Белая бабушка
Самые сочные ужасы рождены в пионерских лагерях. К галстуку человека-всем-ребятам-примера в юности я решил не приобщаться, да и лагерь, в котором провёл единственное лето, к тому моменту пионерским быть формально перестал. Но положения вещей это не меняет: история о Белой бабушке - кульминация того, что может породить совокупный разум детей, пребывающих в летней праздности. Мы можем забыть о ней, но она про нас - никогда.
Лагерь носил имя Николая Талалушкина, героя войны, который в 1943-м году, при освобождении деревни Мокрые Верхи, бросился грудью на амбразуру вражеского дзота, открыв путь для наступления нашей роты. Талалушкин был родом из Кстовских окраин, поэтому и лагерь расположился тут же, неподалёку от реки Кудьма. Однако ж не в прямой близости: никакого безмятежного купания в расписании отдыхающего квазипионера не предполагалось, поэтому все развлечения наши очерчивались панцирной сеткой лагерной территории. В распоряжении были: качели, танцплощадка с Доктором Албаном и Эйс-оф-Бейсом, столовская еда, сортир, слив в котором подтекал так, будто перешёптывались трансцендентные сущности усопших, драки с альфа- и бета-самцами за уважение стаи, а также долгие, упоительные беседы о ниндзюцу и первых компьютерных играх. У каждого отряда, помимо вожатых, были воспитательницы; из-под неусыпного ока последних самые отважные из нас (разумеется, не я) время от времени сбегали в соседние увеселительные заведения, среди которых был дом отдыха Учитель.
Эти вылазки и стали началом всему. Из-за опоясывающей лагерь рабицы несли вкусняшки и некрупные артефакты. Две девочки из нашего отряда притащили себе по пластмассовой заколке, ярко-красной, в виде гребешка с бантиком. И всё бы ничего, ведь и гребешки в девичьих волосах сияли землянично, и сами де́вицы в общении с нами ненавязчиво эволюционировали от взаимного неприятия - к танцам, если бы не одна странность. На следующий день выяснилось, что ещё несколько девочек в лагере располагают в точности такими же гребешками. И нет, заколки не были куплены в одном месте. В одном и том же месте, рядом с домом отдыха Учитель, их раздавала - просто раздавала всем желающим - пожилая женщина, одетая во всё белое.
В длинное белое платье.
Кто-то сказал, что старушка была бледна, под цвет одеяния. И такие красные гребешки. Совершенно бесплатно. Мы бегали по палатам, перешёптывались, стараясь разнюхать побольше. Нам говорили, что обладательница заколки из другого отряда неожиданно и накрепко заболела. Нам говорили, что та бледная женщина в белом работала в Учителе, но давно умерла. И вроде бы умерла не очень достойно.
Какими-то хитрыми путями пацанам из нашего отряда удалось завладеть одним из гребешков. У него было тринадцать зубьев, он был алый, глянцевый. Мы положили его на лист бумаги и очертили по контуру карандашом. Получилось примерно так:
Злые глаза, огромные клыки. Заколка питалась кровью. Вся стадная иерархия авторитетов в отряде развалилась к чертям. Теперь слушали того, кто лучше умел понимать знаки. Мы нарвали с осины веток и наделали кольев. При поднесении оружия к гребешку кол принимался ходить ходуном в пальцах. Сомнений быть не могло. Однажды к нам заглянула девочка из младшего отряда. Она улыбалась, у неё было два хвостика, каждый заколот кровавым гребнем. Она была так очаровательна и мила, что мы запаниковали. Теперь мы коротали ночь с осиновым колом под подушкой и не могли сомкнуть глаз.
Вскоре мужское коллективное бессознательное выяснило путём несложных вычислений, что у каждой заколки в лагере по тринадцать зубьев. Кроме одной, самой главной: у той их было восемнадцать, и она управляла всеми остальными, подпитываясь девчонками-носительницами и - скорее всего! - удалённо питало Белую бабушку. Уничтожить дьявольские гребешки по отдельности было нельзя, пока оставался восемнадцатизубый.
Внезапно вечером к нам вошла воспитательница и обнаружила колья. Рассердилась люто и полностью изъяла нашу единственную защиту от зла. Мы умоляли, голосили, кто-то из парней расплакался. Она была непреклонна, ухватила колья пучком и переломила пополам. Колья были не как в Баффи, а из тонких осиновых веток. Я смотрел на воспитательницу во все глаза, и видел другое, совершенно другое лицо. Чужое. Маленькие, холодные глаза. Белая бабушка жила среди нас.
Сейчас, с высоты прожитых лет, я оглядываюсь на тот жуткий кошмар и понимаю, что воспитательница просто была без косметики.
Лишённые оружия, мы постепенно забросили охоту на вампиров и переключились на список рутинных дел, что я озвучил в начале. Но спустя несколько лет мне приснился сон, где я взрослый вижу со стороны себя маленького на зимней улице, вижу так отчётливо, и так пронзительно понимаю, что это именно я. И к тому мне подходит лагерная воспитательница с чужим, лишённым косметики лицом - и куда-то ведёт. И я кричу себе маленькому не идти с ней, что это обман, но тот маленький я меня не слышит и уходит за Белой бабушкой в метель.
Тогда я сильно потел, просыпаясь, и колотился сердцем о рёбра. А сейчас думаю: у каждого обязательно должна быть такая история. С ней гораздо интереснее.
