СтарПёрл. Выпуск №1. The Battle Beasts
Мы называли их Монстриками. Я, изначальный друг Артёмка, Славидзе, Кирюша с пятого этажа и всякие трансцендентные пацаны из соседних дворов. Наверное, за границами нашего детства существовало множество районов и миров, где их называли иначе. Но мы - только Монстриками. Безлико и невыразительно это звучит лишь для непосвящённых завистников; для меня же это как волшебный пендель, отправляющий чётко по адресу. Разным эпохам человечество выдумывало свои откровения. Кому-то колесо, кому-то полупроводники, кому-то упыря Эдварда. Моему поколению достались роботы с головами зверей. И я искренне сочувствую тем, кто в детстве не вкусил этого чуда.
Глава 1. Начало
Первый раз я увидел их, вместе с морем, во время поездки с мамой и сестрой в Дагомыс. Правда, девушки вот сейчас утверждают, что поездок было две - в 88-м и в 90-м - но для меня обе отчего-то квантовым образом скрутились в единую суперпозицию. Там ещё был кот Тимоша Хороший и вроде бы какая-то маленькая девочка в белом платьице, но она не столь важна для истории. Море каждый день будоражило воображение, и про него, наверное, имеет смысл рассказывать отдельно (хотя я и так очень много пишу про море, жаль не часто). Но ещё был богемный выезд из Дагомыса в Сочи: с пальмами, мороженым, красивыми набережными… и с ними. Они продавались на каком-то развале (я с трудом сейчас припоминаю контуры продавца и его прилавка), лежали в большой картонной коробке, разноцветные, двух видов: лось и лис. Мне было восемь лет. Только взглянув на них, я понял, что это моя судьба. Ничего прекраснее мировая культура не создавала. У всех вариаций лиса было отчего-то свиное рыльце, однако, я безоговорочно определил в скульптуре лису (как выяснится в дальнейшем, я оказался практически прав, но об этом чуть позже). Разумеется, я захотел себе и лису, и лося, без компромиссов, оба-два, заверните скорее, а то малыш напрудит от раздирающих сердце эмоций. Но мудрая мама, умело воспитывавшая в сыне вкус к прекрасному, поставила меня перед мучительным выбором: пан или пропал. В смысле, лис или лось. Кто-то один. Тогда мне это казалось смерти подобно. Сейчас я понимаю, что именно так и только так ценность сокровища вырастала в разы. Я выбрал свиномордого лиса. Красного, с крюком вместо шуйцы. Он стоил ровно три рубля. Три рубля! Дикие деньги. Ничтожные гроши за простое человеческое счастье с крюком вместо шуйцы.
Мы всегда были вместе. Ели за одним столом, спали на одной подушке, ковырялись в одной песочнице. Скорее всего, вместе ходили и на горшок - ведь философы отмечают, что во время туалетного облегчения фантазируется лучше всего. Я крутил его в руках и перед сном, засыпая, и по утрам, в лучах бьющего в восточные окна рассвета. Я рассматривал его через увеличительное стекло и никак не мог разобрать микроскопические надписи вокруг ракетного ранца (в последствии я выяснил, что там написано «Takara toys» и «Hasbro’87», но и то лишь потому, что знал заранее, какие буквы мне нужно узнавать). Я до мелочей изучил каждый элемент его доспеха и всему придумал функциональное назначение: фонарик между ушей с режимами обычного прожектора и лазерного луча; выкидные саи из рифлёных полосок с насечками, встроенные в манжеты; выбрасываемый на титановом тросе с лебёдкой крюк из левой руки; две ультимативные пушки, спрятанные за нагрудными пластинами, на манер Гайвера. В реальности красный лис мог лишь вращать руками в плечевых суставах на 360 градусов, но воображение делало своё дело и рисовало смертоносные арсеналы: не зря же мы ходили вместе на один горшок! На затылке лиса значилась цифра 16 - день моего рождения. В нём, как в человеке Антоши Чехонте, было прекрасно всё.
