Сказки Города и трав, 2014, отчет персонажа

[ki_isa]

Итак, кто я и что здесь делаю?

Среди степных жителей есть одна семья, берущая начало из легенды о девушке-твири. Именно в ней рождаются девочки со степью в глазах, своим танцем способные звать траву из земли и возвращать ее же в землю. Их называют твириновыми невестами. Но раз в 120-200 лет, одну такую нарекают Цэрэн, Долгоживущая. Собственно и рождается она в тот же день, что умирает предыдущая.
Цэрэн же королева твириновых невест, сама степь. От ее танца не только растет трава, но течет вода, живет земля, дует ветер и восходит солнце над степью.
Городские назвали бы ее Хозяйкой степи, но род твириновых насчитывает больше тысячи лет. Возможно, если рода Городских Хозяек проживут столько же, их можно будет сравнивать. Ну и еще одно отличие - сила Цэрэн не в том, что она может менять мир, она в том, что мир есть.

Так вот, десятая этого имени, всего месяц назад пришла в Город. Почему?

Ее позвал ее муж и возлюбленный степной менху Бурах, предчувствую свою скорую смерть. Двадцать восемь лет они не виделись, потому что Исидор с сыном ушли в Город,, и вот, пришло время встретиться.
Ничего конкретного Исидор не сообщил, да и умер намного быстрее, чем рассчитывал.
Жить в его доме Цэрэн не смогла, и отправилась путешествовать по городу, смотреть и узнавать новое. Встретила грустную девушку с бутылкой твирина, разговорила, и Петра пригласила Цэрэн переночевать. Там девушек встретил Андрей, хмуро поинтересовались, а не нужна ли степнячке работа. Степнячка согласилась на роль “принеси-подай-не-мешайся” и осталась в Городе.

Город как таковой Цэрэн не привлекает но и не вызывает неприязни. Бойни не совсем по законам степи, но там поддерживается Уклад, и договоренность с Ольгимскими степняков хотя бы половину из них устраивает.
А вот Многогранник… Цэрэн чувствует его, как осколок стекла, впившийся в ногу и вызвавший воспаление с гноем. Чувствует, что эта вещь враждебна земле, на которой стоит, и принесет многие беды.
Гной, к слову, не заставил себя ждать - в Город пришла чума.

В театре раньше Цэрэн никогда не была. Да и вообще, к правилам приличия относясь никак и всех подряд (хотя большая часть Города ей в дети годилась, сбереги Бодхо от таких детей) называя на ты, усаживается на землю перед первым рядом. Не отрываясь следит она за игрой труппы, и в какой-то момент, кажущийся ей особо красочным, говорит в опустевшую сцену: “Несчастный Город, храни его Степь”. Громко, чтобы все слышали.

Вечер после смерти Исидора обещает быть горьким, но кто-то из завсегдатаев кабака проговаривается, что Артемия, прибывшего в Город, арестовали за убийство своего отца. Долгоживущая так удивляется, что слезы высохли. Она-то точно знает, что Исидор умер до того, как пришли убийцы.
Закон в Городе олицетворяет Александр Сабуров, к которому и несется Цэрэн.
- Я должна поговорить с Бурахом.
- На каком основании? Он под арестом вообще-то.
- Я его мать!
- Хорошо сохранились…
- Я проживу еще сто лет и не изменюсь в лице.
- Эээ…
- Ведите!
Да, Цэрэн 47 лет, хотя выглядит она на 17.
Разговор с сыном в присутствии Сабурова оставляет тягостное впечатление. За убийство Исидора его додумались все-таки не судить, потому что было свидетельство приезда Артемия уже после смерти его отца. Да и вообще, Артемий выглядит подавленным и растерянным, не очень-то рвется получить наследство.

Но есть в Городе еще один как минимум человек, сын Исидора не по крови, но по духу. Стах Рубин.
Тот выслушивает Цэрэн недоуменно - ну представьте, ловит вас незнакомая дикая девушка и начинает вещать, мол она может помочь получить наследство Учителя. Но готовность принять оное он высказывает, как и безмерное уважение к Исидору.