Сопутствующие иллюстрации из восхитительного Bloodborne
___________________
Проект СтарПёрл
Выпуск №0. О проекте
Выпуск №1. The Battle Beasts
Выпуск №2. Barbarian the Game
Новогодний спешал. Top 12 Practical Effects
Тематические заметки
Принцы стройки
Возвращение зверей
Трагедия советского мушкетёра
Через тернии
Лагерь носил имя Николая Талалушкина, героя войны, который в 1943-м году, при освобождении деревни Мокрые Верхи, бросился грудью на амбразуру вражеского дзота, открыв путь для наступления нашей роты. Талалушкин был родом из Кстовских окраин, поэтому и лагерь расположился тут же, неподалёку от реки Кудьма. Однако ж не в прямой близости: никакого безмятежного купания в расписании отдыхающего квазипионера не предполагалось, поэтому все развлечения наши очерчивались панцирной сеткой лагерной территории. В распоряжении были: качели, танцплощадка с Доктором Албаном и Эйс-оф-Бейсом, столовская еда, сортир, слив в котором подтекал так, будто перешёптывались трансцендентные сущности усопших, драки с альфа- и бета-самцами за уважение стаи, а также долгие, упоительные беседы о ниндзюцу и первых компьютерных играх. У каждого отряда, помимо вожатых, были воспитательницы; из-под неусыпного ока последних самые отважные из нас (разумеется, не я) время от времени сбегали в соседние увеселительные заведения, среди которых был дом отдыха Учитель.
Эти вылазки и стали началом всему. Из-за опоясывающей лагерь рабицы несли вкусняшки и некрупные артефакты. Две девочки из нашего отряда притащили себе по пластмассовой заколке, ярко-красной, в виде гребешка с бантиком. И всё бы ничего, ведь и гребешки в девичьих волосах сияли землянично, и сами де́вицы в общении с нами ненавязчиво эволюционировали от взаимного неприятия - к танцам, если бы не одна странность. На следующий день выяснилось, что ещё несколько девочек в лагере располагают в точности такими же гребешками. И нет, заколки не были куплены в одном месте. В одном и том же месте, рядом с домом отдыха Учитель, их раздавала - просто раздавала всем желающим - пожилая женщина, одетая во всё белое.
В длинное белое платье.
Кто-то сказал, что старушка была бледна, под цвет одеяния. И такие красные гребешки. Совершенно бесплатно. Мы бегали по палатам, перешёптывались, стараясь разнюхать побольше. Нам говорили, что обладательница заколки из другого отряда неожиданно и накрепко заболела. Нам говорили, что та бледная женщина в белом работала в Учителе, но давно умерла. И вроде бы умерла не очень достойно.
Какими-то хитрыми путями пацанам из нашего отряда удалось завладеть одним из гребешков. У него было тринадцать зубьев, он был алый, глянцевый. Мы положили его на лист бумаги и очертили по контуру карандашом. Получилось примерно так:
Злые глаза, огромные клыки. Заколка питалась кровью. Вся стадная иерархия авторитетов в отряде развалилась к чертям. Теперь слушали того, кто лучше умел понимать знаки. Мы нарвали с осины веток и наделали кольев. При поднесении оружия к гребешку кол принимался ходить ходуном в пальцах. Сомнений быть не могло. Однажды к нам заглянула девочка из младшего отряда. Она улыбалась, у неё было два хвостика, каждый заколот кровавым гребнем. Она была так очаровательна и мила, что мы запаниковали. Теперь мы коротали ночь с осиновым колом под подушкой и не могли сомкнуть глаз.
Вскоре мужское коллективное бессознательное выяснило путём несложных вычислений, что у каждой заколки в лагере по тринадцать зубьев. Кроме одной, самой главной: у той их было восемнадцать, и она управляла всеми остальными, подпитываясь девчонками-носительницами и - скорее всего! - удалённо питало Белую бабушку. Уничтожить дьявольские гребешки по отдельности было нельзя, пока оставался восемнадцатизубый.
Внезапно вечером к нам вошла воспитательница и обнаружила колья. Рассердилась люто и полностью изъяла нашу единственную защиту от зла. Мы умоляли, голосили, кто-то из парней расплакался. Она была непреклонна, ухватила колья пучком и переломила пополам. Колья были не как в Баффи, а из тонких осиновых веток. Я смотрел на воспитательницу во все глаза, и видел другое, совершенно другое лицо. Чужое. Маленькие, холодные глаза. Белая бабушка жила среди нас.
Сейчас, с высоты прожитых лет, я оглядываюсь на тот жуткий кошмар и понимаю, что воспитательница просто была без косметики.
Лишённые оружия, мы постепенно забросили охоту на вампиров и переключились на список рутинных дел, что я озвучил в начале. Но спустя несколько лет мне приснился сон, где я взрослый вижу со стороны себя маленького на зимней улице, вижу так отчётливо, и так пронзительно понимаю, что это именно я. И к тому мне подходит лагерная воспитательница с чужим, лишённым косметики лицом - и куда-то ведёт. И я кричу себе маленькому не идти с ней, что это обман, но тот маленький я меня не слышит и уходит за Белой бабушкой в метель.
Тогда я сильно потел, просыпаясь, и колотился сердцем о рёбра. А сейчас думаю: у каждого обязательно должна быть такая история. С ней гораздо интереснее.
Сопутствующие иллюстрации из восхитительного Bloodborne
___________________
Проект СтарПёрл
Выпуск №0. О проекте
Выпуск №1. The Battle Beasts
Выпуск №2. Barbarian the Game
Новогодний спешал. Top 12 Practical Effects
Тематические заметки
Принцы стройки
Возвращение зверей
Трагедия советского мушкетёра
Через тернии