Второго монстрика я выменял у Кирюши с пятого этажа на два вкладыша-наклейки от жвачки «Трансформеры» с квазиперсиковым привкусом и на половинку «Детского» пряника. Изначально сделка ограничивалась с моей стороны только вкладышами, но Кирюша увидел у меня на кухне пакетик с пряниками и повысил цену. Внутри я весь бурлил от ликования, но внешне хранил спокойствие. Обманул я Кирюшу, конечно. Он младше меня на много лет. Его монстрик стоил всех «Детских» пряников СССР, устало опадающего в те дни где-то на заднем плане, а Кирюша так ничего и не заподозрил. Это был робот-акула, глубокого синего цвета, слегка отливающий перламутром. Из тех акул, что на картинке ниже, он больше всех походил на серую по конституции тела, но чёткость штамповки, проработка элементов его модельки была намного выше. У него имелись грозные пушечные стволы на воротнике, и бараньи рога на плечах, и всюду плавники - мне тогда даже в голову не приходило, что рыба может быть антропоморфным роботом! На какое-то время акулоид затмил даже моего родного свиномордого лисёнка. Тот, наверное, сильно ревновал, но я старался не давать повода. Они всегда выходили единым фронтом, как самбисты: красный и синий. Пламень и лёд. И, конечно же, всегда в пух и прах расшвыривали всех остальных солдатиков, опрометчиво участвовавших в наших побоищах.
Глава 2. Прибавление
Затем в бой вступила моя сестрица, потому что у неё начались стипендии и первые заработки. Вообще, этой частицей своего детства я обязан исключительно ей: 90% всех моих монстриков - её подарки. Когда она, свободная, взрослая и прекрасная, уже сама полетела с подругами на Чёрное море, а потом вернулась, ещё прекрасней и свободней, чем прежде, я с замиранием сердца ждал сами-знаете-чего. И, конечно же, дождался. Их было трое. Перламутрово-фиолетовый лось (тот самый, что не достался мне несколько лет назад!), синий заяц и акула, такая же, как у меня, только невероятного серебряного цвета, словно хромированный велосипедный звонок! Я ощущал себя королём космоса. Мой мир расширился и обрёл новые формы: с рогами, ушами, приборами, какими-то сумасшедшими гульфиками. Самый безумный гульфик был, конечно, у зайца, но самым главным всё равно выглядел лось, ведь монитор у него располагался не по середине, как у остальных, а на левой груди, на правой же был некий кассетный магнитофон. Короче говоря, я упивался деталями, жадно и ненасытно, как и положено растущему организму. Я обладал пятёркой самых удивительных существ во вселенной и постоянно воображал, какие они бывают ещё, звери в кибернетических доспехах.
Однажды я катапультировал монстриков с дивана в воздух посредством деревянной линейки. Ребята прыгали высоко, растворяясь в слепящих лучах люстры, и приземлялись в разных уголках большой комнаты. И тут я не рассчитал. Совершая очередной кульбит, мой красненький, мой первый, мой родной, прощально махнув крюком-шуйцей, улетел за шкаф. Высокий дедушкин немецкий гарнитур. Это был удар. Я потел, страдал, подлезал сбоку, светил фонариком, мастерил из линеек, палок и изоленты спасательные инструменты - но всё тщетно. Я видел, как там, в пыли и темноте, яркой земляникой горит пятка моего лисёнка-поросёнка №16. Я знал, что он никуда не денется, что он не пропал, что он по-прежнему дома. Это чуть-чуть успокаивало. Но он был недосягаем для истосковавшихся детских ручонок. И это напрягало похлеще ГКЧП. У меня оставалось ещё четверо: две акулы, заяц и лось. Больше катапультированием они не баловались. Примерно в это время монстрики начали просачиваться и в наши, горьковско-нижегородские торговые точки. По одному или кучками они появлялись в заманчивых позах на витринах ларьков-комков (метр на два на полтора) и киосков «Союзпечати». Даже неискушённому дилетанту было понятно: надо брать!
И в этом месте - пока мой красный лис томится в сумрачном зашкафье, а его собратья принимаются дарить своим присутствием счастье всё интенсивнее - позволю себе отвлечься от лирических сантиментов и предаться пространному рассказу теоретического характера. Нужно разобраться, откуда взялись монстрики, кто их придумал и как они попали в юную, солнечную, искреннюю Россию девяностых.