Артемия выпускают за неимением вины - тех, кого он порезал, сойдя с поезда, было больше и они первые на него напали. О чем Долгоживущей сообщает пробегающий мимо Сабуров. Опять же, на бегу он спрашивает, знает ли Цэрэн что-то о смерти Исидора, а то тут подозревают шабнак-адыр. На это Цэрэн рассказывает все, что знает сама, попутно сбегав потанцевать в поле с вопросом о шабнак. Ибо таковая в Городе есть, хотя и безопасная, потому что земля не приняла ее жертву, оставив искалеченное тело. Но Степь говорит, что шабнак здесь не при чем.

Чтобы это рассказать тоже, Цэрэн находит Сабурова в парке, беседующим с тремя военными. Заодно и рассказывает, кто она и что может, полюбовавшись на разом перекосившиеся лица.
После Сабуров направляется на место, где нашли Исидора, то есть в его дом, и Цэрэн, конечно тоже.
По пути к ней шепотом обращается Горенко, с просьбой узнать, почему с ней, родившейся и жившей далеко отсюда, говорит Степь. Цэрэн обещает задать и этот вопрос, и бежит на место преступления.

Там ждет столичный гость Данковский. Мужчины попробовали было запретить Цэрэн входить под угрозой заражения, но Долгоживущая точно знала, что не заболеет, и все же заходит. Обыск ничего не дает, кроме знакомства с Бакалавром и второго рассказа Цэрэн о своей сути и родственных связях.

Заглядывает в кабак. Там над большим столиком как раз клубится вата. Налив себе в ритуальную бутылку еще твирина, Цэрэн смывается в степь через задний ход.
Степь отвечает, что чует вокруг Горенко опасность, но исходит ли она от полковника, или грозит ей самой, Степь считает неважным.

Пробежав по городу, Цэрэн передает услышанное Анне, перекидывается парой слов с Оспиной, определившими дальнейший ход мыслей, и натыкается на выходящего из-за угла сына.
Тот берет матушку за плечи нежно и ведет обратно в кабак. Уверяет, что рад встрече, собирается остаться в Городе и бороться с Чумой, а также стать менху.
- Твой отец отказался приносить в жертву человека, он откосил. В прямом смысле. Нашел поле савьюра, чьи корни уходят глубоко-глубоко и вырезал его, дня два, что ли, не прерываясь. Кровь из скошенных стеблей пролилась на землю и эта жертва была принята.
- Ээээ… - непередаваемой мимикой Артемий показывает, где он видел тяжелый физический труд.
- Но второй раз вряд ли сработает. Надо придумать что-то новое. Например, у нас есть шабнак-адыр, правда недоделанная. Поговори с ней, может в ее нынешнем состоянии она с благодарностью примет смерть.
Степных людоедок сыночка видел примерно там же, однако бежит исполнять и придумывать.

Вообще, все вокруг бегают. В кабаке появляются ненадолго, хлопнуть рюмашку и принести новости.
Так Цэрэн узнает, что военные прибыли уничтожить Город. Что прибыли Инквизиторы, чтобы проследить за военными, чтобы те уничтожили Город по Закону. Что степной людоедкой считают приемную дочь Сабуровых. Что Симон Каин тоже умер, но ни одного тела никто в глаза не видел. Что у прибывшего с Блоком сержанта в Городе сестра и кузен.
В общем много животрепещущей и на тот момент бесполезной информации.
Где-то в пять утра, потанцевав напоследок, Цэрэн решает, что до завтра ничего не поменяется, и уходит спать.

Следующее утро начинается в обед. Ну, то есть проснувшись в своем уютном складике, она не слышит за стеной ничего и считает, что раннее утро и можно полежать, прийти в себя, понять, что делать…
Реальность оказывается жестче. Когда Цэрэн выползает из склада, часы показывают половину второго, и к ней уже с трех сторон спешат люди, которым от нее что-то надо.

