло в марте 1942 года. Первое время номинально он подчинялся городской управе и не входил в структуру дулага 162, хотя его охрана и обслуга полностью комплектовался из узников этого лагеря. Доктор Ковалев завел в своем учреждении слишком мягкие порядки для военного времени - больные свободно перемещались по территории, имели чуть более приличное питание чем в лагере, а главное им оказывали реальную медицинскую помощь, правда, в пределах скромных материальных возможностей. Очень скоро, при помощи сталинского подполья, из лазарета стали происходить систематические побеги.
Немецкие военные власти поначалу безразлично отнеслись к затее аборигенов с лечением военнопленных, но к лету 42-го года госпиталь полностью перешел в подчинение лагерному начальству. Ковалева смещают с должности, и новый главврач Дикусар устанавливает в заведении тюремные порядки. Фиктивным становится и лечение, хотя сам лазарет просуществовал до конца оккупации.
В 1943 году, при освобождении города, были захвачены три журнала регистрации военнопленных, прошедших через госпиталь в ОЦКБ. В них зафиксировано чуть более двух тысяч человек, из которых скончалось около четырех сотен. Но общее число, лечившихся тут узников, намного больше, ведь по данным областного военкомата, на территории Центральной поликлиники захоронено не менее 8 тысяч бойцов Красной армии.