Глава 3. Матчасть
В 1986-м году японская контора Takara запустила линейку игрушек Beastformers (в рамках вселенной Трансформеров). Это были эбонитовые фигурки ростом сантиметров в пять, выкрашенные сразу несколькими цветами и грозно потрясавшие уникальными видами оружия, которое вставлялось им в ладошки. Те самые роботы с головами животных. Никто ведь не сомневался, что таких могли придумать лишь в Японии? Дистрибуцией этого чуда в остальном варварском мире занималась компания Hasbro, и тут, за пределами нихонских островов, монстрики получили название Battle Beasts. Для возбуждения покупательского интереса Бистформерам была ещё придумана варгеймовая составляющая. «Варгеймовая» - это я, конечно, погорячился. У каждого из Боевых Зверей на груди или пузе имелся квадратный монитор со специальной наклейкой. Если её потереть, на мониторе проступал символ, олицетворяющий силу данного конкретного воителя: огонь, воду или дерево - и применялся в игре по аналогии с камнем, ножницами и бумагой. Огонь бьёт дерево, дерево бьёт воду, вода бьёт огонь. Такой вот, с позволения, варгейм. В Америке и Европе монстрики обычно продавались по двое в упаковке, и заранее никак нельзя было угадать, у кого какая эмблема. В последствии был добавлен ещё и четвёртый тип наклеек - солнечный удар, который побивал все остальные. И воду, и огонь, и дерево. Наверное, «для баланса» (с). Фигурок с такой наклейкой было очень мало, поэтому нам остаётся надеяться, что какое-то подобие баланса там всё же сохранялось. Хотя наклейки и правило треугольника не имели никакого значения по сравнению с тем всеобъемлющим шармом, которым обладали Боевые Звери.
Takara Toys и Hasbro выпустили три серии фигурок: в первой было двадцать восемь робозверей, во второй и третьей - по двадцать четыре. Бестиарий поражал разнообразием (забегая вперёд, скажу, что далеко не весь ассортимент увидели потом российские киоски). Здесь были коала, осьминог, краб, белка-летяга, верблюд, жаба, дикобраз и кто только не. Четвёртая линейка фигурок явилась публике под новым названием Laser Beasts. Принципиальным отличием новобранцев был круглый, похожий на линзу, монитор, вместо квадратного. Их было аж тридцать шесть видов, среди которых очень много морской живности. Тут и горбатый кит, и пилоносая акула, и летучая рыба, и нарвал, и даже кета из семейства лососёвых! В общем, рассказывать об истоках можно бесконечно, проще посмотреть полный список (112 фигурантов) вот здесь: http://www.toyarchive.com/BattleBeasts/Figures/AllSeries.html, и вернуться к родным пенатам. Ведь они и впрямь для маленьких нас были настоящими пенатами.
В молодой, преисполненной, как четвёртый эпизод «Звёздных войн», новых надежд России несколько контор занялись производством монстриков, сначала - согласно намеченным японцами контурам, затем - с ненавязчивыми вкраплениями авторского взгляда. Наиболее известной (точнее говоря, той, про которую наиболее достоверно известно, что она этим промышляла) была компания «Технолог». Говорят, подвижные руки монстриков отливались отдельно и затем вставлялись в ещё горячий и мягкий, пышущий первородным жаром, корпус будущего кумира миллионов детей. Также поговаривают, что полностью скопированными с оригинальных Battle Beasts у нас в Отечестве были лишь семеро: акула, горилла, жираф, лис, бульдог, кенгуру и лось. И потом ещё двое из Laser Beasts’ов: летучая рыба и пилоносая акула. Большинство других заимствовали у оригиналов доспехи, но наделялись уникальными головами. Например, мой заяц основывался на форме кенгуру, а мой сгинувший за шкафом свиномордый лис №16 полностью повторял исходную лисицу за исключением свиного пятачка. Кстати, оригинальная лисья фигурка Sly Fox шла как раз в первой линейке Battle Beasts под номером «шестнадцать». Это число, равно как и остаточная штамповка названий Хасбро и Такара (которые я мучительно пытался разобрать в детстве через лупу), достались моему красненькому.
Экспериментов «Технолог» провернул ещё очень много. Летучая мышь, пеликан, крыса были исключительно наши, отечественные персонажи. Стараниями «Технолога» появились на свет юниты с недвусмысленным оттенком некромантии: скелет, мумия, зомби. Появились динозавры, бородавчатые черепахи ниндзя, футуристические солдаты стран Оси, гоблины, брюхоголовые технокрестоносцы… Отличный сайт http://robotmutants.blogspot.ru/ рассказывает и показывает победоносную историю монстриков на нашей земле во всех подробностях и вкусностях. Там есть небольшие неточности (например, пилоносую акулу периодически именуют меч-рыбой, как же так!), зато имеется исчерпывающий и выжимающий скупую слезу каталог с картинками. И пока вы рассматриваете картинки, я вернусь к своей душещипательной истории.