Первой ловит Цэрэн правительственный инквизитор Аглая Лилич. Она интересуется как раз степной людоедкой и дочерью Сабуровых в равных пропорциях. Цэрэн опровергает связь одного с другим, рассказывает о настоящей людоедке и спешит в Степь с очередным вопросом, “подскажи мне, что делать, чудо-трава”. Чудо-трава отвечает, что подружить Город со Степью.
По возвращению в кабак Цэрэн перехватывает сын.
- Кроме жертвы мне нужно найти еще Рог и Нож отца. Ты не знаешь, кому он мог их оставить?
- Да кому угодно! Ольгимским, детям, Театру…
- Ясно, - кивает сын и, впихнув напоследок в маму пару бутербродов, уносится вдаль.

Далее Цэрэн идет искать Оспину. Да, именно она была та недоделанная шабнак. Говорить ей: “Давай мы принесем тебя в жертву?” невежливо даже для дикой степнячки, потому начинается разговор издалека:
- Ты хорошо себя чувствуешь в нынешнем состоянии?
- А кто ты такая, чтобы спрашивать? - ощетинилась Эспе-Инун.
- Я та, кого называют Цэрэн. И ты-то должна знать, что это имя значит.
- А что тебе от меня надо? - уже дружелюбнее поинтересовалась Оспина.
- Я знаю, кто ты. И знаю, что земля не приняла твою жертву. Может я могу тебе чем-то помочь?
Это выяснение, можно ли ее принести в жертву, да. Но Оспина доверяется Долгоживущей и рассказывает, что пришла уничтожить этот Город. И даже в таком, калечном состоянии ее ничего не беспокоит. Кроме…
- Я не знаю, смогу ли. Я полюбила это место…

Цэрэн бежит в кабак. На подходах к слышится громкий голос второго Инквизитора:
- ...и тут пришел Блок.
Забегает за стойку, по пути спрашивая:
- Судя по твоему голосу, полный Блок?

Работать за стойкой полезно не только нескончаемыми запасами твирина, а еще и тем, что всех гостей узнаешь по имени. Особенно, постоянных.

За столиком скучают Константин, Люричева и Харон.
Когда к ним приближается Цэрэн, Харон убегает вдаль, смешно размахивая руками, зато подсаживается Данковский:
- Ну что, - спрашивает Зоя, - как у Вашего коллеги дела с превращением в менху?
Отвечает вместо него Цэрэн. Рассказывает про испытания и кровавую жертву. Зоя откровенно высмеивает это, но Юлия останавливает ее:
- Даже если с Вашей точки зрения это бред, то нельзя отрицать, что это работает.
А вот Данковского уже не остановить. Разговор от обсуждения, сколько человек должны отдать по мизинцу для жертвы, переходит к повышенным тонам.
- Это противоречит логике!
- Ну и что, что противоречит. Ты не думай о сути, ты включи свои хваленые мозги, и придумай аналогию жертве!
И не договориться.
Данковский убегает.

Прибегает Оспина:
- Цэрэн!
- Налить?
- Ага. Так вот! Смотри, у нас в Городе есть Катерина, и та скоро сломается, если так и будет одна. Мария вот-вот войдет в силу, а Виктория, по ее собственным знаниям, не раньше, чем через десять лет.
- И?
- И Город получит Алую и Серую Хозяек, это нарушение равновесия! Это плохо! Придумай что-нибудь!

Бутылку в руки и бегом танцевать.
Однако Степь заявляет, что я не могу делиться с Викторией своей силой, только заключать договор. Да вообще, дела Города Степь не волнуют.
Не волнуют, так не волнуют, соглашается Цэрэн и торопится в Город.

Мимо проносятся дети, Цэрэн пытается поймать Каспара, но не успевает. В Многограннике же скучно, пыльно и неясно, есть ли проход дальше. Кажется, нет. Смех детей доносится издалека. Цэрэн зовет-зовет Хана, но безрезультатно.

Бегом до парка, там военные, может они что-то умное скажут.
Умное - да, новое увы. Подходят Стах Рубин и Сабуров. Каждый рассказывает то, что знает. Цэрэн это знает все и без того. Ну, может про блокаду Города армией она только догадывалась, но догадка подтверждается.

