шуньята
В 1995-м году на Невском проспекте неподалеку от того угла с Литейным, где некогда располагался «Сайгон», должен был открыться бутик модного дома Татьяны Парфеновой. На тот момент подобное событие было из разряда нечастых. Готовилось все, как полагается - чистили, мыли, полировали. Красная ковровая дорожка от самого автомобиля, мордовороты в одинаковых костюмах, зеваки…
Должен был приехать губернатор, чиновники, несколько знаковых бандитов, начальник УФСБ Черкесов, чины ГУВД с женами, телевидение и т.д.
Вечером последнего дня владелица вдруг замечает, что в 30 сантиметрах от входа стоит баба. Баба, как баба. Женщина трудной судьбы с помятым жизнью смазанным алкоголем лицом, в белом фартуке поверх синей поролоновой куртки. И продает пирожки. Или мороженое. Тут память замолкает, усталая.
Виновница торжества говорит человеку, отвечающему за безопасность:
- Будьте любезны, попросите ее немного сдвинуться влево - ближе к Московскому вокзалу. Буквально на метр. Все же неловко. Ковровая дорожка, дамы в вечерних туалетах, охрана… как-то невозможно…
Понятное в таких ситуациях шушуканье, телодвижения, распоряжения и через короткое время резюме: ЭТО НЕВОЗМОЖНО.
- Т.е., как невозможно? Ну, пусть она просто сдвинет свой прилавок на один метр.
- Это невозможно
- Хорошо… если вы не можете решить эту проблему, сейчас ее решат на другом уровне.
Звонки, паузы, перехваты дыхания, перетаптывания, созвоны -перезвоны, многозначительные «ты понимаешь», «а я что крайний», «вот пусть они и решают»…
И наконец: - Вы знаете, это невозможно.
- Т.е. как невозможно? Вы же начальник всей городской милиции? Почему невозможно передвинуть прилавок с холодными скользкими беляшами хотя бы на один день на один метр!?
- Я не могу Вам объяснить почему, но это НЕВОЗМОЖНО….
Оказалось вот что. Весь Невский проспект был расписан буквально до сантиметра между различными группировками, структурами, хозяевами, авторитетами и просто пацанами. Над каждым из них стояли другие пацаны, менты и ворики. Над ними еще полканы, решальщики, бродяги и зав.отделами. Сверху первые замы и люди, имевшие звучные погоняла с кладбищенской коннотацией … Что было выше - неизвестно. Но мы же не атеисты и знаем: наверху кто-то есть…
Понятно, что любое передвижение в этой конструкции - даже передвижного прилавка с пирожками или мороженым - вызывало бы обрушение всей конструкции. Где-то на Барбадосе кто-нибудь долго и агрессивно кричал в телефон:
- Какой Резо? Я его … … … !
А в кабинете Смольного другой виноватым, оправдывающимся и одновременно наглым тоном отвечал: - Ну, Анатолий Иванович, как я мог разрулить это за два часа? Семы нет в городе, а Валерий Петрович, вы знаете, вообще лыка не вяжет уже с обеда. А решать надо было сразу.
Ясно, что был бы воздух со временем, то все бы «порешали» и передвинули и еще поднесли бы «шампуня» из магазина «Антанта» - популярное в то время место. Но решать надо было скоро.
Эта история вспомнилась, п.ч. английский приятель - журналист, всю жизнь занимающийся Россией,- никак не мог понять почему нельзя было просто демонстративно пустить «под сплав» всех этих оперов, следаков и судей, засветившихся в деле Магнитского, но не громить ради них российско-американские, а в перспективе и европейские - отношения. Понятно, что люди, имеющие представления об истории, оперируют примерами от подвесок королевы до дела Профьюмо или платья Моники Левински, когда мелочь превращается в линзу, в которой фокусируется солнечный свет, поджигающий конструкцию.
У нас все не так. Стоит железобетонная громадина, отсылающая зрителя к вечности пирамид. Под нее подложены два полена, пластмассовая канистра из под стеклоомывателя "Арктика" и ржавый, сочащийся кислотой, аккумулятор. Плюс еще тянется куда-то и откуда-то вызывающий опасливое уважение провод. Выдернешь что-нибудь и вся махина возьмет и развалится. А может быть и нет. А может и да… Кто знает?