Глава 4. Покой нам только снится
Ко второй половине 90-х мне удалось собрать внушительную коллекцию. Ни голод, ни холод, ни талоны, ни слипшиеся, как колонии устриц, конфеты-подушечки цвета медного купороса не в состоянии были истребить души прекрасные порывы. У меня появился лев, носорог (у этого на мониторе была выгравирована буква N - видимо, для тех, кто всё ещё думает, что «носорог» начинается с R), жираф, кондор, аллигатор и какой-то дядя в пчелиных очках. Потом скелеты и тролли. Потом лошадка. Потом совершенно роскошная летучая рыба - первый монстрик с круглым монитором-линзой на пузе. А через некоторое время родители учинили в квартире ремонт. Гигантские шкафы неуловимо поменяли своё положение в пространстве, и мой герой с крюком вместо шуйцы наконец-то вернулся ребёнку из многолетней ссылки за плинтусом. К моей вселенского масштаба армии присоединялись всё новые и новые харизматические личности. У одних крутились вокруг своей оси не только руки, но в безумном танце и ноги, у других - ничего не крутилось вообще, зато среди них был Хищник и некоторые антагонисты из вроде бы как даже Warhammer 40000. Но красненький оставался самым любимым.
Годы шли, растущему организму требовалось усерднее заниматься учёбой и творчеством, а ещё появились трансформеры. Настоящие, большие, лучащиеся величием роботы, которые складывались в самолёты, автомобили, бульдозеры, кошек, собак, стиральные машины и волнистых попугайчиков. Да ещё сопровождались мутно-гнусавыми, но заоблачно крутыми, мультфильмами на VHS о противостоянии Родимуса Прайма и Гальватрона. Моя бедная, любимая сестрица изводила все свои стипендии на эти громады пластмассы и, наверное, тогда она меня сильно избаловала. И хотя мы постоянно играли во дворе в Трансформеров - и с Кирюшей с пятого этажа (думаю, он оправился после той подлейшей сделки), и с Мишей из первой квартиры - сердце всё равно сладко-сладко замирало, когда я доставал монстриков из коробки из-под зефира и разглядывал их.
Приходит время - и мы становимся слишком большими для того, чтобы помнить, чем наполнялось наше детство; но ещё недостаточно большими для того, чтобы об этом наполнении с нежностью вспомнить снова. Наши игрушки, наши старые выдумки, наши воспоминания собираются в большие пакеты и убираются на дальнюю полку пылиться. В моём случае, это была полка в папином гараже. Туда ушли большие ёмкости и с трансформерами, и с монстриками, уступая место в квартире более серьёзным атрибутам жизни. Мне, как Баранкину из мульфильма про Баранкина, нужно было начинать быть человеком: получать высшее образование, выбирать профессию, интересоваться девушками и бегать по лесам с обломком лыжи, которая эльфийский клинок. И всё бы ничего, да только задняя стенка папиного гаража, под самой жестяной крышей, оказалась непрочной. Однажды, придя в гараж, папа обнаружил, что все хранимые там инструменты для приведения быта в порядок безнадёжно украдены. Вместе с инструментами пропали и все мои игрушки. Все монстрики. Как будто взяли детство и отрубили его грязным ножом. Тогда было лето, и мне - уже лет двадцать. Я сел на диване в большой комнате и заревел. Безнадёжно, яростно и изо всех сил, как умеют только маленькие и как я, во всех смыслах, уже не должен уметь. Но я выл, захлёбывался, сморкался - и если бы эмо-культура существовала в те стародавние времена, то показалась бы рядом со мной эталоном мужества и хладнокровия. Нет, правда, вся жизнь прокатилась тогда перед глазами.
Но блаженны плачущие, ибо они утешатся, сказал как-то раз вчерашний именинник. Иногда кажется, что меня и впрямь сильно балуют. То сестра, то провидение. Из гаража неизвестные негодяи утащили всех трансформеров, но лишь некоторых монстриков. Большая часть роботов с головами зверей, оказывается, всё это время была дома. В ветхой и потрёпанной коробке из-под зефира. Но вот синей акулы, поменявшейся у Кирюши с пятого этажа на два вкладыша и половинку «Детского» пряника, не было. И лошадки не было. И ещё много кого. Но были фиолетовый лось, синий заяц и серебряная акула. Живые и невредимые. И мой первый, мой красный лисёнок со свиным пятачком, мой номер шестнадцать тоже был тут. Целёхонький.