Закончив, наконец, бесплодное обсуждение, они спешат в сторону Города, и тут Блок говорит:
- Я гляжу, Александр, в вашем Городе традиции животноводства крепки и быстро перенимаются окружающими.
- Шта?..
- Быков вы любите. Ну, то есть волов...
И именно тут навстречу попадается Лилич, услышавшая только две последних фразу.
- Кого-кого вы там любите?..

-Кстати, - спохватывается Станислав, - а давайте я у вас кровь возьму, проверю, здоровы ли вы.
Цэрэн эта идея нравится. Конечно, близко к разрезанию плоти, но все равно не то, к тому же, если ее кровь чиста и она не может заболеть чумой, то вдруг на основе ее крови умные доктора придумают лекарство?..
Укол противен, но она терпит. Рубин качает головой, мол, нет, кровь чистая, но бесполезная.

Пробежка до Степи с внезапно возникшим вопросом “Что есть Чума, как ее остановить?” Ответ прост и в то же время бесполезен:”Чумой земля реагирует на нарушение Закона. Уничтожив это нарушение, люди уничтожат Чуму”.

Бегом, в Город, к Лилич. Пересказать ей это, и выслушать ее предположения:
- Бойни?
- Они не по нраву степи, но договор есть договор, к тому же люди там живут по Укладу.
- Симон Каин жил больше двухсот лет?
- Так он двести лет жил, что ж земля только спохватилась?
- Кстати, то же можно сказать и о Многограннике. Он тут уже долго.
- Но первая вспышка Чумы была когда?
Ловим за рукав пробегающего мимо Сабурова:
- Каким образом Вы и Исидор пять лет назад остановили Чуму? Нашли лекарство?
- Увы, нет. Просто заколотили зараженный квартал.
- Кстати, есть же еще приемная дочь Сабуровых, которая лечит наложением рук? - озаряет Аглаю.
- Ага, и ее не так давно видели мажущей зараженной кровью стены чьего-то дома, - вспоминает болтовню в кабаке Цэрэн.
- У моей дочери есть алиби, ее в тот же момент видело четыре человека. Обвинения сняты.
Отпускаем рукав Александра, думаем дальше. За спиной маячит Данковский со спутниками.
Аглая:
- Вам чего-то от меня нужно?
- Нет, от девушки, с которой Вы разговариваете.

Аглая убегает по своим Инквизиторским делам, Цэрэн ловят столичные гости.
Спрашивают что-то про Хозяек, про участие самой Цэрэн в жизни Города, про всякое. Самое главное, что Цэрэн это знать и незачем, но она знает. Люди, бегающие вокруг рассказывают слишком много. Почему бы не поделиться с приезжими?

Прибегает Аглая.
- Мне рассказали ,что Хан докопался до фундамента театра, и нашел там некие трубы, по которым течет кровь. Вы это знали?
- Конечно, - отвечает Цэрэн невозмутимо. Ну то есть про конкретно театр и что под ним не знала, но вообще… - Это кровь земли.
Лицо Аглаи отражает крайнюю степень обескураженности.
- И что, когда строили Город эту кровь загнали в трубы?
- Ну...трубы, кстати, рукотворные?
- Каин говорит, что нет.
- Значит, это так и было до всех возможных театров.
Убегает Аглая.
Цэрэн выдыхает, наливает сидящим гостям.

Прибегает Петра в слезах. Отказывается от твирина и другого алкоголя, показывает рисунки.
- Андрей! Я снова! Оно вернулось! Я снова могу рисовать!
Брат и сестра обнимаются. Или Цэрэн это кажется?

Бегом в театр. Там Цэрэн спрашивает Марка, не оставлял ли Исидор у них Нож или Рог? А то их реквизит в прошлом представлении был очень похож.
Марк качает головой, уверяя в том, что он хотел бы помочь, но увы.

Бегом в Сгусток.
Влад-младший тоже ищет Рог и Нож, да, для Артемия, нет, Исидор ничего не оставлял, да, найдет - сразу скажет.

Бегом к Стаху. Он тоже не в курсе,, ему Исидор ничего не оставлял, и вообще он решил стать просто доктором, менху быть не для него. Опять же жертва…

Бегом просто кругами по городу, смешно размахивая руками. По пути Цэрэн попадается Капелла. К ней тот же вопрос, что и к брату ее, и просьба поискать в Многограннике.

