Поучительно-ретроспективое о Кровавом бароне
Недавно я обнаружил, симпатичнейшие мои, как много лет назад в комментариях к одной из заметок рассказывал друзьям о том, чем же меня так поразила арка Филиппа Стенгера в «Третьем Ведьмаке». И пришёл к чрезвычайно нарциссистскому соображению, что следует ту мысль оформить в отдельную запись. В назидание, так сказать, бумерам и зумерам, а кроме того, к нашему извечному разговору об искусствоёмкости видеоигр. Этим сегодня и займёмся! Очевидно, текст будет состоять из спойлеров, поэтому страшащихся уведомляю. Как говорил сам пан Стенгер, «может, еще не слишком поздно».
Часто в играх и не только в них персонаж, к которому предполагается выражение сочувствия, в лучшем случае довольно нейтрален, в худшем - благообразен и симпатичен. Обычно нам предлагают пожалеть котят, кавайно-невинных детей, аналогичных светлых дев, альтруистических героев грудью на амбразуру, а ещё лучше какую-нибудь всеблагую Эйрис из FFVII, ну и так далее.
Филип - отвратительный тип. В нём собраны самые ненавистные мне мужские качества. Причём не фэнтезийного злодея, «ах, как я зол, как я хочу всех убивать», а именно настоящего живого мужика из ЭТОЙ жизни. С верхнего этажа. Который пьёт. Который бьёт жену. Который «хочет, но ах, боже-боже, не может иначе». Прореха на человечестве во весь рост. Как сегодня модно говорить, цисгендерный и совсем бэлый. И вот когда он мне, весь такой виноватый, поддатый и раскаивающийся, рассказывает о своих грехах, мне его совсем не жалко, он мерзок, и я думаю, ну какая же скотина, и как он завывает, давя на жалость, в стиле великорусской тоски "ах, душа"!
А потом я возвращаюсь - а он повесился. Вот просто: был человек, и нету. И вдруг я просто раздавлен! Мне стыдно, что я так о нём думал, хотя по-прежнему считаю его сволочью, но его больше нет, он не выдержал, ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было очень больно и тяжело!
И вот этот эмоциональный разрыв, ребята, совершенно незауряден. Я, надутый эстет, изрядно вкусивший культурки, проникаюсь сочувствием к тому, кто изначально нарисован противным мне. Никто на тот момент так не мог из этих ваших геймдевов. Никто. Сострадать добрым и храбрым легко, тут глубокой душевной организации не требуется. А вот сострадать настоящим людям - это сложно.
Ну а дальше - больше. Ты понимаешь, что в этом вся гуманистическая суть «Ведьмака»: безмолвный герой с морально-этическим паттерном, на века опережающим тот мир, в котором он вынужден жить, сталкивается с невозможностью однозначного применения этого паттерна к тому миру. И Кровавый барон - как раз и есть квинтэссенция этого дремучего средневековья, где всё равно живут люди, а не злобные болванчики, хотя их так трудно отличить!
Или вот те дети, которых заманили на болота. Это же не типичные дети «для кавая», чтобы мы все омылись слезьми умиления и побежали спасать. Это настоящие дети - неприятные, сопливые, сквернословящие. «Ты не дева, подруга, у тебя сисек нет» (с) Но именно поэтому их и хочется спасать! Именно поэтому за них и переживаешь!
Это очень крутой уровень, симпатичнейшие мои. Ради таких моментов стоит играть. И хотя к «Третьему Ведьмаку» я имею вопросов не меньше, чем к прозе графа Толстого, арка Кровавого барона написана на века, и нашим прекрасным потомкам ещё предстоит изучать её в оксфордах, лицезреть в луврах и обсуждать на уютных верандах.
Часто в играх и не только в них персонаж, к которому предполагается выражение сочувствия, в лучшем случае довольно нейтрален, в худшем - благообразен и симпатичен. Обычно нам предлагают пожалеть котят, кавайно-невинных детей, аналогичных светлых дев, альтруистических героев грудью на амбразуру, а ещё лучше какую-нибудь всеблагую Эйрис из FFVII, ну и так далее.
Филип - отвратительный тип. В нём собраны самые ненавистные мне мужские качества. Причём не фэнтезийного злодея, «ах, как я зол, как я хочу всех убивать», а именно настоящего живого мужика из ЭТОЙ жизни. С верхнего этажа. Который пьёт. Который бьёт жену. Который «хочет, но ах, боже-боже, не может иначе». Прореха на человечестве во весь рост. Как сегодня модно говорить, цисгендерный и совсем бэлый. И вот когда он мне, весь такой виноватый, поддатый и раскаивающийся, рассказывает о своих грехах, мне его совсем не жалко, он мерзок, и я думаю, ну какая же скотина, и как он завывает, давя на жалость, в стиле великорусской тоски "ах, душа"!
А потом я возвращаюсь - а он повесился. Вот просто: был человек, и нету. И вдруг я просто раздавлен! Мне стыдно, что я так о нём думал, хотя по-прежнему считаю его сволочью, но его больше нет, он не выдержал, ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было очень больно и тяжело!
И вот этот эмоциональный разрыв, ребята, совершенно незауряден. Я, надутый эстет, изрядно вкусивший культурки, проникаюсь сочувствием к тому, кто изначально нарисован противным мне. Никто на тот момент так не мог из этих ваших геймдевов. Никто. Сострадать добрым и храбрым легко, тут глубокой душевной организации не требуется. А вот сострадать настоящим людям - это сложно.
Ну а дальше - больше. Ты понимаешь, что в этом вся гуманистическая суть «Ведьмака»: безмолвный герой с морально-этическим паттерном, на века опережающим тот мир, в котором он вынужден жить, сталкивается с невозможностью однозначного применения этого паттерна к тому миру. И Кровавый барон - как раз и есть квинтэссенция этого дремучего средневековья, где всё равно живут люди, а не злобные болванчики, хотя их так трудно отличить!
Или вот те дети, которых заманили на болота. Это же не типичные дети «для кавая», чтобы мы все омылись слезьми умиления и побежали спасать. Это настоящие дети - неприятные, сопливые, сквернословящие. «Ты не дева, подруга, у тебя сисек нет» (с) Но именно поэтому их и хочется спасать! Именно поэтому за них и переживаешь!
Это очень крутой уровень, симпатичнейшие мои. Ради таких моментов стоит играть. И хотя к «Третьему Ведьмаку» я имею вопросов не меньше, чем к прозе графа Толстого, арка Кровавого барона написана на века, и нашим прекрасным потомкам ещё предстоит изучать её в оксфордах, лицезреть в луврах и обсуждать на уютных верандах.