Теперь он смотрит на вас из шапки моего журнала и как бы намекает: приходит время - и мы становимся, наконец, достаточно взрослыми для того, чтобы детство нашло дорогу обратно. Несмотря на кажущуюся нелепость, несмотря на мнимую несвоевременность. Несмотря даже на то, что каждый второй идиот норовит обозвать наше детство «лихими девяностыми». Но оно возвращается. С дальних полок, из чуланов и гаражей - прямиком в сердце. Потому что иначе нельзя.
___________________
Выпуск №0. О проекте
Глава 1. Начало
Первый раз я увидел их, вместе с морем, во время поездки с мамой и сестрой в Дагомыс. Правда, девушки вот сейчас утверждают, что поездок было две - в 88-м и в 90-м - но для меня обе отчего-то квантовым образом скрутились в единую суперпозицию. Там ещё был кот Тимоша Хороший и вроде бы какая-то маленькая девочка в белом платьице, но она не столь важна для истории. Море каждый день будоражило воображение, и про него, наверное, имеет смысл рассказывать отдельно (хотя я и так очень много пишу про море, жаль не часто). Но ещё был богемный выезд из Дагомыса в Сочи: с пальмами, мороженым, красивыми набережными… и с ними. Они продавались на каком-то развале (я с трудом сейчас припоминаю контуры продавца и его прилавка), лежали в большой картонной коробке, разноцветные, двух видов: лось и лис. Мне было восемь лет. Только взглянув на них, я понял, что это моя судьба. Ничего прекраснее мировая культура не создавала. У всех вариаций лиса было отчего-то свиное рыльце, однако, я безоговорочно определил в скульптуре лису (как выяснится в дальнейшем, я оказался практически прав, но об этом чуть позже). Разумеется, я захотел себе и лису, и лося, без компромиссов, оба-два, заверните скорее, а то малыш напрудит от раздирающих сердце эмоций. Но мудрая мама, умело воспитывавшая в сыне вкус к прекрасному, поставила меня перед мучительным выбором: пан или пропал. В смысле, лис или лось. Кто-то один. Тогда мне это казалось смерти подобно. Сейчас я понимаю, что именно так и только так ценность сокровища вырастала в разы. Я выбрал свиномордого лиса. Красного, с крюком вместо шуйцы. Он стоил ровно три рубля. Три рубля! Дикие деньги. Ничтожные гроши за простое человеческое счастье с крюком вместо шуйцы.
Мы всегда были вместе. Ели за одним столом, спали на одной подушке, ковырялись в одной песочнице. Скорее всего, вместе ходили и на горшок - ведь философы отмечают, что во время туалетного облегчения фантазируется лучше всего. Я крутил его в руках и перед сном, засыпая, и по утрам, в лучах бьющего в восточные окна рассвета. Я рассматривал его через увеличительное стекло и никак не мог разобрать микроскопические надписи вокруг ракетного ранца (в последствии я выяснил, что там написано «Takara toys» и «Hasbro’87», но и то лишь потому, что знал заранее, какие буквы мне нужно узнавать). Я до мелочей изучил каждый элемент его доспеха и всему придумал функциональное назначение: фонарик между ушей с режимами обычного прожектора и лазерного луча; выкидные саи из рифлёных полосок с насечками, встроенные в манжеты; выбрасываемый на титановом тросе с лебёдкой крюк из левой руки; две ультимативные пушки, спрятанные за нагрудными пластинами, на манер Гайвера. В реальности красный лис мог лишь вращать руками в плечевых суставах на 360 градусов, но воображение делало своё дело и рисовало смертоносные арсеналы: не зря же мы ходили вместе на один горшок! На затылке лиса значилась цифра 16 - день моего рождения. В нём, как в человеке Антоши Чехонте, было прекрасно всё.
Второго монстрика я выменял у Кирюши с пятого этажа на два вкладыша-наклейки от жвачки «Трансформеры» с квазиперсиковым привкусом и на половинку «Детского» пряника. Изначально сделка ограничивалась с моей стороны только вкладышами, но Кирюша увидел у меня на кухне пакетик с пряниками и повысил цену. Внутри я весь бурлил от ликования, но внешне хранил спокойствие. Обманул я Кирюшу, конечно. Он младше меня на много лет. Его монстрик стоил всех «Детских» пряников СССР, устало опадающего в те дни где-то на заднем плане, а Кирюша так ничего и не заподозрил. Это был робот-акула, глубокого синего цвета, слегка отливающий перламутром. Из тех акул, что на картинке ниже, он больше всех походил на серую по конституции тела, но чёткость штамповки, проработка элементов его модельки была намного выше. У него имелись грозные пушечные стволы на воротнике, и бараньи рога на плечах, и всюду плавники - мне тогда даже в голову не приходило, что рыба может быть антропоморфным роботом! На какое-то время акулоид затмил даже моего родного свиномордого лисёнка. Тот, наверное, сильно ревновал, но я старался не давать повода. Они всегда выходили единым фронтом, как самбисты: красный и синий. Пламень и лёд. И, конечно же, всегда в пух и прах расшвыривали всех остальных солдатиков, опрометчиво участвовавших в наших побоищах.