Кстати, о жертве.
На одном из кругов в кабаке Цэрэн встречает Артемия, который радостно делится с ней своей придумкой:
- Я решил отдать часть себя!
- Да неужели! И какую?
- Глаз.
Ооо, полуслепой хирург это то, что надо! Кстати, Клара Сабурова исцелила степную сказительницу.
- Дерзай, мальчик, только спроси сначала совета у Степи.
Артемий убегает.

Бегом в степь. С осточертевшим уже твирином и вопросом, где эти чертовы Нож и Рог. Степь отвечает, что они найдутся, когда придет время, но это не значит, что надо сидеть и ждать. Надо что-то делать.
Цэрэн умеет только танцевать, и она танцует, пока не падает лицом в траву.

Прибегает Оспина:
- Чем можно разозлить твоего сына?
А откуда Цэрэн знать, она его видит второй день за почти тридцать лет!
- А зачем?
- Это одно из испытаний, чтобы получить его наследство.
- Ну...может помешать ему лечить? Или сказать, что он никудышный врач?
- Да! Что он до сих пор не справился с чумой и тем самым предает Город!
Убегает Оспина.

Цэрэн изучает сохранившиеся чертежи Многогранника на стенах кабака, и в ее голову проникает мысль. А ведь там всего одна спица, на которой он держится. Значит очень глубоко. Значит…

В Степь, проверять догадку. Да, бегом. Да, отвечает Степь, можно и так.

Возвратившись в Город Цэрэн слышит дикий мяв. Выбежав на площадь, она видит уносящуюся вдаль кошку, а люди, собравшиеся на “сирену” говорят, что кошка прогнала Крысиного Пророка.
“ШТА?!?” мысленно спрашивает у неба Цэрэн и возвращается в кабак.

Театр созывает на представление. Нынче всего одна сцена, Марк выводит на сцену Аглаю и Артемия, и соединяет их руки, прося танцевать. На лице Артемия написано наше семейное “Штаа?”, ну правда, кто и когда из рода Бурахов умел танцевать?

- Самое смешное, - делится Цэрэн мыслями с Катериной, - что она приехала сюда убить его.
Уже потом, в кабаке Цэрэн приходит в голову другая мысль: “То есть у них отношения не только вражеские, но и?..”.
И Долгоживущая выдыхает, уж хоть сын-то выбрал себе спутницу с мозгами.

Из- за стены слышатся крики “Данковский заболел!”.
Но Цэрэн не до того.
Она слушает прибежавшую Лилич, что в венах под Городом течет грязная, зараженная кровь. А вдруг она где-то выходит на поверхность?
Она рассказывает Аглае, что не хочет разрушать Многогранник. То есть Степь хочет, и для остановки Чумы это необходимо. Но, как человек, Долгоживущая понимает, что разрушать вообще плохо, что Многогранник - Шедевр, что раз там играют и радуются дети, он не может быть однозначным злом.

Рядом двое детишек, девочка и мальчик. Андрей наливает им соку.
- Дядь Андрюша, а можно нам твирина?
- Ну немножко?
- Ну попробовать?
- Ну пожааалуйста!
Андрей улыбается детям, но отказывает. Цэрэн ошеломлена уже тем, что Андрей Стаматин умеет улыбаться, и тут..

- Так! Что это вы удумали? Зачем вам наш Многогранник?
- Из-за него чума…
- Вздор!
- Люди погибнут, если мы не…
- Да и пусть гибнут! Ни один из людей не стоит Многогранника! Пусть чума! Это наш мир!
Девочка, кажется, из всего, что сказала Цэрэн услышала только два слова “Многогранник” и “разрушить”, даже “не” пролетело мимо его маленького мозга.