Как можно рисковать судьбой великой державы?
Это объяснение представляется мне наиболее соответствующим реальности.
Должен был приехать губернатор, чиновники, несколько знаковых бандитов, начальник УФСБ Черкесов, чины ГУВД с женами, телевидение и т.д.
Вечером последнего дня владелица вдруг замечает, что в 30 сантиметрах от входа стоит баба. Баба, как баба. Женщина трудной судьбы с помятым жизнью смазанным алкоголем лицом, в белом фартуке поверх синей поролоновой куртки. И продает пирожки. Или мороженое. Тут память замолкает, усталая.
Виновница торжества говорит человеку, отвечающему за безопасность:
- Будьте любезны, попросите ее немного сдвинуться влево - ближе к Московскому вокзалу. Буквально на метр. Все же неловко. Ковровая дорожка, дамы в вечерних туалетах, охрана… как-то невозможно…
Понятное в таких ситуациях шушуканье, телодвижения, распоряжения и через короткое время резюме: ЭТО НЕВОЗМОЖНО.
- Т.е., как невозможно? Ну, пусть она просто сдвинет свой прилавок на один метр.
- Это невозможно
- Хорошо… если вы не можете решить эту проблему, сейчас ее решат на другом уровне.
Звонки, паузы, перехваты дыхания, перетаптывания, созвоны -перезвоны, многозначительные «ты понимаешь», «а я что крайний», «вот пусть они и решают»…
И наконец: - Вы знаете, это невозможно.
- Т.е. как невозможно? Вы же начальник всей городской милиции? Почему невозможно передвинуть прилавок с холодными скользкими беляшами хотя бы на один день на один метр!?
- Я не могу Вам объяснить почему, но это НЕВОЗМОЖНО….
Оказалось вот что. Весь Невский проспект был расписан буквально до сантиметра между различными группировками, структурами, хозяевами, авторитетами и просто пацанами. Над каждым из них стояли другие пацаны, менты и ворики. Над ними еще полканы, решальщики, бродяги и зав.отделами. Сверху первые замы и люди, имевшие звучные погоняла с кладбищенской коннотацией … Что было выше - неизвестно. Но мы же не атеисты и знаем: наверху кто-то есть…
Понятно, что любое передвижение в этой конструкции - даже передвижного прилавка с пирожками или мороженым - вызывало бы обрушение всей конструкции. Где-то на Барбадосе кто-нибудь долго и агрессивно кричал в телефон:
- Какой Резо? Я его … … … !
А в кабинете Смольного другой виноватым, оправдывающимся и одновременно наглым тоном отвечал: - Ну, Анатолий Иванович, как я мог разрулить это за два часа? Семы нет в городе, а Валерий Петрович, вы знаете, вообще лыка не вяжет уже с обеда. А решать надо было сразу.
Ясно, что был бы воздух со временем, то все бы «порешали» и передвинули и еще поднесли бы «шампуня» из магазина «Антанта» - популярное в то время место. Но решать надо было скоро.
Эта история вспомнилась, п.ч. английский приятель - журналист, всю жизнь занимающийся Россией,- никак не мог понять почему нельзя было просто демонстративно пустить «под сплав» всех этих оперов, следаков и судей, засветившихся в деле Магнитского, но не громить ради них российско-американские, а в перспективе и европейские - отношения. Понятно, что люди, имеющие представления об истории, оперируют примерами от подвесок королевы до дела Профьюмо или платья Моники Левински, когда мелочь превращается в линзу, в которой фокусируется солнечный свет, поджигающий конструкцию.
У нас все не так. Стоит железобетонная громадина, отсылающая зрителя к вечности пирамид. Под нее подложены два полена, пластмассовая канистра из под стеклоомывателя "Арктика" и ржавый, сочащийся кислотой, аккумулятор. Плюс еще тянется куда-то и откуда-то вызывающий опасливое уважение провод. Выдернешь что-нибудь и вся махина возьмет и развалится. А может быть и нет. А может и да… Кто знает?
Как можно рисковать судьбой великой державы?
Это объяснение представляется мне наиболее соответствующим реальности.