Глава 2. Прибавление
Затем в бой вступила моя сестрица, потому что у неё начались стипендии и первые заработки. Вообще, этой частицей своего детства я обязан исключительно ей: 90% всех моих монстриков - её подарки. Когда она, свободная, взрослая и прекрасная, уже сама полетела с подругами на Чёрное море, а потом вернулась, ещё прекрасней и свободней, чем прежде, я с замиранием сердца ждал сами-знаете-чего. И, конечно же, дождался. Их было трое. Перламутрово-фиолетовый лось (тот самый, что не достался мне несколько лет назад!), синий заяц и акула, такая же, как у меня, только невероятного серебряного цвета, словно хромированный велосипедный звонок! Я ощущал себя королём космоса. Мой мир расширился и обрёл новые формы: с рогами, ушами, приборами, какими-то сумасшедшими гульфиками. Самый безумный гульфик был, конечно, у зайца, но самым главным всё равно выглядел лось, ведь монитор у него располагался не по середине, как у остальных, а на левой груди, на правой же был некий кассетный магнитофон. Короче говоря, я упивался деталями, жадно и ненасытно, как и положено растущему организму. Я обладал пятёркой самых удивительных существ во вселенной и постоянно воображал, какие они бывают ещё, звери в кибернетических доспехах.
Однажды я катапультировал монстриков с дивана в воздух посредством деревянной линейки. Ребята прыгали высоко, растворяясь в слепящих лучах люстры, и приземлялись в разных уголках большой комнаты. И тут я не рассчитал. Совершая очередной кульбит, мой красненький, мой первый, мой родной, прощально махнув крюком-шуйцей, улетел за шкаф. Высокий дедушкин немецкий гарнитур. Это был удар. Я потел, страдал, подлезал сбоку, светил фонариком, мастерил из линеек, палок и изоленты спасательные инструменты - но всё тщетно. Я видел, как там, в пыли и темноте, яркой земляникой горит пятка моего лисёнка-поросёнка №16. Я знал, что он никуда не денется, что он не пропал, что он по-прежнему дома. Это чуть-чуть успокаивало. Но он был недосягаем для истосковавшихся детских ручонок. И это напрягало похлеще ГКЧП. У меня оставалось ещё четверо: две акулы, заяц и лось. Больше катапультированием они не баловались. Примерно в это время монстрики начали просачиваться и в наши, горьковско-нижегородские торговые точки. По одному или кучками они появлялись в заманчивых позах на витринах ларьков-комков (метр на два на полтора) и киосков «Союзпечати». Даже неискушённому дилетанту было понятно: надо брать!
И в этом месте - пока мой красный лис томится в сумрачном зашкафье, а его собратья принимаются дарить своим присутствием счастье всё интенсивнее - позволю себе отвлечься от лирических сантиментов и предаться пространному рассказу теоретического характера. Нужно разобраться, откуда взялись монстрики, кто их придумал и как они попали в юную, солнечную, искреннюю Россию девяностых.
Глава 3. Матчасть
В 1986-м году японская контора Takara запустила линейку игрушек Beastformers (в рамках вселенной Трансформеров). Это были эбонитовые фигурки ростом сантиметров в пять, выкрашенные сразу несколькими цветами и грозно потрясавшие уникальными видами оружия, которое вставлялось им в ладошки. Те самые роботы с головами животных. Никто ведь не сомневался, что таких могли придумать лишь в Японии? Дистрибуцией этого чуда в остальном варварском мире занималась компания Hasbro, и тут, за пределами нихонских островов, монстрики получили название Battle Beasts. Для возбуждения покупательского интереса Бистформерам была ещё придумана варгеймовая составляющая. «Варгеймовая» - это я, конечно, погорячился. У каждого из Боевых Зверей на груди или пузе имелся квадратный монитор со специальной наклейкой. Если её потереть, на мониторе проступал символ, олицетворяющий силу данного конкретного воителя: огонь, воду или дерево - и применялся в игре по аналогии с камнем, ножницами и бумагой. Огонь бьёт дерево, дерево бьёт воду, вода бьёт огонь. Такой вот, с позволения, варгейм. В Америке и Европе монстрики обычно продавались по двое в упаковке, и заранее никак нельзя было угадать, у кого какая эмблема. В последствии был добавлен ещё и четвёртый тип наклеек - солнечный удар, который побивал все остальные. И воду, и огонь, и дерево. Наверное, «для баланса» (с). Фигурок с такой наклейкой было очень мало, поэтому нам остаётся надеяться, что какое-то подобие баланса там всё же сохранялось. Хотя наклейки и правило треугольника не имели никакого значения по сравнению с тем всеобъемлющим шармом, которым обладали Боевые Звери.