В кабак заходит Каспар Каин и девочка кидается с воплями к нему:
- Хан! Эти злые тети хотят разрушить Многогранник!
Каспар садится рядом в угрожающую и серьезную позу, по нему сразу видно, что он вырастет в великого человека.
Первые пять минут он тоже не слышит, что ему говорит Цэрэн, ей приходится повысить голос:
- СТЕРЕТЬ ЕГО С ЛИЦА СТЕПИ - ЕДИНСТВЕННЫЙ СПОСОБ СПАСТИ ГОРОД ОТ ЧУМЫ…
Каспар подскакивает, а Цэрэн продолжает:
- Но я этого не хочу.
Все те же доводы, что и для Лилич. Мальчик слышит. Мальчик думает. Мальчик взволнован, но не будет так безрассудно жесток, как его подруга с красными ленточками.
Дети уходят, но через секунду в окно кабака влетает дохлая крыса.

Привлеченный рычанием Цэрэн подходит Андрей. Пытается убедить ее, что фундамент неглубоко, и вообще, другие степняки ничего не чувствуют же.
Но на предложение перестроить опоры и вытащить стержень реагирует целеустремленно, убегая за бумагой, карандашом и сестрой.

Только Петра болеет. Всех зараженных собрали в Соборе, к ним никого не пускают.

Цэрэн и Аглая сидят в кабаке, обе понимают, что если встанут, то упадут тут же.
Мимо пробегает чуть ли не весь Город, советуясь то с одной то с другой. Уважение и чуть ли не страх читается в их лицах одинаковый, спрашивают они Инквизитора или степнячку.
- Я ведь тоже нарушение вашего Закона.
- Нет, ты как раз и есть Закон.

Прибегает Данковский.
- Вы же болели?
- Я ввел себе кровь Каина. В силу того, что он жил так долго, его кровь оказалась способна сопротивляться чуме.
- Так из нее можно сделать лекарство?
- Можно было. Я взял слишком много, а в мертвом теле чума не живет. Теперь она бесполезна…Кстати, Вы вот говорили, что не заболеете. Можно у Вас взять кровь?
- Да пожалуйста, - соглашается Цэрэн, снова шприц, игра, мерзко…
- Нет, - качает головой Данковский, - Вы здоровы, но сыворотки не получится.

Аглая и Цэрэн переглядываются, ежу понятно, что сидеть дальше нельзя. И разбегаются в разные стороны.
Цэрэн бежит к Собору, ибо там Каин-старший. У него надо спросить, есть ли выход зараженной крови на поверхность.

- Пускать не велено. Карантин.
- Но я не заболею!
- Все так говорят.
- Где ваш генерал, он меня знает, он должен пропустить.
- Генерал в лазарете.
- Пустите, я поговорю с ним.
- Пустить не могу. Карантин.
Все бесполезно, но…
- Георгий, тебя должны пустить к брату. Спроси у него, есть ли где в городе выход на поверхность крови, что под Городом?
Каин кивает и через пару минут:
- Нет. или нет, или мы не знаем.
- Спасибо.

А что “спасибо”? Это чем-то помогло?

На площади перед театром Цэрэн ловит Артемий.
- Что ты знаешь о крови *брбрбрб*ксов?
- Шта?..
- Ясно.
Артемий убегает. Цэрэн бессмысленно пялится в небо, и тут к ней приходит идея.
- Марк?
- Да, прекрасная госпожа?
- Я хочу танцевать в вашем театре. Мне есть, что сказать горожанам.
- О, это большая честь. Приходите...через час и репетируйте.

Крики, шум и звук ударов по человеческому телу ровно за спиной Цэрэн. Она оборачивается, и видит, как Артемий бьет валяющегося на земле Андрея.
К кому бросаться - к сыну, или к тому, кто стал за этот месяц как брат?
Сын ближе, и Цэрэн обнимая его, пытается успокоить и удержать. Ей помогает Каин, Рубин, еще кто-то.
Андрей выхватывает нож, и у Цэрэн темнеет в глазах. Она становится между драчунами, заслоняя Бураха собой.
Но Андрея тоже удержали и увели в кабак. Артемия - в Управу .после чего Цэрэн решила все же дойти до Андрея и спросить, что случилось.
В кабаке, меж тем, летают стулья, преимущественно в деревья - Андрей выпускает пар.
Сабуров, опросив Бураха, допрашивает Андрея и выясняет, что тот если и не напал первым, то сам нарвался.
Цэрэн ловит пробегающую мимо Оспину, и получает подтверждение догадки, что да, это было предпоследнее испытание менху, сейчас будет последнее.
Проследив, чтобы Андрею было кому перевязать, Цэрэн убегает к Управе, откуда уже выпустили Артемия.
- Выпорю! - от волнения выскакивает из ее рта.
- Ну маааам…