Takara Toys и Hasbro выпустили три серии фигурок: в первой было двадцать восемь робозверей, во второй и третьей - по двадцать четыре. Бестиарий поражал разнообразием (забегая вперёд, скажу, что далеко не весь ассортимент увидели потом российские киоски). Здесь были коала, осьминог, краб, белка-летяга, верблюд, жаба, дикобраз и кто только не. Четвёртая линейка фигурок явилась публике под новым названием Laser Beasts. Принципиальным отличием новобранцев был круглый, похожий на линзу, монитор, вместо квадратного. Их было аж тридцать шесть видов, среди которых очень много морской живности. Тут и горбатый кит, и пилоносая акула, и летучая рыба, и нарвал, и даже кета из семейства лососёвых! В общем, рассказывать об истоках можно бесконечно, проще посмотреть полный список (112 фигурантов) вот здесь: http://www.toyarchive.com/BattleBeasts/Figures/AllSeries.html, и вернуться к родным пенатам. Ведь они и впрямь для маленьких нас были настоящими пенатами.
В молодой, преисполненной, как четвёртый эпизод «Звёздных войн», новых надежд России несколько контор занялись производством монстриков, сначала - согласно намеченным японцами контурам, затем - с ненавязчивыми вкраплениями авторского взгляда. Наиболее известной (точнее говоря, той, про которую наиболее достоверно известно, что она этим промышляла) была компания «Технолог». Говорят, подвижные руки монстриков отливались отдельно и затем вставлялись в ещё горячий и мягкий, пышущий первородным жаром, корпус будущего кумира миллионов детей. Также поговаривают, что полностью скопированными с оригинальных Battle Beasts у нас в Отечестве были лишь семеро: акула, горилла, жираф, лис, бульдог, кенгуру и лось. И потом ещё двое из Laser Beasts’ов: летучая рыба и пилоносая акула. Большинство других заимствовали у оригиналов доспехи, но наделялись уникальными головами. Например, мой заяц основывался на форме кенгуру, а мой сгинувший за шкафом свиномордый лис №16 полностью повторял исходную лисицу за исключением свиного пятачка. Кстати, оригинальная лисья фигурка Sly Fox шла как раз в первой линейке Battle Beasts под номером «шестнадцать». Это число, равно как и остаточная штамповка названий Хасбро и Такара (которые я мучительно пытался разобрать в детстве через лупу), достались моему красненькому.
Экспериментов «Технолог» провернул ещё очень много. Летучая мышь, пеликан, крыса были исключительно наши, отечественные персонажи. Стараниями «Технолога» появились на свет юниты с недвусмысленным оттенком некромантии: скелет, мумия, зомби. Появились динозавры, бородавчатые черепахи ниндзя, футуристические солдаты стран Оси, гоблины, брюхоголовые технокрестоносцы… Отличный сайт http://robotmutants.blogspot.ru/ рассказывает и показывает победоносную историю монстриков на нашей земле во всех подробностях и вкусностях. Там есть небольшие неточности (например, пилоносую акулу периодически именуют меч-рыбой, как же так!), зато имеется исчерпывающий и выжимающий скупую слезу каталог с картинками. И пока вы рассматриваете картинки, я вернусь к своей душещипательной истории.
Глава 4. Покой нам только снится
Ко второй половине 90-х мне удалось собрать внушительную коллекцию. Ни голод, ни холод, ни талоны, ни слипшиеся, как колонии устриц, конфеты-подушечки цвета медного купороса не в состоянии были истребить души прекрасные порывы. У меня появился лев, носорог (у этого на мониторе была выгравирована буква N - видимо, для тех, кто всё ещё думает, что «носорог» начинается с R), жираф, кондор, аллигатор и какой-то дядя в пчелиных очках. Потом скелеты и тролли. Потом лошадка. Потом совершенно роскошная летучая рыба - первый монстрик с круглым монитором-линзой на пузе. А через некоторое время родители учинили в квартире ремонт. Гигантские шкафы неуловимо поменяли своё положение в пространстве, и мой герой с крюком вместо шуйцы наконец-то вернулся ребёнку из многолетней ссылки за плинтусом. К моей вселенского масштаба армии присоединялись всё новые и новые харизматические личности. У одних крутились вокруг своей оси не только руки, но в безумном танце и ноги, у других - ничего не крутилось вообще, зато среди них был Хищник и некоторые антагонисты из вроде бы как даже Warhammer 40000. Но красненький оставался самым любимым.
Годы шли, растущему организму требовалось усерднее заниматься учёбой и творчеством, а ещё появились трансформеры. Настоящие, большие, лучащиеся величием роботы, которые складывались в самолёты, автомобили, бульдозеры, кошек, собак, стиральные машины и волнистых попугайчиков. Да ещё сопровождались мутно-гнусавыми, но заоблачно крутыми, мультфильмами на VHS о противостоянии Родимуса Прайма и Гальватрона. Моя бедная, любимая сестрица изводила все свои стипендии на эти громады пластмассы и, наверное, тогда она меня сильно избаловала. И хотя мы постоянно играли во дворе в Трансформеров - и с Кирюшей с пятого этажа (думаю, он оправился после той подлейшей сделки), и с Мишей из первой квартиры - сердце всё равно сладко-сладко замирало, когда я доставал монстриков из коробки из-под зефира и разглядывал их.
Приходит время - и мы становимся слишком большими для того, чтобы помнить, чем наполнялось наше детство; но ещё недостаточно большими для того, чтобы об этом наполнении с нежностью вспомнить снова. Наши игрушки, наши старые выдумки, наши воспоминания собираются в большие пакеты и убираются на дальнюю полку пылиться. В моём случае, это была полка в папином гараже. Туда ушли большие ёмкости и с трансформерами, и с монстриками, уступая место в квартире более серьёзным атрибутам жизни. Мне, как Баранкину из мульфильма про Баранкина, нужно было начинать быть человеком: получать высшее образование, выбирать профессию, интересоваться девушками и бегать по лесам с обломком лыжи, которая эльфийский клинок. И всё бы ничего, да только задняя стенка папиного гаража, под самой жестяной крышей, оказалась непрочной. Однажды, придя в гараж, папа обнаружил, что все хранимые там инструменты для приведения быта в порядок безнадёжно украдены. Вместе с инструментами пропали и все мои игрушки. Все монстрики. Как будто взяли детство и отрубили его грязным ножом. Тогда было лето, и мне - уже лет двадцать. Я сел на диване в большой комнате и заревел. Безнадёжно, яростно и изо всех сил, как умеют только маленькие и как я, во всех смыслах, уже не должен уметь. Но я выл, захлёбывался, сморкался - и если бы эмо-культура существовала в те стародавние времена, то показалась бы рядом со мной эталоном мужества и хладнокровия. Нет, правда, вся жизнь прокатилась тогда перед глазами.
Но блаженны плачущие, ибо они утешатся, сказал как-то раз вчерашний именинник. Иногда кажется, что меня и впрямь сильно балуют. То сестра, то провидение. Из гаража неизвестные негодяи утащили всех трансформеров, но лишь некоторых монстриков. Большая часть роботов с головами зверей, оказывается, всё это время была дома. В ветхой и потрёпанной коробке из-под зефира. Но вот синей акулы, поменявшейся у Кирюши с пятого этажа на два вкладыша и половинку «Детского» пряника, не было. И лошадки не было. И ещё много кого. Но были фиолетовый лось, синий заяц и серебряная акула. Живые и невредимые. И мой первый, мой красный лисёнок со свиным пятачком, мой номер шестнадцать тоже был тут. Целёхонький.
Теперь он смотрит на вас из шапки моего журнала и как бы намекает: приходит время - и мы становимся, наконец, достаточно взрослыми для того, чтобы детство нашло дорогу обратно. Несмотря на кажущуюся нелепость, несмотря на мнимую несвоевременность. Несмотря даже на то, что каждый второй идиот норовит обозвать наше детство «лихими девяностыми». Но оно возвращается. С дальних полок, из чуланов и гаражей - прямиком в сердце. Потому что иначе нельзя.
___________________
Выпуск №0. О проекте