Цэрэн ловит за край юбки Капеллу:
- Виктория. Я не хочу разрушать Многогранник… - все те же аргументы, только в профиль, - но Инквизиция и, тем более, Генерал с подчиненными могут решить иначе. Ты умная девочка, Виктория, ты…
- Я и сама не за Многогранник.
- Рада слышать. А теперь, попробуй убедить Каспара…
- Да, Каспара давно уже пора оттуда вытащить!

Прибегает Оспина:
- Глаз за жертву не пойдет, но я предложила Бураху в качестве жертвы себя!
Цэрэн пронзает предательская игла вины.
- Ты предложила, или он?
- Я. Я, пришедшая разрушить этот Город, готова на все что угодно, чтобы он стоял.
Бедная девочка… И Оспина, с неожиданной яростью:
- Ведь я не пара одному из рода Бурахов.
Шта?..
Убегает Оспина.

Прибегает Артемий.
- Кровь тех самых ксов, что течет под Городом, оказывается целебная. если ее выпустить наружу, ей можно будет излечить чумных!
- Но выпустить ее…
- Можно только разрушив Многогранник.

В центр площади выходят Хозяйки. Их три, и Капелла среди них.
- Я, Катерина Сабурова, Серая Хозяйка, признаю…
- Я, Мария Каина, Алая Хозяйка…
- Я, Виктория Ольгимская…
“Только не упади, девочка” шепчет Цэрэн.
И тут на площадь выходит Аглая.
- Властью данной мне Законом…
Комендантский час.
Пробегающий мимо Андрей приносит чертеж перестройки многогранника. Цэрэн впечатлена скоростью работы, но Аглая обрывает архитектора:
- Никаких третьих вариантов. Времени уже нет.

Город пустеет, только Цэрэн и Аглая остаются на площади, да врачи спешат в Собор, ставший лазаретом.

Аглая просит Цэрэн спросить у Степи, что такое нашел перед своей гибелью Исидор в степи. Он хотел рассказать об этом Ольгимским, но те не восприняли Бураха всерьез. Потому он рассказал Симону Каину, но тот мертв, и его не спросить.

С ужасам глядя на очередную бутылку твирина, Цэрен бежит танцевать.
Смерть он нашел, отвечает Степь. Смерть, которая шла на Город. Она бы и без него пришла, но так он оказался первым.

Рассказав об этом Инквизитору, Цэрэн отправляется в родной уже кабак. Где Стаматины, неясно, зато здесь решили провести “тихий” час Оспина, Кураева и Сабуров.
Оспина рассказывает, что видела, как Каспар вышел из многогранника с трагичным лицом, и сказал, что здесь его сердце, но он выбирает Город.
Все-таки, решает Цэрэн, из него вырастет достойнейший правитель этого Города.

Мимо кабака бегают все те же дети, что кричали, что лучше бы всему Городу сдохнуть, а Многогранник не трогать. Рассказывают про какой-то третий путь, где многие умрут ради жизни всех. Кому как, а Цэрэн любая смерть претит. Многогранник же не живой.

Подходят Блок и Лилич. Они с Сабуровым смеются, видимо это нервное. Уговаривают Инквизитора отдать приказ раньше, на что она говорит, что не может предать жителей, раз она дала им ровно час.

Час проходит. Театр объявляет о новом представлении.

Тем временем, сыночки нигде нет, говорят, что он сбежал из Города, испугался.
Цэрэн не верила. Да и вокруг города войска - деваться некуда. В то, что ему может что-то угрожать, Цэрэн не верила тоже.
До представления в театре оставались считанные минуты, которые она проводила в кабаке, правда не за стойкой, а за столом, уже не чувствуя в себе сил встать.
Там и нашел ее Анатолий Исаев. Лично они были незнакомы, но слухи про него и его приют в Городе ходили самые приятные.
- Я слышал, Вы искали Артемия Бураха, зачем?
- Вообще-то он мой сын и его никто не видел уже два часа, я волнуюсь.
- А… Вы хотите уничтожить Многогранник?
“Шта?” про себя заорала Цэрэн.
- Многогранник чужд земле, он причина чумы.
- Почему Вы так думаете?
“Штааа?!?”, опять же про себя.
- Я это Степь, а Степь это я. Я чувствую его, как осколок в ране, чувствую, что вокруг него гной, и он выходит на поверхность в виде чумы. Но как человек я (повторяюсь про перестроить)
- Ясно. Кстати, Артемий сидит в подвале у Каиных.
- Что он там делает?
- Они взяли его в плен.
- ШТААААА?!? - это уже вслух. Цэрэн бежит на площадь и вываливает сведения на Лилич, с просьбой разогнать этот беспредел.

Аглая, однако, встать со скамейки не может и делегирует проблему Блоку. Тут же материализуются Сабуров и Данковский с пистолетами наголо и решимостью причинять справедливость.
Цэрэн же бежит впереди них, не разбирая, где шишки, а где стекла, мост находится под ее ногами только чудом, иначе бы она пронеслась по воде.
Тыдыщ-дыщ-дыщь, дребезжит запертая дверь от маленьких кулачков степнячки.
- Виктор, открывай, подлый трус!
Рядом материализуется Исаев с покаянным:
- Прости, друг, я всех нас сдал.
Виктора спасло только то, что, открыв дверь, он отошел в сторону, иначе бы Цэрэн его опрокинула, или еще что похуже.
Бурах вышел, глаза усталые.
- Что они вообще хотели от тебя?
- Да если б я сам понял.

Театр открывает двери. Бессмертник говорит, что Цэрэн начнет представление, хотя ей бы хотелось закончить. Но режиссеру всяко виднее.
- Дорогие друзья, мы решили разбавить наше профессиональное представление и пригласили настоящую ведьму!
“Сами вы ведьмы!” возмущается молча Цэрэн, но Степь уже готова к танцу своей Хозяйки и звучит музыка.
Танца Долгоживущей до того момента не видел никто из людей, кроме ее возлюбленного Исидора. И сейчас, под прикрытыми глазами, Цэрэн видит острый профиль покойного менху и добрую его улыбку.
Она танцует землю и небо, падающее на нее, танцует Город и его жителей. За руку выводит всех трех Хозяек, соединяя их руки, и сама перед ними ложится в пыль. Пальцы перебирают по сцене, крупицы земли - Степи - окутывают тело Цэрэн.
Договор заключен.
- Спасибо, - хрипло говорит она зрителям, которые ее так и не поняли. Ну и что, со временем поймут.

Как минимум, в следующем видении Хозяйки увидят, что теперь значит для Города она, Цэрэн. И им придется считаться со Степью.

Следующая сценка про выбор между армией и девочкой. на сцену вытаскивают сержанта Рубина.
А еще одна…
- Я могу вмешаться? - спрашивает Борис почему-то у Цэрэн.
- Почему нет?
И он вмешивается. Правда девочку все равно уводит Крысиный Пророк.
Когда Борис возвращается в зрительный зал, на его плечи ложатся руки тех, кому он небезразличен. Со словами : “Держись, ты справишься”. И рука Цэрэн тоже.

Люди выходят из театра. Люди собираются на площади. Инквизитор обозначает Выбор и просит всех разделиться надвое. Цэрэн стоит рядом с ней.

А там в Многограннике играют...все те же жестокие дети. Цэрэн их не жалко. Они сами выбрали себе смерть.

Большинство встает за Город, и Аглая говорит Блоку:
- Генерал, именем Закона и волей Города приказываю точечным ударом разрушить Многогранник.
И опускается на землю.

Борис Рубин, внезапно понимая, что его сестра осталась внутри, кидается к дверям Многогранника, встречает там Лию…
… и сотни тысяч осколков оседает там, где только что стояло Чудо, принесшее в Город Чуму.